Святая горчица и другие приправы

Персиваль вошёл в квартиру и тихо закрыл дверь. Из кухни доносились приятные ароматы будущего ужина. Грейвс снял пальто и прошёл на кухню. Тина плавно махала палочкой у плиты и овощи, повинуясь её магии, кружились над кастрюлей. Залюбовавшись женой, Грейвс в два шага преодолел расстояние между ними и обнял Тину со спины, уткнувшись носом в её волосы. Но кажется, миссис Грейвс совершенно не разделяла романтического настроя мужа. Персиваль почувствовал сильный удар в ребра острым локтем жены. — Тина, за что? — удивлённо спросил Грейвс, отступая на шаг. Тина развернулась к нему, в её глазах он увидел гневные искры, прям как от овощей, падающих за её спиной мимо посуды прямо в огонь. В руках жены вместо волшебной палочки была зажата чугунная сковорода, которую Куинни подарила им недавно. — Где это ты опять был так поздно? — грозно спросила Тина. — На срочном совещании у Пиквери, я не успел прислать тебе сову с запиской, — оправдывался Грейвс. — Знаю я ваши совещания, — Тина прищурила глаза, и Персиваль подумал, что лучше бы в её руках была палочка, — мне Джейн из приемной Президента сказала, что на этих вечерних совещаниях вы только вдвоём с Серафиной. — Нууу… это такие секретные совещания только с глазу на глаз, — произнёс Персиваль, отступая шаг за шагом от надвигающейся на него Тины, сжимающей в руках рукоять сковороды до побелевших костяшек. — Джейн сказала, что слышала, как скрипит диван на этих ваших срочных совещаниях, — яростно воскликнула Тина. — Что? — не успел искренне удивиться Персиваль, как Тина занесла над ним сковороду. Грейвс только прикрыл руками голову, как почувствовал сильный удар по ягодицам. — Да, я ей только массаж делал, — воскликнул Грейвс, открывая лицо, и тут же почувствовал ещё один удар по пятой точке. — Ты забыл, что женат? — грозно спросила Тина, — массаж теперь можешь делать только мне! — Хорошо, хорошо, любимая, — Персиваль перехватил руку Тины со сковородкой и прижал разъяренную жену к себе, — Ты такая сексуальная, когда злишься, — прошептал он на ухо девушке, чувствуя, как тонкие руки обнимают его талию, — и я теперь, понял истинное назначение этой кухонной утвари, — произнёс Грейвс, слушая, как гремит по полу упавшая сковорода.