***
Приняв душ и переодевшись, я направился вниз в свою специальную комнату для промывания снимков. На моей стене были все готовые снимки, и я их осматривал. На каждом фото были фрагменты страха, испуга и отчаяния. Тут я вспомнил, что я что-то хотел выбросить, но не помню что. Мне кажется, что я что-то забыл. Но что именно? И тут на столе я приметил давнюю газету, как раз о самом Теодоре Уоллесе. Не знаю зачем, я решил снова прочесть. Сладкоголосый ангел или привратник дьявола? Автор: Дэниел Блок 10 октября Кримсон-Сити При первой встрече с проповедником, писателем и духовным лидером Теодором Уоллесом, сразу бросаются в глаза его сила и харизма. Крупная, почти что пугающая фигура по контрасту удачно подчеркивает его открытое дружелюбное лицо. Именно это лицо украшает обложки серии мотивирующих книг, и именно этот человек создал сеть оазисов духовного здоровья, известных как «МЮ-центры». Но что скрывается за столь дружелюбной и располагающей внешностью? Одни видят в Уоллесе гуру, другие — и среди них поборники традиционной религии и, что особенно тревожит, родственники прихожан МЮ-центров — считают его не более чем лидером современной секты… И тут же дальше идет, как раз его реклама, которая тогда меня зацепила в то время. Вселенная кажется вам жестоким и нелогичным местом? Вы чувствуете, что мир задался целью отвлечь вас своей блестящей, но недосягаемой мишурой от Истины? Уверены, что это чувствуете только вы? Тогда ваше место — в МЮ-центре. Дерзайте, сбросьте оковы современного общества. Познакомьтесь со своими единомышленниками. Создайте лучшую реальность, ту реальность, которую хотите видеть ВЫ — вы, а не ОНИ. МЮ… Мы ждем именно вас. Прочитав все это, я тут разорвал эту газету и выбросил в мусорное ведро. Внезапно, в кармане джинсов раздался звук, взяв мобильный, на экране вышло сообщение от Ребекки. В первый раз, когда она решила мне написать сама первая… Она: Стефано, с вами все в порядке? Я облокотился об стол и начал вбивать ей ответ. Я: Все в порядке Ребекка, не волнуйтесь. Просто… устал. Она: Но если оно так… то, не буду вас беспокоить. Как она может меня беспокоить? Я решил с ней поговорить и тут же я набрал ей. — Ребекка. — Стефано… — как-то расстроено ответила она, — Я вас… не беспокою? — Ну что вы мне говорите за глупые вещи? Как вы можете меня беспокоить? — я даже слегка смутился, когда она мне говорила таким нежным спокойным голосом… — Мало ли… Ребекка просто дышала в телефон, мне не нравилось это. — Вы… смотрю сами какая-то подавленная. С вами все в порядке? — Просто… хотела вас услышать. Интересно, что стало с ней? Меня это встревожило не на шутку. — С вами, правда, все нормально? И тут она начала мне плакать в телефон, я тут же отошел от стола. — Ребекка? Что случилось?! — меня напугало ее состояние. — Простите меня, что я не сдерживаю своих эмоций… — Ребекка, что случилось?! Она тяжело вздохнула и помолчав так минуту, она все же начала мне выговаривать все что с ней случилось. Вчера после того, как я ушел, она ждала долго Джозефа с работы. Когда он пришел поздно домой, она с ним вчера сильно поругалась и даже сказала то, что ее брат в первый раз на нее так накричал и повысил тон, чего он раньше никогда не делал. А сегодня утром, она нашла его без сознания, в ванной, и она сказала, что не сможет со мной на данный встречаться, так как она будет присматривать за своим братом. Хотя… это к лучшему, я хочу побыть один и снова все расставить по полочкам в своей голове. Когда она мне рассказала все о случившийся, я стал ревновать, сжав мобильный в руке. Может это казаться глупо, что я ревную к ее «брату», но на самом деле, то я знал, что он не настоящий брат. Уже с первого дня выставки я сразу увидел, что они совершенные разные. Не считая того, что цвет глаз и волос были одинаковы. Но сами черты лица… были совершенно другими. Когда я был вчера в гостях у Ребекки, на их камине я увидел фотографию, где Ребекка, как я понял, была в младшем возрасте, она стояла с семьей Джозефа. Уже сразу изучил фото и понял, что это был фотошоп. Плохо вживленное изображение-имплантат выдает контур выреза, я сразу приметил на этой фотографии, почти что незаметную пиксельную «лесенку». Но, однако, баланс цветов имелся, но имелось это фото с выкручиванием контраста и яркости. Неужели Ребекка никогда не обращала на это внимание или может она не знала, что фотографии могут быть поддельными? У меня в голове появились неожиданные вопросы. А где семья самой девушки? Почему Джозефа воспринимала за своего брата? Что было в ее жизни? Я так хотел о ней узнать, и… возможно как-то помочь. Выслушав весь ее рассказ о вчерашнем, я тяжело вздохнул, потому что, у меня самого в душе, было не по себе от разговора с Уоллесом. — Хорошо, Ребекка. Не переживайте. Я… все понимаю. — Спасибо, что… выслушали меня, Стефано. Как же я хотел Ребекке рассказать, о чем-нибудь поделиться. Просто слушать ее голос, просто знать, что она есть. Но в голову у меня стрельнуло неожиданно. — Ребекка, я должен уехать на неопределенное время, — мне пришлось ее обмануть и сказать, что я уеду в другой город по делам, связанный с моей работой фотостудии, и тем самым пусть она пока обо мне забудет. И пойму сам, будет она мне скучать за эти дни, как я о ней. — А когда вы вернетесь? — расстроено, спросила она. — Я не могу вам этого сказать, — вздохнув я, — К сожалению, в течении этого времени у меня будет очень много работы. Поэтому… на данный момент вы не сможете поддерживать со мной связь. Я понимал, что я обманываю ее и чувствовал себя не очень. Но это нужно было. Понять для нас обоих. И дать ей возможность побыть тоже одной. Нужны ли мы друг другу? Кто… первый сдаться? Кто первый скажет — «Мне тебя не хватало»? — Да, Стефано… — Я… — я разочарованно опустил голову уставившись тупо в пол, — Будет возможность, я напишу вам… Ребекка. — Да. Как я не хотел отрывать наш разговор, но… сейчас это нужно было мне. — До свидания… Ребекка. — До свидания… И я отключил с ней связь, она даже не произнесла мое имя. Неужели я стал таким слабым? Я действительно перед ней был слабым, и… как я продержусь со своей темной тайной, которую я скрываю… Начиналось мое настоящее испытание в жизни. Выдержать… Выдержать себя и не дать себе снова сделать то, что я делал раньше. Тут я резко вспомнил, что я оставил у Ребекки. В бумажном пакете, были фотографии Эмили! И я понял, почему вначале она, возможно, так опечалилась, но она… ничего не сказала. Эмили… Позже назвала меня «милым» другом, вот только я… я не мог так ее назвать. Потому что… я бы никогда не смог дать этого, что она хотела… И на это у меня были причины, хоть понимал и осознал только недавно, что возможно она здесь не причем… Но все же я не сдержался и убил ее, из-за накопившийся моей боли и эмоций, которые я получал в своей жизни, когда я жил во Флоренции…***
Год назад… После войны, забрав все наследство отца и переехав в Кримсон-Сити, я приобрел двухэтажный коттедж, почти, что за пределами города. Конечно, я бы мог купить со своим состоянием, почти, что в центре города. Но я не хотел находиться среди людей и тем более, при всех заниматься своим «кровавым» любимым делом. И после этого я начал искать пустое помещение для своего дела, как никак мне нужны были свои деньги в свой личный карман и продвигать свое дело. Спустя месяц, я нашел идеальное помещение, почти, что неподалеку находилось от моего дома и я начал вести реконструкцию внутри на свой вкус и усмотрение. Обустроив более менее помещение на свой лад, я начал продвигать себя через интернет. Но перед этим, чтобы полностью украсить свою фотостудию, я искал своих «жертв» и я из них делал что хотел. Я специально выискивал и тайно убивал людей, у которых не было семьи и чтобы их никто не находил в этом городе. У меня на фотографиях были испуг, страх и мучения. Их части тела и их эмоции в лицах, были изображены в моих рамках, и самое главное фото, которое украшала все мое помещение, то самое главное фото с войны, где я потерял свой правый глаз, которое мне принесло видение. Также были другие картины. Например, я убил двух сестер-близнецов Крейн. Одна из них была Мария в белом балетном пышном платье, ее руки были расставлены как весы. А на весах были две искусственные фигурки, в правой чаше была фигурка старшей, а на левой младшая. Ее лицо было закрыто маской, из нее были пуховые перья. А другая ее младшая сестра Лиза была в пышном черном платье, но в ее руках были мешки, и ее голова сама была закрыта мешком. При этом ее обе ноги я прикрепил на обоих стульях и она сидела на спинках между стульями. Когда я сфотографировал свои «шедевры» для себя, то позже их тела я использовал для создания моей Обскуры. И позже я убил других женщин, чтобы они полностью дополняли мою «Обскуру». В течении месяца, ко мне приходили только люди, которым были нужны срочные фотографии на документы, а так, чтобы я провел обширную фотоссесию в своей студии… Нет. Никто не хотел. Приходя сюда, люди ужасались, когда видели, что висели на моих стенах. Если бы они знали, что я на самом деле не рисовал, а с виду действительно было очень похоже, что я рисовал. На самом деле я фотографировал свои готовые «шедевры» из своих рук. Даже были такие, которые сразу уходили, увидев подобное. В один день мои дела пошли более-менее. Как-то однажды, я сидел в душевом помещении, что почти до самого вечера и просто думал о том, какие я бы мог сделать «шедевры» и примерно накидывал наброски в своем альбоме. И закончив с набросками, я хотел уже закрыть свою фотостудию и пойти домой, как я заметил, что кто-то подходит сюда. Услышав скрип двери, я посмотрел, кто зашел. И увидел ее. Эмили. Тогда она была одета в обычное черное платье и ее волосы были собраны в аккуратный пучок, и на ней были обуты сапоги на каблуках. — Здравствуйте… — она оглядывалась по сторонам, видно явно искав меня, — Здесь есть кто-нибудь? Отложив альбом, я вышел из угла, поправив свой шарф и направился к незнакомке. — Могу я чем-то помочь вам? Девушка сразу увидела меня, но потом посмотрела на свой лист, который она держала в руке. — Вы… Стефано Валентини? — Да. Это я. — Я, нашла вас в интернете и я бы хотела узнать… — она сощурила на меня свой взгляд, словно меня в чем-то подозревает, — Вы действительно профессионал своего дела? Мне не понравился ее вопрос, но я должен себя вести как положено любому фотографу. — Да. Я закончил школу искусства «Микеланджело» во Флоренции с отличием, — посмотрел на нее свысока, — И я знаю свое дело. Я понял по ее выражению ее лица, что она как-то сомневалась во мне, что мне стало как-то неприятно. Если она сомневалась, зачем она вообще сюда пришла? Но потом она сказала. — Если как вы говорите, профессионал своего дела. То почему к вам никто не приходит? Отзывов я никаких не видела, кроме ваших… фотографий, которые развешены здесь… — и она посмотрела на все то, что висело у меня на стене. — Я недавно открыл свое дело, естественно пока никаких отзывов не будет, тем более… никто у меня здесь обширной фотосъемкой никто не занимался. Девушку почему-то осенило неожиданно. — Никто? Странные люди… Нужно попробовать же, вам же… нужно продвигаться в своем деле. Вот как… Интересная девушка, но почему мне кажется, что я ее видел однажды и я решил осторожно спросить. — Как… вас зовут? — Эмили. — А фамилия ваша? — А вам нужно это знать? — Если вы хотите иметь со мной дело, то я должен знать, с кем я общаюсь. — Льюис. Когда я услышал эту фамилию, у меня что-то внутри неприятно вздернулось. И я поник в свои мысли на минуту, подумав и прокручивая у себя эту фамилию… я не мог припомнить себе, где я мог ее слышать. Я пока решил оставить свои размышления и взглянул на нее с любопытным взглядом. — Эмили Льюис… — я слегка улыбнулся, — Ну что ж. Приятно познакомиться с вами, — я взял ее руку и поцеловал, — Я могу не представляться, вы уже знаете, кто я. — Да. Знаю, — она даже не убрала от меня руку, но я отпустил ее сам. — Ну, так какие цели у вас Эмили, и что вы хотите?.. Посмотрев на меня где-то две минуту, потом обратила внимания на все мои фотографии и картины, которые были развешены по всей фотостудии. Она рассматривала их и затем обратилась ко мне. — Знаете… Стефано, у вас, если честно, странные представления об искусстве… Очередной комментарий я услышал в адрес своих картин, но… это был более менее комментарий, от других я слышал более грубые и порой неприятные для меня вещи, из-за которого я был убить тут же, кто не ценит и не понимает мое искусство в смерти. Я лишь слегка усмехнулся, но ничего ей не сказал, но хоть она не уходила сразу, как это делали другие. Льюис прошла дальше и увидела площадку для обширных фотосессий. — Здесь у вас проводится фотосессия? — и она посмотрела на штатив, — А где же ваша камера? Я подошел к ней. — Почему же? Конечно есть, но здесь я не хочу ее попусту выставлять на штатив. Льюис начала с себя снимать курточку и повесила на стол, который был неподалеку и подошла к зеркалу. — Ну что ж, делайте сейчас свое дело, а я подготовлюсь, — сняв заколку, она начала заново делать себе прическу. Ничего себе… А она очень шустрая, я слегка хмыкнул. — Вы же понимаете Эмили, что фотосессия не бесплатная? Она развернулась ко мне. — Знаю, Стефано. Но я хочу посмотреть, как вы сделайте свою работу. Для меня, конечно, деньги это не проблема. Мы сейчас перешли на имена к друг другу, что я удивился сам этому. Все интереснее мне и интереснее становилось, кто же она такая и что она из себя представляет. Но ничего больше не сказав, я направился в специальную комнату и начал искать на полках свою профессиональную камеру. — Где у вас уборная? Я выглянул из комнаты. — Внизу по лестнице, — и я зашел обратно в комнату, и слышал стук ее каблуков, а я уже нашел камеру и направлялся к штативу. Я ожидал ее, и я думал, как я начать фотографировать. По ней было видно, что она возможно, тоже о «высоких мнениях», как и я. И неужели она и вправду собирается проводить сейчас фотоссесию? Льюис уже оказалась в комнате. — Я готова. Оторвавшись от установки камеры на штативе, я взглянул на нее. Эмили выглядела очень привлекательной и была хороша собой в своем черном платье. Хоть освещение было сейчас не очень, но я думаю, это не помешает для первого раза. Для начала мне нужно было подумать, как ее сфотографировать и в каких ракурсах. — Скажите мне, вы… вправду хотите обширную фотосессию… Но Льюис как я заметил, меня не слышала, а изучала студию вокруг себя и остановила свой взгляд на мои розы в белой длинной вазе. — Может быть… — она указала на угол, — Тот столик перенесем сюда и я встану, и сфотографируюсь рядом с розами? Действительно была очень шустрой и действительно, черное с красным прекрасно сочеталось. Я согласился с ее предложением, и мы оба думали дальше вместе, как будет лучше. Как странно, вроде как первая фотосессия, а она уже хочет сделать лучше прямо с первого раза. Когда мы закончили с перестановкой студии, мы начали проводить фотосессию. В течении полтора часа, я фотографировал девушку, а она с первого раза уже выходила хорошо и даже не нужно было фотографировать одни и те же позы, которые она делала и которые предлагал ей я. Закончив с этим, я начал переносить фотографии на компьютер, а она сидела на кожаном диване и ждала своих снимков. — Когда можно будет взглянуть? — спросила с нетерпением Эмили. — Думаю, где-то через два часа не больше, — не отрывая свой взгляд от компьютера. Я сразу заметил, что Эмили была фотогеничной девушкой. Почти на всех снимках она вышла очень хорошо. После нашей небольшой фотосессии в полутьме осталось много замечательных фотографий. Эмили прекрасно получилась. Я открыл на экране один из снимков, где Льюис стояла в профиль, взяв в руки розу и сложив их на груди. Недлинные тёмные блестящие волосы. Точеный профиль. Длинные ресницы. Голубые глаза. Тонкие губы. Очень бледная кожа. Она была очень мила. — Сколько всего снимков вышло? — она встала с кресла и подошла ко мне. — Ну… — я мысленно рассчитал, — В районе тридцати снимков точно. — Для первого раза действительно хорошо? — Да, — ответил я ей, так и не отрываясь от ее красоты на фотографиях. Льюис встала рядом со мной и тоже видела, как я редактирую ее фотографии в специальной программе. — Вы… родились в Италии? Интересно, зачем ей нужно было это знать? Но раз уж она интересуется… — Да. Во Флоренции. — Моя семья неподалеку жила на улице Торнабуони. Вот тут я оторвал свое внимание от редактирования и развернулся к ней. — Вы… — я изогнул брови, — Жили во Флоренции? — Да… Я тоже жила там. Я снова прокручиваю в голове, где я мог ее видеть. Значит… мне не померещилось, что возможно я ее уже однажды видел. Но где конкретно? — А почему вы переехали в Кримсон-Сити? — сложил я руки на груди. Эмили взяла стул и устроилась рядом со мной. Она сложила ладони на коленях. — Да. Я переехала сюда тоже год назад. — И почему у вас было решение переехать сюда? Она пожала плечами. — Ну… хотела, как-то знаете… изменить обстановку, да и… что мне было делать без своих родителей. Родителей… — А что с ними случилось? — У моего отца был инсульт, а моя мама… осталась жить в Италии. Вот как… Я хотел выяснить еще про ее семью, но по ее выражению лица и тихому тону, я понял, что ей неприятен данный разговор. Я решил сменить тему, так у меня самого были проблемы в моей семье и я с трудом перенес смерть своей матери… Не очень-то я сам хотел обсуждать про семью. — Вы жили, значит… — я слегка улыбнулся, — Среди известных ювелирных центров, дизайнерских бутиков? — с улыбкой спросил я Льюис, что она слегка оживилась. — Да. Я очень люблю стиль данной моды, как Gucci и Roberto Cavalli. Не зря, это улица считалась одной из самых элегантных улиц Старого города, — с гордостью сказала Льюис. — Согласен… Мы в течении целого часа общались с ней и одновременно редактировал фотографии на своем компьютере. Как странно было, вроде я подумал, что она слишком высокого мнения о себе, как и я. А она была очень даже общительной и дружелюбной, а вот ее красота была неописуема прекрасной. Закончив с редактированием, я начал их перепечатывать на специальную бумагу и осторожно упаковывал в пакет ее снимками. — Вот все снимки. С вас пятьдесят долларов, — она взяла с моей руки конверт и начала снова просматривать снимки, судя по ней, я понял, что она была восхищена, как и я сам ею. Льюис отложила конверт, и затем из сумочки достала кошелек и положила нужную сумму мне на стол. — Ну что ж, спасибо вам большое Стефано. — Я рад, что вы оценили мое мастерство. Льюис подхватив конверт, уже развернулась к выходу и затем вновь развернулась ко мне. — Можно не так официально… Стефано. Мне кажется, мы бы могли стать друзьями… — Да… вы правы, Эмили. Она слегка кивнула головой. — Мне было очень приятно общаться с тобой, Стефано, — и с этими словами она ушла, оставив меня в странных чувствах…***
После публикации фотографий на сайте с Эмили, на следующий день мои дела пошли в гору и все только благодаря ей, ведь она можно было сказать стала почти моим лицом фотостудии. И позже все обдумав, я ей предложил стать моей личной моделью и заключить «модельный релиз», т.е. контракт между фотографом и моделью. Льюис согласилась тут же и мы стали с ней работать вместе, и она тоже мне помогала приводить народ в мою студию. Не думал, что мы с ней настолько сблизимся, и она действительно стала мне первым другом в Кримсон-Сити. После приезда сюда, я и не имел никаких связей, а теперь я приобрел связь с Эмили. Хотя вначале думал о ней иначе, и знаете не хотел я ей признавать, но она стала меня вдохновлять. Благодаря такому быстрому успеху, нам удалось еще лучше обустроить фотостудию и приобрести новое оборудование. Например, у меня появился новейший и очень дорогой зеркальный фотоаппарат. К нам стало приходить намного больше клиентов. Да и снимки у меня стали получаться еще лучше, чем было. В нашей фотостудии появились прекрасные зеркала, мои работы висели в оригинальных рамках. При входе посетитель мог сразу увидеть одну из первых и самых удачных фотографий Эмили. Мы с ней начали видеться почти что каждый день, мы беседовали с ней обо всем, что только могли. Самое главное, она не поднимала тему насчет своей семьи и вообще не заводила этот разговор, так как мне самому не хотелось так сразу о таком раскрывать ей душу. Я мог с ней о чем угодно говорить, но только не о самом сокровенном. Такое я доверить еще ей не мог, а она мне кажется могла. Как-то раз нас пригласили на конференцию с Льюис, где начали у нас проводить интервью, как начинающего фотографа и моей любимой модели. Как выяснилось, Эмили не только была моделью, но и актрисой. Во время ее трудового пребывания в Кримсон-Сити, мы действительно подружились с ней, что даже заговорила со мной публично о дружеских отношениях. Многие предполагали, что у нас роман, но я пока не давал ответ на этот вопрос журналистам. А Льюис спокойно и уверенно говорила, что мы только деловые партнеры и не больше. И все же, как никак я с ней мог говорить о чем угодно и был ей благодарен за помощь.***
Целый год мы поддерживали отношения. Для меня этот год пролетел очень быстро и незаметно. Но в один день произошло нечто ужасное. Как-то однажды вечером, она приехала ко мне домой. Да, часто бывала она у меня в гостях и делилась своими успехами в актерском мастерстве, также как и я рассказывал ей о своих. Тогда я с Эмили не общался и не виделся целую неделю, у меня была на это причина. Потому что… она ведь еще не знает, что я знаю то, о чем она не подозревает. — Стефано… — я краем уха услышал скрип двери и ее голос, который звал меня и отзывался слабым эхо по всему дому. Эмили зашла ко мне в гостиную, но я даже не обернулся, продолжая упорно смотреть в окно. — Стефано? Я неохотно развернулся к ней и просто взглянул на нее без всяких эмоций. — Эмили… Она тут же отбросила сумку на пол и поспешно подходила ко мне. — Что с тобой происходит? — спросила девушка с грустными нотками в голосе. — Ты не отвечаешь на мои сообщения и звонки! Я переживаю… Я отошел от нее и направился к камину. — У меня были на это причины… — Какие причины?! Я молчал и ничего ей не говорил. — Стефано? — она встала напротив меня. — Мы… с тобой уже целый год общаемся. И неужели у тебя от меня какие-то секреты? — она дотронулась до моей щеки, — Стефано, посмотри на меня пожалуйста, — умоляющим голосом попросила она. Вот тут я взглянул на нее. Я понимал и видел, что она влюблялась меня с каждой минутой… Но я не мог ей дать то, на что она рассчитывала в дальнейшем. И я отвергал то, что возможно у меня были к ней какие-то чувства за год. Я убрал от неё свою руку. — Послушай, Эмили, — я тяжело вздохнул, — Лучше… уходи отсюда. Девушка не понимала, к чему я клоню. — Что? — сказала так, словно не веря моим словам. — Почему? Я резко сделал от нее шаг назад. — Я сказал, лучше тебе уйти! — я махнул на нее рукой. Но она твердо настаивала на своем, думая, что я изменю о своем решении. — Что с тобой происходит, Стефано?! Тут я не выдержал ее упертости и вытащил нож из пиджака, направив на нее. — Я тебе сказал, уходи Эмили! В этот момент у Льюис был такой взгляд… Она никак не ожидала, что я направлю на нее свой нож. Эмили хотела поднять руки, но она только сжала кулаки и не боялась сделать ко мне шаг вперед. — Нет! Стефано, зачем ты это делаешь? Объясни мне, что с тобой происходит, и я помогу тебе. Не прогоняй меня, пожалуйста! Я хотел ей шанс дать уйти от меня. Но она, видно, не хотела этого. Опустив голову, я исподлобья со всей кровожадностью взглянул на нее. — Тогда… ты не убежишь! И тут она только осознала, что я хочу ее убить. Эмили медленно отступала назад, а потом развернулась и побежала прочь. Я понял, что она хотела выбежать из моего дома. Но я перед ней телепортировался тут же и толкнул ее на пол. — Нет, Стефано! Что ты творишь?! Я тут же наклонился к ней и хотел вонзать в нее свой нож в сердце, на что она увидела рядом увидела вазу, взяв ее, она тут же ударила мне ею по голове. Девушка смогла от меня удрать и побежала вниз в мою комнату, заперев ее от меня. Ведь она не знала, что для меня это не проблема, пройти сквозь закрытые двери. Я оказался уже перед ней. Эмили отходила от меня медленно. Я встретился с её взглядом, полным неподдельного ужаса. Она не смотрела на нож — она смотрела в мои глаза. — Я тебе дал шанс убежать от меня, Эмили! — Стефано! Что с тобой происходит?! — и тут уже на слезах начали выступать слезы. — Пожалуйста, отойди! Не трогай меня! Что тебе нужно, почему ты хочешь убить меня? Я не делала тебе ничего плохого. Ты не знал, но я всегда любила тебя! Я не обратил внимания на её слова. Я был ослеплен своей досадой, желанием мести… Она любила? Мне было лестно узнать это. Или Эмили соврала, чтобы продлить свою жизнь? Я всегда видел в её глазах немое восхищение. Тогда я видел только страх. Она сказала «любила»… Значит, когда она увидела чудовище во мне, ее любовь исчезла. — Я предупреждал тебя, Эмили! Эмили ринулась влево, я бросился за ней. Когда до двери оставалось несколько метров, девушка вдруг упала. Я видел, как она запнулась о ковёр, наверно, зацепился её тонкий каблук, и Эмили не удержала равновесие. Раздался глухой звук, и Эмили вскрикнула. Она ударилась головой об угол стола. Я выронил нож. — Эмили? — я окликнул её, но девушка продолжала лежать. Я подбежал к ней, опустился на колени и, взяв Льюис за плечи, развернул её к себе. Эмили не дышала. Ее глаза были полуоткрыты, а щеки были мокрые от слез. На темени у неё был кровоподтек. Пульса не было. Да… Я хотел убить ее сам. А вышло совсем не так, как я хотел. Почему я хотел ее убить? Я узнал в ней любовницу моего отца! А та женщина была Сарой Льюис. Это была мать Эмили. Та самая женщина, которая часто посещала мой дом, ходила к моему отцу, когда в то время моя мать тяжело болела. Мой отец не обращал на свою жену никакого внимания, развлекаясь с очередной любовницей… Эмили же хотела прославиться… Хорошо, моя милая Эмили, ты будешь знаменита. Незаметно прошёл час… Труп Эмили, конечно, я не мог сразу закопать где-то… Я решил сотворить из нее настоящие «шедевры» для выставки… Я не хотел я видеть ее лицо, обезображенное агонией, и я отрубил ей голову. Мне нужно было само ее изящное гибкое тело… Я переодел ее в темно-синее платье с черными узорами и надел изумрудное ожерелье… Эмили и после смерти была прекрасна. Мне казалось, что моя муза и после своей смерти навестила меня. Её прекрасные руки застывали в различных движениях. В первом образе она держала белую маску, ножницы. Ее любимые розы вместо юного лица… А другой образ, где у нее алые крылья за её спиной. Я создавал всё больше и больше композиций с её телом. Красное, синее, чёрное, зелёное! Это было восхитительно. Девушка и в смерти была прекрасна. На всех картинах, что видела Ребекка, была именно Эмили Льюис. А ведь она не знает еще того, что я воплощал свое искусство из трупов и крови. Изобразить красками можно все, но то я именно этими руками делал композиции и фотографировал смерть… Я закончил свою работу под утро. Осталось лишь убрать её тело куда-нибудь подальше отсюда. Взяв ее тело, я телепортировался к парку Ридж, бросил труп Эмили около дуба и исчез. А спустя неделю... я встретил ее. Ребекку.***
Вспоминая то убийство в своем доме, я позже осознал, что девушка была здесь не причем. Теперь я действительно сожалею, что… хотел убить ее, и она умерла. Я уничтожил Эмили. Моего близкого милого друга… Просто… я не мог выдержать все свои обиды за мою мать. И я убил ее, вымещая на ней все. Я вспоминаю последние слова Эмили — она сказала, что всегда любила меня… Её образ навсегда застыл в моих шедеврах. Теперь вопрос был в одном, не убью ли я также Ребекку? Как я долго буду скрывать свою сущность перед той девушкой, в которую я влюблен?.. Да. Я влюблен в нее, и этого я уже не могу отрицать, как бы мне хотелось. А пока мне нужно уехать из этого города и исчезнуть на данный момент из жизни девушки. Если что, моя Обскура с ней проследит, чтобы с ней ничего не случилось… Прости Ребекка, это нужно так… Нужно*.