***
- Что?! Караи ударила кулаком в стол, впившись взглядом в экран перед собой. - Как это могло случиться? Куда вы смотрели? Чем ваши врачи занимались?!!! Кто и чем там у вас думал?!! Директор приюта на мониторе сглотнул и нервно пригладил ладонью волосы. - Вы сами запретили показывать его врачам, - возразил он. - Я вынужден был соблюдать ваши требования, указанные в документах. Вы не оставили ни телефона, ни адреса, чтобы связаться с Вами. Вы просто исчезли, отделавшись от меня и этого мутанта деньгами, а теперь закатываете истерику? Не сваливайте на меня ответственность - я выполнил все условия нашего соглашения, и Вам не в чем меня упрекнуть. Караи в бессильной ярости сжала кулаки до того, что ногти пропороли ладони. Она вдохнула и выдохнула, на секунду позволив себе закрыть глаза. Так больно ей не было очень давно, пожалуй, с тех пор, как Рафаэль указал ей на крышу высотки, где ее Лео снова делал ката, как в самую первую их встречу. - Я хочу забрать тело, - сквозь скрип зубов прошептала она. - Разумеется. Можете забрать прах. По нашему с Вами соглашению тело было уничтожено, - Директор пожал плечами. - Но сперва оплатите все по договору. Он предполагает, что я буду содержать Вашего мутанта до 18 лет. И в случае его гибели не по моей вине Вы не вправе лишить меня вознаграждения. Так ведь написано в условиях? С моей стороны все сделано – я не мог оказать ему помощь. Караи нашла в себе силы кивнуть и ударила по кнопке, обрывая связь. Застонав раненой волчицей, она схватилась за живот, слово его проткнули ножом, и согнулась пополам, упираясь лбом в столешницу. Дышать было тяжело, как будто в лёгкие заливался гудрон, а не воздух. - Боги, за что?! Она сползла на пол и до крови прокусила губу, зажмурив глаза. -Боги... Боги, будьте вы прокляты!! Как?! Как это случилось?! Скрутившись на полу в жалкий эмбриончик, Караи вцепилась себе в волосы и закричала сквозь пузырившуюся на губах красноватую слюну, отчаянно колотясь головой в паркет. Видит небо, она этого не хотела! Она просто хотела, чтобы Лео вернулся к ней ... к ним ... но этого она не хотела. Даже предположить не могла. И ещё она никогда не думала, что от этих простых и коротких слов может быть так больно. «Мутант мертв». Нет. Не мутант. Ее сын - мертв. И этого бы не случилось, если бы… «Будь ты проклят, Рафаэль, за все, что сделал! Если бы не ты! Если бы только не ты – этого бы не произошло с моим мальчиком!» На грани потери сознания от нахлынувшей боли и ужаса, Караи вдруг увидела его и вскинула голову, окунаясь в видение, как в мираж.***
Рейн увидел ее во сне и сперва так обрадовался, что забыл, как дышать. Красивая женщина с длинными черными волосами и большими миндалевидными глазами. Она была одета в длинное платье, совсем не похожее на форму воспитательницы или халаты ба. Она была очень красивой. - Здравствуй, - женщина присела на корточки и протянула ему руки, слегка улыбнувшись. – Хвала Богам. Рейн бросился к ней и обнял за шею. Ни страха, ни ненависти не было. - Ты за мной пришла? Ты заберешь меня, да? Женщина обняла его в ответ, и от этого вспыхнула острой болью спина, заставив Рейна вздрогнуть и отстраниться. Женщина смотрела на него пристально и горько, погладив по щеке. - Я не могу теперь этого сделать… прости, я не хотела… Рейн отшатнулся, сощурившись. Он вдруг вспомнил ее, и сразу улетучилось тепло из груди. «Не держи на меня зла. Я знаю, однажды ты поймешь…» - Мама? – незнакомое слово, вытолкнутое из сердца, неприятно обожгло губы. – Зачем ты меня бросила? Женщина поднялась и уронила руки – она больше не улыбалась ему. - Я не этого хотела… - Оставь меня! – Рейн развернулся и побежал назад к красному домику, собираясь спрятаться в комнате. – Ненавижу вас!***
Вспышка пиковой точки головной боли оборвала видение, оставив Караи корчиться на полу – она видела, как он убежал в яркий белый свет и исчез. Видение или бред воспаленного ума, но, видимо, ей не соврали. «Мертв… мертв… мертв…» Заталкивая пальцами в глазницы слезы, Караи села, привалившись спиной к ножке стола, и нащупала свой телефон – номер она знала наизусть. Пора кому-то разделить с ней этот ад. И захлебнуться теперь навсегда.***
Лицо не с фото, но родное и знакомое. Протянув руку, Лео осторожно подсовывает ладонь под щеку сына и гладит его подушечками пальцев по скуле. Мальчик подрос. Красивый. Совсем на него не похож – маленький сказочный эльф. Лео мимолетно улыбается, хотя его сын лежит на большом цветастом одеяле с перемотанной спиной и рвано часто дышит. Лео знает, почему спина его сына в бинтах, знает, но от этого не становится легче удержать в себе гнев. Ему хочется убить тех, кто это сделал. Уйти одному и убить, чтобы никто не увидел, как именно он это сделает, потому что братья его такого не знают. И знать им незачем. - Прости меня, малыш, - тихо-тихо шепчет он, склоняясь к смешному островатому ушку. – Если бы я был рядом – этого бы не случилось с тобой. Мальчик не просыпается, только едва заметно хмурится во сне и на ощупь отталкивает руку Лео. Прикрыв глаза, Лео кладет пальцы на виски сыну, чуть надавливая – ищет с ним связь. Отец учил его, как поделиться своими силами через медитацию, как успокоить боль и даже забрать часть ее себе. - Все будет хорошо, - Лео очень осторожно начинает гладить искалеченную спину сына. – Все-все хорошо будет, я тебе обещаю. Я найду тебя и заберу домой. - Больно… - мальчик ведет плечом во сне и чуть морщится. – Не трогай меня. Лео совсем закрывает глаза и не убирает руки. Он знает, что больно, чувствует это так остро, как если бы с него самого панцирь содрали. - Потерпи, - шепчет он. – Потерпи, родной мой, все будет хорошо. Сын вздрагивает и отбрасывает его ладонь, распахивая глаза. Синие-синие, стылые, злые. Лео выдохнул сквозь зубы, заставляя себя размеренно дышать ароматом белых сандаловых свечей. «Разум спокоен, энергия течет сквозь твое тело, подчиняясь указанным путям». Так всегда говорил отец. Так и надо сейчас сделать. Надо быть совершенно спокойным, чтобы не упустить эту призрачную ниточку, вытащенную каким-то чудом из сна – словно кто-то помог проложить путь, удержать ее и по ней излечить сына, вывести из его тела жар и боль, заразу, бродящую в крови… Хоть так помочь и узнать, где же он. Руки бережно бродят от загривка к пояснице и обратно, склубочивая боль в одной точке, выбирая ее и сматывая, как нитки. Лео вытаскивает ее и вытаскивает, успевая жмуриться от ее количества, от ее остроты и плотности. Ее много. Слишком много, с его точки зрения, для его сына… И она в нем везде. Не только в спине и не только физическая. Больше всего ее в области груди – словно там огромная дыра, которая не желает зарастать. - Почему вы меня бросили? Что я вам сделал? Лео успевает отдернуть ладони, чтобы сын не ударился об них, так резко он вдруг садится и отталкивает его. - Оставь меня в покое! Отвали! Не хочу вас видеть! Не хочу! Ты тоже извиняться приперся, да? Тоже сказать, что я должен что-то понять?! - Т-шш, - Лео пытается положить ему руки на плечи и успокоить. От этих слов режет душу, как ржавым старым лезвием. - Я не хотел… - А я не хочу тебя видеть! Никогда! Дай мне умереть спокойно – все равно же уже выбросил из своей жизни, как и она! Сын отталкивает его руки, и невозможно яркая вспышка, помноженная на этот пронзительный крик, разрывает голову Лео судорогой короткой боли. Лео с коротким хрипом вывалился в реальность, затушив ладонями свечи, чтобы хоть как-то прийти в себя. В этом вопросе-крике было столько… Такое вообще не должно звучать в детском голосе. - Лео! В комнату ураганом ворвался Раф. - Лео, мне только что позвонила Караи!***
Забившись в угол своей комнаты, заперев дверь на задвижку и наплевав впервые в жизни на то, что к нему стучит папа, Дэнни бился в истерике, расшибая лоб и руки об любимый мамин комод. Она подарила его Дэнни, когда им стало по шесть с половиной лет, и мама решила, что каждому нужна своя комната. Комод из их общей с Эдит детской с нарисованными на стенке ромашками и большим желтым солнцем, сейчас уже ставшим рыжевато-красным от следов рассаженных кулаков. - Нет!! Нет! Дэнни вцепился зубами в костяшки, согнулся и снова зарыдал, колотя кулаками в пол и стенки комода, чтобы только вышибить из жизни другой ответ. - Нет! Я не хочу! Нет-нет-нет! - Дэнни, открой! – это папа, который стучит и стучит в дверь, но открывать Дэнни совсем не хочется. Ему хочется сейчас проснуться. Или, наоборот, заснуть, закрыть глаза и увидеть Рино, привычно сидящего к нему спиной на заброшенной стройке. Но этого больше нет. А папа все равно сделать ничего не может, папа бессилен изменить прошлое. Папа не умеет колдовать! Дэнни снова ударился головой в комод и опять закричал. Никогда в жизни так больно ему не было. Ни единого раза. Даже когда кошмарные сны становились почти настоящими. Сегодня во сне он увидел Рино. Привычно посмотрел на мир его глазами и захотел улыбаться. А потом с неба свалилась чернота. Косым звездопадом мир накренился и полетел в бездну, оборвав уже привычную связь. Дэнни бросился искать его. Он правда-правда искал, но Рино нигде не было, словно он исчез. Вскочив, Дэнни бросился в комнату к дяде Лео, чтобы рассказать о своем плохом сне и отдать его, как делал это всегда. И услышал это! - Успокойся, ради всех Богов! Хрипящий крик, переходящий в безумный полувой-полустон, и удар, от которого вздрагивает стена. - Раф, нет! Скажи, что это не так! Раф… Раф… Раф, это я виноват один… Я должен был… я не смог… Раф, скажи, что это ложь… пожалуйста… - Т-шш, - Дэнни впервые в жизни слышит, как у дяди Рафа дрожит и срывается голос. – Т-шш, я найду ее… я все узнаю… Снова крик-вой, переходящий в рычание. - Зачем? Что она изменит уже?! Что она может сделать?! Я должен был понять, когда оборвалась связь! Должен был сразу… Нет! Нет-нет-нет! Где этот поезд, увозящий за горизонт?! У меня разговор к кондуктору! Нужно его остановить! - Не поминай всуе, - голос дяди Рафа падает до едва слышимого шепота. – Успокойся, Лео, это не в твоей власти было, не ты ребенка бросил чужим выродкам… ты бы никогда так не сделал… - Я ничего не сделал… Дэнни отступает по коридору назад, складывая в голове одно и другое. Оборвался его сон… Дядя Лео потерял связь… Дядя Лео верил в Рино, дядя Лео видел его во сне… Разве Рино может умереть? Мама же сказала, что сны не умирают… «Только Рино не сон. Ему было плохо, я же видел. И ему никто не помог…» - Дэнни, открой! «Прости, папа, я не хочу сейчас открывать, - Дэнни всхлипнул и снова ударился головой в пол. – Я хочу заснуть, чтобы догнать его… Рино не может умереть, он не должен… как я останусь один?..»***
Вышибив ногой дверь, Донни ворвался в комнату сына и схватил его в объятия. Дрожащего, окоченевшего, с разбитой головой и руками. - Тише, тише, все хорошо. Я здесь. - Папа, - Дэнни вцепился в его руки, как будто боялся потерять опору. – Папа, его больше нет.***
Зайдя утром навестить Рейна, Гелла нашла у кровати разорванное пополам фото странного зеленого пришельца, которое достала накануне и отдала, чтобы ее малыш не расстраивался так, что совсем ни на кого не похож. Она долго смотрела на обрывки, потом бережно убрала их в карман и вздохнула. Придет время, и он снова спросит ее, отчего же не похож ни на кого больше - тогда и нужно будет снова достать это фото. Потом, когда в нем отбушует какая-то неясная ей обида.