***
Юнги возможно привыкнет. Знает, что должен был привыкнуть проводить завтрак вместе с живым человеком, а не сверлить бессмысленным взглядом дверцу холодильника, пережёвывая всухомятку бутерброд. Юнги стоит спиной к столу, со старанием заваривая чай на двоих, но всё равно ощущает взгляд Джина на своём затылке, плечах, спине. — Прожжёшь дырку… — Имею право, — тянет Сокджин, затягивая и поправляя галстук. Он уже почти готов сесть в машину, зайти в здание прокуратуры и снова превратиться в профессионала своего дела. Чёрный строгий костюм, тонкий галстук, уложенные волосы, наглаженный воротник белоснежной рубашки, кажется, должен порезать кожу… В этом не осталось ничего от того Джина, что прятался несколько минут назад под одеялом. — Ты такой… другой, — проговаривает Юнги, ставя перед Сокджином чашку и усаживаясь рядом. — В смысле? — Ну дома, со мной ты такой мягкий, ласковый. А в прокуратуре — холодная машина правосудия. — Ты же помнишь. «Не чувствовать ничего…» — «… если дело касается работы». Да-да, я помню. — Не понимаю, зачем мне открываться перед серой толпой. Зато с тобой я настоящий… — заканчивает Джин почти шёпотом, — так, всё. Мне правда нужно спешить. Сокджин быстро проглатывает завтрак. — Тебя подвезти до бара? — Нет, я сегодня во вторую смену, — Юнги обхватывает руками горячую чашку чая и, не торопясь, следует за суетящимся Джином в прихожую. — Тогда почему вскочил так рано? — Не знаю, — Мин пожимает плечами, не собираясь рассказывать, что вообще не спал всю ночь, смотрел в потолок и прокручивал в голове телефонный разговор с Ким Намджуном. Юнги охватывает страх, не хочется отпускать Джина на работу. Не известно, что может придумать этот адвокат. — Просто не спалось. — Ляг, поспи. Обязательно поспи, — Сокджин на прощание чмокает Мин Юнги в губы, — я постараюсь освободиться пораньше. У Юнги на душе скребут кошки. Спать он точно не ляжет и совсем скоро покинет это место.flashback
После звонка Намджуна Юнги так и не смог заснуть. Он только-только начал привыкать к нормальной, обычной жизни, но снова, опять ему мешают! Юнги хотел бы сейчас уйти и побыть одному. Но крепкие объятия Джина держат, не отпускают. Это все, что связывает Мин Юнги с этой самой нормальной, обычной жизнью. Ночную тишину снова разрезает оповещение только теперь об смс. Парень поднимается на локтях, снова слыша недовольное сопение Сокджина, и проводит пальцем по экрану. «Не хочешь снова вернуться в состав?» неизвестный номер. 02:23 Будто что-то рушится с оглушительным грохотом. Юнги резко бледнеет и ощущает предательский, холодный пот на ладонях. Глупый. Сменил номер, место жительства, работу, и думал, что может начать все с чистого листа. Но прошлое… оно не отпускает. С трудом разбирая буквы на клавиатуре, Юнги дрожащими пальцами набирает ответ. «Я завязал с этим. И я не вернусь. Не уговаривай». Мин Юнги. 02:25 «Я знаю, ты хочешь вернуться. У нас всегда найдется работа. Тем более для такого профессионала, как ты». неизвестный номер. 02:28 «Нет. Оставьте меня в покое». Мин Юнги. 02:28 «Тебе нужны деньги. В кафе ты столько не заработаешь. Да и Джин не сможет тебя всю жизнь обеспечивать». неизвестный номер. 02:30 «Не вплетайте сюда Джина». Мин Юнги. 02:30 Юнги со злостью сжимает телефон в ладонях. Этот разговор принимает непозволительный характер, упоминание Джина в нём слишком опасно. Нет… Только не Джин! Юнги слишком сильно не хочет вплетать его в это, но кто-то считает по-другому. Состояние Мин Юнги граничит с бессильной яростью и истерикой, когда приходит оповещение о новом сообщении. Не читать — не вариант, все равно они найдут способ довести до него информацию. А вот каким будет этот способ… может быть самым изощренным. Нельзя всё пускать на самотек. «Вот как. Тебе жалко Джина? Хорошо. Я даже не стану прописывать свои угрозы, ты знаешь мои способы. Пожалей своего Ким Сокджина до конца и вернись к нам по хорошему». неизвестный номер. 02:34 Выбора нет. «Когда-нибудь ты за все заплатишь». Мин Юнги. 02:34 «Старый, добрый Юнги. Я знал, что ты мне не откажешь. Буду ждать тебя. «Эйфория» снова в деле». неизвестный номер. 02:35 Мин Юнги смотрит пустыми, стеклянными глазами на дисплей телефона. Через секунду не остается ни единого сообщения, история переписки пуста. Юнги горько усмехается, они не теряют своей хватки. Лучшая группа хакеров слишком заботится о своей безопасности, и она не отпускает ни единого своего члена. Мин Юнги пытался. Не получилось. Раньше причиной были деньги. Теперь… Юнги не простит себе, если с Джином что-то случиться.the end of flashback
Пораньше освободиться у Джина не получится. Хорошо будет, если он вообще доберётся сегодня до дома и Юнги. Сумасшедший день начался с сумасшедшего утра. У входа в прокуратуру Сокджина ждал Чон Хосок, он с ошалевшим видом мерил шагами проходную и, как только увидел открывающего двери босса, буквально кинулся к нему на грудь. — Случилась катастрофа. Хосок иногда отличался излишней истеричностью, но на этот раз он не преувеличивал. Как оказалось, ночью была взломана компьютерная система прокуратуры, все компьютеры, как один, очищены от всех данных, сведений и информации. Как гром среди ясного неба. Кстати, о небе… Джин был готов отдать руку на отсечение, что это дело рук «Ангелов», естественно не оставивших ни единого следа, снова сработано чисто… А у Ким Сокджина от этой чисто проделанной работы внутри всё рухнуло вниз, потому что с одной стороны у него итак было мало зацепок в деле с этими чёртовыми «Ангелами», а с другой — теперь нет вообще ничего. Да ещё и сверху этого полетела вся база данных прокуратуры, а это должно подкосить её нормальное, штатное функционирование. Во всех грехах обвинили Ким Сокджина. Его отчитали, как школьника, спихнули на него все ошибки судьи, по которым они потеряли все нити, ведущие к хакерам. Джин понимал, что скоро перестанет владеть собой, и от скандала с начальством его спасает какое-то чудо. Как только за Сокджином закрылась дверь кабинета его начальника, он смог дышать свободнее. Всё-таки когда в лицо тычут якобы важными бумажками, разводят излишнюю панику и страдальчески закатывают глаза, не слишком получается трезво поразмыслить над сложившейся ситуацией. Панике подвергся весь рабочий состав прокуратуры, снова носятся только уже бесцельно, округлив от ужаса глаза. Глупые люди, зачем подвергаться эмоциям тогда, когда это нужно меньше всего. Но Джин и сам был готов отступить от своего главного принципа. Потому что всё действительно плохо. После некоторых размышлений, Сокджин решает навестить своего компьютерщика Чон Чонгука, всё-таки именно он несколько лет назад смог проследить за активностью одного члена хакерской группы.***
— Ага, чтобы вы опять пустили по ветру результаты моей работы? — интересуется Чонгук, кусая кончик карандаша и сверля Джина поверх очков тёмным взглядом. — Чон Чонгук, не мне предъявляй эти претензии. — Ты — прокурор. Ты должен был контролировать ситуацию. — Давай не будем ворошить прошлое? — Сейчас бы было всё в норме… Но ладно, — парень отбрасывает карандаш на стол и усаживается за компьютер, — мне удалось вернуть к работе один из своих компьютеров, система остальных полетела к чёрту. Видимо, «Ангелы» вышли на новый уровень, потому что одним щелчком это, — Чон указывает на горящий монитор, — превращается в бесполезную коробку с проводами. Джин подходит ближе к Чонгуку и заглядывает ему через плечо. Экран истерично мигает сине-белым, выдаёт строчки кода. Не понятно немного, как Чон Чонгук может в этом что-то разобрать. По клавиатуре быстро с негромким стуком бегают пальцы, юноша старается обхитрить хакеров, ввести код своей программы и постараться, может быть, восстановить систему. — Хах, взламываю то, что уже взломано, — хмыкает Чон, играя от напряжения желваками на скулах. Следить за всеми манипуляциями Чонгука Джин не мог, потому что попросту не сильно разбирался в программном деле. Одно он знал точно, судя по сдавленным ругательствам и долгому времени, в течение которого Чон сидит, согнувшись, перед уже горячим монитором, «Ангелы» снова поработали на славу. — Как думаешь, зачем они это сделали? — спрашивает Чонгук после долгого молчания, чтобы хоть как-то отвлечься от непрерывного мигания и шума процессора. Сокджин уже давно стянул с себя галстук и расстегнул две верхние пуговицы рубашки, слишком душно, жарко и слишком давит на мозг вся сложившаяся ситуация. — А зачем хакерам нужно, чтобы у нас была даже самая ничтожная информация о них? — Нет, я имею ввиду… Почему именно сейчас? Они достаточно долго молчали, и вдруг… Джин трёт пальцами виски. Вопрос действительно хороший, и прокурор уже задавался им на протяжении этого времени. — Я думаю… может быть потому, что им нужен отвлекающий манёвр. — То есть? — То есть на протяжении месяцев «Ангелы» готовились, собирали нужную информацию, разрабатывали план, и им было плевать на нас и наши жалкие попытки их поймать. А теперь, когда пришло время воплощать план в жизнь, «Ангелы» решили сделать так, чтобы мы им не мешали… — Устроив в прокуратуре панику, — заканчивает Чон. — Именно. А заодно и избавить нас от всего того, что мы добыли! — Сокджин хватается руками за голову, осознавая теперь реальные масштабы катастрофы, — и может быть именно сейчас они грабят какое-нибудь учреждение. — Джин! Смотри! — вскрикивает Чонгук, указывая на монитор, и отъезжает в сторону, чтобы пропустить Сокджина к столу. — Такое чувство, будто они смеются над нами. На чисто белом теперь мониторе слово, будто выложенное пикселями. Одно только слово. Эйфория. Что-то тяжелое ложится на душу Джина, и какое-то непонятно противное чувство клубится внутри. Но подумать над этим прокурору не удается, потому что дверь с грохотом распахивается, и в комнату влетает взмыленный Чон Хосок. — Сокджин! Скорее! Нам надо ехать! — Что ещё случилось? — прикрикивает сурово Джин. — Взломана система Центрального банка и хранилище. Здание эвакуировано. Скорее, прошу Вас! Повторять дважды было не нужно, в следующую секунду прокурор быстрыми нервными шагами измеряет расстояние, в руках неизменный кожаный дипломат, а в голове туман. Рядом за Джином следует Хосок, вводя босса в курс только что произошедших событий. Можно сорвать большой куш дистанционно, обходя систему защиты банка, и при этом получить все важные электронные документы и акции. Но всё же основная цель хакеров имела вполне себе материальное, а не электронное обличие. А именно: деньги, золотые слитки, ювелирные изделия, которые находились в хранилище. То есть даже хакеры не могли обойтись без прямого вмешательства, и на этот раз вышли на открытый бой. С утра банк работал в штатном режиме, но нормальное функционирование было прервано, как оказалось потом, ложной пожарной тревогой. Во время всеобщей паники в здание проникли несколько членов хакерской группировки и соответственно хранилище потеряло если не все, то абсолютно многое. Но вот выйти из здания банка незамеченными «Ангелам» не удалось, подоспела местная полиция, завязалась перестрелка. В итоге один из хакеров был ранен, но всем удалось сбежать. В данный момент все посты ДПС получили наводку, описание машины и фотороботы троих «Ангелов». Сокджин очень сильно вдаётся в подробный доклад Чон Хосока и не замечает идущего рядом Намджуна. — Нам надо поговорить. — Не сейчас, — огрызается Джин, — и вообще, никогда. Я не хочу с тобой разговаривать. — Нет, ты будешь! — Джун дергает прокурора за рукав пиджака, насильно заставляя остановиться. — Знаешь ли ты, кто такой Мин Юнги? Сокджин на минуту замирает, пораженный наглостью вечного оппонента, затем вырывается из его цепких рук. — С какой стати ты спрашиваешь меня об этом? Какое ты имеешь право? Кто ты вообще такой? — Джин буквально выплёвывает каждое слово. На что Намджун только улыбается, что ещё сильнее бесит прокурора. — Что ты вообще о нём знаешь? Что ты знаешь о его прошлом? — Он — тот, кого я люблю. И мне этого достаточно. Его прошлое — это его прошлое, а вот его будущее — это моя забота. Но тебя это вообще не должно касаться. — Он — лжец. Он везде и всюду тебе врёт. — Мне это не интересно. Джин разворачивается на каблуках и быстро шагает в сторону ждущего его Хосока, но Намджун не собирается отставать. — Опять будешь гоняться за «Ангелами»? — Да. А ты можешь идти и придумывать очередную лживую, оправдательную речь. — К сожалению для тебя, я уже всё спланировал. — Замечательно. — Я знаю, как играть против тебя. — Это не игра! — О нет, самая настоящая игра. Ну что ж, Джин, удачи тебе. Последние слова адвоката тонут в стуке закрывающихся дверей и вое сирен. Ким Сокджин был больше не намерен слушать бредни Намджуна.***
Как Джин и ожидал, на месте происшествия дело яснее не стало. Большинство камер наблюдения вышло из строя и транслировали футбольный матч. Охранники чудесным образом испарились, а растерянное лепетание персонала при допросе не дало никаких результатов. Плюс ко всему прочему, на нервы капал глава отделения Центрального Банка своим ворчанием и постоянным требованием найти преступников. В целом же Сокджин мог рассчитывать только на работу полицейских служб. Все въезды и выезды были перекрыты, оставалось только ждать.***
Джина, утомлённого за этот долгий, сумасшедший, лихорадочный день воем сирен, светом проблесковых маяков, удушающей жарой, Ким Намджуном и ещё… смутной тревогой, к дому привезла служебная машина в третьем часу ночи. С трудом добравшись до лифта, а затем до двери квартиры, Сокджин наконец оказывается дома. Нет даже желания жить, только бы увидеть сейчас Мин Юнги. — Юнги. Малыш, я дома. Прости, что так поздно. Сегодня был отвратный день. Ответом ему служит только тишина. Дома снова пусто. — Юнги?