Святая горчица и другие приправы

— Мисс Голдштейн, куда вы меня ведёте? — спросил Персиваль Грейвс, очень - очень пьяный Персиваль Грейвс, которого буквально тащила на себе хрупкая Тина Голдштейн. — Подышать, сэр, — ответила она, вдруг смутившись от того, что лицо Грейвса было так близко. От него едва пахло алкоголем, значит, её подозрение об отравлении каким-то зельем было верно. — Но вы же сказали, что мы идём танцевать, — возмущался Персиваль, обжигая горячим дыханием её щеку, — там было так весело и вы сегодня чудо, как хороши, Тина. — Мистер Грейвс, вам что-то подмешали, — ответила Тина, упорно не поворачивая головы в его сторону. — Кто он? Задержать, Голдштейн, — заплетающимся языком произнёс Грейвс.  — Мы выясним это, когда вы немного протрезвеете, — Тина толкнула дверь бара плечом, буквально вытаскивая начальника на улицу. Вечерняя прохлада майского вечера точно должна пойти Грейвсу на пользу. — Да я только один бокал выпил, — невнятно ответил Персиваль. — С одного бокала в таком состоянии может быть только студент Ильверморни, — размышляла Тина. — Голдштейн, мне так нравится, что вы меня обнимаете, — Грейвс предпринял попытку положить руку на плечо Тины. — Прекратите, сэр, — прервала она его и помогла опуститься на скамейку, — вот сядьте здесь. — А вы что ж не сядете рядом? — Грейвс посмотрел на Тину мутным взглядом, она вздохнула и села рядом. — Вот так мне приятнее проводить вечер, — пробормотал Персиваль и заснул. — Какого боггарта? Мистер Грейвс! Проснитесь, — Тина попробовала его разбудить, но безрезультатно. — Куинни меня убьёт, — пробормотала Тина и, обняв Грейвса за талию, аппарировала. — Что? Тина? — Куинни взволнованно переводила взгляд с лица сестры на бессознательное тело мужчины, которое она крепко прижимала к себе, стоя на пороге их квартиры. — Не спрашивай, — смущенно ответила Тина, принимая помощь сестры в транспортировке Грейвса на диван в гостиной. — Тина, что же ты оставишь его в пальто и ботинках? — хихикала Куинни, наблюдая, как бережно сестра поправляет подушки под головой начальника. — Мне неловко, — прошептала в ответ Тина, но все-таки Куинни была права и, вздохнув, Голдштейн аккуратно сняла с Грейвса верхнюю одежду. Чувствуя, как горят ее щеки, Тина накрыла Персиваля одеялом и поддавшись искушению коснулась щеки Персиваля — уж больно трогательно выглядел грозный начальник спящим. — Что? Где я? Розовое одеяло? — донеслось очень громко до мыслей Куинни. Она села на кровати и взглянула на открывшую глаза сестру. Тина всегда чутко спала. Настоящий аврор. — Тинни, твой гость проснулся, — хитро улыбнулась Куинни. Тина подскочила, и как была в пижаме выбежала из спальни. Персиваль стоял посреди комнаты, палочкой приводя в порядок свою одежду. — Мистер Грейвс, доброе утро, — смущенно произнесла Тина. — Тина, прости за вчерашнее и спасибо, что не бросила меня, — Грейвс повернулся к Тине, — я пойду. Надо ещё выяснить насчёт зелья. — Вы уверены, что вам лучше? — взволнованно спросила Тина, вдруг понимая, как ей не хотелось, чтобы он уходил. Грейвс неопределенно кивнул и двинулся к двери. — Мистер Грейвс, вы не останетесь на завтрак? — выглянула Куинни из комнаты. Но Персиваль лишь махнул рукой и быстро открыл дверь. — Ну вот, Тина, как же ты так, привела мужчину, а он сбежал.