Серая птичка

Тесто было замешано, начинка приготовлена, пироги поставлены в печку, где румянились под строгим надзором мамы Лакиры - тети Нэньи, как ее с детства называла Эйменель. Но, не смотря даже на тщательную подготовку, что-то не давало ей покоя, так необходимого, чтобы набраться сил для столь ответственного дня. Всю ночь Эйменель маялась - сна не было ни в одном глазу. У окошка мерцала потихоньку гаснувшая свеча, оставленная Лакирой, которая, будучи уже "девицей на выданье", боялась засыпать в темноте, а компания в лице близкой подруги никак положение дел не меняла. Эйменель же, в отличии от самой Лакиры, уснувшей крепким сном и уже, небось, видевшей десятый сон, заснуть не удавалось и вовсе. И беспокоил ее вовсе не страх темноты - в голове девушки засели страхи куда серьезнее. Утомившись ворочаться в кровати в думах о том, как же быть завтра, она, окончательно лишившись сна, решила прогуляться до Старой башни. Перед самым важным днем ей отчего-то захотелось вновь побывать там, хотя уже последние три года - с тех пор, как жизнь более-менее наладилась - Эйменель туда не ходила. Как раз время близилось к рассвету - черная синь за окошком постепенно серела. Не мудрствуя лукаво, девушка встала с кровати. Стараясь не беспокоить подругу, она тихонько спустилась по деревянной лестнице вниз, и, прошмыгнув мимо уснувшей возле томившейся печи тети Нэньи, выбралась из дома, где ее ждали пустующие улицы Рохана. В поле Эйменель чувствовала себя иначе, чем в городе. Почти забытое чувство свободы вернулось к ней, едва она взобралась на холм, где стояла Старая башня, от которой в последнее время мало что осталось - птицы и ветер сделали свое дело, и теперь даже площадка провалилась, а зубья на самом верху, между которых когда-то любила сидеть девушка, давно канули в лету и их остатки теперь лежали у самого подножия. Взбираться туда было нынче опасно - набравшись здравомыслия с годами, повзрослевшая Эйменель не стала рисковать, оглядев со всех сторон башню. Проход к лестнице, ведущей наверх, был завален обломками веток и камнями, а пробираться по хлипким стенам в потемках - идея далеко не самая лучшая. Можно было оцарапать руки, а завтра Эйменель ждал слишком ответственный день. Да и предстать перед самим королем (который, по слухам, почтит праздник своим присутствием) в неподобающем виде, подведя тем самым мать, она вовсе не хотела. Постояв еще немного на холме и насладившись открытым видом на равнину, на горизонт, растворявшийся лиловой полоской вдали, Эйменель вдруг почувствовала, что похолодало. С севера подул резкий ветер. Обхватив руками плечи, чтобы согреться, девушка нахмурилась и решила, что пора возвращаться. Совсем неожиданно, откуда-то сзади, раздался вдруг резкий, режущий уши свист. Птица - подумала Эйменель, вытянув шею, чтобы постараться разглядеть мелькавшее впереди серое пятно. Тем временем, пятно с поразительной скоростью приближалось, и на птицу уж точно не было похоже. Тут же мимо ее уха что-то промелькнуло, да так быстро, что Эйменель не успела толком понять, что именно. Стриж? Стрела? Опасения девушки подтвердились - за спиной послышался звук вонзившейся в каменную стену стрелы. Наконец сообразив, что к чему, Эйменель отбежала к стене и, присев за самый большой камень, пригнулась. Справа от нее торчала стрела, воткнутая в стену. Не ощутив еще страха, девушка покосилась на ее и осторожно протянула к ней руку. Стрела была необычной. Не такой, какими пользуются Роханские воины. Слишком длинная, с черным наконечником, она одним только своим видом внушала уверенность, что ее обладателем был самый настоящий орк. Ни разу в жизни Эйменель не встречалась с орками - всегда они были для нее чем-то вроде детских страшилок, хотя она вполне отдавала себе отчет, что именно от руки орка погиб ее отец. Неужели и ей уготована такая участь? "Не выходи из дому, когда солнце скроется за горизонтом, не то станешь добычей орка" - главное правило, которому с раннего детства учили каждого роханского ребенка. Эйменель всегда нарушала его, как и другие правила, которые обычно внушали маленьким девочкам - не расплетать косы, не пачкать одежду, не драться с кем попало. Все эти проказы были единственным ее способом развлечься, когда надоедало сидеть на одном месте за пряжей или штопкой одежды. Тем не менее, не смотря на то, что с детства Эйменель ходила к башне в потемках, орков она в этих краях не видела ни разу - ее вылазки всегда обходились без нежелательных встреч. Снова раздался свист. Новая стрела на этот раз пролетела прямо над головой, и, если бы Эйменель не была столь ловкой, вонзилась бы прямиком ей в шею. - Ой! - вскрикнула от неожиданности она. Внезапно ее осенило - орк был где-то впереди. Вероятно, прятался за большими валунами, которые лежали неподалеку от холма. Эйменель была хорошей мишенью - белое ночное платье светлым пятном выделялось на фоне темного поля и черного силуэта старой смотровой башни, которой уже лет пятьдесят не пользовались воины Рохана, так как она примыкала к дороге, что вела в лес эльфов. А туда орки соваться боялись по той причине, что граница леса хорошо охранялась эльфийской стражей. Одним словом, ждать угрозы с той стороны никто не привык - потому Эйменель и ходила сюда ночью, ничего не опасаясь. Даже в глубине души она надеялась, что когда-нибудь повстречает эльфа, случайно забредшего в их земли. Однако, увы - встреча ей выдалась совсем иного рода. Эйменель сидела неподвижно, боясь даже дышать. Орк притих и явно только и ждал, когда добыча выйдет из укрытия. О том, чтобы перебежать за башню и вернуться в город, даже речи быть не могло, пока не взойдет солнце. Из того, что ей рассказывали об орках, Эйменель знала, что эти омерзительные создания, подобно летучим мышам и совам, охотятся преимущественно ночью, а днем отсиживаются в темных ущельях или спят, так как солнечный свет слепит им глаза. Сидеть за камнем пришлось бы до рассвета. А она обещала маме, что обязательно будет дома к этому времени, чтобы успеть надеть платье и приготовиться к празднику. Размышления девушки прервал низкий гортанный вскрик, раздавшийся где-то впереди. Эхом разнесло звук по всей равнине. С хлюпаньем и хрюканьем он донесся до стен башни, и его отзвуки еще долго гуляли меж ее развалинами. Эйменель побледнела. Если орк издает такие страшные звуки, как же он тогда выглядит? Думать об этом ей и вовсе не хотелось. Снова подул северный ветер. Прикинув, что слишком долго сидеть здесь - не самый лучший вариант (есть весьма реальная угроза замерзнуть), Эйменель стала размышлять о том, как отсюда выбраться, чтобы не стать завтраком для орка. Хорошие идеи, как назло, на ум не шли - сильно мешал страх, отчего голова работала не так продуктивно. Тем более, снова выглянуть из-за камня, чтобы хотя бы навскидку решить, за каким точно валуном прячется орк, было довольно рискованно, и девушка это очень хорошо понимала. Был бы у нее с собой лук или меч, она бы, конечно, бесстрашно бросилась бы на мерзкую тварь - навыка управления оружием ей вполне бы хватило, чтобы сразиться с гадким орком, подумала Эйменель. Однако на прогулку она вышла с голыми руками. И босыми ногами, так как ботинки были на шнуровке, а долго копаться в сенях, обуваясь, Эйменель не хотела, и потому выбежала как есть, надеясь, что прогулка к Старой башне займет не так много времени. Впрочем, слишком поздно она поняла, что поступок это был опрометчивый. Ступни покалывало от холода, так как ночи даже летом были довольно прохладными. Вдруг, чуть правее той стороны, где прятался орк, раздался топот копыт. Все еще не рискуя вылезать из-за камня, Эйменель понадеялась на то, что ей повезло и кто-то из патруля наконец заметил нежелательного гостя. Обхватив руками коленки и стиснув зубы, чтобы случайно не вскрикнуть и не обозначить своего присутствия, Эйменель чувствовала, как сильно бьется сердце. Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук - вибрировало в груди. Эйменель, вжав голову в плечи, замерла, прислушиваясь. Послышался шум и лязг металла. Храп лошади и, снова - возмущенное хрюканье орка. Вот, раздался глухой удар, словно что-то тяжелое упало на землю. Орк высоко, протяжно взвизгнул и наконец замолк. "Спасена!" - пронеслось в голове Эйменель, однако сразу выходить из укрытия она вовсе не спешила.