***
От волнения Джей не помнил самого себя. Напряжение тоже не играло на руку: парень то и делал, что оттягивал воротник свежевыстиранной черной рубашки, дергал коленом и глубоко дышал через нос, чем вызывал новую и новую боль в ребрах. Он боялся оборачиваться, но и не видел в этом смысла. Дэнни сидит рядом — это все, что нужно было знать. Как только Джей впервые пришел в себя, там, в больнице, через несколько часов к нему тут же наведался прокурор. Он тактично поздоровался, оставив своего помощника стоять у двери, и после начал задавать какие-то вопросы. Дог уже не помнил, что у него спрашивали, потому что Мурильо, как разъяренная гарпия, влетел в палату, как только узнал, что в больнице полиция. Он чуть ли не пинками выпроваживал прокурора, разрывая глотку и на повышенных тонах заявляя, что "ни слова они не скажут без адвоката". Кое-как осознавая происходящее, Деккер только улыбнулся: этот парень стал совсем взрослым. Потом они долго говорили обо всем, что происходило в "отсутствие" Джея. Где они с парнями жили, что делали и как часто их пускали к нему в палату. Дог тогда осмелился вслух порадоваться тому, что его друзья живы и здоровы, но после этих слов Дэнни притих. Он знал, что Джей будет его ненавидеть, если не сказать сразу, но и просто так выложить всю подноготную будет трудно. На глазах выступили слезы, и от волнения, и от страха, и Джей тут же схватил парня за руку, думая, что так будет легче. Но вместо этого Мурильо не выдержал и разрыдался, утыкаясь носом в тыльную сторону его руки. — Когда... когда они начали стрелять, – промямлил музыкант, изо всех сил сдавливая веки пальцами. — Кто-то попал в Чарли. Джей застыл на месте и, в буквальном смысле, перестал дышать. Он не хотел слушать дальше. Честно, не хотел. Но Дэнни, отдышавшись, продолжил: — Ему попали в живот, и он... мы думали, он умер. Приехали копы, за ними — скорая. Нам сказали, он много крови потерял. — Что с ним? Джей даже не понимал, задал ли он этот вопрос на самом деле, или тот прозвучал только в голове. — Врач сказал, он в коме, но никто не знает... – Дэнни громко шмыгнул носом. — Джей, прости меня. Прости, ладно? Писк кардиомонитора будто стал громче и участился в десять раз. Звуки сливались в один непереносимый гул, эхом отзывающийся в сознании, и Джей почувствовал, что снова проваливается в беспамятство. Он бы очень хотел никогда больше не просыпаться, но знал, что его соулмейт не должен остаться один. Сейчас они сидели плечом к плечу на скамье, прямо позади стола своего адвоката. Пока Деккер находился без сознания, Дилан и Джордж помогли Дэнни решить вопрос с распространением всякого рода информации. Сначала, когда они только-только пришли на допрос, никто не поверил, что они просто взяли и перебили преступную банду, за которой федералы гонялись более десяти лет. Каждому, по справедливости, предоставили адвоката от государства, поэтому никто из парней не произнес ни слова в комнате допроса. Дэну в защитники поставили молодую девушку, мисс Борден. Порой он сомневался, что она сможет защитить его права. Но, несмотря на возраст и слишком презентабельную внешность, в ее действиях чувствовалась уверенность. Она всегда спрашивала по делу, и, как сама же потом объяснила, "в делах уголовной ответственности лишних вопросов не бывает". Дэнни, доверившись девушке, выложил ей все: как они попали на ферму, чем зарабатывали на жизнь, что делали в штате, с которым их связывали только общие буквы в именах, и, наконец, как встретились с Джимом. Спустя несколько часов допроса Дэнни и его адвоката отпустили без предъявления обвинений. Копы просто не нашли ни единого доказательства того, что Мурильо причастен к наркотикам. Благо, то, что раньше продавали и обменивали парни, они сами выбросили в озеро на корм веселым рыбам. — Мисс Борден, – спохватился Дэнни, когда девушка собиралась садиться в машину. Та обернулась, и на ее остром лице мелькнула улыбка. — Спасибо Вам еще раз... — Это моя работа, Даниэль. — А... я могу у Вас кое-что попросить? – парень нервно перекручивал в кармане визитку с ее номером. Азия, так звали адвоката, кивнула. — Вы ведь знаете Джорела, да? Парень, который сейчас в больнице, мой... друг. Боюсь, ему тоже может понадобиться помощь. Мы можем рассчитывать на Вас? Выражение лица девушки превратилось в серьезное и задумчивое. Единственное, чего боялся Роуз, — это того, что сейчас она пошлет его и, махнув волосами, уедет, рассекая горизонт. Но Борден медленно закивала головой, все еще обдумывая сказанное, и на тонких губах снова заиграла улыбка. — У Вас есть моя визитка. Если что-то пойдет не так, позвоните. Дэн благодарно кивнул и почувствовал некое облегчение. Следующим шагом, сразу после того, как Джей подал иск против тюрьмы Лос-Анджелеса и всех ее сотрудников, стало обращение к народу. Зная, что Чарли находится при смерти, Джей думал о том, что должен отомстить. У него даже голова кружилась от злости, руки тряслись, как при ломке, а в мыслях крутилось одно: "Вы заплатите". Некоторые в местной полиции разводили руками и даже посмеивались, глядя на то, как молодой искалеченный парень и его компания пытаются тягаться с большими шишками, но Джей не отступал. Он давно плевал на эти насмешки, упреки, косые взгляды в свою сторону — им двигало лишь чувство справедливости. — Здесь нам не помогут, – в конце бесполезно проведенного дня подытожил Джей. На протяжении долгого времени он был очень замкнут. Почти не разговаривал, и все, кто удостаивался внимания, — офицеры и шериф округа. Решение давалось нелегко, но чем больше времени проходило, тем больше сомнений окутывало сознание. — Где находится самый влиятельный суд? – наконец, подал голос Деккер, и парни оглянулись на него. — В ЛА нам нельзя, а здесь никто не станет тягаться с федеральной тюрьмой. Адвокат Борден, присутствующая до сих пор на всех переговорах с полицией, оценила его находчивость и кивнула. — Я много слышала о федеральном суде в Нью-Йорке. В Южном округе. — Есть вероятность, что нам помогут? – с надеждой в голосе спросил Дэнни, поглядывая на Джея. Тот выглядел сосредоточенным. — Думаю, не стоит опираться на вероятность. Она есть, но это... — Если вероятность есть, значит, надо ехать туда. – Решительно заявил Деккер, но, как только боль резанула по свежим ранам, скривился и схватился за бок. Дилан дружески придержал его за локоть и усадил на ближайшую скамейку. Он повернулся к Азии, в приглашающем жесте махнув рукой на место рядом, но девушка вежливо отказалась. — Вы должны адекватно оценивать риски, Джорел. – У того на лице заиграли желваки. — Даже если заявление начнут рассматривать серьезно, далеко не факт, что Вам смогут помочь. Это иск против целого учреждения. К тому же, федерального значения... — Мисс Борден, пожалуйста, давайте без этой умной мишуры! – вскипел Дог. В глубине души он понимал, что его желание разобраться со всем этим смахивает на бред. Как же так?! Это невозможно! Пойти против федеральной тюрьмы Города Ангелов? Вздор! — Если у меня есть хоть малейший шанс привлечь их, я сделаю это. — Главное — мы знаем, что это правда. – Постарался успокоить Дэнни. Он потрепал Джея по плечу и постарался улыбнуться. — Если никто не поверит, можно написать в газеты... — Разглашение — не всегда правильный выход. – Резонно отметила Азия. — Но вы правы: если правда на вашей стороне, из этого может что-то получиться. Джордж за все это время не проронил ни слова, внимательно разглядывая молодого адвоката. Дилан мельком заметил этот взгляд, мужчина будто старался запомнить как можно больше, прежде чем Борден уедет восвояси на своем сером "Опеле". Он даже волновался, вроде, поэтому Альварес с подозрением прищурился, но решил оставить разговор до лучших времен. Сейчас главными в этой истории оставались Дэнни и Джей. В зале суда собралось удивительно много народа. Кажется, места, рассчитанные на одного, занимали сразу три человека, и совсем скоро в таком просторном помещении стало душно. Горожане жужжали, как пчелы в улье; стенографистка, судебный клерк и кто-то из охраны что-то обсуждали, поглядывая на подсудимого, но их взгляды слишком быстро и резко падали на двух парней с другой стороны зала. Азия, прямо как типичный адвокат из телевизора, перебирала какие-то документы на столе: свидетельские показания, записи с допросов, рядом с ней даже стоял маленький проигрыватель, чтобы, в случае чего, прослушать какие-то важные моменты или подтвержденные на допросе факты. Джей и Дэнни чуть ли не глазами чувствовали, что девушка волновалась. Конечно, она и сама об этом сказала перед тем, как зайти в зал суда, но теперь внешне казалась настоящей железной леди. — Эй, Джей, – тихо позвал Роуз, — ты в порядке? Дог выгнул брови и глянул на музыканта, не понимая, шутит тот или нет. На губах Мурильо мелькнула улыбка. Джей смягчился и едва заметно кивнул, понимая, что не может срываться на Дэнни. Тот, хоть и Деккер пытался отговаривать, подал повторный иск против той же тюрьмы, а потом привлек к делу Слима, который, к слову, согласился выступать в качестве свидетеля. После такого Джей его только боготворил. Парни не представляли, что чувствовал Мэтерс после смерти Джона, не знали и того, в каких отношениях они состояли. Они были напарниками, союзниками, друзьями. Почти братьями, наверное. Несправедливо, что хорошие люди умирают молодыми, а плохие — до глубокой старости портят жизнь хорошим. Джей все же нашел в себе силы повернуться и, поверх любопытных и, местами, настороженных взглядов, нашел в толпе Джорджа. Тот сидел, ютясь между какой-то тучной женщиной и мужчиной в темно-синем полосатом костюме. Деккер, несмотря на то, что не понимал его мотивов, был благодарен за многое. Сегодня — за то, что согласился прилететь в Нью-Йорк и присутствовать в суде. А уж поддерживал он или нет — отдельный вопрос. — Внимание! Через минуту начнется слушание. – Отчеканил какой-то высокий мужчина-афроамериканец в строгом сером костюме. Дэнни судорожно вздохнул и сжал руки в кулаки. Он делал это с такой силой, что даже плечи мелко содрогались под костюмом. Джей, хоть и волновался не меньше, накрыл его ладонь своей и пальцами расцепил один кулак. Дороги назад нет, и то, что будет происходить в стенах этого здания, навсегда определит дальнейшую судьбу сразу нескольких человек. Мурильо украдкой глянул в сторону скамьи подсудимых и тут же захотел плеваться ядом: директор их тюрьмы, неизвестный никому до сих пор Джон Осборн, сидел с гордо поднятой головой и смотрел прямо перед собой. Хотелось подойти и врезать по его наглой роже так, чтобы улетел обратно в свою паршивую тюрьму и никогда не выходил в свет! Но оба парня понимали, что, в первую очередь, несоблюдение регламента отразится на Азии. Она выступала адвокатом только в местных судах, а теперь сидела здесь, в самом престижном суде Нью-Йорка, и собиралась отстаивать права сразу двух человек. В зал по одному зашли присяжные. — Его честь, судья Доэрти! – разнеслось по залу. Голоса стихли, и из-за двери в конце зала показалась важная фигура судьи. Невысокий старик в черной мантии прошел к судейскому подиуму, и на протяжении этой бесконечной минуты всем присутствующим нужно было смирно стоять на месте. Отдавать честь. Только присев за свой огромный стол, судья получил на руки все бумаги по делу и многозначительным кивком позволил сесть. Дэнни поблагодарил бога за то, что не рухнул в обморок еще до начала заседания. Судебный секретарь озвучил всю основную информацию, касающуюся дела, и за все прошедшие минуты в зале не раздалось ни шороха. Джею казалось, что слышат только его дыхание. Что только его сердце бьется так громко, что мешает судье выслушать все, что может оказаться решающим в обвинении. Мистер Доэрти, внимая словам секретаря, пристально оглядывал стороны. Как только взгляд его глубоко посаженных глаз остановился на Деккере, тот нервно сглотнул и опустил глаза, до скрежета сжимая зубы. Правда на их стороне. Азия справится. Они справятся. — Для дачи показаний суд вызывает Даниэля Мурильо. – Эхом пронеслось в голове, и Дэнни моментально побледнел. Рядом с ним возник высокий охранник и указал рукой на небольшой пьедестал прямо у стола судьи. Джей подтолкнул парня в бок и кивнул, давая понять, что все хорошо. Роуз встал и на деревянных ногах побрел к месту около судейского стола; Азия уже стояла рядом и готовилась задавать вопросы. Музыкант чувствовал на себе сотни взглядов, но старался держать себя в руках. В душе он все еще не мог отойти от своих травм: от убийств, от тюрьмы; боязнь того, что все смотрят с осуждением, преследовала и по сей день. Он даже не доверял полиции с тех пор, как они с Джеем оказались за решеткой. И, тем не менее, хорошо держался. Азия, тихо переведя дух, встала достаточно далеко, чтобы быть на виду и у присяжных, и у самого судьи. Сначала она попросила Дэна представиться и рассказать, кого он из себя представляет. Как считала Борден, это тоже важно для суда, ведь присяжные поймут, что парни безобидны и, возможно, смягчат приговор. Дэнни отвечал систематично, на какой-то секунде сам себя поймал на мысли, что говорит, как робот. Очнувшись от некого транса, парень заговорил более человеческим языком и даже показывал какие-то эмоции. — Сразу после этого я перебрался в Бивертон. У меня была машина. Я начал зарабатывать там, играл на гитаре. – Мурильо ненадолго замолчал, но, подгоняемый Азией, в спешке продолжил. — Это продолжалось два года. Потом я встретил девушку, ее отцом оказался Джим Лоутер. Он представился как менеджер музыкальной группы. Его жена предложила мне выступить с ними на каком-то вечере, а потом я начал работать с ними за небольшую плату. — Вы знали о том, чем Джим занимался на самом деле? — Нет. Конечно, нет. У меня не было денег, но я бы не стал ввязываться в криминал. — Спасибо, Даниэль. – Одобрительно кивнула Борден, оглянувшись на судью. Тот, благо, никого не торопил и с трепетом вслушивался в каждое слово. — Расскажите, как Вы оказались в Лос-Анджелесе? Кто привез Вас и мистера Деккера в тюрьму? — Нас обвинили в убийстве подростка. Переправляли самолетом, как других преступников. — Вам зачитали права, прежде чем отправить в участок? — Сказали, что мы имеем право молчать. Судья, как заметил Джей, ожидал услышать что-то еще, но после нескольких секунд молчания удивленно вскинул кустистые брови и переглянулся с клерком. — Это все права, которыми Вы располагали? – проскрипел Его честь, обращаясь к Дэнни. Тот вздрогнул и поднял взгляд на мужчину. Кивнул. — Что ж... Продолжайте, мисс Борден. — Спасибо, Ваша честь. Даниэль, скажите, что Вы знали об этом происшествии до своего задержания? Напоминаю: Вы не обязаны свидетельствовать против себя... — Нет-нет. – Мурильо помотал головой и взглянул на присяжных. Мужчины, женщины. Они явно не видели в нем угрозы. — Я... я ничего не знал. Я собирался вернуться к родителям в Белл-Гарденс. О существовании Билла я узнал только на допросе. Адвокаты со стороны Осборна напряженно молчали, крутя пальцами свои позолоченные ручки. Один из мужчин неслышно отстукивал ритм ногой, а другой редко, но грозно поглядывал на директора тюрьмы. Тот по-прежнему оставался холоден. — Ваша честь, позвольте напомнить, что за время всего уголовного процесса моим подзащитным не были предоставлены услуги адвоката. Мистер Деккер и мистер Мурильо располагали и располагают всеми гражданскими правами, следовательно, их нарушили, не предоставив защиту. Судья согласно кивнул. — Также позвольте заметить, что в отсутствие официальных юридических лиц подзащитные могли оказаться под давлением местной полиции. Их могли заставить сказать то, что поспособствует закрытию дела. Со стороны мистера Доэрти снова последовало одобрение. Посчитав, что Дэнни может больше не давать показаний, Азия вежливо поблагодарила присяжных за внимание, Мурильо — за содействие, и отправила парня на место. Дрожа всем телом, Роуз встал с насиженного места, но почему-то посчитал нужным остановиться. Сначала кивнул судье, потом присяжным, а затем пулей полетел к скамье. Все, чего он сейчас хотел, — упасть в объятия Джея и, закрыв глаза, больше никогда их не открывать, чтобы не видеть этот жестокий мир. Но, вместо этого, все еще сопровождаемый чужими взглядами, музыкант плюхнулся на место. Джей, всматриваясь сначала в лица присяжных, а потом глядя на Дэнни, начинал злиться. Если Мурильо снова упекут за решетку, он, черт возьми, будет убивать до тех пор, пока не останется один на всей этой ублюдской Земле. — Для дачи показаний суд вызывает Брендона Ури. Глаза парней округлились, и они, как по команде, обернулись в сторону широкого прохода между скамьями. Из коридора показался девятнадцатилетний мальчишка с темными волосами, слегка "помятый", но одетый в чистую гражданскую одежду, а не тюремную робу. Он прошел к своему месту, сделав вид, что вообще не заметил ни Деккера, ни остальных. Так же, как и Дэн, Ури молча поприветствовал судью и присяжных и сел. Казалось, он вообще не волновался. — Мистер Ури, – обратился сам судья, сцепляя сухие пальцы в замок. Наверное, из-за отсутствия представителя ему придется общаться с судьей напрямую. — Напомню, что Вы находитесь под присягой, также Вы имеете право не свидетельствовать против себя. Итак. Какие обвинения Вы можете предъявить против мистера Осборна и других сотрудников? Один из адвокатов заерзал и, вдруг, вскочил, привлекая внимание: — Протестую, Ваша честь! Мистер Ури — осужденный, привлеченный к ответственности за взлом материалов, находящихся в закрытом доступе. Его честно обвинили в преступлении и вынесли приговор! — Протест отклоняется. – Учтиво ответил судья Доэрти, ни разу не повысив голос. — Мистер Ури? — Да, Ваша честь. – Подхватил Брендон, победно глядя на адвоката. — У меня много претензий и к директору, и к сотрудникам. За недосмотр, за многократные домогательства, несоблюдение служебного долга и за сокрытие особо опасного преступника. — Могу я просить Вас рассказать подробнее? — Конечно, Ваша честь. Если позволите, начну по порядку... Брендон постепенно раскрывал людям глаза на темную сторону этой тюремной "медали". Чем дольше Джей, Дэнни, да и остальные присутствующие, впрочем, слушали его рассказ, тем больше их челюсти стремились отвалиться. Ходило много слухов, люди знали, что может твориться в мужских тюрьмах, но теперь, когда это все вживую рассказывал молодой парень, в подробностях описывая каждое унижение, по коже бегали мурашки. — И, наконец, последний пункт. – Уже более серьезно произнес Ури, в упор посмотрев на Джея. — Однажды мы с Деккером, – он указал рукой на Дога, — кое-что не поделили... — Позволите узнать, что? — Позволю. В тот день я попытал счастья в драке с одним из заключенных. Хотел дать отпор. И Деккер, как посчитал он сам, мог помочь, но не стал, за что потом извинился. Он сказал, что мы друзья, а друзья так не поступают, я с ним согласился и принял извинения. Тогда мы стояли в коридоре и случайно услышали разговор капитана и двух охранников. Они обсуждали побег какого-то опасного заключенного, говорили: "Если мы не найдем его, он нас всех на куски разорвет". Кто-то из зала невольно ахнул, и вокруг повисло тяжелое молчание. — Как Вы поняли, что речь шла именно о мистере Левине? — Мы не поняли, Ваша честь. Поняли только, что "верха" что-то не хотят рассказывать, а об Адаме узнали, только когда исчез Деккер. Брендон ясно дал понять, что больше рассказывать ему нечего, так как конкретно в этом деле он разбирался несильно. Стенографистка перестала записывать и на секунду отложила ручку, глядя на судью. Доэрти что-то обдумывал, почесывая губы коротким жилистым пальцем, вздохнул, качнул головой и поблагодарил Брендона за показания. Тот, уходя, отсалютовал Деккеру и Мурильо и вскоре скрылся за дверями зала. Второй адвокат, некогда бросавший убийственные взгляды на Джона Осборна, встал и, попросив разрешения судьи, с важным видом объявил: — Ваша честь, позвольте еще раз напомнить, что данный свидетель имеет судимость и его показания не могут расцениваться как объективный взгляд на действия моего подзащитного. – Теперь он встал вполоборота к присяжным, успев зацепить взглядом Джея. — В конце концов, никто не может отрицать, что Ури выдумал сведения, чтобы пойти против руководства тюрьмы. Мальчик надеется, что это пойдет ему на руку... — Протестую, Ваша честь. – Громко заявила Борден. От ее решительного тона Дэнни вздрогнул. — Мистер Ури давал показания под присягой. Если они ложны, то это еще одно несоблюдение закона. Такой умный свидетель не станет рисковать своим положением. Адвокат Осборна одарил девушку испепеляющим взглядом и процедил: — Мы не можем знать наверняка, что подзащитные мисс Борден не состоят в сговоре с некоторыми заключенными в этой тюрьме. Возможно, что они всего лишь хотят затеять скандал. — Протестую, Ваша честь. – Сделав ударение на первое слово, повторила Азия. Складывалось ощущение, что они играли в игру "Кто кого переспорит". — В момент, когда мистер Ури содержался под наблюдением в учреждении, мои подзащитные находились в другом штате и не имели возможности связаться... с внешним миром. Кажется, судебный клерк, уловив секундную паузу, смог перевести дух и спокойно вздохнул. Он достал платок из кармана и быстро утер пот с широкого лба, а после снова продолжил документировать происходящее на заседании. Судья Доэрти, с неким интересом глядя на Азию, покрутил пальцами. — Что Вы имеете в виду, мисс Борден? Азия сделала глубокий вдох, подбирая слова. Поправила очки на переносице. — Подзащитные находились в бегах с тех пор, как скрылись от противозаконного заключения. Если позволите, для более подробных показаний я бы хотела вызвать Джорела Деккера. — Прошу. Твердый мужской голос повторно огласил его имя, и Джей, медленно моргнув, встал со скамьи. Не желая встречаться с "разношерстными" выражениями лиц присутствующих, он смотрел себе под ноги и поднял взгляд, только сев около микрофона. Воротник рубашки все еще душил, а галстук походил на петлю для повешения. Последовав примеру предыдущих свидетелей, Дог молча кивнул толпе за деревянной перегородкой и мужчине в черной мантии. Он просто мечтал в эту минуту исчезнуть с лица Земли. — Джорел, – Борден кивнула, — Вы под присягой. Вы имеете право не свидетельствовать против себя... Пожалуйста, расскажите о своей личности. Джей несколько стыдливо перевел взгляд на свои подрагивающие пальцы, но, зная, что время не ждет, придвинулся к микрофону. Он рассказал, где родился и вырос, в какую школу ходил, с кем жил на протяжении шестнадцати лет... также зная, что не может рассказать ни об увлечениях, ни о роде деятельности, Джей сразу перескочил на момент переезда в Бивертон. Поведал всем слушающим, что по наводке матери попросил помощи у дяди. Поселился в их доме. Устроился уборщиком в школе Патрика и Фелиции. — Тогда мои отношения с Биллом сразу не заладились. – Осторожно рассказывал Джей, по совету Азии выбирая выражения. — Они с компанией долго пытались испортить мне жизнь в школе, обзывали, иногда толкали или просто мешали работать. В одно утро я пришел в школу, а они приставали к одному парню, Айзеку. Биллу снова что-то не понравилось, он хотел ударить его, но я помешал. Тогда все и началось. Потом кто-то рассказал директору школы, что он ударил меня прямо посреди школьного коридора... В очередной раз рассказывая историю своей скудной и никчемной жизни, Джей неотрывно смотрел на Дэнни. Словно ему плевать на то, поверят ли присяжные, — главное, чтобы верил Мурильо. Но тот верил: если раньше в его взгляде читалась открытая ненависть, то теперь — сожаление, вина за то, что не был рядом, когда это происходило. — Продолжайте, Джорел. – Поторопила адвокат. — Они подкараулили меня в туалете во время вечерней смены. — Уточните, пожалуйста. Кто "они"? — Билл, Патрик, Джеймс, кажется... и еще двое. Я не помню имен. Они думали, что это я донес директору, поэтому решили "преподать урок". Сестра рассказала, что меня нашел Айзек. Гулял поздно вечером, увидел, что в школе еще горит свет. Принес меня на руках, а весь следующий день я пролежал в полубреду, они сломали мне два ребра и ударили по голове. Моя тетя и сестра остались со мной, но сестре я сказал, что на следующий день уже пойду на работу. Знаете, хотел показать, что им меня не напугать. — И что случилось потом? В очередной раз Джей проглотил обиду, спрятал в себе всю накопленную злость, боясь что-то испортить, и сдержанно выдохнул. — Утром я пошел в школу. Было больно, но я решил идти. Заметил только, что дома никого не было, но не придал значения. А потом в переулке наткнулся на Патрика. Ну, на всю их компанию, только без Билла. Патрик... был в перчатках, он держал охотничье ружье моего дяди. Бросил его мне. Сказал: "Еще есть время признаться"... — Это именно то, что он сказал? – уточнил судья. Джей поднял на него взгляд. — Он сказал: "Скоро приедут копы, у тебя еще есть время сознаться во всем, Деккер". Я услышал полицейские сирены где-то неподалеку. Еще Патрик сказал, что меня "накажут, как этого требует закон". Конечно, я выбросил ружье и убежал. — Джорел, расскажите, – Азия выдержала паузу, — как эта история связала Вас с мистером Мурильо? Дог невольно усмехнулся. — Самым странным образом. – Он перевел взгляд на Дэна. — Он ехал по переулкам, чтоб не попасть в утреннюю пробку... – Музыкант кивнул в подтверждение его слов. Джей заговорил увереннее: — Я бежал там же, и Дэн случайно сбил меня на машине. Я почти моментально подлетел к ней, залез на пассажирское сиденье и попросил уехать. По пути пришлось рассказать, что случилось. Мы почти выехали за город, когда нас окружили. — Что Вы делали после задержания? Джей опешил. — Я... мы... давали показания? Нас держали в разных комнатах. Мурильо до последнего доказывал, что не знает меня, да и я пытался убедить детектива, что он ни при чем. Просил отпустить его, но они как будто сами убеждали меня, что он подельник. Что мы заодно. В итоге, одну ночь нас продержали в местном участке, а потом направили в Лос-Анджелес. — Как прошло судебное заседание? Вопросы мисс Борден окончательно загнали парня в тупик. Точнее, загнало в тупик то, что она уже спрашивала все эти вещи. Через секунду Джей догадался: никто, кроме нее, этого не знает. — Суда не было. Нас на десять минут посадили перед камерой, какой-то мужчина в черном костюме зачитал наш приговор, и нас отправили в тюрьму. Азия, тайком оценивая внимание слушающих, кажется, в голове подбирала более выгодный вопрос. Не хотелось ей тянуть кота за хвост и выуживать из Деккера все, вплоть до среднего веса в тринадцать лет. Она элегантно приблизилась к своему столу и взяла какую-то маленькую папку, прижимая к груди. Попросив разрешения у судьи, она снова подошла к судейскому подиуму и протянула папку третьему лицу. Мужчина передал ее судье, и тот, слушая предварительную речь Борден, осматривал содержимое. Джей, к сожалению, знал, что в этой папке. Поэтому, когда копии фотографий с его увечьями Азия раздала присяжным, он побледнел и едва сдержался, чтобы не взвыть. Чарли, пожалуйста, пусть это не будет зря. — Мой подзащитный, по показаниям сразу нескольких свидетелей, продолжительное время находился вне тюремного сектора, к тому же, подвергался пыткам со стороны мистера Левина. В подтверждение психической нестабильности данного субъекта в папке есть документы из медицинских учреждений. Также имеется несколько официальных заключений по закрытым делам Левина, где сказано, что его жертвы были убиты с особой жестокостью. Мистеру Деккеру в течение трех месяцев наносились колото-резаные раны, он содержался в полной антисанитарии и подвергался психологическому насилию. Теперь присяжные смотрели только на Джея. Все смотрели только на Джея. А тот, в свою очередь, сидел неподвижно. — Джорел, – мягко обратилась Азия. Она понимала, что это добивает парня, но по-другому поступать не позволяла профессия. — Вы... можете привести пример того, что происходило с Вами в тот период? Джей молчал. — Вы все еще имеете право на молчание. — Он вырезал у меня на спине прозвище, которое сам же и дал. "Джей-Дог". Затачивал ножи, садился за моей спиной и резал. Сначала несильно, потом резал глубже и глубже, не давал ранам заживать. Я тогда подумал, что он обычный... извращенец. Но он стал приносить трупы людей. Это были и незнакомые, и те, кого я видел в тюрьме. Он... рубил их на части и заставлял меня смотреть на это. А потом... — Достаточно, мистер Деккер. – Буквально пожалел его Доэрти. — Не могли бы Вы еще раз изложить свою позицию, для ясности? В чем Вы обвиняете мистера Осборна? Джей поднял голову, и их взгляды встретились. — Он знал обо всем, что там творится, и допускал это. Выдержав довольно долгую паузу, судья что-то тихо обсудил с помощницей и уже готовился произнести речь в микрофон, как вдруг из-за стола обвинения подскочил один из адвокатов. Тот, что препирался с Азией на протяжении трех минут. — Ваша честь, – он с неприятным выражением лица обернулся к Азии, — мисс Борден. Прошу разрешения выступить в защиту подсудимого. Его честь жестом пригласил адвоката выступить, и тот, важно шагая по полупустому пространству зала, подошел к Джею. — Мистер Деккер. — Мистер адвокат. – Кто-то в зале невольно пустил смешок. Дог выпрямился. Честно говоря, он не ожидал, что кто-то еще будет разговаривать с ним в суде. Адвокат тихо фыркнул и представился: Рональд Филлипс. Но его липовая вежливость была недолгой, ведь мужчина тут же всем телом повернулся к присяжным и, как единственный петух в огромном курятнике, начал бродить из стороны в сторону. — Все мы с вами услышали душераздирающую историю молодого человека, получившего срок в тюрьме. Скажите, Джорел, вы действительно уверены, что не заслужили заключения? — Уверен. Филлипс самоуверенно хмыкнул и, как под копирку, в точности повторил действия Азии. Та, к слову, очень напряглась, едва завидев в руках адвоката Осборна какие-то бумаги. Третье лицо снова передало в руки судьи документы, и тот погрузился в изучение. — Наводя справки на членов противоборствующей стороны, мы узнали, что мистер Деккер на протяжении полугода находился под наблюдением в реабилитационном центре. Избавлялся от наркозависимости... — Протестую, Ваша честь! – воскликнула перепуганная Азия. Ее лицо вытянулось от удивления и злости. — В чем заключается протест, мисс Борден? — Эта информация не относится к делу. — Протест отклоняется, – строго ответил судья. Его внимание переключилось на Филлипса. — Продолжайте, мистер Филлипс. — Спасибо, Ваша честь. Теперь мы знаем, что прошлое мистера Деккера не такое безоблачное, каким его описали. Так можем ли мы допустить, скажем, хотя бы малейшую возможность того, что весь этот рассказ — результат галлюцинаций от приема запрещенных препаратов? У половины сидящих в зале поотваливались челюсти. Даже Азия, прежде невозмутимая, не удержалась и сломала ручку. Мужчина, (то самое третье лицо), любезно предоставил ей запасную. — Поясните свою позицию, мистер Филлипс. — Как показывает многолетний опыт и изучение людей с зависимостью, бывших наркоманов не бывает. Так что же мешало мистеру Деккеру снова "сесть на иглу"? Что, если все рассказы о деяниях Адама Левина — всего лишь плод его искаженного сознания? — Вы сдурели?! – Джей даже уронил стул за собой, подскакивая на месте. Судья попросил его успокоиться и сесть. — Как вы... — Даже на данный момент его поведение можно расценивать, как "ломку". Бледное лицо, дрожь... Возможно, за период подготовки судебного процесса он не успел принять новую дозу препарата и теперь... — Достаточно, мистер Филлипс. – Прервал судья Доэрти, и Рон на тот момент чуть ли не упивался своей победой. — Джорел... Деккер беспомощно взглянул на судью. Тот заглянул ему прямо в глаза. — Скажите, Вы отрицаете употребление запрещенных препаратов на протяжении последних пяти лет? — Да! Конечно, Ваша честь! Я... я... проверьте меня! Сделайте тест, что угодно — я чист. Старик кивнул, намекая, что больше объяснений не требуется. — Мистер Филлипс, у вас есть что-то еще? — Да, Ваша честь. Имею смелость предположить, что в месте, которое описал мистер Деккер, должны быть какие-то доказательства его нахождения там. ДНК, например. Готов предложить провести экспертизу на исследование подвального помещения. Если там и в самом деле есть признаки чьего-то присутствия, то анализы непременно опровергнут мою теорию. Судья счел такое решение благоразумным и оповестил присутствующих о том, что Суд должен удалиться для принятия решения с учетом новых обстоятельств в деле. Охранник проводил Джея на его место.***
— Вы хоть понимаете, что дело уже может быть закрыто?! – строго заявила Борден, едва переступила порог зала для переговоров. Джей зло выдохнул и до боли закусил губу. Дэнни молчал, и теперь Деккер сомневался, знал ли он вообще о его зависимости. — Почему ты не рассказал про реабилитацию? — Вы сами же сказали, что это не относится к делу. – Обиженно прошипел Дог, хотя понимал, что злиться на Азию бессмысленно. Идиот он, а не она. — Джорел, если вы хотите, чтобы я защитила вас... – она окинула их с Мурильо усталым взглядом. — Если вы хотите, чтобы люди поверили вам, нужно говорить правду. Я должна знать о вас все, чтобы потом ни один ублюдок не смог обратить что-то против вас! — Простите. — Ты-то чего извиняешься? – теперь уже разочарованно, девушка всплеснула руками и опустилась на рядом стоящий стул. Дэнни неловко пожал плечами и незаметно погладил Джея по спине, подбадривая. Они оба чувствовали себя малолетними мальчишками, провинившимися перед мамой. Как будто они разбили дорогую вазу, и никто не хотел сознаваться в том, что это сделала не собака. Собравшись с силами, Азия ринулась в "последний бой". В сопровождении подзащитных и приставленного к ним охранника, она первой вошла в зал суда и молча села за стол, бездумно проверяя бумаги. Через пять минут напряженного ожидания, судьи вернулись и расселись по местам. Девушка постаралась перевести дух. — В связи с появлением новых деталей дела и, безусловно, с учетом уже имеющихся фактов, судебное заседание переносится на следующую неделю. Секретарь сообщит дату и время представителям сторон. Не найдя слов, Азия молча поднялась из-за стола, сгребла документы в охапку и удалилась из зала. Джей и Дэнни последовали за ней.***
— Поверить себе не сможешь, чувак... Дилан усмехнулся, машинально щелкая кнопки на пульте от маленького телевизора. — Тут у тебя плазма висит, бро! Не то корыто, которое стояло у Фрэнка... ну, ты понял. Телек. – Хохотнул мексиканец. Он посмотрел на часы и глянул на друга. — Скоро парни придут. Уж не знаю, закадрил наш Джонни эту горячую адвокатессу или нет, но она — та самая. Прикидываешь? Этот здоровый бугай и эта Маленькая Фея. Теперь Рейган должен Малому желание. По-любому попросит простить Деккера. Ну... слишком уж очевидно! Альварес вздохнул и поднялся с кресла. Странно, но, как только он переставал разговаривать с Джорданом, комната погружалась в траурную тишину. Он даже думал о том, как громко звучит его голос при разговоре. На душе было чертовски тоскливо, и Дилан до последнего не хотел показывать эмоций. С парнями, как и прежде, общался на расслабоне, отшучивался, вовремя разряжал обстановку. Но теперь, оставаясь наедине с лучшим другом, к которому вели тысячи проводов, трубочек и иголок, чувствовал, что теряется. Что он больше не Фанни, которого приписывают к тандему с Чарли Сином. — Ты знаешь, чувак, ты... главное — не бойся. Забились? Мы в Нью-Йорке. Ты тут лежишь в больничке, тебя морфием качают, я даже завидую. Но ты не увлекайся, окей? Мы ведь с парнями тебя ждем тут. Деккер с Малым, вон, вообще по судам гоняют! А ты тут отлеживаешься. – Дилан шмыгнул носом и усмехнулся. — Ты, давай, как накачаешься наркотой — возвращайся. Без тебя не то.