Брошь Медеи - третья часть "Диалог"-а.

Рождественский бал чуть не превратился в сплошной провал. Скорбная мина директора Хогвартса, медленная музыка „Ведуней” в ключе Похоронного марша, не способствовали разрядке тягостного настроения присутствующих в Большом зале людей. Смерть охранителя драконов на глазах у всех учеников, учителей и прочих гостей, бросили на праздничную затею организаторов Турнира Трех волшебников покров обреченности. Младшее поколение волшебного мира начало бояться и шепотом, собираясь в группы по три-четыре человека, обмениваться информацией о предыдущих турнирах. Те триста лет, прошедших после последнего противоборства трех школ, никак не сгладили краски всеобщего ужаса поколений учащихся волшебников, из-за гибели сразу всех чемпионов вкупе с внезапной смертью десяти, никак с Турниром несвязанных школьников и двух преподавателей. Трагедия, которая и до сих пор тонула в зоне домыслов и догадок. Исчезновение единственной дочери министерского работника Артура Уизли – третьекурсницы из Гриффиндора, Джиневры, как и смерть ее старшего брата Чарли – бывшего ловца гриффиндорской команды по квидичу, прибывший из Румынии вместе с охранниками драконов, погибший во время первой задачи, не придавали Балу праздничного настроя. Близнецы Фред и Джордж ни с кем не шутили, не балагурили и никому не предлагали свои опасные экспериментальные приколы, а устроились на самом заднем столе, в молчании разделяя компанию лишь нескольких пустых бутылок из-под сливочного пива. Зал тихо гудел в ожидании чемпионов с партнерами, чтобы дать старт Балу. Когда входная дверь открылась и пропустила в Большой зал первую пару, все затаили дыхание – мисс Флер Делакур была блистательна в платье цвета серебра, тесно облегающее ее, по-французски хрупкую и тонкую, но всем необходимом оснащенную, фигурку. Лунно-серебристые вейловские волосы свободно развевались по ее голой спине и распространяли сладостный запах дорогих духов. Она шла род руку с высоким парнем из Рейвенкло, который не мог оторвать от нее завороженного взора, и на каждом втором шаге спотыкался. За ними вошли чемпион Дурмстранга, Виктор Крум, в сопровождении ледяной принцессы Слизерина Дафны Гринграсс. Факт их знакомства остался в стороне от общественного интереса и поэтому, публика таращилась на вторую пару с упавшими от неожиданности челюстями. Белокурая девушка двигалась с изящной, манерной походкой балерины, чтобы ее темно-зеленая бархатная мантия колыхалась, а красивая вышивка сверкала на каждом ее шагу, подняв подбородок и потупив взгляд. В этой паре тоже был завороженный партнёр, им был Крум. Наконец появился и чемпион Хогвартса Рональд Уизли под руку со своей сокурсницей Лавандой Браун. Красивая, русоволосая девушка в сиреневой мантии прекрасно смотрелась. На фоне своего партнера она была похожа на бабочку рядом с мохнатой гусеницей. Но своим партнером Лаванда, было видно, что гордилась неимоверно, потому что держала его двумя руками и слегла на ним свисала, шагая почти вслепую, потому что смотрела на Рона неотрывно и с пылким обожанием. Но во что был одет Хогвартский чемпион! Посмотрев на его украшенную кружавчиками мантию, провисевшую не меньше столетия в пыльном уголке магазина поддержанной одежды, студенты впали в когнитивный диссонанс и заметно повеселели, обмениваясь колкостями и шутливыми замечаниями в адрес Рона и семьи Уизли в целом. Знал бы чемпион Хогвартса, как хорошо скажется его шутовской наряд на настроение Рождественского бала, не стал бы так убиваться насчет скупости своих родителей, которые утонув в пучине своей скорби по умершим детям, забыли о тех, кто были еще живые. Странный разговор между двумя, нарядно и со вкусом одетыми студентами Хогвартса, в самой гуще зыркающей на чемпионов толпы зрителей, остался ею незамеченным. Выросший темно-русый парень, все еще слегка полный и с застенчивым детским выражением на лице, слушал шепот своей подруги, индианского вида девушки в бирюзовом сари и с длинными темными волосами, намного ниже пояса. - Невилл, - обратилась она к своему другу, - ты видишь то, что вижу я? - Если ты о том, что наша сокурсница Лаванда висит на руке Рона Уизли, да. Девушка слегка поднимается на пальцах ног, чтобы лучше посмотреть нереальную картину и снова комментирует увиденное: - Невилл, как так можно? До вчерашнего вечера Лаванда и не думала никоим образом общаться с рыжим придурком, а сегодня его уже обожает. Скажи, в верном ли направлении рассуждаю? - Мне кажется, что да, Парвати. Тут дела нечисты, но я не вижу, как этот факт нас касается. - Невилл, ты всегда такой незаинтересованный, но Лаванда моя подруга. Как мне ей помочь? Девушка, которую назвали Парвати не отрывает жгучий взгляд черных глаз от парочки сокурсников и нервно притоптывает ножкой. - Я думаю, что он подлил ей что-нибудь или дал ей в руки какую-нибудь еду с Приворотным, не меньше того, - предполагает она вслух. Парень Невилл задумывается, и на минуту-две отсутствует от разворачивающегося в Большом зале праздника, утонув в своих мыслях. Наконец, найдя в себе какое-то решение, он незамедлительно озвучивает его своей подруге: - Подождем вступающего танца и, когда все перемешаются, найдем их. Я отвлеку внимание Рона какой-нибудь ерундой, а ты займись Лавандой. - Она будет упираться, - начала Парвати. - Если хочешь спасти свою подругу от пут Предателей крови, оглуши ее. Но она должна быть осмотрена мадам Помфри и приведена в порядок. *** Альбус Дамблдор ждал появление привлекших его внимания студентов Дурмстранга – тех, кто были подопечными Люциуса Малфой, с нетерпением. Директор британской магической школы надеялся, что ему удастся отловить отпрыска Блэков наедине и сладкими уговорами убедить его, что ему, уроженцу туманного Альбиона, будет гораздо интереснее учиться в Британской магической школе, а не в том далеком (и неподвластном его влиянию) крае. Но подростки приехали не одни, а в сопровождении четы Малфой и вездесущего министра магии, Корнелиуса Фаджа. Весь вечер Леди Нарцисса Малфой провела, сплетничая с хогварсткой Железной троицей – профессоршами Лонгботтом, Марчбэнкс и Бэгшот, ввергая заместительницу директора, Минерву МакГонагалл, в дикую ревность и обиду. Три старушенции, собрав посеребрённые головы, перешептывались с Нарциссой, которая им и в качестве молоденькой внучки годилась бы, но никак не в сверстницу-подружку, обходя взглядами присутствующих и, было видно, всех обсуждали и всем перемывали косточки. Никто из окружающих не мог услышать из этого разговора ни словца, потому что старые проказницы подстраховались наложить на себя Муфлиатто. Но то, что любое передвижение профессора по ЗОТИ, бывшего Главы Аврората Британского министерства магии, Аластора-Бешенный глаз-Грюма, хотя бы одна из них прослеживала, каждый мог заметить. Если, конечно, стал присматриваться к ним. Кто-то, все-таки, заметил необъяснимый интерес старых дам к профессору-калеке. Медленное протискивания Грюма между танцующей молодежи в направлении выхода зала, не ускользнуло от пристального внимания троих профессорш и они, увлекая за собой и стиснувшую в линейку губы Нарциссу Малфой, с видом незаинтересованной небрежности последовали за ним. Стук деревянной ноги отставного аврора, спешащего к своим помещениям, женщины слушали, следуя за ним во всем протяжении до его комнаты, пока он не прекратился под звонким тенором молодого мужского голоса: - Петрификус Тоталус! Инкарцеро! Несмотря на пожилой возраст и отсутствие достолепия в подобном развороте, четверо дам бросились бежать трусцой к месту событий. Там, над распростертым на голом каменном полу, онемевшим и опутанным черными веревками телом Аластора Грюма, нависал частично невидимый молодой темноволосый парень. - Гарри, что ты делаешь вне Большого зала? – раскричалась побелевшая от испуга леди Малфой. - Подстраховал вас, тетушка, - повеселев, смотря на выдыхающиеся дам преклонного возраста, ответил ей парень и снял с себя мантию из удивительно струящейся материи. Леди Августа Лонгботтом впала во временную дыру, проследив как из-под ткани начали появляться второе плечо, рука и нижняя часть тела парнишки. Картина снимания Мантии-невидимки вернула ее почти двадцать лет назад, когда, приходя погостить у них, в Лонгботтом-мэнор, другой такой же темноволосый парень, гриффиндорец Джеймс Поттер, красовался своим, артефактом, унаследованным после смерти отца. Имя, с котором Нарцисса обратилась к молодому человеку, подействовало как ключ, который открыл тайный ларец и оттуда пролился свет, который осветил картину и поставил все по своим местам. Леди Августа выпустила вздох и завороженно присмотрелась к нависшему над Аластором парнишке. В ее голове начала сформироваться какая-то идея. „Нарцисса назвала его „Гарри” - наверно, это ее племянник Гарольд Блэк, признанного сына Регулуса. Но, объясни мне, добренький Мерлин, как артефакт Поттеров оказался в руках Блэка? Или это ... не может быть! – подумала она и внезапно спохватилась. - Надо сразу замять, замять к чертовой бабушке, иначе от Альбуса не отвяжемся!” Августа была пожилой, можно сказать даже, уже старой, но возраст и горе за единственного сына и его жены, уже столько лет пребывающие в закрытой палате Св. Мунго, затронули только здоровье ее тела, но не ее ум. Она очень быстро сложила два и два и сделала совершенно правильные выводы, которые ей несказанно понравились. Поддавшись веселью она, неожиданно звонко и заливисто рассмеялась. Смеялась, пока слезы не потекли из ее глаз, и она начала судорожно всхлипывать, из-за нахлынувшего шквала эмоций. Остальные старушки почуяли что-то и впали в собственные, не озвученные расследования. Гризельду Марчбэнкс и Батильду Бэгшот не за красивые глаза студенты Хогвартса любили и, в некоторой степени, обожали – отличались те отменным умом, эрудицией и памятью, полной тысячу фактов и примеров. Они начали вертеть головы, поглядывая то на парня, то на побледневшую Нарциссу, то на глотавшую слезы и, все-таки, смеявшуюся Августу, то друг на друга. Понимание пришло одновременно в головы старых волшебниц и они, задорно сверкнув глазами, напоследок, стали кивать головами в удовлетворении. Тихое кудахтанье старушки Бэгшот присоединилось к захлебывавшейся смехом профессора Лонгботтом, а секунду спустя и тоненькое попискивание мадам Марчбэнкс, составила им компанию. - Нарси, - сказала, отсмеявшись, бабушка Невилла, - надули вы Волшебный мир сполна ... Хихихи. - Надули, это ничего, они его затрахали почти до смерти, - присоединилась к ней, и преподавательница по Истории магии, профессор Бэгшот. – Я три года жду этого момента, боялась, что не доживу. Нарцисса посмотрела укоризненно своего племянника и от этого взгляда ему стало не по себе. Медленно, его щеки покрылись красными пятнами стыда, и он начал переступать с ноги на ногу от смущения. - Тетя, прости мою оплошность, но я побоялся, что если этот хмырь войдет в комнату, на свою территорию, мы его упустим и до утра к ним не доберемся. А, если доберемся, он добровольно нам в руки не сдастся. Мадам Марчбэнкс выступила вперед, обходя растянувшегося колодой на полу профессора по ЗОТИ и поставила свою тонкую старческую руку на плечо темноволосого парня. - Гарри, - начала было она, но вовремя спохватилась, что она ему не преподаватель и незнакома этому молодому волшебнику, и продолжила официальным тоном. – Мистер ... Блэк, мы все дадим Непреложный обет о неразглашении вашей тайны, но, просите нам, старушенциям, некая догадка нас настолько обрадовала, что возликовали слишком несдержанно. Спасибо за пережитый из-за вашей оплошности момент счастья, дорогой. Думаю, вам нечего нас бояться. Время, необходимое для закрепления непреложного обета, заняло лишь нескольких минут. По прохождении этого периода легкое шевеление, со стороны оглушенного Аластора Грюма, привлекло внимания женщин и парнишки. Что-то странное стало происходить с его внешностью и леди Малфой крикнула: - Гарри, открывай дверь – он начал возвращать свою внешность! *** В Большом зале, тем временем, разразился скандал не меньшей силы. Час спустя начала общих танцев, во время которых молодежь, не беря во внимании наложенного руководством Хогвартса официального траура, веселилась и скакала, школьная медиведьма мадам Поппи Помфри, изображая собой тропический тайфун, вихрем ворвалась в Большой зал. С новостью устрашающей силы. Об отравлении чистокровной ведьмы с факультета Годрика Гриффиндора Приворотным немереной концентрации, из-за которой девушка впала в приступ „панического недомогания”. Так, цензурированно, назвала Мадам Помфри истерию сексуального характера и невоздержанные крики мисс Лаванды Браун, которая вопила во всю глотку, что хочет милого Бон-Бона прямо сейчас, голого и готового к действию. Колдоведьма тонула в пучине стыда и краснела от смущения, что ей пришлось рассказывать скандальные подробности во всеуслышание перед навострившими уши мужчинами из преподавательского состава трех школ, министерских и перед престарелым директором, в добавок. Альбусу Дамблдору эта „новость” пришлась, как последняя капля дурного везения - так не вовремя Поппи ее огласила. Он и не думал, что его затея с Приворотным раскроется. Молодой Рональд ... Да сколько капель он должен был добавить в сок девушки, чтобы ... как бы то ни было. Подробности были пагубные, и Дамблдор вдруг осознал, что ему придется - так или эдак, отвечать за нарушение ТОЙ клятвы. Внезапно, он почувствовал внутри себя приступы паники. Прежде чем подняться со стула, чтобы убежать из Большого зала, скрыться в своём кабинете и пережить волну отката, его рвануло и он начал оседать на пол. Кто-то подхватил старого колдуна под мышки чтобы тот не упал на глазах веселящихся учеников, помог положить его на носилках и понести куда-то. Мерное покачивание убаюкало старого волшебника и он утонул в темной, теплой и влажной глубине, где не существовало направления, время и других людей, которые стали бы судить его поступки и отвергнуть его решения. *** После Рождества, студенты разъехались на каникулы, чтобы отдохнуть после напряженного семестра, разукрашенного исчезновениями, смертей, новым заболеванием директора Дамблдора, сплетен. Два дня спустя Сочельника, экстренный выпуск „Ежедневного пророка” вышел, чтобы взорвать новую за эти три-четыре года, бомбу. ------------------------------------------------------------------------------------------- Пожиратель Смерти при помощи Оборотного становится профессором по ЗОТИ в Хогвартс. Директор Альбус Дамблдор подмену не замечает В школе колдовства и чародейства Хогвартс, во время Рождественского бала, леди Августа Лонгботтом, аврор в отставке, а в настоящем, профессор по Этикету и знакомству с обществом магической Британии, вдова и регент рода Лонгботтом, вычислила и задержала известного Пожирателя Смерти, Бартемиуса Крауча-младшего, который прятался под личиной Аластора-Бешенный глаз- Грюма. В ходе расследования и разразившегося скандала стало известно, что бывший Глава Аврората, Бартемиус Крауч-старший, сам осудивший и упрятавший за стенами Азкабана своего единственного сына, умер от его руки. Тело старшего Крауча нашлось на опушке Запретного леса. Ваш корреспондент, Ритта Скиттер, уверяет вас, что Барти Крауч-младший в его камере в Азкабане поменялся со своей больной матушкой под обороткой и, оставив ее умирать, последовал за своим отцом, с коим жил под заклятьем Империуса последние десять лет. Эта информация – истина в первой инстанции. Пожиратель Крауч освободился из-под Империуса и заманил своего врага, Аластора-БГ-Грюма – того, который его арестовал и предал в суд Визенгамота, в ловушку. С первого сентября до Рождественского бала Барти скрывался под Оборотным зельем в Хогвартсе, под личиной друга и соратника директора Альбуса Дамблдора, используя волосы настоящего Грюма, проживающего в его многокамерном чемодане. Наши доблестные авроры сразу, после Патронуса профессора Лонгботтом, появились в Хогвартс и арестовали восстановившего свою настоящую внешность Барти Крауча-младшего. Известие о подмене лучшего друга и соратника, приверженцем Сами-знаете-кого, не достигло до ушей директора Дамблдора, потерявшего, ранее тем вечером сознания, из-за другой пренеприятной новости во время бала. Школьная колдоведьма, известная всем мадам Помфри, установила, что школьнице четвертого курса было подлито в пищу Приворотное зелье в больших, в несколько раз превышающие необходимую дозу, количествах и девушку отправили в Св. Мунго на лечение. Весть о такой невежественности застала Альбуса Дамблдора врасплох, и он упал в бессознание. Директор Хогвартса тоже находится в Св. Мунго на лечении. Предстоит расследование по обеим событиям. Ждите эксклюзивные новости от меня, вашей Ритты Скиттер.