Спесивая девица, ждет рождения принца Темная царица ждет вестей и томится
Этаж фавориток.
Ранним утром едва ли открыв глаза, Сесмишах Султан услышала голоса гаремных евнухов и служанок, странное шуршание за стеной. — Айжан Хатун! Что там происходит — поинтересовалась высокая женщина в сорочке. — Не знаю, султанша — посмотрев на нее, произнесла девушка с раскосыми глазами. — Где мой шехзаде? Где мой Сулейман? — повышая голос, ворчала Сесмишах. — Повелитель попросил привести его в покои, султанша — сказала Айжан. — Прекрасно. Почему меня не разбудила? Возможно, он и свою султаншу хотел видеть? — нахмурила брови высокая женщина. — Нет, Падишах распорядился привести только детей, Сесмишах Султан — мешкаясь, произнесла Айжан Хатун. — Чего стоишь? Неси немедленно мои наряды! Надо выяснить, что тут происходит! — закричала султанша. — Слушаюсь! — поклонившись, ушла в соседнюю комнату темноволосая худенькая девушка. Спустя некоторое время Сесмишах все-таки выбрала подходящее платье. В виду того, что она родила шехзаде, а вскоре вкусила прелести султанской жизни, не отказывая себе не в чем — ее фигура не была столь изящной как раньше, от того султанша еще больше злилась.***
Сесмишах Султан, выйдя из своих покоев, стала наблюдать за тем, как аги переносят мебель и сундуки. — Заносите это и ставьте вот сюда! Живее, живее. Бишма Хатун неси сюда постельное белье. Ой, только не сломайте ничего! Валиде Султан с меня три шкуры снимет — ворчал светловолосый евнух в желтом кафтане. — Бихлюль ага? — вкрадчивым голосом произнесла высокая султанша, облаченная в платье не по фигуре. — Сесмишах Султан, вы меня напугали — сказал евнух поклонившись. — Что здесь происходит? — подойдя, ближе к нему задала вопрос Сесмишах. — Готовим покои, султанша. — Для кого? Неужели Хасеки вернулась? Но у нее, же были султанские покои? Говори, Бихлюль! — сверкнули серые глаза пышной султанши, когда та говорила. — Бедняжке Айше Султан вряд ли удастся вернуться… — Аминь, ага! Аминь! Тогда для кого? — задала еще раз вопрос она. — Для меня! Санавбер Султан! Нет, Хасеки Санавбер Султан Хазретлери — улыбаясь произнесла девушка с зелеными глазами, нежно поглаживая себя по животу, задрав высоко подбородок. — Бихлюль? — гневно взвизгнула Сесмишах. — Это правда, султанша! Так распорядилась Валиде Султан, ведь фаворитка Повелителя беременна. Санавбер Хатун получала удовольствие от одного только вида, как злится тучная госпожа. — Не улыбайся, хатун! Одна султанша однажды потеряла ребенка, хотя была столь же горделива, как и ты. И теперь доживает свои дни с дочкой. Хотя нет! Так можно сказать и о Шемспери и Айше, твой путь подобен им будет. Я истина — Сесмишах Султан! Слышишь меня, хатун? Слышишь? — схватив за руку невысокую наложницу за руку, женщина казалась еще более громоздкой. — Султанша, пустите, пожалуйста. Не надо, пожалуйста — умолял светловолосый евнух. — Охраняй эту шавку лучше, Бихлюль иначе она окажется мертвой в своих покоях — кричала султанша в след, уходящим Санавбер и аге.Покои Султана Мурада.
Султан Мурад сидел на диване вместе со своими детьми, справа от него устроился шехзаде Мехмед, слева Сулейман, а на руках сидела малышка Фатьма. — Папа, а это правда? Ты собираешься в поход? Я тоже хочу с тобой — произнес детским голоском Мехмед. — Да, сынок! Но ты еще слишком мал для этого, как только придет время, то обязательно отправимся в поход. — Тогда я с тобой пойду — влез насупившийся Сулейман. — Всему свое время, Сулейман — улыбнулся Мурад, погладив мальчика по голове. — Папа? А где моя сестренка Ханзаде? Мама сказала, что она уехала в провинцию. Почему я не могу никуда поехать? — поинтересовалась кучерявая Фатьма. — Ханзаде наказана вместе с Айше Султан, поэтому ее и выслали — воспротивился Сулейман. — Вовсе нет! Мама с сестрой вернется, она просто сильно переживала, когда Ахмед стал ангелочком — посмотрел на брата знакомым взглядом. Мурад хотел что-то сказать, но в покои постучали. — Повелитель, Сесмишах Султан пожаловала. — Пусть войдет — безразлично произнес Султан Мурад. — Повелитель, шехзаде! Рада видеть Вас в добром здравии — улыбаясь, сказала женщина в темно-бордовом бархатном платье. — Пусть войдет, Шемспери и Нарин Калфа — не посмотрев на султаншу, распорядился он. Белокурая Шемспери в светло-коричневом одеяние, вошла, дабы забрать свою дочь Фатьму. За ней рыжеволосая Нарин, поклонившись Султану Мураду. Сесмишах хотела тоже уйти вместе с сыном, поняв, что Повелитель даже видеть ее не хочет, но тот велел остаться. Султанша велела Айжан Хатун отвести шехзаде Сулеймана в покои. — Повелитель? — недоумевая, произнесла она. — Кто ты такая, чтобы рассказывать сыну об Айше Султан и Ханзаде неизвестно что? Зачем ты в его сердце сеешь раздор? Нарин Калфа говорила мне, что Сулейман негативно настроен по отношению к брату. Я понимаю, ты ненавидишь всех фавориток, в особенности Айше, но это переходит все границы. Ранее я догадывался о твоей причастности к бунту, теперь уверен в этом — рычал Мурад. — Повелитель, вы не так поняли. Видимо сын, что-то услышал, когда я говорила с служанками… — нервничая говорила Сесмишах. — Не оправдывайся, хотя бы сейчас! Хасеки уже давно здесь нет, а ты продолжаешь плести свои грязные интриги. Почему ты пятнаешь честь султаната? Так ли подобает вести себя султанши? Я держу тебя только из-за шехзаде, еще одна ошибка и я не поленюсь придушить собственными руками — продолжал гневаться Мурад. — Падишах, прошу простить меня — начала лить слезы высокая женщина. — Уходи, пока я еще что-то не сделал! — отвернувшись, рявкнул он.Дворец Эдирне.
Хасеки убаюкав малышку, устроилась на диване, чтобы повышивать. Такой род деятельности отвлекал ее от тревожных мыслей, давал повод заблудиться в потоке иллюзий, стежок за стежком и на душе как-то становилось спокойнее. Постучавшись в дверь, Элени Хатун поклонилась, прибавь тон в голосе, чтобы Айше обратила на нее внимание. — Султанша! Приехала карета, скорее всего из дворца. — Неужели? — отбросив шитье, удивилась девушка в белом шелковом наряде. — Выйдем в сад или тут подождем? — поинтересовалась светловолосая хатун. — Подождем, Элени. К тому же не хочу оставлять Ханзаде — произнесла султанша, поправляя темные кудри.***
Спустя некоторое время на пороге показался знакомый силуэт. Это была Нарин Калфа, рыжеволосая женщина в темно-зеленом одеянии. Хасеки сделал вид, будто бы не ждала ее совсем, не знала, что она вот-вот придет. Почему-то именно сейчас забытой во дворце, Айше хотела быть хоть чуточку гордой. Показать, что она не сломлена хотя все на это рассчитывали. — Султанша! — негромко сказала Нарин Калфа. — Нарин? Вот уж не ожидала гостей, проходи. Садись рядом — говорила она непринужденно, словно дикое пламя не пожирало ее изнутри, словно не у нее тряслись пальцы от ожидания небесной милости. — Айше Султан, вы прекрасно выглядите. Признаюсь честно для меня неожиданность видеть Вас воспарявший духом. Неужели ли вы вскоре закончите столь искусное шитье — восторженно произнесла калфа, присев рядом. — Спасибо тебе. Как видишь, я держусь, а насчет вышивания, так это уже новая работа — улыбнувшись, прошептала Хасеки. — Как маленькая султанша? — взяв за руку Айше, она почувствовала холодность ее длинных пальцев, Хасеки волнуется. — С ней все в порядке, растет красавицей. Тревожная по ночам, но такой был и Мехмед… Лучше расскажи как он? Мой шехзаде? — с грустью в голосе спросила Айше. — Он словно лев, султанша. Внимателен к занятиям, почтительно относится к брату и сестре, часто видится с Повелителем, не обделяет его лаской и Валиде Султан. Иногда приходит навещать Пынар Ханым. Скучает по Вас и Ханзаде Султан, но как и обещал Вам не плачет. — Мой славный шехзаде. Дай, Всевышний ему здоровья! — закрыв глаза, произнесла Хасеки. — Аминь. — Пынар Ханым? Кто это? — подняв бровь, поинтересовалась Айше. — Дочь покойной Абиде Султан. Та во время родов сделала последний вздох, да прибудет она в раю. — Аминь. Дворец вновь обагрился… Всего одна капля крови и воронка открылась. Там нет счастья не у кого, даже у тех, кто на вершине. Посмотри на Валиде Султан, она платит высокую цену за могущество. А Повелитель? Он превратился в тирана, несмотря на все блага. Хасеки, хм. А смысл? Если я взаперти тут, Нарин — приложив ладонь к глазам, будто скрывая свои слезы, рассуждала Айше Султан. — Султанша. Вы знали на что шли… К тому же Повелитель совсем стал суров, даже Валиде его побаивается. Она обеспокоена тем, что вскоре Ваша опала иссякнет и Падишах призовет Вас к себе. — Скажи, Мурад проводит время с той хатун, когда умер наш сын? — с болью в голосе спросила Хасеки. — Айше Султан, Повелитель никого не зовет к себе уже давно. Только… — опустив взгляд, произнесла Нарин. — Договаривай! — разозлилась султанша. — Санавбер Хатун беременна. — Я не удивлена совсем. Надеюсь, хотя бы она сделает его счастливым — заплакав, договорила Айше. Нарин Калфа обняла нежную султаншу, пытаясь успокоить. Она все-таки надломилась, не смогла держаться стойко, пока ее сын в дали, а любимый мужчина забыл и вовсе о ней. — Султанша, не плачьте. Прошу Вас — успокаивала рыжеволосая женщина. — Нарин, об одном прошу тебя. Я знаю, что не получится увидеть сына, но оберегай его ценой своей жизни. Шемспери больше не вызывает у меня опасения, она смирилась, а вот Сесмишах не оставит моего сына в живых! — Обещаю, Айше Султан — прижав ее к себе.Поместье в порту.
Поздним вечером лысый мужчина с серьгой в ухе писал под диктовку письмо, выводя каждую букву. Старая свеча внезапно задергалась и зашипела, резкая тень упала на стену за спиной мужчины. Раздался тонкий голос, который отвлек посланника письма. — Подожди, Рейхан — произнес мужской голос. — Ханзаде Шахин! Ваш брат Мехмед выдвинулся в путь — посмотрев мужчине в глаза, произнесла невысокая женщина с миндалевидными глазами. — Биче Ханым, это радостная весть за последнее время! — сверкнув своими зелеными глазами, сказал Шахин. — Осталось только ждать, когда он попадет в ловушку и тогда только дело за Вашим братом Девлетом — сладко улыбнулась женщина в темно-фиолетовом платье. — Рейхан, ступай в порт и жди Сявуша Пашу — распорядился Гирей. Рейхан ага, сделав поклон, удалился из комнаты. Женщина приблизилась к ханзаде ближе, посмотрев на него диким взглядом. — Когда вы сделаете меня своей ханшей? Шахин Гирей? — прошептала на ушко ему, слегка коснувшись языком мочки. — Ты хотела сказать султаншей? Биче Султан Гирей — целуя нежную шею, отрывисто говорил Шахин. — Звучит заманчиво… — сделав глубокий вдох, простонала Биче. Шахин схватил женщину, закинув на плечо, и потащил к постели. Грубовато бросив ее на кровать. Началась новая волна страсти. Некогда красивое платье оказалось на полу вместе с белоснежной рубахой. Голые тела сплелись в безумном желание, стали раздаваться громкие стоны. Темные волосы Биче разбрелись на шелковых подушках, когда она изгибалась от наслаждения под страстном мужчиной. Вот-вот и раздался финальный всхлип, по ногам женщины стекало горячее семя. — Моя султанша! — прижав к себе нагую Биче, находящуюся в наслаждении,произнес Шахин.Комната Хранителя покоев.
Юсуф Паша был взволнован молчанием Кёсем Султан, он будто бы ощущал ее глаза повсюду. Бывший принц был рад назначению, но это не делало его неуязвимым. Однако новый козырь в рукаве развязывало ему руки. Паша ощущал, какое давление оказывала на Султана Мурада Валиде, что весьма было не по нраву. К тому же он стал терять власть над гаремом, Повелитель вновь отказывался от наложниц, а Юсуф не любил, когда власть уходила из его рук. — Паша! — произнесла девушка с курчавыми волосами, облаченная в бледно-желтое платье. — Что такое хатун? — обернувшись, посмотрел на Хуричехре мужчина в ярких шелках. — Кёсем Султан направилась в вакф, Паша — ожидая его милости, прошептала наложница. — Подходящее время. Раннее утро. Твоя информация не секретная, но хотя бы полезная — погладил по плечу девушку. — Я рада, тому что смогла быть Вам полезной, Паша — пока она говорила, ощутила дрожь по телу, а ее некогда бледные щеки запылали красным. Паша смотрел на нее своим пронзающим взглядом, будто что-то почувствовал. — Ступай, к себе. Мне нужно идти, Хуричехре. У девушки перевернулось все внутри, услышав как он впервые назвал ее по имени. Это придавало ей надежду на взаимность чувств. Паша подошел к покоям Повелителя, когда хатун свернула по Золотому пути. — Оповестите Повелителя, о моем приходе — с ухмылкой, полной решимости произнес Юсуф. — Паша, Повелитель покинул дворец — сказал ровным тоном стражник около дверей, не поднимая взгляда на мужчину с подведенными глазами.