Грешная нежность

Маленький мальчик неохотно бредёт в сторону обветшалого дома, шаркая обутыми в потрепанные кроссовки ножками. Желудок сводило от голода, но он привык к этому. Это ведь так смешно, когда он бурчит, издавая забавные звуки! Постепенно темнело, и дети всей округи спешили домой - к мамам и папам, договариваясь обязательно поиграть завтра. Мальчик грустно вздохнул - Альпу купили такой красивый мяч. Красный, с машинками. Это уже второй за этот месяц. А у него не было и одного. Но если бы был, он бы играл в футбол лучше всех! Ему просто нужно немного потренироваться, а другие дети не дают ему поиграться со своими мячами. В глазах защипало, и он раздраженно потёр их кулачками. Он не маленький, и не будет плакать! Чаглар мечтал, как будет забивать голы в сделанные старшими ребятами ворота, восхищая всех своим талантом. Синие глаза загорелись, и он стал пытаться вытворять трюки, представляя, что у него есть мяч. Уже у порога он боязливо замер – из дома доносились крики. — Мама! — воскликнул мальчик, и со всех ног побежал к ней. Страх и беспокойство окутали его промозглой дымкой, заставляя ладошки вспотеть, а нижнюю губу мелко дрожать. Широко раскрыв глаза, он в страхе остановился на секунду у порога гостиной. Незнакомый мужчина бил его маму по лицу, толкаясь в неё. Чаглар не понимал, почему взрослые дерутся без одежды, но он понимал, что должен помочь маме. Спасти её. Защитить. — Не трогай маму! — закричал он, набрасываясь на незнакомца сзади. Мальчик со всей своей силой укусил его за шею, обхватывая жирное тело худенькими ногами и руками. — Что за черт?! — бешено заревел незнакомец. Невнятно ругаясь, он, не щадя, больно хватался за ноги, руки и волосы ребёнка, стараясь скинуть его с себя. — Чаглар! — испугано вскричала женщина, прижимая ладонь ко рту. — Мама, беги! Я задержу его! — мальчик сильней цепляется ногтями в тело мужчины. Щеки его раскраснелись, и по ним беспрерывно скатывались слезы. — Ублюдок! — мужчина грубо отпихнул его от себя. Чаглар упал на пол, ударяясь головой. И громко всхлипнул, застонав от боли, когда его пнули ногой по животу. — Не надо! Он ведь ребёнок! — мать закрыла ребёнка собой, выставляя руку вперёд. Мальчик в ужасе прижался к матери, не в силах сдерживать рыдания. — Убери своего выродка, пока я его не прикончил, — мужчина грязно сплюнул на пол, разглядывая царапины на своих плечах. — Вставай, сынок, — женщина торопливо помогла отчаянно цепляющемуся за неё сыну встать, выводя его из комнаты. — Мама, ты куда? — испуганно спросил мальчик, когда мама завела его в подвал и развернулась. Она быстро утёрла слезы и продолжила идти к двери, — Мама, не уходи! — Чаглар схватился за руку мамы, обхватывая её ладошками и жалобно смотрел на неё, — Мне страшно! — Сынок, мне надо идти, — женщина, не в силах взглянуть на сына, стремится скорей отцепить его ладони от себя. — Здесь так темно. Пожалуйста, не оставляй меня здесь, — он тянет маму к себе, прижимая её руку к своей груди. Маленькое тело сотрясают рыдания и дрожь. По лбу струится тоненькая струйка крови, которую испуганный ребёнок не замечает. — Мне надо идти! — повышает дрогнувший голос мать, грубо отпихивая от себя сына. Мальчик, потерявший опору, падает на четвереньки, обдирая колени. — Мама, стой! — Чаглар ползёт к двери, что резко закрывает за собой женщина, оставляя его в кромешной тьме, — Не уходи! Пожалуйста! Здесь темно! — беспомощно кричит мальчик, задыхаясь от всхлипов. Ладонями бьет гладкую поверхность; царапает древесину, и душераздирающе воет, — Здесь темно, мама! Не уходи… Мне страшно, мне так страшно… Он прислоняется спиной к двери, обхватывая колени дрожащими руками. В страхе вжимает голову в плечи, вглядываясь в темноту. В ней ему мерещатся монстры, что безумно сверкают глазами и яростно клацают зубами. Во мраке слышатся ему крики матери и ругань мужчин. Во тьме видит он таких же детей, что истошно выли, умоляющие смотря на него. Непослушными руками мальчик закрывает уши, мучительно жмуря глазки. И тихо поёт колыбельную.