Дожди направляет ветер

Раф стоял на крыше, упершись спиной в антенну, и методично, очень сосредоточенно бил кулаком в бетонный парапет, вышибая из него мелкое крошево. Очень и очень спокойно. Ну, то есть, как спокойно… Спокойно - на фоне Лео. Подняв взгляд на брата, Раф дернул уголком губ, оценивая ситуацию, и вернулся к своему занятию. Вмешиваться не было никакого смысла. Да и как – он не знал. Лео минуту пристально смотрит на фото, словно соображая и переваривая, хмурится и садится на кровати. - Где он? У Караи? Раф вздыхает и забирает у него фото, смотрит на изображение и молчит – вот этого вопроса он ждал и отвечать не хотел совершенно. - Раф, где он? – Лео заглядывает через плечо и как-то неловко трогает пальцами снимок, словно пробует погладить. – Он с Караи, да? Почему она мне не сказала? - Нет, - Раф опускает голову с коротким вздохом. – Она отдала его в приют. Лео переводит на него взгляд и вскидывает брови. Он секунду не понимает, потом вникает в смысл сказанного и не верит. Но Раф молчит, не улыбаясь, и не говорит, что пошутил, хотя, видит Небо, рад бы сделать это. Раф просто смотрит в сторону. И Лео начинает верить… Виснет пауза. Такая тяжелая и вязкая, что, кажется, вот-вот потечет по стенам черным, вонючим гудроном. Лео забирает фото и долго хмуро в него всматривается. Раф видит, что внимательный взгляд брата цепляется за фон и дождь, за крыльцо, за глаза малыша. Лео верит. Раф смотрит на него и не хочет знать, каково Лео сейчас осознавать случившееся, принимать, как-то укладывать в голове и сердце. Он любил Караи, и это Раф знает совершенно точно. Что толкнуло его час назад к нему, к Рафу – загадка, но это был искренний порыв. Продолжая пристально рассматривать фото, Лео не глядя ощупью отыскивает свой телефон. - Она хочет, чтобы ты вернулся, - Раф придерживает его руку. – Подумай. Может, ты тоже этого хочешь. Сказать это сложнее, чем броситься грудью на штык – Рафу есть с чем сравнивать. Он любит Лео, любит давно-давно и навсегда, но вот лжи и жалости пусть между ними никогда не будет. Пусть лучше не будет ничего… - Я хочу знать, где ребенок, – Лео вырывает у него ладонь и тыкает клавишу вызова. - Почему ты мне не сказал?! Почему, Раф?! Лео с разворота ударил ногой в парапет, так что он вздрогнул, и продолжил метаться по крыше, кромсая воздух катаной, вышибая ей из бетона искры и посылая проклятия в черное пасмурное небо. Раф дернул бровью и продолжил методично стучать кулаком в стену, наблюдая за Лео. Он ждал, когда брат успокоится, или когда у него кончатся силы, но пока что этого не предвиделось. В Лео словно взорвался какой-то детонатор, выпустивший на волю неукротимую чудовищную силу, о которой все в семье знали только теоретически. Мастер рассказывал Рафу, что его старший брат уникален этой своей бешеной стихией, которую никому не дано укротить. Длинные гудки, летящие из телефона, заполняют комнату, как до этого стук двух сердец. Лео тупо смотрит на аппарат, раз за разом повторяя набор номера. Потом встает и поднимает взгляд. Раф наблюдает за ним очень пристально, ожидая какой-то реакции. Угадать ее он не берется сейчас. Бац! Телефон с коротким звонким дребезгом врезается в стену и разлетается на куски, а Лео одним скачком бросается к двери, так стремительно, что его движение сопровождает надсадный стон пружин механического протеза. Раф срывается следом. Караи не ответила на звонок. То ли поняв, что перегнула палку, и Лео звонит явно не за тем, чтобы куда-то вернуться, то ли еще не наигравшись в свою идиотскую месть. «Она же мне, мать ее, мстить собиралась! Ему-то за что? И малышу тоже?!» - Почему ты мне сразу не сказал?! Я бы нашел… я бы… - Что бы ты сделал, Лео? – Раф успел дернуться и поймать осевшего брата, чтобы не ткнулся башкой в крышу. – Ты же не знал, что она… кх-м… в положении. Не знал, что так поступит… никто из нас этого даже предположить не мог… - Я должен был догадаться, - Лео привалился к нему всем корпусом, судорожно сжимая и разжимая пальцы на рукояти катаны. – Должен был. Эти перепады настроения, на пустом месте решения уйти, а потом вдруг вернуться к калеке, а потом снова уйти… я должен был понять… - Тоже мне – эксперт в женщинах, - Раф обхватил его одной рукой и прижал к себе. – Не ищи виноватого там, где его нет. Ты бы дитя не бросил, я точно знаю. Лео какое-то время просто сидел, потом провел ладонью по лицу и повернулся, упираясь взглядом Рафу в глаза. - Надо его найти. - Уже ищем, - Раф постарался выжать из себя ободряющую улыбку. – Донни точно сможет. Он сказал, что непременно придумает, как отыскать твоего сына. - Спасибо, бро, - Лео поднял голову и прижался лбом к Рафову лбу. – Знаешь, я все понять не мог, что со мной происходит в последнее время, пока ты эти письма получать не начал. А потом накатило. Смеяться будешь – я, кажется, ревновал. - Знаю, - Раф не удержался от насмешливой улыбки. – Отлично знаю, потому что тоже долго не понимал, что со мной, пока ты встречаться с ней не начал. Почему все у нас через жопу, а? Лео рассмеялся ему в лицо и дернул бровью. - Ну, как тебе это объяснить… Раф ощутил, как вспыхнули скулы, и отвел взгляд, дав Лео несильный подзатыльник. - Никогда не думал от тебя такое услышать. Лео снова засмеялся и поднялся, протягивая ему руку. - Пойдем искать, бро, у нас впереди вся ночь на это.

/две недели спустя/

Гелла устало толкнула ногой дверь в свою комнату, втаскивая пакеты. - Привет, Рейн. Она зажгла свет и присела на кровать, уже привычно взяв на руки странного зеленого малыша. Ласково погладила его по голове и поцеловала в макушку, украшенную черными блестящими волосами. У Геллы не было своих детей, а сироты приюта избегали ее, считая уродливой смесью индейца и мулатки, и даже смеялись иногда. Все, что она любила в этой жизни – был кот, умерший этой весной. Она привыкла, что ее не любят люди, и сторонилась их, находя в них дурное, чтобы не так кололи насмешки и презрительные взгляды сверху вниз. Рейн изменил все внутри нее, заставив полюбить себя, дав ощущение того, что она кому-то жизненно необходима и важна. Гелла даже не могла понять, когда именно так прикипела к малышу и почему. Может быть, потому что он тоже был странным – не таким, как остальные дети, а может быть, потому что он неизменно улыбался ей широко и открыто, радостно заглядывая в глаза и бормоча свое «ба-а». - Я купила тебе банановое пюре, - сообщила Гелла, всматриваясь в синие глазищи, распахнувшиеся, как только она подняла Рейна. – И новый комбинезончик. Я уверена – тебе он понравится… Стук в дверь оборвал ее слова, заставив мысленно сжаться и притиснуть к груди малыша. - Гелла, открой. «Директор! Господи! Куда же мне его спрятать?!» Она метнулась взглядом по комнате, понимая, что Рейна можно посадить только в шкаф или под кровать, но он же не будет сидеть там смирно – ему не объяснишь, что от этого зависит его жизнь. - Гелла! – стук повторился. – У меня срочный вопрос. Открой немедленно. - Я… - Гелла бросилась к шкафу. – Я не одета, Господин директор, одну минуту.

***

- Ничего, - Донни потер глаза, отворачиваясь от компьютера. – Нигде ни единого упоминания. Ни в полиции, ни в ветслужбах или детских домах. Лео вздохнул, а Раф сердито фыркнул. - Простите, парни. -Ну что ты, Дон, - Лео поднялся и подошел к брату, ободряюще положив руки на плечи. – Я так благодарен тебе за помощь. Ты же делаешь все, что можешь. Как всегда. И даже чуть больше. Он усмехнулся, щелкнув ногтями по металлическому протезу и погладив Донни по шраму на лице. - Будем дальше искать. - А что ищем? - в лабораторию ввалился Майки с Эдит, а следом за ним Эйприл с сыном. – Вы чего вечно запираться стали, а? Что за секреты от родных? Смотри, Донни, Эйприл скоро ревновать начнет… ай! Эйприл дала ему звонкий подзатыльник и, подойдя, села Дону на колени. - Что у вас происходит? Парни, я не против ваших секретов, но как-то их слишком много стало. То Раф письма получает и не говорит от кого, теперь вы вечно втроем тут запираетесь. Что происходит? Раф открыл рот, чтобы сообщить, куда и кому стоит сходить со своим любопытством, но Лео опередил его. - Не сердись, Эйприл, Донни помогает мне в поисках одного очень важного человека. - Так давай мы тоже попомогаем, - Майки уселся на стол и отпустил Эдит ползать по нему. – Мы ж с радостью! - Ди, - Эйприл прищурилась, подозрительно покосившись на монитор. – А почему вы ищете «важного человека» в сводках ветклиник?

***

- Я спрошу еще раз, - директор приюта для сирот сел на стол и демонстративно положил ногу на ногу. – Где зеленый человечек вот с этого фото. Он ткнул пальцем в принесенный с собой снимок, пытаясь заглянуть Гелле в глаза. Она отчаянно сцепила пальцы под передником, чтобы не дрожали, и качнула головой. - Я уже сказала Вам, что не понимаю, о чем идет речь. Я не видела ничего подобного. Директор постучал пальцами по столу, явно теряя терпение. - Его оставили у заднего крыльца, а туда только ты выставляешь мусор с кухни. Ты стала рассеянной на работе, отказалась от дополнительного заработка посудомойки в вечернее время, стала ходить по магазинам. Я добр, но это не безгранично. Где этот ребенок? Гелла вздрогнула, прикусив губу, но упрямо мотнула головой. Все внутри нее бастовало против того, чтобы сказать правду директору. Будь это обычный ребенок, она бы, не задумываясь ни единой секунды, отнесла его директору еще в тот день, когда нашла. Но Рейн был необычным. Она помнила, какого огромного труда ей стоило уговорить директора позволить ей держать кота, как долго он не соглашался, требуя гарантий того, что котик никогда не будет покидать ее комнату и не будет шуметь, и от него не будет запаха и проблем… А еще директор часто принимал решения, руководствуясь финансовой выгодой. Он говорил, что это для блага приюта. И иногда это именно так и бывало, потому что спонсоры привозили детям подарки к Рождеству и началу лета, но… Но с тех пор, как к ним стали приходить эти самые спонсоры, у директора появилась хорошая машина, и он переехал с семьей в большой загородный дом. У приюта не стало больше игрушек или хороших вещей, только подарки к Рождеству… И Гелла испугалась, когда осознала, что Рейн человеческий ребенок, просто, видимо, пораженный радиацией или какой-то иной болезнью. Она очень боялась, что о нем узнают и заберут его в какую-нибудь лабораторию… или даже директор сам отдаст его, если врачи заплатят… - Где он? – директор резко поднялся и подошел к ней. – Я знаю, что ты нашла его. Куда ты дела это отродье? - Я не понимаю… - Не лги мне, - директор повысил голос. – И советую вспомнить, что работу и дом здесь тебе дал именно я. Без образования ты никуда не сможешь устроиться, и кто возьмет повариху-помесь на свою кухню, которая прилично готовит только благодаря своему опыту, а не диплому? Тебе некуда идти, если я тебя выкину за дверь. Бродяжничать будешь? Или побираться по помойкам? Не старовата ли ты для этого? Гелла вскинула глаза, напуганная этими словами едва ли не больше, чем предыдущими вопросами. И впервые в жизни она испугалась не голодной старости, маячившей впереди, а того, что Рейн окажется с ней на улице. Чем она будет его кормить? Как согреет и вырастит такого странного? Как научит грамоте?.. Если ее уволят?.. - Я не знаю, о чем Вы спрашиваете, - почти заплакала она. – Даже если Вы уволите меня, даже если… если… - Если я сдам полиции незаконного сотрудника? – директор жестко усмехнулся, складывая на груди руки. – Или сообщу о том, что ты подделала документы, когда устраивалась работать сюда? Меня не обвинят – я не обязан проверять подлинность аттестата. - Но мы с Вами договорились! – Гелла поднялась, сжимая руки. – Я получаю только половину оклада, и вы не платите за меня налоги… - И могу перестать платить вообще! – директор закричал, стукнув кулаком по столу. – Где этот мутант?! Мне сказали, что его оставили у нашего мусорного бака! Он нужен мне! - Я не знаю! Директор отвесил ей звонкую оплеуху. - Говори! Гелла вскрикнула и отшатнулась, схватившись за щеку, а в следующий миг из ее шкафа с пронзительным «Ба-а-а!» вывалился Рейн и вцепился в ногу директору крошечными пальцами. Тот заорал от неожиданности и подскочил на месте. - Сиди тихо! – Гелла умоляюще смотрит на малыша, хорошо понимая, что уговорить такого кроху сидеть без единого звука просто невозможно. Рейн хмурит крошечные брови и вдруг кивает ей, приложив палец к губам. Она часто так делала ночью, когда он начинал кататься по кровати и довольно хихикать, или уходя утром на работу. Гелла улыбается, торопливо кивая, и захлопывает дверцу шкафа. У нее уникальный и такой сообразительный малыш! Просто чудо! - Господи!!! – директор отскочил в сторону, стряхивая Рейна, и уставился на него во все глаза. – Господи, что это?!! Гелла подхватила малыша на руки и прижала к себе. - Господин директор, я прошу Вас… Тот сощурился, всматриваясь в Рейна сквозь очки, и нервно поправил галстук. - Так вот ты какой, значит. Теперь ясно, почему они так хотят провести социальный эксперимент… - Что?! – Гелла в ужасе уставилась на директора. – Вы что, с ума сошли? Какие еще эксперименты? Он же живой! - Вот именно, - тот усмехнулся, продолжая рассматривать малыша. – Живой. Наш приют примет участие в масштабном опыте по внедрению мутантов в общество и реакции на них окружающих людей. Он отвернулся от Геллы и заходил туда-сюда, рассуждая сам с собой. - Полное обеспечение подобного эксперимента даст нам возможность не нуждаться в средствах и не искать постоянно спонсоров, мы вообще забудем о проблемах – главное писать отчеты куда надо и не мешать проведению опыта. Директор остановился, словно вспомнив, где он находится, и посмотрел на Геллу. - Отнеси его в пятую группу. Начнем с изучения реакции ровесников. - Нет! – Гелла еще крепче прижала к себе Рейна. – Они же не поймут, что он просто другой, что он отличается… - Увидим, - директор нетерпеливо протянул руку, собираясь забрать у нее ребенка. – Делай, что велено! Живо! - Я хочу, чтобы он хотя бы ночевал у меня, - Гелла отступила к столу, пытаясь выкрутиться из чудовищной ситуации. Придумать хоть что-то, чтобы не потерять так запавшего в сердце кроху. Она сможет забрать его! Подаст документы на опеку, обобьет пороги каких угодно учреждений! Ей не смогут отказать… она… она найдет способ забрать его насовсем… - «У тебя» больше нет! Ты уволена! И только вздумай открыть рот о том, что видела здесь – даже бомжом не доживешь на помойке до пенсии! Директор вырвал Рейна из рук онемевший от потрясения Геллы и вышел, не обращая внимания на отчаянные крики малыша.

***

Раф вскинулся, как пружиной подброшенный, и резко сел на кровати. Еще толком не проснувшись, уже обернулся, врубая ночник, потому что что-то пинало под левую ключицу, отдавая режущей болью в спину. Лео сжался рядом, вцепившись в простынь до того, что треснула ткань, зажмурился и глухо кричал сквозь зубы. - Лео! – Раф схватил его за плечи и встряхнул, пытаясь перевернуть на спину. – Лео, что с тобой? - Нет! – тот резко распахнул глаза и уставился в потолок совершенно ненормальным взглядом, судорожно хватая воздух. – Нет… Он сглотнул, с трудом разжимая пальцы, и провел ладонью по лицу. - Что с тобой? – Раф наклонился, всматриваясь в бездонные, расширенные зрачки, внутри которых, казалось, что-то светилось. - Сон приснился.