Вор его величества

      В Париж медленно, но верно пришла зима, и украденная Кристофом одежда пришлась в самый раз. Теперь рассекать в одной сорочке было бы слишком холодно, а тут вон почти полное обмундирование. Кристоф, во всяком случае, был ужасно этим доволен. Его новые друзья-мушкетеры, правда, выражали свои сомнения относительно его одежки каждый раз, когда им удавалось встретиться, но Кристоф легкомысленно отмахивался, мол, мне и так тепло. Возможно, именно поэтому в один прекрасный момент он заболел.       — А тебе говорили, Пардье, говорили, что ничем хорошим твоя беготня в этом, — Дюран потянул его за рукав, — не закончится.       — Апчхи!       — Вот и я о том же, — Мушкетер смерил Кристофа печальным взглядом и протянул ему платок.       — Ему бы прогреться, — предложил Франсуа. — Раз уж мы в трактире… Анри, что скажешь?       — М? — Тот и не поднял головы, катая по столу пробку от бутылки. — Не уверен, что это как-то поможет, но попытаться можно.       — Вот! — Дюран рассмеялся и потребовал у трактирщика вина.       В этот самый момент в трактир зашел человек в плаще и широкой шляпе, надвинутой на лицо. Казалось бы, обычный путешественник, зашедший перекусить после долгой дороги, но что-то в нем показалось Кристофу смутно знакомым. Человек хромал и опирался на крепкую трость. И юноша знал лишь одного хромого, который пропал почти полгода назад.       — Ты чего так смотришь на него? — шепотом поинтересовался Дюран, и остальные мушкетеры тоже посмотрели на вошедшего, что расположился в углу трактира за столом.       — Эй, а я знаю, кто это, — так же шепотом проговорил Франсуа. — Это же Беланже, друзья. Он был мушкетером Его Величества несколько лет назад, но потом его сунули в Шатле, когда прознали о его связи с каким-то преступником. Был большой скандал, Тревиль рвал и метал, а Беланже едва живым вырвался из тюрьмы. Он теперь вне закона, но почему-то его терпят. Ясное дело, его фамилия известна, словом, он человек большой. А хромой он, потому что… его пытали. Я не знаю подробностей того дела, но Беланже ничем не лучше того преступника. Я, если честно, недолюбливаю его и всех этих грязных людей. Подумать только, он был с ним… — Мушкетер многозначительно скривился.       — Да, история не из веселых. Но если бы кто-нибудь из моих знакомых оказался преступником, я бы никогда с ним после этого общаться не стал, — громче необходимого заявил Дюран, и фигура за дальним столом скрючилась. Кристоф перевел взгляд на свои ноги.       — У людей бывают разные ситуации… — начал Клебер, и у вора появилась слабая надежда, — Но становиться преступником — последнее дело! Такие должны гнить в тюрьме!       Кристофу стало не по себе. И история Беланже была не из приятных, и слова друзей… они и вовсе ранили. Не виноват он был в том, что оказался в безвыходном положении. Вором быть тоже было нелегко, тем более скрывать это от своих друзей, которые были честными мушкетерами короля. А он? «Грязный человек», так сказал Франсуа. Но ведь Кристоф не был виноват в том, что оказался в прошлом без единой монетки в кармане, а Флёр не была виновата в том, что родилась бедной. Жизнь вынудила их пойти на преступления. Почему никто не понимает этого? Последнее дело, как же… Гнить в тюрьме… Кристоф не позволил себе слишком долго думать о словах друзей, только понадеялся, что они не узнают о его профессии как можно дольше.       Вскоре вино было распито, тело прогрето на все сто, и мушкетеры собрались выходить из трактира. Фигура Беланже не двигалась, он, казалось, чего-то ждал.       — Друзья мои, я тут ненадолго задержусь, идите без меня. Мне надо подумать, — попросил Кристоф, вяло шевеля языком. Трезвость рассудка только чудом удалось сохранить, иначе бы он уже давно пытался побрить Дюрана его же шпагой.       Мушкетеры нерешительно переглянулись, посмотрели на Беланже, а затем Дюран потащил двоих друзей на улицу, кивнув Кристофу. Отлично. Теперь можно было бы решить некоторые проблемы.       Кристоф поднялся из-за стола, огляделся — в трактире было привычно громко — и прошел к самому дальнему столу в углу, садясь за него.       — Значит, Беланже, — бесцветным голосом произнес вор, поджав губы. Человек напротив кивнул и снял шляпу. — Я искал вас всё это время, а вы… Что случилось?       Жиль, лицо которого рассекал длинный шрам от брови до уголка губ, только покачал головой. Он сильно изменился за прошедшее время, словно бы состарился. Костюм его был заметно измят, кусочек шляпы оторван, а от пера осталось одно название. Да и хромал он, кажется, еще сильнее.       — А тебя я всё же нашел первее. Не думал, что ты станешь общаться с мушкетерами. У тебя, вроде, были проблемы…       — Мы не о том говорим, — Кристоф решительно перебил мужчину. — Вы какой-то загадочный Беланже, вы вернулись, но откуда?       — Беланже… я и забыл, когда меня последний раз так называли. Отцу Флёр нравилось мое имя, он был… Славный. Мы познакомились совершенно случайно, я заметил его во время одного патруля, когда был еще очень молод. Тогда Гийом еще не был Королем нищих. Простой грабитель, он обворовал посла, всех поставили на уши, а мой патруль наткнулся на подозрительное лицо. Он дураком не был, понимал, что его ищут все, начал ломать комедию, прямо как ты, ну и… мы его всё равно схватили. А он, зараза такая, — тут Беланже улыбнулся, — пытался уболтать нас. Меня в особенности. Я красивый был… кхм. В общем, он сбежал по пути в тюрьму. Получили все, так что… эх. А потом он пришел ко мне, когда я был один. Я хотел его арестовать, но, честно говоря, такого шута еще попробуй уговори сдаться. Он меня заговорил так, что я думал — собственное имя забуду. Время шло, он продолжал воровать, говорил, что я не должен ему помогать. По мне так лучше бы я давал ему денег, чем он грабил дворян, но Гийом был другим человеком.       — Грязным… — Кристоф опустил голову.       — Так вас называют… Но Гийом был особенным. То и дело я слышал о том, что кого-то из именитых дворян обокрали. Люди начали бояться приезжать в Париж… А потом он стал Королем нищих, и тогда воровать начали его, если можно так выразиться, подданные. Их-то как раз ловили легко и быстро, никто не мог сравниться с Гийомом! Даже ты, хотя твоя ловкость поразительна.       — Продолжайте.       — А что продолжать? Потом у Гийома появились дети, всё как обычно, а дальнейшую историю ты знаешь. Я, презираемый обществом, и Гийом, у которого нет даже могилы. Его запытали, хотя должны были повесить. Впрочем, никто особенно не стал печалиться по поводу его кончины. Кроме его детей, разумеется. А я стал скупщиком, чтобы… отдать долг. Гийом был добр ко мне, а я добр к его друзьям.       Кристоф поднял голову и посмотрел на Жиля. Тот сидел, поджав губы и приобняв себя за плечи. Вид его был печальный и какой-то обреченный.       — Флёр говорила, что вы были очень близки… Жертва Короля не прошла бесследно, ведь вы живы…       — Думаешь, я хотел бы так жить? Я калека, я одинок, у меня нет друзей, все от меня отвернулись, когда узнали про Гийома! Капитан меня возненавидел, мои друзья начали презирать, и я бы, вот уж поверь, я бы пережил это всё, если бы только Гийом был жив!.. Но нет. Его, черт подери, уже давно нет, — Беланже сжал кулаки и повернул голову в сторону. Кристоф присмотрелся к свежему шраму.       — А это откуда? — спросил он, сложив руки на столе.       — После той истории со шпагой… мне пришлось уехать, ты понимаешь, меня искали. Тот мушкетер, что купил у меня шпагу, оказался редким глупцом и, похоже, не знал меня. Так лучше, иначе, боюсь, я бы хромал на обе ноги.       — Дюран не глупец, он просто…       — Тугодум, да. Понимаю, — Жиль усмехнулся, — Так вот, по пути я нарвался на бандитов, которые и понятия не имели ни о каком Беланже и Короле нищих. Одним словом, они были не наши. У меня отобрали деньги и наградили этим, — Жиль коснулся шрама. — Стоит поблагодарить их хотя бы за то, что они оставили меня в живых. Извини, Кристоф, я ничего не могу тебе отдать…       — К черту! Главное, что вы вернулись, и теперь будет кому скупать у воров награбленное! Простите, я сомневался…       — Будь тише, Кристоф, иначе нам придется туго, — Жиль поднял взгляд и посмотрел куда-то за плечо вора. Юноша обернулся и увидел, что там сидят гвардейцы кардинала.       — Давайте пойдем отсюда, мсье, Флёр будет рада вас видеть. Тем более, мы с ней поссорились несколько месяцев назад, эта девчонка не общается со мной почти всё время с тех пор, как вы пропали!       — О, нет, я не хожу во Двор чудес, извини. Так лучше для всех. Передай ей, что я вернулся. И мне надо будет присмотреть новое место для лавки. Всё же за старым могут следить. А теперь, действительно, давай пойдем на улицу. Там уже снег пошел, посмотри, у этого мсье вся шляпа в белом. Очаровательно, — Жиль улыбнулся и поднялся.       За ним поднялся и Кристоф. Близился вечер, в трактире людей становилось всё больше, слышались пьяные радостные восклицания и стук бутылок. Хромая, Беланже выбрался на улицу, юноша следовал за ним. На улице действительно шел снег, большие хлопья падали на дорогу и таяли.       — Скоро Рождество, — пробормотал Жиль, — Придумал, как будешь праздновать?       — А во Дворе чудес разве таким занимаются? — Кристоф удивленно посмотрел на мужчину. Он думал, что ворам и разномастным разбойникам нет дела до житейских радостей и всяких праздников. Пусть даже таких важных…       — Ну, я давно не был во Дворе, не знаю, но ты вроде тоже редко там бываешь. Если уж с мушкетерами общаешься… Ты вроде от них бегал не так давно? — Беланже скосил взгляд на вора и фыркнул, шагая по улице и закрывая лицо шляпой, чтобы снег не попадал в глаза. — Как быстро всё меняется. И ты, кстати, так и не ответил на мой вопрос.       — Бегал, но потом пошел на дуэль с Дюраном, мы и помирились. Наверное, это звучит странно… а насчет празднования я не знаю. В таких условиях я еще этим не занимался…       — Ты же не был вором, верно? — Беланже стукнул своей тростью рядом с кедой Кристофа, и последний, сцепив зубы, осторожно отодвинул ногу.       — Не был. Но… я не помню, что было.       — Врешь ведь, — Кристоф замер и посмотрел на Жиля. Тот, кажется, был весел. — Вре-ешь, я знаю. Ты не похож на человека, которому отшибло память. Давай, рассказывай, Кристоф! — Вор побледнел и что-то промямлил. — Иначе я расскажу твоим, что ты общаешься с королевскими пуделями.       А вот это был удар ниже пояса.       — Ладно, ладно, я скажу! Я из будущего, из двадцать первого века, я не знаю, как случилось то, что случилось, но я оказался здесь, во Франции, без денег и малейших знаний о том, в каком году и в каких условиях нахожусь!       Жиль остановился посреди улицы и повернулся к нему всем телом. Кристоф сглотнул. Ему теперь стало даже слишком жарко, видимо, от страха. Что ждет его теперь? Его разорвут на части собственные друзья-разбойники. И Флёр будет первой, кто воткнет в него кинжал… Однако небо не рухнуло на землю после его слов, но зато Беланже вдруг захохотал.       — Ну, Кристоф, ну актёр! — сквозь смех пробормотал, почти что задыхаясь, веселящийся Жиль. — Браво! Такие искусные бредни я давно не слышал, — он резко прекратил смеяться, — Ну ладно, ладно. Не хочешь — не говори. Пусть все и дальше верят в твою потерю памяти, легенда неплохая. Но вдруг ты на самом деле сбежал из отчего дома навстречу приключениям и нашел их здесь, в Париже. Что ни говори, а тут есть возможность раскрутиться.       — Да-да… — проблеял юноша, медленным шагом отдаляясь от Жиля. Стоило перевести дух. Черт подери, он не поверил! Конечно, наверное, самому Кристофу было бы сложно поверить во что-то подобное, встреть он человека из будущего в своём времени. Интересно, как там без него? Или его и вовсе будто не было… Может быть, без него всё остановилось, как часы без нужной детальки? Хотя такая ли он нужная шестеренка… — Апчхи! Черт возьми…       — Ты бы плащ какой стащил, Кристоф, — Беланже нагнал его и захромал рядом. — И шляпу. А то ведь помрешь от холода, не уверен, что Флёр будет рада. Да и мне, знаешь ли, не хочется терять такого амбициозного вора.       — Да со мной всё нормально, мне тепло. Чего вы так обо мне печетесь?       — Я забочусь о каждом воре, тебе ли не знать. Тем более ты хороший друг Флёр… Тебе нужно с ней помириться, она хорошая девочка, но без друга совсем зачахнет. Ты-то себе других нашёл быстро…       — Пытаетесь пробудить мою совесть? — Юноша поднял бровь и дерзко глянул на Жиля. — Меня с легкостью хватит на всех друзей-товарищей, будьте уверены.       — Смотри, Кристоф, заиграешься с мушкетерами, а потом поздно будет. Не друзья они тебе. Ты вор, ты сам слышал, что они думают о таких, как ты. Если бы они знали, кто ты и чем занимаешься, без долгих раздумий сопроводили бы тебя в Шатле. В один прекрасный момент они это узнают, вот уж поверь, и тогда тебе будет худо.       — Вашими молитвами, — процедил Кристоф, настроение которого стремительно портилось еще и потому, что на холоде он трезвел. И в честь чего Жиль развёл эту мораль, которая никому не сдалась? Пусть вон Флёр лучше воспитывает, всё равно она постоянно на всех обижается. Кроме своего дражайшего братца, конечно же. Тьфу!       — Мне пора, Кристоф. Смотри, вон идут мушкетеры. Может, среди них твои друзья. Ты, наверное, со всеми уже познакомиться успел…       — А вот возьму и вовсе мушкетером стану, Жиль! И буду честно зарабатывать, буду на дуэлях драться, смогу зажить как нормальный человек, без вашей глупой помощи! Тоже мне, нашелся герой, ворованное покупает и по Франции катается, тьфу! Сам с вором спал, а теперь мораль людям читает, будто первый праведник!       Жиль выслушал это с каменным лицом, поджав губы, отчего кончик его шрама причудливо изогнулся. Благо, все были заняты своими делами и просто проходили мимо, не обращая внимания. Кристоф, еще немного пьяный и оттого злой, скалился и смотрел прямо в глаза бывшего мушкетера. Снег валил с неба, засыпая город и шляпы прохожих. Тишины не было, но Кристофу показалось, будто всё в секунду умерло. Жиль замотался в свой плащ и надвинул на лицо шляпу. Молча он развернулся и пошел в противоположную от юного вора сторону, сильно хромая.       Кристоф остался стоять один. Выпрямившись, он стряхнул с плеча снег. Флёр была бы недовольна его словами и снова бы обиделась, но, черт подери, кто она вообще такая, чтобы вить из него веревки? Обычная девчонка, возомнившая о себе черт знает что! А он её слушался, как дурак последний. Давно пора было покончить со всем этим! Кристоф решительно направился дальше по улице. Стащив кошель у проходящего мимо мужчины, вор быстро пересчитал деньги. Их хватило бы и на плащ, и на шляпу, но вместо этого Кристоф направился в первый попавшийся трактир.       Хотелось напиться.       Но пить одному обычно значит скатываться в пучину алкоголизма. Так что, увидев внутри таверны гвардейцев кардинала, он даже обрадовался.       — Всем вина за мой счет, господа!