Сборник небольших историй

— Оппа, — ты дёргаешь рукав толстовки Чонгука, — Ну, оппа! — Чего тебе? — он смотрит на тебя недовольным взглядом, но всё равно продолжает мило улыбаться белокурой девушке за кассой, которая распечатывает вам билеты на самый последний ряд на новый фильм, что вышел только вчера. — Пойдём домой? Я перехотела смотреть фильм. — В смысле? — Чонгук берёт билетики, запихивает их в задний карман джинсов и хватает тебя за руку уводя в сторону, где тише и поменьше людей, чтобы можно было спокойно поговорить, — Ты же целый месяц только и говорила, как ждёшь премьеры этого фильма и как сильно хочешь посмотреть его в кино! Что сейчас—то случилось, что тебе уже не хочется смотреть фильм? — Ну... Знаешь... — ты подходишь к парню ближе, смущаясь и сильно краснея, тихо произносишь ему на ушко, обжигая чувствительную кожу горячим дыханием: — Я хочу тебя. У парня глаза становятся круглыми и кажется, будто он перестал дышать, замерев в одной позе на несколько секунд. После чего он встряхнул головой, словно щеночек после купания, поморгал немного и хитро улыбнулся, схватив тебя за талию и притянув к себе. — Ах, это... — Чон закусил губу, не отводя взгляда от твоих глаз, — Тогда кино может и подождать. Пойдём—ка. Парень, наплевав на то, что могут подумать люди, увидевшие вас, резко хватает тебя и закидывает на своё плечо, звонко шлёпая по пятой точке, отчего ты негромко взвизгиваешь, крепко вцепившись пальцами в край чонгуковской толстовки. Чон тащит тебя в машину, окна которой, к счастью, затонированны, он аккуратно укладывает тебя на прохладные задние сидения, обитые чёрной кожей. Заползает холодными руками под твою футболочку и нежно поглаживает бархатную кожу, отчего по телу огромными стаями разбегаются мурашки. Гук целует тебя жадно, страстно, горячо, словно это в последний раз. Он рывком задирает хлопковую ткань футболки, следом за ней избавляется от чёрного лифчика, оголяя бледную, упругую грудь. Слава всем богам, что сегодня ты надела лифчик, застёжка которого находится спереди, а не сзади, иначе бы пришлось немного помучиться или вообще, распрощаться с одним из любимых бюстгальтеров. Чонгук уже не один лиф разорвал в порыве страсти. Не хотелось бы выкидывать очередную часть дорогого и удобного нижнего белья в мусорное ведро. — Оппа, — оторвавшись от сладких губ, намазанных гигиенической помадой со вкусом клубники, чуть охрипшим от возбуждения голосом шепчешь, — Может, домой поедем? — Нет, Т.И, мы сейчас быстренько трахнемся, а потом обратно в кино, иначе ты мне мозг будешь ебать с этим фильмом всю оставшуюся жизнь. — Что-о-о?! — возмущённо протягиваешь последнюю букву слова, чуть отстранившись от своего молодого человека. — Ой, всё, проехали, — Чонгук снова тебя целует. На этот раз поцелуй намного глубже, он влажный и развратный настолько, что ты ощущаешь себя грязной шлюшкой, но тебя это ни капли не смущает, а наоборот заводит ещё больше. Ты забираешься ладонями под толстовку парня, ласкаешь его прокаченную спину, крепкие плечи и чувствительную поясницу. Чонгук кусает до крови твою нижнюю губу, будто говоря "нельзя", когда ты лезешь ручкой под плотную ткань его джинсов. А у тебя от этого голова кругом идёт и хочется ещё. Эта боль на фоне возбуждения такая приятная, что невозможно не захотеть испытать её ещё раз, поэтому ты всё равно лезешь к члену Гука, расстёгиваешь молнию и пуговку, заползая холодной ладонью под ткань чёрных боксёров. Чон шипит и толкается в твою ладонь, когда ты обхватываешь его эрегированный член, слегка надавив на розоватую головку, истекающую смазкой. Парень покрывает нежными поцелуями твою грудь, вцепившись пальцами в тонкую талию, оставляет засосы на мраморной коже, что на следующий день расцветут яркими бутонами пионов. Чонгук сейчас ничего не слышит, кроме своего сердцебиения и твоего тяжёлого дыхания, будто вы находитесь в каком-то вакууме, где никого и ничего больше нет, кроме вас. — Т.И, прекрати, — рычит сквозь стиснутые зубы Гук, когда ты стала интенсивней ласкать его член. Молодой человек грубо раздвигает твои стройные ножки и, задрав коротенькую юбочку, торопясь, стягивает с тебя чёрные, кружевные трусики. Чонгук перехватил твои руки и прижал их к сидению, не позволив тебе обнять его. — Оппа, поцелуй меня, — ты улыбаешься и тянешься к лицу молодого человека, а он лишь ухмыляется, чуть отстранившись, и резким движением вгоняет в тебя член, заставив громко вскрикнуть и выгнуться в спинке, словно кошечка. —Придурок! — Сучка, — отвечает на твоё обзывательство парень и делает ещё один грубый толчок, вызывая второй хриплый стон из твоих уст. Он впивается тонкими, длинными пальцами в твои аппетитные бёдра, срываясь на бешеный ритм, выбивая из тебя пошлые стоны, от которых ему просто крышу сносит. Чонгук обожает, когда ты откровенно стонешь, не стесняясь — его это очень заводит. Ты цепляешься ручками то за плечи Чонгука, царапая и раздирая до кровавых полос смуглую кожу, то за сидения, оставляя на кожаной обивке следы—полумесяцы от своих длинных ноготков, то за ремень безопасности, крепко сжимая его в своей ладони. У тебя всё тело горит, а голова кругом идёт. Слышишь, как сердце колотится, взбивая и разгоняя горячую кровь по венам и артериям. Ты стонешь, не сдерживаясь. Кусаешь губы до боли, до крови, не боясь, что завтра будет больно улыбаться и разговаривать. Ты двигаешься навстречу парню, желая побыстрее получить разрядку. — Т.И, — хрипит Чонгук, ещё сильнее впиваясь пальцами в твои бёдра, короткими ногтями вонзаясь под тонкую, нежную кожу. Он рьяно вбивается в твоё тело, принося массу удовольствия. — Т.И, — звучит чуть громче. Ты ощущаешь, как в тебе пульсирует член молодого человека. — Чёрт, Т.И! — Чон рычит, потому что ты кончила раньше него, сжав его внутри себя. У Чонгука от этого белые круги перед глазами и дикий звон в ушах стоит, но он вовремя выходит из тебя, пачкая спермой чёрные сидения автомобиля. — Ну, а теперь мы идём обратно, в кино, Т.И.