Последняя пара недель все больше походила на День сурка. Обстановка, окружающие люди — все повторялось.
Азия передала судьям результаты анализов и отошла, чтобы отдать копии на руки присяжным.
— Как вы можете видеть, мой подзащитный добросовестно сдал все необходимые анализы, чтобы доказать, что не принимал наркотические вещества и алкоголь. Нарушенный баланс крови и ещё пара показателей возникли под влиянием окружающей среды... Печать, доказывающая подлинность документов, принадлежит медицинскому центру по лечению наркозависимости в городе Вашингтон.
Доэрти, пробегаясь глазами по строчкам, процентам и числам, беззвучно хмыкнул. Словно другого результата и не ожидал.
— В ходе повторного допроса мистера Деккера и мистера Ури, мы выяснили примерную дату исчезновения Адама Левина из изоляционной камеры. Теперь давайте на секунду вспомним, что с момента его исчезновения до момента смерти прошли месяцы. Только подумайте: что могло случиться, если бы Левин оказался на свободе? – вкрадчиво рассуждала Азия, обводя взглядом присяжных. — Лос-Анджелесу грозила катастрофа, люди попросту боялись бы выходить на улицу, не чувствуя себя в безопасности и зная, что среди них разгуливает маньяк. Мистер Осборн, капитан и ещё десятки сотрудников, – она заговорила громче, — были
осведомлены о произошедшем. Они осознанно скрывали факт побега опасного преступника, дорожа репутацией и деньгами, получаемыми от мистера Лоутера. Я искренне соболезную семьям тех, чьи жизни Левин унёс с собой, но, если бы руководство тюрьмы сообщило информацию властям, жертв можно было бы избежать.
— Вы отметили, мисс Борден, что смерть мистера Левина оказалась случайной. Как Вы можете это объяснить?
Адвокат набрала в легкие побольше воздуха.
— Стрельба в поврежденном секторе случилась в результате стечения обстоятельств. Если позволите, я включу запись допроса мистера Мурильо. Он рассказал, что происходило в ту ночь.
Как только Доэрти одобрил заявление Азии, его взгляд упал на Дэнни. Того выворачивало от необъяснимого страха. Ему на секунду показалось, что говорил не он. Манера разговора, измотанность в голосе, сама запись, казалось, была посторонней. Но все, что рассказывал этот голос, Дэн переживал снова и снова.
Он рассказал Азии то, что помнил из того дня. А помнил Дэнни
все.
Запись выключилась, и за последующую пару минут никто не произнёс ни звука. Вряд ли судьи когда-нибудь слышали такую тишину в этом зале. Доэрти кашлянул в кулак, словно давая команду "отомри", потом, подозвав к себе мисс Борден, что-то спросил и, чтобы утихомирить недовольных граждан, постучал молотком по столу.
— Для дачи показаний суд вызывает Маршалла Мэтерса.
Дэнни и Джорел обернулись и увидели белую макушку. Слим в компании охранника прошёл к пьедесталу, зашёл за деревянное ограждение и сел на место, постучав пальцем по микрофону. Его лицо, как и всегда, оставалось невозмутимым, взглядом он обрисовывал силуэты присутствующих и лишь один-единственный раз посмотрел на Дэнни.
— Мистер Мэтерс, – заговорила Азия, и мужчина кивнул ей. — Расскажите о том, как Вы связаны с этим делом. Кем Вам приходятся мои подзащитные?
— Мурильо — мой бывший сокамерник. Его привели чуть больше полугода назад. Деккера я узнал потом.
Его тон оставался холодным и безразличным, и, тем не менее, Дэнни замечал в нем некоторую насмешку. Словно Шейди смеётся над всеми этими людьми, думая о том, какие они глупцы. Костюм, который был почти втрое больше его самого, шуршал тканью, когда Слим сгибал руки в локтях. Но его самого это, кажется, забавляло.
— Маршалл, что Вы знаете о мистере Левине и его побеге из камеры?
— Странно, что после всего Вы называете его "мистер"... – невозмутимо произнёс мужчина, но Азия в ответ на колкость промолчала. — О побеге — немного. Ходили слухи, что он исчез во время пожара. Лично я узнал о нем случайно. В ту ночь, когда он впервые появился в блоке, Мурильо не спал. Он разбудил меня, когда услышал какой-то шум, а когда мы оба выглянули из-за решетки, этот накинулся на дежурного и перерезал ему горло. Он окунул руки в лужу его крови и измазал ею лицо, а потом... потом мы не смотрели, потому что Мурильо вырвало. Пришлось спрятаться.
Адвокат кивнула и в ожидании посмотрела на судью. Тот, казалось, имел какие-то вопросы, но вежливо уступил девушке право продолжить допрос.
— Как Вы находите ситуацию с захоронением? Если Вам о ней известно, разумеется.
— Как нахожу? – Слим вскинул брови и хмыкнул. — Это... ужасно, полагаю. Не могу сказать,
что чувствует человек, которого собираются похоронить заживо. Брендон долго убеждал нас, что Мурильо где-то прячут и он, на самом деле, жив, но мы не верили, пока не нашли его.
— Позвольте уточнить. Кто "мы"? – вклинился судья.
— Я и Джон Ньюмэн, Ваша честь. Мой друг. Его убили люди Лоутера.
— Сочувствую. – Прокряхтел старик, и Слим молча мотнул головой.
— Так что случилось дальше?
— Мы нашли Мурильо в госпитале. Он рассказал все, что помнил. Ури и Ньюмэн ушли, и он сказал, что нарвался на карцер специально, потому что знал, что Левин придёт. Левин бы отвёл Мурильо в тот подвал, а там, как он догадывался, был Деккер. Потом выяснилось, что кто-то настроил охрану против Мурильо. Все думали, что он был заодно с Каннибалом, раз их обоих обнаружили в коридоре. Потом нам отдали приказ отвезти тело Мурильо к воротам, чтобы его, якобы, "отправили на вскрытие". Но за рулём сидели люди, которых мы видели в соседнем блоке незадолго до случившегося. Они были преступниками.
— Вы уверены?
— Да, Ваша честь.
Судья лично задал Слиму еще пару уточняющих вопросов, и охранник проводил его за дверь. Тот противный адвокат Филлипс, на которого Джей даже смотреть не мог без отвращения, снова попросил разрешения заговорить.
— Позвольте заметить, Ваша честь, что мы не можем упускать из внимания факт, что один из подзащитных мисс Борден может пойти под суд сразу по нескольким статьям. Это и причинение тяжкого вреда здоровью, и убийство второй степени...
— Протестую, Ваша честь. – Спокойно, но твердо и уверенно произнесла Азия. Она знала, что адвокат Осборна придерется к убийствам. — Это был акт самозащиты. Первой, так называемой, "жертвой" стал человек, который убивал и измывался над телами людей. – С нескрываемым раздражением она обратилась к Рональду.
— Но это не дает ему право распоряжаться чужой жизнью. – Деликатно ответил Филлипс, поглядывая на судью. — В конце концов, если бы каждый человек нарушал закон и вершил правосудие над другими, в мире царил бы хаос.
— Второй "жертвой", на которую Вы намекнули, мистер Филлипс, являлся человек, получивший тюремный срок. Мы навели на него справки и узнали, что ранее он привлекался за насилие и разбои, а позже — за убийство первой степени. На данный момент, по показаниям свидетелей, мы имеем как факт то, что за деньги, что заплатил мистер Осборн, моего подзащитного отвезли в лес с намерением похоронить заживо.
— Ни мой клиент, ни посторонние лица понятия не имели о том, что мистер Мурильо находился в сознании на момент его перевозки. К тому же, стали бы Вы верить показаниям заключенных? Кто знает, что Вы не заплатили этим людям за ложные показания?
— Вам нужно получше узнать основы профессиональной этики, мистер Филлипс. Ваши обвинения безосновательны, а, отвечая на замечание о "перевозке", добавлю, что мистер Осборн должен был сообщить о смерти заключённого в ближайшую больницу или правоохранительные органы.
— Но...
— Несмотря на то что в местных новостях мои подзащитные числились погибшими, ни одно медицинское учреждение, ни один полицейский участок не получали заявления о смерти.
— Довольно. – Судья выглядел хмурым и явно утомился, слушая этот гвалт. Адвокаты умолкли и сели на свои места, искоса поглядывая друг на друга.
Азия, по сравнению с первым заседанием, переживала не так сильно. Ей было известно сразу несколько вещей, которые могли помочь закрыть дело в ее пользу: первое — то, что Деккер и Мурильо, да и все остальные свидетели, говорили правду; второе — то, что народ был на их стороне; и третье — справедливый судья. В душе девушка знала, что люди верят ее подзащитным, но также она знала и то, что деньги решают. Деккер правильно сказал: будь хоть весь мир на их стороне, ничто не помешает Осборну остаться безнаказанным.
— Мистер Филлипс.
— Да, Ваша честь?
— На прошлом заседании Вы говорили о проведении экспертизы. Есть какие-то результаты?
— Пока нет, Ваша честь.
— Мисс Борден, у Вас есть что добавить по этому вопросу?
— Да, Ваша честь. Для опровержения факта причастности мистера Деккера к убийству Билла Финта я бы хотела пригласить нескольких свидетелей.
— Прошу.
Азия быстро передала один небольшой листок с какой-то информацией, и старик качнул головой.
— Для дачи показаний суд вызывает Джулию Перкинс.
Судья Доэрти отстранился от микрофона, вздохнул и, что-то выслушивая от своей помощницы, качал головой. Люди в зале начали обсуждать происходящее. Адвокаты сидели молча. Мистер Осборн, кажется, даже не понимал, где находится. Уже на втором по счету заседании его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. В самом начале сегодняшнего судья лично задал ему какой-то вопрос, но Филлипс пояснил, что "клиент поручил переговоры в суде своему адвокату".
В зал суда вошла женщина. Подгоняемая быстрым шагом охранника, Джулия высекла взглядом фигуру Джорела и быстро присела на место рядом с судьёй. Она спокойно выслушала свои права, иногда, чтобы не волноваться, глубоко вдыхала и выдыхала. Джей не мог понять, что в ней изменилось, он ведь так давно не видел ни её, ни дядю Джо... только их противных детей. В свое время Фелиция не раз оказала Деккеру помощь. Какие были причины — кто её знает. Но она помогла, и Джей навсегда запомнит это.
Возможно, он ожидал, что сейчас тётя начнёт оскорблять его. Говорить, какой он неблагодарный ублюдок, разрушивший такую идеальную семью. Возможно, обвинит в том, что могло случиться с Патриком за время, что Джей жил на ферме. Но Джулия не сказала ничего лишнего: рассказала, как они жили до и после появления племянника, как приняли его в семью, как они с Фелицией весь день не отходили от постели Джея, когда того избили старшеклассники. Она говорила заученным текстом, её речь, — каждое слово, — была чётко отрепетирована, чтобы, наверное, не сболтнуть лишнего. За все время допроса взгляд женщины ни разу не упал на племянника, а тот сидел, как на иголках, ожидая подставы.
Но стоило только задуматься о том, что что-то пойдёт не так, как мужчина Третье-Лицо вызвал следующего свидетеля. Джей успел только кивнуть, когда Джулия покидала зал.
Заседание походило на американские горки: где-то затягивалось на продолжительный срок, где-то протекало со скоростью горной реки. Ни Джорел, ни Дэнни не успевали следить за тем, как то, чего они с трепетом ждали целую неделю, подходило к своему завершению.
Стоило Джею через пару минут увидеть перед собой дядю, сердце сжалось от чувства вины и предательства.
Он знает о том, что сделал Патрик? Что он скажет, когда его попросят рассказать о Джее? Парень шаркал ногтями по рукавам рубашки и мотал ногой. Сотни причин для того, чтобы защитить его, и тысячи — для того, чтобы снова отправить за решётку.
В голове от однообразных фраз мозги собирались в кучу.
— Мистер Перкинс, расскажите о ваших отношениях с моим подзащитным.
Дядя тяжело взглянул на Джея. Тот и издалека видел печаль в его глазах.
— Пока Марика не позвонила мне в тот день, мы почти не знали друг друга. – Начал Джо. — Марика — это моя сестра, а Джорел — племянник. – Азия кивнула с одобрением. — Она попросила приютить его на время, устроить на работу, если получится. Я работаю на бирже труда... Так получилось: я устроил Джо в школу, где учатся мои дети, Патрик и Фелиция...
У Джея на секунду потеплело на сердце: дядя ласково назвал его Джо.
— Можете ли Вы рассказать что-то об убийстве Билла Финта?
Дядя Джо сглотнул ком в горле.
— Это ужасно. Мальчик не заслуживал смерти, каким бы хулиганом ни был. – Джей мысленно фыркнул. — Но то, что досталось Джорелу, ни один человек на Земле не заслуживает. Когда тот парень притащил его, сам чуть не свалившись с ног, всего в крови, в синяках... Это было так ужасно, мне казалось: это случилось с моим родным сыном.
— Вы считаете, мистер Деккер не причастен к убийству?
— Я уверен в этом. Первое время он глаза не мог открывать — что говорить об убийстве?
— Хорошо, мистер Перкинс. У меня есть ещё пара вопросов. – Джо активно замотал головой. — Каким образом Вы сотрудничали со следствием?
Мужчина вновь посмотрел на племянника, и теперь его глаза наполнились жалостью. Джей даже разозлился. Сколько ещё человек будут смотреть на него, как на побитую собаку?
— К нам один раз пришёл местный детектив. Представился как Уильям. Янг, кажется... Он сказал, что ведёт дело Джорела. Толком ничего не объяснил, рассказал только про какую-то кражу. О тюрьме узнали только потом, от детей, а те в школе сплетен нахватались, только и всего.
Где-то на третьей по счету скамье, затерявшись среди людей, сидел Дилан. Слушая, как десяток людей выкладывает всю подноготную и объясняет одно и то же разными словами, он запоминал любую мелочь. И все же, несмотря на желание посплетничать с Чарли, только и думал, что у судьи от такой Санта-Барбары может не выдержать сердце.
— Скажите, мистер Перкинс, этот человек — Уильям Янг?
Аккуратно протянув фотографию мужчине, Борден отошла. Черта-с два она пыталась скрыть чувство триумфа перед Филлипсом. Тот походил на вулкан, готовый начать извергаться в любой момент.
— Да, да. Это он. Точно он!
Азия передала судьям ещё одну фотографию, а третью — чтобы, наверное, не было обидно, — отдала присяжным. Те, похоже, и сами уже не нуждались в лишних доказательствах.
— В полицейском участке, который был привлечён к расследованию данного дела, детективы допросили этого мужчину. Его имя Руди Росс. Он был задержан при попытке покинуть страну. – Девушка перебирала в голове потоки информации. — Мистера Росса неоднократно ловили на мошенничестве в нескольких городах других штатов, а также он был замечен в компании членов преступной группировки "Черная мамба". Её организатором являлся Джим Лоутер.
— Простите, Ваша честь. – Заскрежетал Филлипс, вставая со стула. Доэрти позволил ему высказаться. — Но как вся эта информация относится к делу моего подзащитного? Обвинение состояло в некомпетентном отношении к содержанию заключённых...
Азия молча подошла к своему столу и, с позволения судьи, отдала очередные копии документов судьям и присяжным. На этот раз она соизволила даже продемонстрировать их своему "сопернику".
— Перед вами копии личных дел моих подзащитных. – Громко отчеканила адвокат. — Чтобы содержать человека в тюрьме, нужны основания, мистер Филлипс. Для оснований — личное дело заключённого. У каждого из тех, кто отбывает срок в том учреждении, досье составляют по десять-пятнадцать страниц. С описанием каждого допроса и каждым итоговым решением суда.
Судья Доэрти, подумав, видимо, что зрение стало совсем никудышным, нацепил на нос очки. Но, увидев, что листы действительно пустые, вскинул брови и, недоумевая, посмотрел на мистера Осборна. Тот, прочистив горло, один раз повернул голову в сторону пустых бумажек и отвернулся.
Никто не понимал, что у него в голове. Никто. То ли этот мужик надеется на свои деньги и адвокатов-"акул", которым нечего сказать. То ли он просто сдался. Тем не менее, вину он ни разу не признал.
— В этой ситуации вина мистера Осборна состоит в том, что он был осведомлён о незаконности содержания в тюрьме Мурильо и Деккера и нарочно скрыл факт своего причастия к данному преступлению.
Задумчиво потирая виски, судья прокашлялся.
— Что ж, спасибо, мисс Борден. Суд удаляется для вынесения приговора.
Только сейчас Джей смог перевести дух. Он вздохнул так глубоко, как будто на протяжении предыдущего часа не дышал вовсе. Руки сами потянулись к галстуку, чтобы ослабить, а на лбу моментально выступили капли пота. Азия, будучи чересчур бдительной, собрала все имеющиеся документы в охапку и с папкой под руку подсела к парням. Выходить из зала она поначалу не хотела, но Дэн и Джей, слишком уж переживая за лишние уши, убедили ее переместиться хотя бы в коридор. Охранник вежливо открыл им дверь, и все трое оказались снаружи.
— Что скажешь? – нетерпеливо выпалил Джей, глядя на адвоката.
Недавно она разрешила им перейти на "ты".
— Шансы растут, но я по-прежнему ничего не обещаю. – С некой грустью в голосе ответила Азия. — Они хватаются за соломинки. У нас достаточно оснований, чтобы отправить Осборна за решетку, но это серьезное дело. Из-за того, что вы наделали столько шума вокруг себя, интерес ко всему этому возрос. Филлипс второй раз предлагал сделку, но я отказалась.
— Правильно. Еще не хватало, чтобы эти уроды разгуливали по улицам за жалкие бумажки. – Фыркнул Деккер, оглядывая коридор. — Надеюсь, нам не придется снова разговаривать с журналистами?
— Они давно толпятся у ворот.
— Что нам делать? Неужели они не отстанут? – расстроился Дэнни, нервно заламывая пальцы.
— Им нужна сенсация, но они ее не получат, пока не закроем дело.
Борден вздохнула и, прикусив губу, задумалась. Деккер обнял соулмейта за плечо в попытке подбодрить.
— Все зависит от присяжных; помните, что вам предъявили встречные обвинения по нескольким статьям. А еще советую подумать над "последним словом", чтобы использовать его в следующий раз...
Дэнни внимательно посмотрел на адвоката и нахмурился. Несмотря на то что сам был мрачнее тучи, Мурильо каким-то образом понял, что её что-то беспокоит.
— Азия. – Та откликнулась не сразу. Она задумчиво покусывала губы и слегка морщила нос. — Скажи, есть что-то, чего стоит бояться?
Она вздохнула.
— Мне кажется, в присяжных есть подставные.
Из-за огромной массивной двери в коридоре показалась фигура охранника. Он вежливо кивнул и сказал, что перерыв окончен.
— Присяжные не смогли прийти к единому решению... – услышали присутствующие, как только расселись по местам. Люди по всему залу сразу зажужжали. Доэрти постучал молотком. — Тишина в зале суда!.. Заседание переносится на завтра. В девять утра. Всем спасибо.
Чем-то явно недовольный, старик вышел за ту же дверь в конце зала и скрылся в какой-то комнатке, как и все остальные участники процесса.
Люди в строгих костюмах сновали туда-сюда, но их было немного. Филлипс шагал впереди планеты всей чуть ли не под руку с Осборном, второй адвокат плелся следом и уже набирал чей-то номер в своем дорогом мобильнике. Гражданские сыпались из зала, как горох из банки.
Азия, тем временем, стуча широкими каблуками по мраморному полу, шагала к выходу из здания и понимала, что ее догадки оправдались.
***
— Спасибо, что согласился поехать. – Дэнни коротко улыбнулся, кидая ключи на тумбу.
Дилан хмыкнул и махнул парню рукой, целенаправленно шагая вглубь небольшого домика и тут же плюхаясь на диван. Благодаря некоторым социальным службам, которые параллельно с полицией принялись рассматривать дело двух бездомных парней, им на время судебного процесса выделили мобильный дом за пределами Нью-Йорка. Тут было тихо, сам район окружал негустой лес, а территория как-никак, но охранялась какой-то общественной организацией. Иметь дело с документами приходилось нечасто, и Джей и Дэнни чуть не содрали с себя кожу от стыда, но все же осмелились попросить Азию помочь им. Вести переговоры с наркомафией или городскими барыгами, умело распознавая блеф, — это одно. А подписывать документы и быть уверенным, что не останешься с носом, — совсем другое.
Благо, люди были настроены нейтрально по отношению к новым жителям своей "общины". По соседству жили семьи с детьми, одиночки, появляющиеся на территории после заката или даже под утро. Справа от дома парней, вообще, жили растаманы, и все, что от них можно было слышать, — "мир вашему дому, дети Джа". Вряд ли кто-то видел их трезвыми...
Дэнни пошарил в холодильнике, в котором мышь-самоубийца громко плакала и готовила веревку, и нашел у самой стенки банку содовой. Дилан принял ее, не зная, что она последняя, а Дэнни оправдался тем, что просто не хочет. Они сидели напротив телевизора: по ящику крутили популярное американское шоу. Правда, Дэн узнал о том, что оно популярное, только на прошлой неделе.
Новости, которые вовсю щебетали о деле двух неприкаянных из Лос-Анджелеса, парни тут же переключили.
— "Голливудская Нежить" сейчас хочет забить на все это дерьмо и посмотреть ящик, - пробормотал Фанни, глядя в экран так, будто увидел что-то отвратительное. Мурильо тихо посмеялся, невольно согласившись.
— Чего только не придумает желтая пресса, – поддержал он, и оба замолчали.
Дэнни изредка отвлекало шипение содовой, но он точно старался сосредоточиться на том, что все хорошо. Это их мирное время, то немногое, что они могут получить перед тем, как пойти на последний суд. Он не хотел думать о том, что завтра все решится, со злостью на самого себя отбрасывал мысли о том, что придется нервировать мозг Дилану. С другой стороны, когда придет Джей, они так и не смогут сказать друг другу что-то серьезное, ведь оба знают, что сыты всем этим по горло.
— Ты можешь сегодня с нами потусить, если хочешь. Вызвоним Тирса, останемся вчетвером.
— Э-э, не, бро, – усмехнулся мексиканец, шутливо грозя пальцем. — Не люблю пижамные вечеринки.
Роуз моментально щелкнул пальцами.
— Джордж говорил, что ты летишь в ЛА.
Собеседник вскинул брови. Под его недоверчивым взглядом Дэн сконфузился, но все-таки не смог сдержать улыбки.
— Ладно, ладно. Я сам спросил у него.
Дилан кивнул, мол, "этот ответ ближе к истине".
— Надо решить кое-какие дела.
Музыкант кивнул, активно размышляя, что же это могло быть. Дилан совершенно спонтанно взял билет на самолет до Лос-Анджелеса, и, скорее всего, один только Рейган знал, зачем ему понадобилось срываться на другой конец страны перед самым окончанием суда. Возможно, на это была важная причина: Мурильо не хотел быть эгоистом, понимал, что если Дилан так решил, то дело неотложное, и все же в глубине души надеялся, что завтра, что бы ни случилось, его друзья будут рядом. Чтобы они знали, что будет дальше.
Дэнни кусал край нижней губы и медленно расчесывал руку, но вскрикнул: Альварес хлопнул его по ладони.
— Ты давай тут, – снова пригрозил он, а Дэн все еще не понимал. — Не чешись, говорю, "Нежить".
— Я боюсь.
Оказалось, держать язык за зубами было непосильной задачей. Но тут же, сказав это, Дэнни испытал какое-то облегчение. И стыд. И еще миллион разных эмоций, потому что не хотел загружать Джея своими переживаниями, а ведь именно
он его соулмейт. Не Чарли, не Дилан и, естественно, не Джонни. Только Джей помог бы разобраться со всеми тараканами в голове, которые уже готовились прогрызать в мозгу дырки.
Дилан смотрел нетерпеливо, но по-прежнему молчал. Это стратегия Чарли, все знали, что она работает: чем дольше ждешь, тем больше получаешь.
— Завтра последний суд, и я не знаю, что дальше. – Мурильо пожал плечами, глядя словно сквозь стену. — Мы с Джеем так и не поговорили об этом, хотя, похоже... должны. Но что будет с нами? С тобой, с Чарли? С Джонни, в конце концов?
— О, за него не переживай. – Тихо усмехнулся мексиканец.
— Я просто понятия не имею, куда идти. Мои родители... не приезжали в тюрьму, чтобы навестить меня. Потом, наверняка, увидели по новостям, что мы с Джеем откинулись в этой дыре. Но теперь-то что? Они явно не хотят иметь со мной никаких дел. А друзья из Орегона... Знаешь, Лоутер был их отцом, так что вряд ли меня примут с прежним великодушием...
— На предков не всегда стоит опираться ...
— Но они всю жизнь были рядом.
— Ну, слушай, Малой. Жизнь — сложная штука, и все дела. Есть люди, которых ты встречаешь в сорок и они становятся тебе корешами, а есть те, кто с тобой с рождения и все еще не готов принять тебя с распростертыми объятиями... тебе же сорок?
Дэнни прыснул.
— Вообще-то, почти двадцать шесть.
— А, ну да пофиг. Я че говорил-то... не загоняйся, говорю. Предки, конечно, важные люди, но ты вот подумай: столько дерьма пройти — и чего ты все назад оглядываешься? Оставь ты уже этих чуваков в прошлом. Живи здесь, найди работу, Деккера замуж зови. Я своих предков тоже любил, а в итоге сижу здесь, пью содовую и, – он посмотрел на значок времени на экране телевизора, — через час у меня самолет. Я вполне успешный распиздяй.
Мурильо засмеялся и пихнул его плечом. Дилан возмутился, что чуть не пролил напиток на диван.
— А что стало с твоими родителями? – невольно поинтересовался музыкант. Зная, какие нелегкие судьбы у его друзей, услышать ответ было страшно.
Фанни вздохнул и дернул уголком губ, покачивая головой, как будто в эту же секунду вспомнил какую-то песню.
— Да с ними все хорошо, вроде. Спрашивал как-то у одного чувака, сказал, что собрались покупать машину.
— Они до сих пор в Санта-Монике? – парень согласно мотнул головой. — Так ты к ним летишь?
— Я тебя умоляю, святая наивность! Конечно, нет. Они выгнали меня, когда узнали, что я дурь толкаю. Я не особо этим промышлял тогда, в основном, все шло на "досрочное употребление", а не на продажу, и, вот, однажды пришел домой "улетевшим". – Он грустно усмехнулся. — Самое дерьмовое, что я даже не помню, как это случилось. Помню только, что очухался где-то на стройке заброшенной, с рюкзаком и неебически больной головой.
Дэн удивленно уставился на друга, крутя пальцами край рубашки. Ему вдруг стало жарко в костюме, он пожалел, что не переоделся после суда, но это состояние, скорее, вызвал внутренний диссонанс. Веселый парень с глупыми шутками, который, чувствуя настроение чужих людей, вполне мог бы стать офигенным психологом, оказался тем, кого родители выгнали из дома за косяк. Причем, в прямом смысле.
— Я не знал, – пробубнил Роуз, извиняясь. Но он ведь хотел узнать Дилана, что ж теперь не радуется всем раскрытым картам?
— В ЛА живет Анна, – продолжил Дилан, и Дэнни принялся слушать. — Где-то месяц назад мы с Чарли чесали языками, кости вам перемывали, и я случайно вспомнил ее. Перетерли, консилиум организовали, решили, что накоплю денег и поеду.
— А причем тут мы?
— Да вы такие же идиоты. Ты и Деккер. Я, когда побазарил с ним, подумал, что мы братья, честно слово. Два придурка, которые думали, что делают лучше, а в итоге получалось, как всегда. Когда предки выставили меня за порог, я подумал, что она тоже прогонит. Ну, знаешь, не захочет гулять с торчком, чтобы девчонки за спиной не шушукались. Сейчас я хочу поехать и убедиться, что все кончено, чтобы, ну, знаешь, не тешиться ложными надеждами.
— Почему ты думаешь, что она не ждет тебя?
— А сколько можно ждать, Дэн? – Фанни ответил вопросом на вопрос, обиженно всплеснув руками. Но, кажется, обижался не на кого-то, а только на самого себя. —
Тебе хоть пообещали вернуться.
Я ей ничего не обещал.
Дэнни пытался переварить информацию, которую только что получил. Дилана выгнали из дома, у него была девушка Анна, и, вероятно, они соулмейты, раз он до сих пор думает о ней и не может отпустить. Конечно, в этом мире не все верили в связь родственных душ, люди встречались и могли даже любить тех, кто не предназначен для них. Да, никаких имен на запястьях, запахов, одинакового цвета волос и прочего, но что насчет воспоминаний? Как люди жили, зная, что боролись за место под солнцем не с теми, кого выбрали?
Дэн не понимал, чего ждет до сих пор. Пока Дилан сейчас сидел рядом, пил содовую и смотрел ящик, он думал о том, что вот оно. Он все время оглядывался назад, не замечая, как ускользает самое важное. У него есть временный дом, немного денег, а рядом — люди, ставшие для него семьей. Рядом соулмейт, о котором он всегда мечтал. Дэн видел если не сотни, то хотя бы десятки воспоминаний из своих
других жизней: это были разные люди, существа; мужчина с мужчиной, мужчина с женщиной, женщина с женщиной, в конце концов. И не было разницы, в какой оболочке заперты их души.
Джей постоянно рядом, он оберегает его, заботится, они справляются вместе, но рано или поздно он устанет ждать, что Дэнни созреет для чего-то большего. Что они смогут быть вместе и жить долго и счастливо по всем сказочным канонам. Они не должны держать друг друга только из чувства долга или сострадания, но разве все настолько плохо? Хотя, с чего Дэнни решил, что Джей вообще хочет остаться?
Это было чертовски сложно.
Дэнни замечал, что сильно изменился с момента их первой встречи. Раньше он был мягкотелым, "зеленым" мальчиком, уворачивающимся от правды и делящим мир на "черное" и "белое". Теперь он многому знал цену, знал, какие ужасные вещи могут творить люди для выживания, знал, что есть поступки, которые принесут благо одним и нанесут вред другим. Он никогда не будет хорошим для всех, но теперь есть шанс, что он будет хорошим для Деккера. Джорел видел все его слабые стороны, был рядом в самые темные времена, буквально поставил жизнь Дэнни выше своей и все равно считал его хорошим человеком. Дэн, наверное, его попросту не заслуживал.
— Ладно, парень. – Жестяная банка от содовой грохнула по небольшому столику, а Дилан треснул себя по коленке. — По коням.
Он поднялся с дивана и в два шага преодолел расстояние до двери. Дэнни подскочил за ним, как ребёнок, и за спиной сцепил руки в замок. Сердце, почему-то, забилось быстрее, ощущение, что время неумолимо течет вперед, сковало все тело.
— Ты успеешь к завтрашнему суду?
— Я туда и обратно, Малой. Не ссы.
Дилан притянул парня к себе и дружески потрепал по волосам, а Дэн, не удержавшись, крепко обнял его, словно видел последний раз в жизни.
Чарли лежит в коме, Фанни улетает в Калифорнию. Всё, что они строили, рушится.
— Эй, ну все, все. Хватит сантиментов. – Мексиканец похлопал друга по спине. — Иначе я забьюсь в угол и буду рыдать. А потом пропущу самолёт и буду рыдать в два раза громче, чтобы действовать вам на нервы.
Дэнни хмыкнул.
— Забавно, что тебя называют Фанни Мэном.
— Да ну?
— Шутки, как у семиклассника. – Мурильо улыбнулся и чуть скривился, почувствовав, как чужие пальцы щёлкнули по затылку.
— Дело совсем в другом, Дэн. Совсе-е-ем в другом.
— В чем же?
— Я просто странный. Днем смотрю телек, а ночью — спасаю город.
Дэнни хотел сказать что-то в ответ, как вдруг входная дверь распахнулась и в дом заглянул Джей. Дилан нашёл это поводом наконец-то выпутаться из изнеженных объятий Дэна, пожал Догу руку, на всякий случай пожелал удачи, и его фигура начала удаляться от общины.
***
— Вообще, я знаю, что за это ты надрал бы мне задницу... – хмыкнул Джонни, сидя у больничной койки и только изредка поглядывая на Джордана. Постоянно смотреть на его бесчувственное тело и слепо верить, что он очнется, было трудно. — Но я не пошел свидетелем в суд. Мог бы сказать, что и один, и второй — жертвы. Сказал бы еще, что Лоутер все подстроил, рассказал бы сопливую историю о Голливудских Холмах... но под меня тоже начнут копать, и тогда потонем
все. Сейчас хотя бы есть преимущество, они сели в лужу.
Похрустев пальцами, Тирс надул щеки и медленно выпустил воздух. Он реально хотел помочь и парням, и Азии. Мысли о том, что, возможно, именно его показания стали бы решающими, не давали покоя, но мужчина вовремя вспоминал, что не имеет прямого отношения к делу. Да и то, что они занимались перевозкой наркотиков, всей оравой колесили по штатам, собирая "трофеи" в виде жизней членов "Черной мамбы", стало бы известным в ближайшее время.
— Ты знаешь, что я делаю для вас все возможное. – Уже тише, но серьезнее заявил Рейган. — Стараюсь, по крайней мере. И не смей, засранец, говорить, что это не так.
Он усмехнулся и недолго помолчал. Звенящая тишина прерывалась звуками, доносящимися из больничного коридора.
— Жалко их, гомиков этих... Людям тоже жалко, но мы-то видели его еще
до того, как он приперся в суд. Как бы там ни было, надеюсь, они выиграют дело...
Снова смешок.
— Я думаю, Дэн попросит простить Деккера. Ну, это будет его желанием: спор-то он выиграл. Самому Деккеру похер, может, но ты прав: однажды кто-то один упадет с моста, второй будет кошмариться до конца жизни... жаль, что пришлось понять это на
твоем примере. Сижу здесь, говорю это, пока ты лежишь, готовый ласты склеить. Сижу и, черт возьми, жалею, что не сказал, когда ты был жив.
Теперь Джонни полностью повернулся к другу и начал пристально вглядываться в его лицо. Это было так глупо и жалко: каждый, как и Рейган, все время ожидал чуда, надеялся, что Чарли вот-вот откроет глаза, но уже вторую неделю он лежал неподвижно. Некоторые люди пребывают в коме десятилетиями — Джордж знал это. Оставалось только гадать, сможет ли его друг очнуться в
этой жизни.
— Ты прости, если что не так. Что бы я ни творил, мне жаль.
