Постоянство веселья и грязи

Примечание: Я не играла в Fallout-3, но читала википедию и смотрела разные ролики, в том числе авторства FalloutBoy 111. Если вы заметили расхождения с лором - скажите мне об этом, плиз! — Ну а сейчас? — Нора ловко перекатила шарик между пальцев, накрыла его, а потом несколько раз молниеносно поменяла местами все три стаканчика. Шон сосредоточенно моргнул, а потом уверенно ткнул в средний: — Здесь! Она с торжествующим смехом подняла стаканчик, продемонстрировав пустоту. — Так нечестно! — воскликнул Шон с возмущением. — Ты жульничаешь, мам! Нора расхохоталась еще громче и взлохматила Шону волосы. — Где ты этому научилась? — с удивлением спросил Данс. Они сидели под внешней стеной Замка на расстеленном одеяле, устроив подобие пикника с кексами из болотника и колой. К умиротворяющему плеску волн примешивались мерное жужжание автоматических турелей и перекличка дозорных на стене. — В Куантико. Там много чему странному учили. Стурджес со мной до сих пор в карты играть отказывается. Кстати! Показать фокус? — и она потянулась за колодой, торчащей из заднего кармана джинсов. Недельный отпуск, о котором Нора в ультимативной форме объявила на совещании в Масс Фьюжен сразу после взрыва, подходил к концу. За это время она успела сходить с Шоном в Даймонд-сити, Старую Церковь и Добрососедство, прокатить его на винтокрыле — до «Придвена» и обратно, сводить на экскурсию на «Конститьюшн», навестить семейство Пибоди и познакомить с Билли, а потом вместе с ним отправиться на Потогонку, где оба мальчишки так объелись смоляникой, что заработали несварение. Сначала Нора предложила Шону перебраться в Сэнкчуари, но увидев, каким голодным взглядом смотрят на него супруги Лон, передумала. Впрочем, Шон сам попросился обратно в Замок. Могло показаться, что он очарован суровым бастионом, как и любой другой мальчишка на его месте. Но Нора видела — на самом деле ему хотелось спрятаться под защитой толстых стен и мощных орудий. Шона временами мучила агорафобия, особенно во время полета, но он мужественно с этим боролся. Ему было трудно общаться и с незнакомыми взрослыми, и со сверстниками. Спокойнее всего он чувствовал себя в компании Норы и Стурджеса, которому почему-то доверял, или занимаясь модификацией оружия — Шон оказался талантливым оружейником. — Я бы порекомендовал тебе стать скриптором, — с одобрением сказал Данс, разглядывая лазерную винтовку, которую принес ему показать Шон. — Отличная работа, парень! — Благодарю, сэр, — немного скованно отозвался тот, покраснев от удовольствия. — Ее можно еще немного доработать... Я пойду, мам? — Конечно, милый, — улыбнулась та. А когда он ушел, повернулась к Дансу. — Что скажешь? — Про винтовку? Нора снова рассмеялась и подсела к нему поближе. — Нет. Про нас с ним. — Вы оба выглядите счастливыми. Когда ты на него смотришь, словно светишься, — он убрал с ее лица выбившуюся прядь, а потом притянул к себе и крепко обнял: — Лучшее зрелище в мире. — И что, даже не спросишь — понимаю ли я, что это ненастоящий Шон? — с недоверчивой улыбкой переспросила Нора. Данс отстранился, его глаза гневно сверкнули: — Кто-то смеет сомневаться в твоем здравомыслии? Квинлан? — Мне такое много кто сказал, — хмыкнула она и начала загибать пальцы. — Престон, Марси, оба Бинэ, Инграм, Тиган, ну и Квинлан тоже. Интересно, что ты вспомнил именно о нем. — Улыбка медленно сползла с ее лица, Нора прищурилась: — Он уже начал гнать волну? Нора с самого начала понимала, что волнения в Братстве Стали неизбежны — внезапная смена власти слишком многим пришлась не по вкусу. Безуспешные поиски пульта к контроллеру только усугубили дело. Именно поэтому она и объявила о своем отпуске так громогласно, и так демонстративно разгуливала по всему Содружеству с Шоном. Она совмещала приятное с полезным — знакомила сына с новым для него миром, а заодно задавала некоторым людям разные вопросы и собирала информацию. — Квинлан всего лишь выражает беспокойство, — Данс невесело усмехнулся. — Просто делает это очень уж громко и с прозрачными намеками. Хэйлин и Уэйс говорят, его слова начали потихоньку повторять в казармах. Нора мрачно покачала головой. Работать над застарелым страхом предстояло долго и трудно. Его невозможно было вытравить одной, пусть и такой серьезной, победой — слишком старательно его взращивали, слишком глубокие корни он пустил. Института не стало — но остались разбежавшиеся охотники, ученые и верные им синты. Выяснилось, что где-то за пределами Содружества таился глава Бюро робоконтроля Циммер, пошли слухи о тайных отделениях организации. Так что, эйфории хватило только на несколько дней — несмотря на то, что каждая фракция унесла солидные трофеи и была крайне довольна своими результатами. Подземка с головой ушла в обустройство жизни сразу сорока синтов. Дездемона выглядела окончательно измотанной, но при этом абсолютно счастливой. Она обмолвилась, что подумывает выйти из подполья и защищать их права уже открыто. Нору эта идея больше обеспокоила, чем порадовала. Речь о чьих-то правах в обществе, где работало только право сильного, звучала опасно. Кроме этих синтов на милость победителей сдались одиннадцать ученых, и среди них — главы трех основных отделов. Бывшие враги оказались весьма востребованными специалистами. В Даймонд-сити пригрели врача и инженера систем жизнеобеспечения, электронщика забрала к себе Подземка, химика и оружейника с распростертыми объятиями приняли в Добрососедстве. А ботаник, немного походив по Содружеству с караваном, неожиданно для всех попросился на ферму Грейгарден. Мэдисон Ли стала желанной гостьей на «Придвене», проктор Инграм разве что не носила ее на руках. Элли Филмор, главного инженера Института, встретили в Братстве не менее радушно. Правда, приставили соглядатаев. Главе отдела бионаук Клейтону Холдрену повезло меньше всех — Данс, прочитав отчеты скрипторов, публично объявил его преступником. От казни его удержало только то, что тот сдался добровольно. Так что, лаборатория «Придвена» фактически стала для Холдрена тюрьмой. Но ему все же повезло больше, чем большинству его сбежавших коллег, которых прежде совместных патрулей нашли рейдеры, супермутанты или дикие гули. Самыми подготовленными к встрече с внешним миром оказались сотрудники Бюро робоконтроля. Но это их не спасло — подвела самоуверенность. Шестерых ученых, охраняемых охотниками, убили в перестрелке с Братством Стали через три дня после уничтожения Института. Патрули нашли еще дюжину инженеров — одинаково голодных, грязных и перепуганных до такой степени, что кинулись на шею патрульным сами. На всех наложил лапу Данс и отправил их к скрипторам разбирать захваченные трофеи. Минитмены тоже не остались без плодов победы. Ополченцев вооружили лазерными винтовками и экипировали трофейной броней. Стурджесу перепали новенький терминал, который он вынес лично, нежно прижимая к животу, и огромный массив данных, дополнительно выкачанных им из институтской сети с помощью усовершенствованного вируса. А Нора пригласила обосноваться в Сэнкчуари робототехников Лайама, Алана и Еву Бинэ. Лайам, известный в Подземке под именем Патриот, и рассказал ей о пульте доступа подробнее. По его словам, это был прототип прибора, которым после окончания тестирования планировали оснастить охотников. Одной из самых неприятных для Норы стала новость о режиме «Амок», воздействующем на центр агрессии в мозгу. Предполагалось, с помощью него даже самого смирного синта-уборщика можно будет за секунду превратить в исступленного берсеркера, не боящегося ни боли, ни смерти, и одержимого жаждой крови. Существовал шанс, что эта функция так и осталась на стадии разработки, раз ей не воспользовались во время штурма. Однако пульт по-прежнему представлял опасность — он мог не просто отключать синта, как это делает код, а заставить того выполнять команды и даже активировать программу самоуничтожения контроллера, а значит, и мозга. А главное, пульт можно было использовать на расстоянии и совершенно бесшумно. Операции по поимке синтов упростились бы до предела. Поэтому Патриот и отправил свою паническую записку с предупреждением вместе с очередным беглецом. Бинэ довольно подробно описал и даже нарисовал этот прибор, напоминающий гамма-пушку, только побольше размером и сделанный из пластика, и дал описания сотрудников Бюро робоконтроля, имеющих к нему доступ. Двое из них до сих пор где-то прятались. Поиски пульта доступа продолжались — его искали совместные отряды Братства, минитменов и Подземки. А Нора подошла к вопросу с другой стороны. По словам Лайама, прибор находился в отделе робоконтроля — проходил последние тесты. Но ни скрипторы, ни союзные солдаты его там не обнаружили. Самый очевидный вывод — пульт унесли беглецы, Нора оставила одной из версий. И после того, как большую часть сотрудников Бюро выследили и уничтожили, эта версия пошатнулась. Она тщательно расспросила Бинэ про уцелевших. Те казались ему злобными и жестокими по отношению к безответным синтам, но трусливыми перед теми, кто сильней. По мнению Норы, на лавры Джона Бута эти двое претендовать не могли — временный глава Бюро даже не взял их в свою группу. Недооценивать людей, загнанных в угол, конечно, не стоило, но... Все упиралось в мотив и возможности. У Института хватало шпионов и скрытых камер наблюдения по всему Содружеству, и Бюро робоконтроля наверняка опознало в Дансе давным-давно погибшего охотника. Информация о том, что он возглавил Братство Стали, тоже не была секретом. Месть всегда была отличным мотивом, но вот с возможностями у этих ребят все было плохо, и они не могли этого не понимать. Незаметно проникнуть на «Придвен» не представлялось возможным, караулить у аэропорта, когда старейшина выберется на прогулку — сложно и опасно. Нора могла представить подобный план в исполнении Айо или самого Циммера. Но у Айо прибора не оказалось, а Циммер был далеко. Разве что эти двое решили унести пульт ему? Эту возможность она тоже не сбрасывала со счетов. Однако, недоброжелатели Данса находились гораздо ближе, чем почти легендарный и неизвестно, живой ли, глава Бюро. Нора начала сомневаться еще во время совета в Добрососедстве. Но потом решила, что искать пульт в одиночку рискованно и самонадеянно — Институт был слишком большим, а время — ограниченным. Стремясь опередить беглецов, которые могли унести прибор, она рискнула и попросила помощи у союзников. Тогда ученые казались ей наиболее вероятными противниками. Одно из множества неверных ее решений — вместо того, чтобы защитить Ричарда, Нора сама вложила оружие в руки его врагов. — Думаешь, Квинлан в чем-то замешан? — Данс по-своему истолковал ее молчание. Он выглядел настороженно. — Ты что-то на него накопала? — Он ведь тоже из Изгоев. Как паладин Морган и ее команда, как капитан Келс и доктор Кейд. Многие офицеры находятся под их влиянием. Для них твой курс — регресс. Возвращение к политике Лайонса, — Нора невольно посмотрела на север, где нависал над аэропортом дирижабль — величественный и грозный. — Начну с начала, Рич. Я прочитала заметки о его правлении — раскол, упадок, ослабление боевого духа, распыление ресурсов и чуть ли ни старческое слабоумие. Написано было сухо, языком фактов. Я приняла это за чистую монету — это ведь пособие для послушников. Но потом опомнилась — а кто автор записок? Верны ли его факты и действительно ли он беспристрастен? И вот недавно расспросила Тигана и некоторых других очевидцев подробнее. И картина нарисовалась совсем иной. Ты же там был. И даже не послушником, а уже младшим рыцарем. Ты знал и о победе над Анклавом, и о захвате базы «Адамс». И все равно отзывался о Лайонсе, как о неудачнике. Данс очень знакомо нахмурился. У него всегда делалось такое выражение лица, когда он был резко с ней не согласен и готовился отстаивать свою правоту: — Его действия и в самом деле сказались на духе Братства Стали не лучшим образом. «Отстраняйся от тех, кто не связан с тобой сталью, ибо они слепы. Помогай им, чем можешь, но не потеряй себя», — так гласит Кодекс. А мы отступили от своей главной миссии, мы изменили себе, занимаясь не своим делом. — Если бы не Лайонс, ты бы вообще не попал в Братство, — парировала Нора. — Это ведь идея старейшины — пополнять ряды добровольцами? — Какое это имеет отношение к твоему расследованию? — морщинка меж его бровей стала глубже, а взгляд — жестче. — На самом деле, в итоге в Столичной пустоши победил Лайонс. Но Изгои одержали победу в борьбе идеологий. И у меня есть гипотеза — как. Скажи — почему именно Артур Мэксон стал старейшиной? Да, он успел прославиться, как храбрый и умелый воин. Душа из вечной стали и все такое. Но ему было всего шестнадцать! Ему не хватало ни мудрости, ни опыта. — Ты и сама знаешь, — Данс смотрел все так же подозрительно. — Сара Лайонс погибла в вылазке, а новые старейшины не справлялись с управлением и сменялись один за другим. А потом Мэксон убил супермутанта Пастыря и объединил Братство. И старейшины Западного побережья назначили его, как самого достойного. Нора покачала головой: — Высший паладин Кросс, паладины Тристан, Варгас и Эдвардс. Умные и уважаемые люди, опытные лидеры. Задумайся, Ричард. Каждый побывал в звании старейшины куда меньше, чем положенные Уставом два года — всего лишь несколько месяцев! Что можно успеть сделать за это время, чтобы так себя скомпрометировать? И как именно они сменялись? Сначала я думала, что причина — в дуэлях. Но Тиган сказал, что они тоже погибали в различных операциях. Все лучшие паладины Столичного отделения разом разучились воевать? Я отказываюсь в это верить. Куда больше похоже, что кто-то помогал расчистить наверху площадку. Данс яростно засопел, но не перебивал, ожидая, когда она закончит. Нора не стала испытывать его терпение: — Тиган оговорился, что юный Мэксон питал к Стражу Лайонс романтические чувства. И после ее смерти резко изменился — проявлял нетерпимость и грубость, начал критиковать существующие порядки. И это юноша, который говорил, что слово старейшины — закон? Скорее всего, именно тогда его и подцепили на крючок Изгои. Пять смертей за год, Данс! Кто-то должен быть в этом замешан. Думаю, Мэксона навели на мысль, что виноваты свои, и предложили помощь в обмен на некоторые кадровые перестановки. Где остатки «Львиного прайда»? Где главный скриптор Ротшильд, основной специалист по восстановлению Либерти Прайма? Проктор Боудич? Проктор Пибоди? Либо погибли, либо смещены с должностей и остались в Цитадели. По сути, Изгои захватили власть. И вряд ли им по душе, что ты занял место Мэксона, — она помолчала. Данс тоже не спешил высказывать свое мнение, что-то напряженно обдумывая. — У меня нет доказательств, — призналась Нора. — И, если бы кто-то из моих коллег принес мне такие выкладки, я лично отправила бы его копать дальше. Но я вижу, что у Изгоев есть и мотив, и возможности не просто устроить несчастный случай во время боя — как наверняка было с предшественниками Мэксона. А безвозвратно скомпрометировать тебя, меня, и много кого еще, устроив что-нибудь вроде майской бойни 2229 года в Даймонд-Сити. — Я в это не верю! — Данс стукнул кулаком по ладони. Но выглядел он не разгневанным, а растерянным. — Мои братья не могли так поступить! Ты поддалась паранойе, Нора. — Твои братья забрали из Ривет-Сити ядерный реактор для «Придвена». Перебив охрану и оставив без источника энергии сотни людей, — напомнила та жестко. — Ради блага Братства Стали. Уверена, что старейшин убивали тоже ради блага Братства Стали. А ты — синт, милый. По их понятиям, ты им даже не брат. Твоя жизнь и вовсе ничего не стоит. — Все это просто слова, — Данс упрямо покачал головой. — Не лишенные логики, признаю. Но без доказательств — бессмысленные. — Я могла бы обыскать дирижабль... — начала Нора, но он ее перебил: — Нет! Это недопустимо! Сделать все тихо у тебя не получится, а официального разрешения я тебе не дам. По крайней мере, без доказательств. — Тогда будь осторожен, — попросила она покладисто, зная, что наведается в кое-чьи каюты и без его разрешения. — Даже на «Придвене» ты не в безопасности. Я поговорила почти со всеми торговцами Содружества — если пульт где-то всплывет, мне об этом скажут. И если им будет интересоваться кто-то еще — тоже. А больше я ничего не могу сделать. Кроме как стоять за твоим плечом, наблюдать и ждать нападения. Данс кивнул, а потом слегка улыбнулся: — Пообещай не шарить по чужим вещам хотя бы неделю? Я предложил присудить тебе звание Стража, Нора. Предложение было принято единогласно. А поскольку это событие не рядовое, было решено устроить праздничную церемонию. В честь победы над Институтом, в том числе. На территории аэропорта, в присутствии всего гарнизона и нескольких приглашенных гостей... Достаточно удобный момент для нападения на меня? Я уже попросил своих товарищей быть во время праздника предельно внимательными. Тебе не придется присматривать за мной в одиночестве. — Рич, я тебя обожаю, — Нора расхохоталась со смесью облегчения и недоверия. — Это рискованный план, но он может сработать... Так какого черта я тут два часа перед тобой распинаюсь, если ты уже сам обо всем подумал? — Я думал об охотниках и ученых, — возразил тот строго. — Я ценю проделанную тобой работу, Нора. Но мы очень скоро узнаем — права ты или нет.