***
Я с трудом открыл глаза от такого душераздирающего тяжелого воспоминания… Иногда мне казалось, что моя душа подобна дереву, на котором перочинным ножом вырезаны слова и воспоминания… Вот и здесь также. Воспоминания о прошлом Ребекки всегда будут внутри меня. Я храню ее прошлое. И буду хранить, я был словно хранителем. Осмотревшись, я был в своей комнате и что-то сразу не понял. Как я здесь оказался? Ведь я был вроде недавно как в ванной… и собирался поехать на работу. Услышав скрип двери, я развернулся к звуку и увидел Ребекку. Без очков я еще мог понять по силуэту человека, а ее различу тут же. В руках она держала поднос с завтраком. — Джозеф… — произнесла она, и аккуратно положив поднос на тумбочку, она снова посмотрела на меня, — Джозеф… Брат… Братик… она таким голосом говорила, как тогда, и тот же самый взгляд в тот день, когда я ее привел в дом. Ребекка резко обняла меня и прижала к себе. — Джозеф! — она сильно меня сжала, — Ты… как… себя чувствуешь? Я ощутил, что ее слезы начинают течь по моей майке и прижал ее к себе. — Ребекка… Она высвободила меня от своих объятий, и она взяла мою голову обоими руками и всматривалась в меня. — Джозеф… — на ее щеках так и текли слезы. И тут я вспомнил, что я вчера на нее грубо накричал, что я даже довел ее до слез и взял ее ладони и прижал их себе к своим губам. — Ребекка… — я виновато опустил голову, — Прости меня… Я… я… — помотав головой, — Не хотел на тебя кричать… Она нежно прижала мою голову к себе. — Я… я все знаю, Джозеф. Тут как будто меня холодной водой окатило, я побледнел. Что она знала?! Неужели она вспомнила о том, что… Я резко отстранился от нее, впившись пальцами в кровать. — Что? Что ты знаешь, Ребекка?! Мне ее молчание не нравилось. Напряжение нарастало с каждой секундой. Я застыл от удивления. Как? Откуда она узнала?! Этого не могло быть… Что же теперь подумает Ребекка, неужели она действительно знает правду? Как теперь она будет смотреть на меня? Я недоумевал, неужели закончились наши светлые деньки?.. Наверно, это такой шок для неё. А может, Ребекка начнет поиски своей настоящей семьи. Я терялся в мыслях, что же будет дальше… — Ты был у врача. Я вздохнул с облегчением и внутри себя тоже я успокоился, я боялся, что она уже знает, что я не ее брат и вообще знает о своем прошлом. Что меня вначале дико удивило, что она так спокойно сказала, что она все знает… Мне на данный момент, сейчас не надо скрывать от нее про врача, мне до сих пор стыдно за то, что я поднял на нее свой тон. Хоть раньше я никогда себе не позволял ни с кем, особенно с ней. И я довел ее до слез, я себя вчера проклинал за это и не мог заснуть. Я посмотрел на нее. — Да… — я опустил свои глаза, — Я был у врача. Ребекка помотала головой. — Почему… ты мне не сказал об этом? — Просто… — я отвернул от нее лицо, — Не хотел… — Что не хотел? В воздухе вновь повисла напряженная тишина. «Сестра» внимательно смотрела на меня. Внутри я чувствовал нарастающее волнение. Мое дыхание участилось. Машинально я стал заламывать пальцы до хруста. В течение полминуты я не мог ничего сказать от мгновенного переживания. Я не хотел, чтобы Ребекка знала о моей болезни. Это был бы для нее большой удар… Я не могу показать перед ней свою слабость. Для нее я всегда буду защитником, а обмен ролями неуместен. — Чтобы ты… не посчитала меня слабым. — Что? — она рукой развернула мое лицо к себе, — Ты что такое говоришь? — она начала еще больше плакать, — Как ты можешь о таком говорить, Джозеф?! Ребекка закрыла лицо руками и хотела снова от меня уйти, но успел взять ее за талию и посадить ее к себе. — Пожалуйста… — я прижался к ее спине, — Не могу видеть тебя такой, когда ты плачешь… Надеюсь, Ребекка не догадывалась о моей влюблённости к ней, а вот Валентини… тогда меня подколол в тот день, что я на нее имею другой «взгляд». В этом он был прав. Надеюсь, она не замечала мой продолжительный взгляд, в котором ясно читалось это моё тайное чувство. Нет, пусть мы останемся «братом» и «сестрой». Сердцебиение усиливалось, когда я нежно обнимал Ребекку, целомудренно целуя её в лоб. Действительно, у каждого есть такое тайное, которые, может, когда-то и станет явным, но, чтобы это случилось, нужно много-много времени. Наша любовь проявлялась в заботе друг о друге, доброте. Надеюсь, так будет продолжаться и в будущем… — Джозеф, — я слегка расслабил свое объятие, дав ей, чтобы она развернулась ко мне, — Никогда… больше не скрывай от меня ничего… Хорошо? Я слегка провел рукой по ее каштановым густым волосам. — Да. Обещаю… — я осторожно вытирал ее слезы большим пальцем, и я посмотрел на поднос, — Ты… что-то принесла мне? — я пытался всмотреться в содержимое подноса. Ребекка слегка оживилась и посмотрела на тумбочку. — Да, — вытерев слезы рукавом, она кивнула головой и взяла с тумбочки поднос и показала мне, — Смотри. Хрустящие горячие тосты из духовки из твоего любимого черного хлеба. Я взял свои черные очки с тумбочки, одев, я вглядывался в завтрак. — А в середине что? — посмотрел на нее. Она слегка улыбнулась. — В середине что-то наподобие запеканки. — Помидор, зелень… и колбаса? — Да. И вот, — показала мне кружку, — Черный чай без сахара, — она всматривалась в поднос, — Мне кажется, уже все остыло, — расстроено сказала Ребекка. Она хотела отнести поднос, но я остановил ее. — Ничего страшного. Я сейчас все поем, — и тут я сильно кашлянул и Ребекка тут же отобрала у меня поднос. — Холодное я тебе не дам есть! Я тебе сейчас разогрею! — и она поспешно удалилась из моей комнаты. Ребекка стала прежней, что я был этому рад. Не успев встать с кровати, как она крикнула снизу мне. — И не смей вставать! — указала на меня, — Ты болеешь, Джозеф! Лучше я не буду быть упрямым, хотя бы сейчас на данный момент и ждал послушно Ребекку. Но вот только… как я на работе окажусь и объясню Себастьяну, что у меня состояние не то? И тут снова Ребекка оказалась в моих дверях. — Да, кстати, Джозеф. Ты не будешь работать три дня. Я был в удивлении. — Три дня?! — я тут же подскочил, — Что я буду делать эти три дня? — я снова начал кашлять. Ребекка быстро подошла ко мне и опустила меня за плечи на кровать. — Дурак! Лечиться! — и она снова побежала вниз. Она редко меня называла «дураком», так что я слегка даже посмеялся. Ведь буквально минуту назад, я обещал себе, что не буду упрямым. Честно я хотел поработать хотя бы на своем ноутбуке, но я если я скажу Ребекке, что я хочу поработать, то она на меня очень сильно рассердится. А я не хотел снова с ней ссориться из-за своей же упертости, мало того, что я и так вчера облажался по полной, да еще и обманул ее. Надеюсь, Ребекка… от меня сама-то ничего не скрывает?.. Ребекка уже оказалась в комнате с подносом. — Вот теперь горячие тосты, — она дала мне в руки, — И чай, я тоже налила другой. Краем уха я услышал, мелодию с мобильного в кармане Ребекки. — Тебе… кто-то звонит? Ничего не ответив, она развернулась и быстро выбежала из комнаты. А с чего бы такая спешка? Ждет важного звонка от кого-то? — Да?! Тишина. Как я понял, она прекратила свой странный минутный разговор с кем-то и зашла вновь ко мне. На ее лице я увидел явное расстройство. — Кто это был? — как ни в чем не бывало я решил спросить и откусил тост. «Сестра» просто села рядом со мной, уткнувшись в пол. — Не знаю. — Может, Стефано? Не знаю, почему я решил спросить именно он нем. И почему, интересно, она не отреагировала на его имя никак? — Кто звонил-то, Ребекка? — решив еще раз ее спросить. Она так и молчала до сих пор. Ребекка выключила свой телефон и сжала телефон, опустив свою голову. — Ошиблись номером. Ладно. Не буду больше спрашивать. Но надеюсь, что она от меня ничего не скрывает… Но что-то мне все равно не нравилось ее состояние, хоть я и сам был не в лучшем состоянии. Она взглянула на мой поднос мимолетно и встав с кровати, она направилась к двери. — Может… тебе еще добавки принести, Джозеф? Почему в ее голосе пропала та забота, которую я слышал недавно? Этот звонок изменил ее тут же. — Ну… я бы не отказался. — Хорошо… — и с этими словами, даже не взглянув на меня, она закрыла дверь и направилась вниз на кухню. Даже не доев ее тосты, я отложил тарелку и начал пить чай. Но все же… что-то мне подсказывало, что у нее что-то случилось, либо кто-то мог ее обидеть. Но неужели это… Стефано. Стефано?! Почему снова он мелькает в моей голове?! Хоть, конечно, я ей не запрещал с ним общаться и старался не выяснять, что между ними происходит. Я же должен ей доверять, но… я не могу смотреть на то, как Ребекка из-за чего того убивается. Надеюсь, Валентини ее пальцем не тронул, иначе он получит от меня! Но как мне так узнать, чтобы она ничего не знала, что я пытаюсь вновь за ней следить? Джозеф, ты же обещал! Угомонись! В один день… я точно сорвусь. Но я не прощу себе, если я… нет, нет. Не хочу даже думать об этом! В комнату зашла вновь «сестра» с тарелкой, и она была переодета в другие вещи. Она что куда-то собралась? — Вот, — принесла еще тарелку с тостами, поставив его на тумбочку, она поспешно собралась выходить из моей комнаты. — Ребекка? «Сестра» остановилась и развернулась ко мне. — Ты куда так поспешно собралась? — В аптеку. — Зачем? — я встал с кровати, хотя то, что я спросил, было глупо, зная то, что я «сестру» и так напугал своим состоянием в ванной. — Как зачем? — она показала какой-то список, который держала она в руке, — Юкико написала, что нужно купить тебе. — Ты надолго? — Джозеф, аптека здесь неподалеку находится. И… может быть, я в универмаг зайду. — Ну… ладно. Хорошо. — И не вставай с кровати. Я вздохнул и сел обратно на кровать, взяв тарелку с тостами. — Хорошо, буду ждать. Ребекка медленно подошла ко мне и дотронулась рукой до моего лба. — Еще раз встанешь… — Хорошо, прости. Я понял, — виновато я опустил голову и закинул ноги на кровать, — Не буду. Не смотри на меня так, Ребекка… У тебя такой взгляд, ты словно гипнотизируешь… — Я постараюсь приехать через час, — она наклонилась и легко коснулась губами до моей щеки, и окончательно ушла из моей комнаты. Но… почему мне показалось, что у нее… глаза вот вот наполнится слезами? Надеюсь мне просто показалось и этого не произойдет. Или может она все в себе держит, как я? Но что она может от меня скрывать? Что?.. Не хочу думать о своих странных и порой страшных предположениях, и я решил просто ждать ее, поедая потихоньку ее хрустящие тосты.***
Тем временем… Ребекка Дойдя до аптеки, которая находилась неподалеку от нашего дома, и спросила у продавца о нужных лекарствах. К сожалению, нужных препаратов не было в наличии. Пришлось ехать на автобусе до другой аптеки, которая находилась в самом центре города. Надеюсь, Джозеф не будет волноваться хотя бы сейчас, что я задерживаюсь. Ему надо в конце концов тоже думать о себе! Купив все необходимое в аптеке и, конечно, в универмаге немного продуктов, я не сразу хотела уезжать домой, хоть знала, что брату обещала, что вернусь через час… И я буду дальше о нем заботиться и присматривать за ним. Я направилась в городской парк, а именно к той беседке, где мы сидели со Стефано в день нашей второй встречи, после городской выставки… Сев на лавочку и поставив пакеты на землю, я просто прикрыла глаза и дышала осенним прохладным воздухом. Позже, к моей лавочке подлетел голубь. Я достала из пакеты хлеб и, отломив ломоть, бросила ему маленький кусочек. Птица бросилась за крошками, и сразу прилетели другие сизари. Я покрошила им еще немного хлеба, попутно размышляя о том, что меня так сильно тревожило. Как же мне тяжело себя держать про Джозефе… Знаю, что возможно я уже насторожила своим резким поведением своего брата, но… я не могла при нем снова плакать, а тем более… думать о художнике. Мне невыносимо то, что его здесь не было и он не звонил и не писал, хоть одно слово бы промолвил… Чтобы знать, что он живой, что с ним все в порядке. И невыносимо было то, что возможно он уже любил кого-то однажды. А точнее… Эмили. Та девушка, которую я видела на фотографиях. Почему Стефано ничего о ней никогда не говорил? Кем она была ему? Что было между ними? И почему у меня такое ощущение, что я могла где-то ее видеть? Но я не припомню, где. Нет, это невозможно. Как я могла ее видеть здесь, в Кримсон-Сити? Я не знаю, как это вышло. Не знаю, почему я постоянно думала о нём. Мне было очень грустно, когда я ему звонила, а он не подходил к телефону, и я размышляла, где же он находится. Неужели Стефано просто посмеялся и навсегда покинул меня? Или случилось может что-то плохое, а он боится мне об этом говорить? От этих мыслей у меня на душе становилось совсем тоскливо, и я впадала в уныние. Как мне хотелось снова дотронуться до его руки, крепко сжать его пальцы, почувствовать тепло… Хотелось просто быть рядом с ним. Неужели… я… Как я могла… Неужели я… влюбилась в него? За такое короткое время… Но… почему мне не по себе, почему я думаю о Валентини, а не о Джозефе, о его состоянии? Нет, Ребекка, думай о брате. Он твой брат… а любовь моего брата намного сильнее. Джозеф… Тяжело вздохнув, я встала неохотно с лавочки, взяв пакеты с земли и направилась к автобусу, я уже и так задержалась, проводя здесь время.***
Прошло около часа полтора, а моя «сестра» обещала вернуться через час. Может быть пробки на дороге? Хотя какие могут быть пробки днем? Я хотел ей набрать, но думаю, что я тоже пускаю панику просто так. Все равно пока Ребекки не было дома, я просто копался в своем смартфоне и наткнулся случайно на те фотографии, которые я снимал на выставке Валентини. Но почему я все время смотрю именно на то изображение, где фигура в темно-синем платье сидела на стуле, а вместо головы был огромный букет роз. Интересно, где я мог видеть такое платье и вопрос на ком?.. У меня было ощущение, что я мог где-то видеть, но где? В этот момент, когда я думал о платье, что-то начала у меня покалывать голова и оставив телефон, я решил немного походить по дому. Не мог просто лежать и тем более пялиться в одну точку, так можно было с ума сойти. Встав с кровати, я вышел из своей комнаты, чтобы пойти в ванную, но я обратил внимание, что дверь Ребекки была приоткрыта, хоть и я не захожу без ее разрешения туда. Ведь как никак все же личное пространство. Любопытство взяло надо мной вверх и я решил зайти, чтобы просто посмотреть на ее комнату. Она была небольшая, но очень уютная и светлая. Стены были окрашены в нежный бежевый цвет. Занавески пастельных тонов закрывали большое окно, под частью которого стоял небольшой письменный стол с ящичками. Рядом с комодом на противоположной от окна стороне стоял столик с зеркалом, где лежали шкатулка со всякими заколками и косметичка. Хоть она и не особо красилась у меня. А на тумбочке, рядом с кроватью была белая фарфоровая ваза, в котором была роза, подаренный от Валентини. К моему однако вниманию, привлек какой-то «бугорок» под ее одеялом. Подойдя и убрав его, я увидел какие листы, а это были наброски карандашом. Взяв аккуратно их, я присел на ее кровать и начал изучать и рассматривать каждый ее рисунок. Какие странные наброски карандашом у нее были… От некоторых из них мне стало не по себе. Мелкими буковками в углу каждого рисунка Ребекка указывала дату и название. Некоторые из рисунков встревожили меня: такие странные, непонятные, туманные. Казалось, в них был скрыт какой-то тайный страх и печаль… Перебирая рисунки, я наткнулся на портрет, и лицо показалось мне очень знакомым. Естественно, это же был тот самый горе-художник с городской выставки — Валентини. Ребекка, надо признать, рисовала очень красиво, и все её рисунки будто находились в движении, были живыми, и на этом рисунке она исключительно точно передала черты лица этого человека. Я взглянул на подпись и название — «Стефано». Я поморщился, вспомнив тот лукавый взгляд фотографа. Он явно что-то скрывал, хоть и было у него «алиби» и Хоффман подтвердила в своих записях, что он не врет… Все равно мне кажется, что он что-то скрывает. Но следующие наброски после художника, меня удивили больше всего, что аж в сердце кольнуло. Это были словно… обломки воспоминаний. Какой-то горящий дом, какой-то силуэт, который тянется к ней рукой, много маленьких силуэтов в одном маленьком помещении, а другой рисунок был… лес. Именно тот лес, где я спас Ребекку от погибели. Но я заметил, что были одни размытые силуэты, что это означало, что она не могла видеть, кто это был. Вопрос был в одном: как она это изображала? Неужели с каждым днем она вспоминала или… только недавно начала она о чем-то помнить? Меня это очень насторожило. Мне не нравилось мне все это, откуда она могла знать то, что здесь изображено? Я не думаю, чтобы она просто так бы изображала это. Особенно, когда такое совпадение. Получается в ее жизни был огонь в доме… Значит, ее семья погибла, а она выжила, но как смогла? Какой-то мужчина, который, возможно, гнался за ней. Много детей в одном помещении, то… неужели все это время она находилась в детском доме? И скорее всего, она и сбежала оттуда! Так вот откуда возможно были побои! Значит… я тогда не ошибался насчет своего предположения, когда Кастелланос предложил ее отдать в детский дом несколько лет назад. Здесь точно мне нужно было обратиться к психологу, а точнее к Хоффман, она обязательно должна изучить ее рисунки. Этим стоит этим заняться, но сделать так, что моя «сестра» ничего не узнала об этом. Я же ведь обещал, что не буду ее «насаждать» своим контролем и беспокойством о ней. Но как я могу вот так просто сидеть?! — Джозеф, я дома! Когда раздался голос Ребекки снизу, я тут же спрятал ее обратно рисунки под одеяло и быстро, но тихо зашел к себе в комнату, и как ни в чем не бывало лег обратно в постель. В комнату зашла Ребекка с пакетом в руке, отложив его на пол. А затем вытащила оттуда другой пакет с лекарствами и подходила ко мне. — Как ты себя чувствуешь? — она подошла к кровати и дотронулась до моего лба, затем отложила пакетик на тумбочку, — Я не поняла… — ее брови сдвинулись к переносице, — Ты что вставал с постели? Я же тебя!.. Я дотронулся до ее руки. — Ребекка, я хотел в туалет, — пришлось мне ей соврать, стараясь не выдавать себя, — Это запрещено что ли? «Сестра» просто помотала головой и вздохнула. — Точно туда и все? — расстроена спросила меня, — Ты не ходил по дому? — Нет. Она взглянула на мои электронные часы на тумбочке. — Ты не проголодался, Джозеф? — Да нет… — Меня не было часа полтора, тебе нужно снова поесть, чтобы принять лекарство. Точно. Она же обещала вернуться через час, я бы спросил, почему она задержалась, но я не стал этого делать, а то она снова начнет, и я как всегда начну. — Лекарство? — Да, его нужно как раз в это время. Давай… — она слегка почесала свою шею, — Я тебе суп приготовлю? — Ну… — я слегка почесал затылок, и задумался, — Ну… можно… Ребекка перебила. — Твой любимый, да? Куриный с лапшой? — сложила она ладони перед собой и мне слегка улыбнулась, — Как раз он очень полезен. Я слегка смутился, теперь она в роли «старшей», а не я. Мне было так приятно, как она обо мне заботилась. А это лучшее проявление любви. Любви… Если она бы знала, что я ее не как «сестру» люблю, а как… девушку. Сложно держать свои настоящие чувства к ней. — Джозеф? — А? — быстро помотал головой, — Да, да, мой любимый. — Хорошо… — она дотронулась до моей головы, — Суп будет готов через два часа, я тебе сюда принесу. Я просто кивнул головой, Ребекка уже развернулась от меня, как я взял ее за руку, на что она снова меня взглянула. — Джозеф? Я не отвечал Ребекке, на какое-то время залюбовавшись её глазами. Девушка очень внимательно смотрела на меня в ожидании, что же я скажу. Я видел её спокойный, добрый и безумно красивый карий взгляд, который заставлял моё сердце колотится сильнее. Она была так прекрасна… И я чувствовал в тот момент, как у меня краснеет лицо от волнения. Ребекка так трогательно заботилась обо мне… — Ничего… Просто, — стараясь побороть смущение, я кивнул головой в книжную полку, — Дай мне книжку. Опустив ее руку, я решил расслабиться и ни о чем тревожиться. — Какую? — Я ее никак не дочитаю. «Сестра» подошла к полке и найдя нужную книгу, она не сразу отошла от полки. — А что в шкатулке? — она взяла в одну руку шкатулку и начала ее рассматривать. Нет, только не это! Я встал тут же с кровати и взял шкатулку с ее руки. — Да так, ничего. — Ну что там? Джозеф не кричи не нее… Держи себя в руках. — Там, ну… — я начинаю запинаться, — Это семейное! — Семейное? — Да, и лучше не трогать, — я взял с ее руки книгу и ждал, когда она выйдет, — Правда, там «семейное» наших родителей. Точнее моих родителей, для Ребекки они не были настоящими мамой и папой, что она до сих и не знает… Если бы она знала, что там драгоценная вещь моей «сестры», если это однажды увидит, то я не знаю, что с ней потом станет. Я тоже дурак, не убрал ее в другое место! А она была в явном ступоре, что я не дал ей посмотреть, что там в шкатулке. Как ни странно, она не стала мне перечить и не упрямилась, а просто пожала плечами. — Ладно… Я тогда пойду вниз, а ты… читай. Если что нужно, позовешь меня, хорошо, Джозеф? — Да… И Ребекка, не забыв прихватить пакет с продуктами, направилась вниз, готовить мне суп. Открыв книгу, я не стал даже читать, когда в голове у меня так и мелькают ее наброски. Как раз я наткнулся на фотографию с Ребеккой, где я ее обнимаю сзади за плечи. В то время мы тогда были в ее любимом парке, но в последнее время у меня не было возможности куда-то ее свести… Что-то мне не нравилось… Я понимаю, что да, она любит рисовать, но… мне кажется, это словно обрывки ее воспоминаний. Словно из этих рисунков можно сложить пазл ее прошлой жизни. Тем более, она изобразила то место, где я тогда ее впервые увидел в своей жизни, после похорон своих родителей. Нужно сделать так, чтобы она ничего не заподозрила и хотя бы сфотографировать рисунки Ребекки и отнести показать Юкико. А я решил просто немного подремать, закрыв и отложив книгу на тумбочку.***
Я оказался в какой-то незнакомой для себя окрестности и вокруг меня была осень. Но увидев перед собой какой-то двухэтажный дом белого оттенка… Он был окружен деревьями, которые уже пожелтели разными оттенками, а сам утопал в саду. Коттедж был двухэтажным и небольшим, но очень приятным на вид. Перед входной дверью с замысловатыми узорами находилась большая веранда с деревянными столбиками, увитыми плющом. Хотев рассмотреть поближе коттедж, я заметил какого-то молодого парня, который выходил из сада. — Ребекка! — звал ее парень. Я тут же узнал, кто это был… Это был ее родной брат, которого я видел в ее кулоне! — Ребекка! — отозвал он ее снова, но что странно, он прошел мимо меня и не видел вообще. И тут сзади к нему тихо подкрадывается маленькая крошка Ребекка с кудрявыми темными волосами до плеч в белом вязаном платьице с сапожками и пугает его. — Бууу! Парень вздрогнул и тут же развернулся. — Эй, так мы не договаривались! — уперев руки в бока, недовольно посмотрев на девочку. Она надула губки. — Ну ты долго меня искал, Джо! Вот как значит звали ее брата. Джо… Почти схож с моим именем, если к нему добавить последние три буквы моего имени, и ему было в районе двадцати трех лет. — Ну это не значит, что нужно пугать так! — Ты меня тоже напугал вчера! Парень опустился на корточки и слегка пальцем вздернул ее носик. — Значит, ты решила также мне сделать? — слегка он рассмеялся. — Да! Джо помотал головой. — Так нельзя делать все равно, — помотал ей пальцем. — А ты больше не пугай! — топнула она ножкой. Наблюдать со стороны за всем этим, как Ребекка общалась со своим братом, было забавно. — Джо, Ребекка! Пора ужинать! — звал их женский голос из дома. Когда я развернулся к раздавшийся голосу, то увидел женщину средних лет из окна. Так вот… в кого Ребекка была очень похожа, на свою мать, такая же красавица, как и она сама. — Да, матушка мы идем! — прокричал сын, а женщина отошла от окна. Джо встав с корточек и взял за ручку Ребекку. — Пойдем. — Фу… — Что такое? — вздернул он резко бровь, ведя ее к дому, а я направился за ними. — Спаржа… — скривилась она в лице и высунула язык. — Пасты и помидоры да, спаржа. Ты что, не хочешь есть, Ребекка? — Хочу, но не хочу спаржу! — она отдернула руку и не хотела заходить в дом. Понятно, почему Ребекка кривилась в лице, как будто она съедала кислый лимон. Я ей предлагал когда-то купить спаржу и сделать из него хорошие и вкусные блюда. Я любил очень спаржу, а она нет. Теперь понятно, она с самого детства не любила этот овощ. Джо помотал головой. — Ребекка, ну там же не одна спаржа, как раньше делала мама. Вдруг тебе понравится такое блюдо… — уверял ее брат. Что-то я сомневался, сейчас малышка скажет ему «я люблю все блюда без спаржи». — Я люблю все мамины блюда, — радостно сказав, а потом, помрачнев на секунду, — Но без спаржи! Так и знал, я даже слегка рассмеялся от этого. На крыльце дома показался мужчина, а это был ее отец. — Что вы так долго? — протер он свой лоб тыльной стороной ладони, — Мама ждет! — Отец, Ребекка снова капризничает! — Ребекка… — отозвал отец девочку требовательным тоном. — Ну папа, я не хочу спаржу! И тут уже выглянула сама мама. — Сюзанна, твоя дочка не хочет ужинать! — выпалил тут же ее муж. Мама побледнела и недоуменно посмотрела на малышку. — Как это не хочет, Питер? — Я хочу! Но без спаржи, мама! — ныла Ребекка. Джо помотал головой. — Мама, она все съест, ведь… — он резко зыркнул на сестру, — Ребекка же не хочет расстраивать маму, да? Ребекка немного подумав и кивнула головой. — Хорошо… — девочка сама пошла к дому, и мама и все остальные зашли за ней следом, и я тоже решил зайти с ними. На первом этаже находилась большая гостиная, из которой можно было попасть в кухню и в кладовку. В гостиной было много различной мебели: диваны, книжные шкафы, стол и журнальный столик. Этот уютный дом принадлежал семье моей Ребекки… Что-то напоминало почти нашу обстановку сейчас в нашем доме.***
Я наблюдал, как они ужинали на кухне. Было ощущение, что я находился рядом с ними и я был тоже их частью. И я начал рассматривать каждого члена ее семьи. Джо был худеньким парнем, ростом намного выше Ребекки. Чуть вздернутый нос, яркие карие глаза, тёмные волосы. Он был одет в клетчатую рубашку и джинсы, совсем как юный ковбой. На голове у него была соломенная шляпа. Брат кормил свою Ребекку, хотя это было немного странно для меня, ведь она могла сама есть. — Ну давай, открывай ротик. — Я сама хочу! — Знаю твои «сама», — подколол ее брат, — Давай, ну… Что удивительно, она действительно стала есть мамино блюдо, она очень боялась расстроить свою маму. — Джо, пусть она сама кушает, — сказал со смешком за столом их отец. — А я наоборот хочу ее кормить! — посмотрев на отца, а затем на свою младшую сестру, — Она похожа на куколку. — Я не куколка! — надулась девочка, но однако она продолжала есть с ложки брата. Так выглядело смущающее и… мило. Мальчик очень напоминал отца, Питера: у мужчины были такие же тёмные волосы и глаза. Удлинённое лицо, легкая щетина, тонкие черты, прямой нос и ясный взгляд. Одежда у него была простая, легкая рубашка без рукавов и брюки. Я заметил, с какой нежностью и любовью он смотрел на свою семью. А мама Ребекки — Сюзанна, была высокой, стройной и очень красивой ухоженной женщиной. Её волосы были каштанового цвета, и были собраны в аккуратный хвост, а одета она была тоже в вязаное платье, как Ребекка, только в красный цвет. Но неожиданно и резко вокруг меня резко поменялась обстановка, и я уже за окном увидел зиму. Почему вдруг так внезапно?! А теперь члены ее семьи, я увидел в большой гостиной. Сюзанна сидела на диване и что-то шила, а Джо читал Ребекке какую-то книжку, а отец просто сидел рядом со своей женой и читал газету. Но вдруг женщина что-то не стала дальше шить и напряглась, посмотрев на входную дверь. — Питер… Отец тоже взглянул на дверь и встав с дивана, он подошел к окну и развернулся к сыну. — Джо, уведи Ребекку. Мать встала, кинув небрежно свое шитье и подбежала к окну. Кого они там увидели? Я ничего уже не понимал сам, к чему это все было? — Джо, уводи отсюда Ребекку. Брат оставил книгу и взял быстро Ребекку на руки. — Мама, папа! — тянулась она к ним ручкой, не понимая, что происходит. — Ребекка, — с тоской отозвала свою дочь… Девочка не понимала, что происходило, как и я. Она ударила ручками по плечам Джо и спустившись с него, она побежала к родителям, обнимая их. — Мама? Папа? Питер помотал головой. — Прости, Ребекка, — он дотронулся до ее головки, — У нас нет времени объяснять. — Но!.. — у девочки начали проявляться тут же слезы, на что мама опустилась на корточки и обняла ее за щеки. — Ребекка, прошу… Не надо слез. Уходи, пожалуйста… Отец взял ружье рядом с дверью и вышел из входной двери, направившись куда-то. — Уходи отсюда, Уоллес! — кричал во всю Питер, — Мы не отдадим нашу девочку! Уоллес? Кто это был такой? И он преследовал их дочь? Что было нужно тому человеку? Мать быстро оглянулась на дверь и поспешно сняла со своей шеи кулон, надев на шею дочки. — Мы тебе ничего не сможем сейчас объяснить… Пожалуйста, уходи отсюда, Ребекка… — Но, мама… Она дотронулась до ее щеки. — Прости… Времени нет, моя… — маме самой было невыносимо, что она расстается с ней и быстро покачала головой, — Джо уводи отсюда, скорее! — прокричала она сыну. Сын взял крошку и относил ее куда в другую часть дома, и я уже услышал душераздирающие крики ее отца. Сюзанна выбежала из дома к голосу ее мужа. — Папа! Мама! А когда я взглянул на открытую дверь и хотел увидеть что там происходит, то меня поглотил огонь тут же.***
Я сразу подскочил с кровати и взялся за свою голову. Я тяжело начал дышать. Этот сон, а, вернее, видение было настолько реалистичное, что его трудно было отличить от реальности. Я словно явно увидел то, что открыло передо мной многое, скрытое до этого момента. Теперь я знал, что у Ребекки была семья. И с ними случилось что-то ужасное! Кто-то в ее жизни устроил ужасный пожар зимой, не зря я видел этот рисунок. Куда ее относил Джо? Какой-то Уоллес хотел похитить ее… Моё видение — не случайность. Значит, только я могу спасти ее… Неужели я побывал в прошлом Ребекки? И я узнал одно, что ее дом поглотил огонь и кто-то преследовал ее семью, а точнее… их дочь. Но что нужно было какому-то Уоллесу? Получается, он был врагом для ее семьи? Все мысли перебил входящий звонок моего напарника и я тут же взял смартфон с тумбочки. — Да, Себастьян? — Джозеф? Я думал, Ребекка ответит на звонок. — Ты что думал, что я «того»? Кастелланос фыркнул. — Нет, ты чего, просто я думал, что тебе плохо до сих пор. — Да нет… Все нормально, — я помотал головой, — Кажется… — В смысле кажется? В комнату зашла Ребекка с подносом в руках, из которого исходил аромат куриного моего любимого супа. — Себастьян, давай позже наберу. — Хорошо, — и он отключил связь. Я отложил телефон на тумбочку и посмотрел на поднос, но когда вновь я посмотрел на «сестру» у меня представился образ ее матери. Ребекка была очень похожа на свою мать… — Джозеф, я принесла суп. Я не мог оторвать от нее снова свой взгляд, если она бы знала, что я видел… Но естественно, я ничего не буду говорить, чтобы она подвергалась недоумению и вдруг как в ее голове пыхнут все воспоминания… Мне этого не хотелось. Тем более… все, что я долго долго оберегал и вот так обрушить все одним словом. Нет, не стоит. Я сам все узнаю и постараюсь как-то ей помочь, но вот… только как? — Джозеф, ты чего? — снова спросила меня Ребекка, на что она все перебила мои размышления и спиной я облокотился об спинку кровати, подставив большую подушку. — Нет, нет, просто… задремал. — Ну в эти дни ты хоть поспишь… Тем более днем не надо спать, вечером не уснешь, — она села на кровать, положив себе на колени поднос, и помешивая суп ложечкой и поднеся ко рту, она начала дуть и поднесла к моему рту, — Ну, давай Джозеф. У меня щеки вспыхнули от того, что она собирается меня кормить. Мне стало так неловко и неожиданно. — Ты… — я быстро снял очки, — Ты чего? Я могу сам поесть… В видении я видел, что Джо кормит ее. А теперь получается, наоборот меня «сестра» хочет покормить. — Я хочу за тобой поухаживать… — нежно сказала мне она. — Но… — пытаясь отговорить от ее затеи. — Забыл, как я болела, а ты ухаживал за мной? — уныло спросила она, на что я не мог ей отказать в этом, — За тобой мне нельзя? Действительно, когда Ребекка болела, я ведь тоже за ней присматривал и кормил ее с ложечки, ну ей то было всего лишь тринадцать-четырнадцать, а я же был старше ее и мне было как-то не по себе. Но все же мне стало так приятно, что она хочет меня накормить… — Ну… — я потер свой лоб от волнения, — Хорошо… Она улыбнулась и я все же никак не решался есть с ложечки. — Я подула, можешь есть, Джозеф. Поборов со своим смущением, я начал есть с ложечки. Когда распробовал суп, то он был как всегда вкусным и не слишком соленым, как я и любил. — Ммм… — я улыбнулся слегка, — Вкусно. — Конечно… Твой любимый. И вот постепенно она кормила меня с ложечки, но мне кажется что я вот-вот лопну от дикого смущения. — Давай… я уже сам доем. Ребекка надулась. — Сколько ты сидел, ничего не говорил. — Ну правда, Ребекка, я не… маленький. «Сестра» сначала надулась на меня, а потом она странно как-то улыбнулась и подавила смешок, что даже она прикрыла рот рукой. — Ребекка? Не сдержав себя, она начинает смеяться. Когда мне стало не по себе вновь от того, что она начинает смеяться с меня, но видя и слыша ее смех… Я не мог на нее буркнуть и говорить что-то насчет этого. Вот бы видеть ее каждый день такой… Видеть ее улыбку… — Смешно тебе, — скрестив руки на своей груди и отвернулся в другую сторону. Мне самому было смешно в душе, но я себя сдерживал, чтобы ей показать, что я все же взрослый мужчина и могу сам все же поесть. Ребекка прекратила смеяться и развернула мое лицо к себе. — Ну… ты сам же разрешил тебя накормить. — Ты хотела, я хотел тоже. Она вздернула бровь и слегка засмеялась. — Чего, Джозеф? Я сам не понял, что сказал и начал смеяться с себя же самого. Прекратив смех, я покачал головой. — Ничего… Все нормально. Ребекка вновь взяла тарелку и начерпала на ложку суп. — Давай еще немного. Ладно… Хоть и было мне до жути неловко, я не хотел прерывать тот момент, когда Ребекке было радостно от того, что она так заботится обо мне. И ничего не говорив, я позволил ей до конца меня накормить, смотря в ее нежные карие глаза, которые были пропитаны любовью и нежностью… В этот момент мне кажется, она даже не думает о другом, что меня очень радовало. Она думает только обо мне…***
После супа, я принял необходимые лекарства от Юкико, которые поручила купить моей «сестре». В это время Ребекка принимала душ, я решил поговорить вновь с Себастьяном. Взяв телефон с тумбочки, и набрав нужный, я ждал, когда трубку возьмет напарник. И вот спустя минуту, он взял трубку. — Да? — Себастьян, ну что там? — А, Джозеф. Судя по гамму звуков и посторонних голосов, он был не один. — Ты сейчас не можешь разговаривать? — Джозеф, у нас сейчас намечается совещание. Давай позже поговорим. — Ладно. — Но перед тем, как уйти, я спрошу главное. Как ты себя чувствуешь? — Да… уже более-менее, но окончательно я не думаю, что выздоровился. Потом Ребекка будет температуру мерить. — Главное, что она присматривает за тобой. — Потом, как освободишься, мне все расскажешь, что у вас там? — Джозеф, ты хоть можешь один раз подумать о себе?! — Не начинай, это не значит, что я болею, и не могу знать, что происходит у нас в департаменте. — Все же ты упертый. — Знаю, — я тяжело вздохнул, — Пожалуйста, все равно мне набери после совещания. Но только ты мне напиши, не хочу при Ребекке общаться о работе. — Ты знаешь, как она снова начнет, а ты все равно продолжаешь. — Себастьян, я попросил. Все, отключаюсь, — с этими словами я отключил звонок. Немного подумав, чем дальше себя занять, как жду «сестру» с душа, я решил проверить почту хотя бы с мобильного устройства, когда зашел на нужный браузер, то сразу бросилось в глаза заголовок из новостной ленты. ПОИСКИ СЕРИЙНОГО УБИЙЦЫ КРИМСОН-СИТИ ЗАШЛИ В ТУПИК Вот как, я решил почитать эту новость. Жители надеются на лучшее. Почему убийца не оставляет следов? По словам полиции, отсутствие новых улик свидетельствует о том, что серийный убийца затаился или уехал. Интересно… уже сколько прошло с того момента, как обнаружили труп Льюис? Неделю… Насколько я помню, каждую неделю происходили какие-то либо убийства. Сначала подожженные тела, потом жертвы без голов… Про какого конкретно-то речь идет? Я уже сам запутался. Внизу раздался звонок снизу, я насторожился, кто мог бы приехать сюда?! Я хотел встать с кровати, как услышал голос Ребекки. — Иду! Судя по акценту, к нам приехала Хоффман. Вот как раз она мне и нужна. В мою дверь постучались. — Джозеф, могу войти? — Да. В комнату зашла Юкико. Интересно, а она разве не должна быть еще на работе? — А чего ты так рано? — я посмотрел на электронные часы, — Вроде еще рабочее время. — Ну конечно, когда мне Ребекка позвонила в панике, и мне думаешь спокойно сидеть на работе? — она подошла и дотронулась до моего лба, — Надо тебе померить температуру. Только почему я не вижу «сестру». — А где Ребекка? — посмотрел на свою дверь. — Она же после душа, сушится и переодевается в своей комнате. Я снова взглянул на дверь. — Юкико, закрой пожалуйста дверь. — Зачем? — она посмотрела на дверь через плечо, — Стесняешься Ребекку? Уже моя «сестра» недавно смущала со своей приятной заботой, кормля меня с ложечки. — Нужно. Она пожала плечами и закрыла дверь, и посмотрела на меня с каким-то недоверием. — Что опять случилось? — она с осторожностью взяла градусник с тумбочки и всунула мне в подмышку, — Ты снова какой-то стал… серьезный. Я кивнул головой. — Только обещай, что Ребекке ничего не расскажешь. Хоффман скрестила руки на груди. — Ты снова что-то задумал? — судя по ее тону, стало понятно, что она снова взорвется. — Просто рассказать кое-что хочу в кратком содержании… — Ну если так, то давай. Я начал ей рассказывать про свое «видение», а именно прошлое Ребекки. Изложив все в краткой форме, она была удивлена не меньше меня. — А после того, как Джо взял ее, ты не видел потом кто ее преследовал? Какой-то… — Уоллес, — я промолчал на минуту и продолжил, — Я отчетливо слышал его фамилию. — А как ты мог такое увидеть? — Вот в том-то и дело, что я раньше этого не видел никогда. Уже в протяжении десяти лет, как Ребекка живет со мной. — Но как у тебя все равно могло такое вызвать? — Когда я увидел наброски ее. — Какие еще наброски? — слегка она почесала свой висок и достала у меня из-подмышки градусник, начиная всматриваться в него. — Которые она рисует. А наброски я нашел под ее одеялом в комнате… Судя по лицу Юкико, было понятно, что ее не обрадовало, что показал ей градусник. — Тридцать восемь с половиной… — она вновь дотронулась до моего лба, — Ты хоть можешь подумать о себе, в конце-то концов?! — взбушевала на меня Хоффман. — Как я могу просто лежать и при этом спокойно спать, когда я увидел все это?! Я совсем забыл, что Ребекка в соседней комнате, а я тут кричу, я перешел на шепот. — Послушай, я не могу все равно спокойно лежать. — Может, это просто твои воображения, Джозеф? — с каким-то презрением она сказала, однако… Я подскочил с кровати. — Как это могут быть воображения?! В этот момент зашла Ребекка. — Все нормально, вы чего кричите? — Да он снова капризничает, — сказала Юкико ей, — У него снова температура высокая, — Юкико ей протянула градусник. — Температура? — она подошла и увидев, она недовольна на меня посмотрела, — Джозеф! — Сразу температура не пройдет! — выпалил я «сестре». Хоффман быстро покачала головой и усадила меня обратно на кровать. — Ребекка, сделай лучше ему чай без сахара с медом. Та просто кивнула головой и удалилась из комнаты, Хоффман тут резко развернулась ко мне. — Я не пойму, Джозеф. Что в итоге ты хочешь, то? — Я хочу, чтобы ты глянула на ее рисунки. — А ты думаешь она мне даст их просмотреть? — В соседней комнате под одеялом. — Ты что… — Юкико, я тебя очень прошу, — она знала, что я все равно буду настаивать на своем и ей ничего не оставалось делать, как послушать меня. — Ладно, но если я попадусь ей… — сжала она кулаки. — У тебя есть время, давай. Хоффман тихо шла в комнату Ребекки и спустя две минуты в этот момент зашла «сестра». — Вот чай, Джозеф, — она давала мне в руки, — Только осторожно, он горячий… Я осторожно взял кружку и тут я же забыл, что Хоффман же в ее комнате! — Сейчас я из комнаты возьму… Я тут же ее остановил. — Ребекка! — Да, Джозеф? Что же бы ей такое задать, чтобы она не пошла в комнату, пока Юкико там осматривает. — Ты… — с трудом составляя свой вопрос, — Ты можешь мне приготовить завтра запеканку? — А? — не поняла кажется меня она. — Ну… или панкейки, давно я их не ел. — Джозеф… — выпалила сзади Ребекки Юкико, и поняв, что сейчас она мне ничего не расскажет, она обратилась к моей «сестре», — Мне нужно бежать уже. — Уже? — обернулась Ребекка, — Ты хотя бы чай выпей… — Нет, нет, спасибо. Мне нужно работать еще в другом месте, я проведала всего лишь на полчаса. — Ладно… Я хотя бы сопровожу тебя. — Пока, Джозеф. — Пока. Хорошо, что «сестра» ничего не заподозрила и спокойно пошла сопровождать Юкико. И спустя три минуты, Ребекка вернулась в мою комнату. — Так что тебе завтра готовить? Ты определился, Джозеф? — подходила она ко мне. — Приготовить? Она бросила на меня удивленный взгляд. — Ты чего? Ты же недавно хотел, что я приготовила запеканку или панкейки… Я почесал затылок. — Ну какие есть продукты, то и делай. — Там и будет для того и другого. Я кивнул головой. — Ну… хорошо.***
Вечер, 22.10 Оставшийся день, я почти не выходил из своей комнаты, так как мне Ребекка запрещала ходить по дому, кроме ванной. Через каждый час она приходила ко мне и давала мне препараты в определенный промежуток времени. День уже приближался почти к ночи, я ничем не мог себя занять, как спать целый день. — Джозеф, ты уже спишь? — осторожно вошла в комнату Ребекка. Я медленно разворачиваю к ней голову, а она уже была сама переодета в белую пижаму. — Стараюсь окончательно заснуть, — вяло ей ответил. Она присела на кровать и немного наклонилась ко мне. — Я же говорила, что днем не надо было спать. Я слегка хмыкнул. — Сам виноват. — Если честно… — она дотронулась до моей руки. — Что такое, Ребекка? — я насторожился не на шутку. — Я тоже не могу заснуть, — она легла рядом со мной и свою голову положила мне на плечо. — Ребекка, а если ты заболеешь? Она уткнулась носом в мое плечо. — Ты будешь, значит, тоже меня лечить. Я дотронулся ладонью до ее головы и слегка погладил ее. — Глупая… Развернув голову, я увидел, что она уже задремала. Конечно, ведь она целый день за мной ухаживала и следила за тем, когда мне нужно было принимать препараты. Устала, моя Ребекка… Я аккуратно поцеловал ее в лоб и приобнял ее к себе, на что она прижалась ко мне еще сильнее. Надеюсь, я не стану для нее обузой… Если она бы знала, как я сильно люблю… Кто может ее также полюбить, как я? Кто?... И надеюсь, что она никому не отдаст свое сердце, кроме меня. Никому...