Голуби в парке

После чудесного выздоровления репутация Симона взлетела как никогда высоко — даже отравленный он отработал отлично. Снимки всем понравились, и количество заказов возросло вдвое. Соответственно, Симон снова увеличил плату за свои услуги. Но только Марик знал, что практически всю работу сделал он — и камеры подготовил к съёмке, и аппаратуру принёс и унёс, и штативы устанавливал, и дрон подготовил, и за птицами следил, и снимал сам, а кроме этого дистанционно управлял двумя камерами — на дроне и на штативе, и отснятый материал обрабатывал. И даже самостоятельно отправил снимки — так и не дождавшись приказа хозяина, так как по условиям договора голографии и видеоролики должны быть переданы заказчику не позднее полудня. Симон вспомнил о проведённой съёмке только ближе к вечеру — сначала ему было нехорошо, а потом пришла Лола…, а потом он уснул…, а голова всё ещё гудела и надо было принять таблеточку, — и, узнав, что снимки уже обработаны и отосланы - без его ведома, приказал показать отснятое. И после просмотра впервые за долгое время ударил киборга кулаком в лицо — резко, быстро и сильно — за самовольство. И добавил удар в живот. Марик проглотил выбитый зуб вместе с кровью. И снова замер перед хозяином. Всё повторяется. Прошлый хозяин его бил за то, что киборг мари со специализацией «повар-кондитер» готовил лучше его. Этот ударил за то, что киборг мари, специально им же обученный голографированию, провёл съёмку и обработку отснятого лучше его. А он только успел порадоваться, что наконец-то достиг с хозяином полного взаимопонимания, и что хозяин стал ему доверять. Какая наивность! Этот человек никогда не примет разумность киборга, никогда не будет говорить с ним, как с равным себе. А жаль. Вместе они — Симон и Марик — могли бы стать лучшими в профессии не только в родном городе…, но только вместе. Они могли бы идеально сработаться. Если бы… если бы Симон воспринимал киборга хотя бы не как вещь. Утром следующего дня Симон повёз Марика в столичный офис Декс-компани на проверку. Вроде бы по срокам проверка плановая, и бояться нечего, но киборгу было как-то очень не по себе, так, словно хозяин его предал. Шесть минут ужаса в стенде — но мари продержался, не выдал себя. Немного успокоили слова дексиста: — У вас самый обычный киборг, исправная, хоть и потрёпанная машинка. Если желаете, можем обменять на новую модель. Только не сорваться, только вытерпеть… ведь было всё хорошо, он всё правильно делал, ни разу не спалился, он полезный киборг… выполнял все приказы, а камеру в руки хозяин ему сам дал… самую любимую свою камеру — это ли не признак доверия? — Не надо. И этот устраивает. Но… поставьте ему программу управления флайером. И… пожалуй, программу телохранителя. — Телохранителя? На мари? Декс лучше. Не хотите ли купить декса? Есть в наличии. — Достаточно этого. Наслышался о срывах дексов, мне хватило болтовни в СМИ об этом. А мари не срывает. — Как скажете. По дороге домой Симон купил пару бутылок самого крепкого вина, пересадил Марика за штурвал и одну бутылку открыл прямо во флайере, выпил половину сразу из горла, уже дома допил, швырнул пустую бутылку в стену — и вышел на улицу. Вернулся к полуночи, пьяный и без куртки, но в дверь зашёл сам — и упал в прихожей на руки киборга. Марик и Лола его откачали, раздели, вымыли и уложили спать уже под утро. После полудня Симон встал с гудящей головой, нашёл вторую бутылку и выпил треть, собрался уйти к новым друзьям, но Лола дала ему лекарство от похмелья и увела обратно в спальню. Утром позвонила сестра, Симон ответил ей предельно сухо и почти грубо, на что она завела старую, давно надоевшую мораль на тему «Вернись, и отец тебе всё простит, только брось свою камеру, и вернись в университет…» — но Симон просто отключил связь. *** Семья Лурье — потомственные банкиры, но единственный сын Кристофа Лурье покрыл позором честь семьи — бросил университет, где честно пытался учиться на бухгалтера, на втором курсе, взял с собой только голокамеру и необходимый минимум вещей, на последние деньги купил билет эконом-класса до самой дальней планеты — на сколько хватило денег — и улетел с Новой Тосканы. Адвокат семьи, ставший позднее главой нотариальной конторы, мистер Сандерс нашел непутёвого наследника через пару месяцев на Новой Калабрии в восьмиместной комнате хостела. Наследник возвращаться отказался, мистер Сандерс в его присутствии позвонил его отцу, уговорил снять для Симона крошечную однокомнатную квартиру почти в центре мегаполиса — «молодой ещё для бухгалтерской работы, пусть нагуляется вволю, проверим, сможет ли жить самостоятельно!» — отец выделил мизерное содержание и Симон остался. За три года Симон с отличием заочно закончил факультет современного искусства Академии Новой Калабрии, взял свободный диплом и полностью посвятил себя искусству голографии, работая на выездных заказах. Работа нравилась, денег хватало, — но большая часть заработка откладывалась на новую камеру и кофр. Так продолжалось бы долго — если бы не книга по древнему фотографированию. *** Новый год Симон встретил в каком-то ночном клубе, куда пришел уже не совсем трезвым и вместе с киборгом. Тут же нашлись приятели, которые словно только его и ждали, заказали ещё выпивки, потом Симон полез на сцену, попытался напоить танцовщиц, что-то спел про любовь и кого-то хватал за руки, затем вспомнил про киборга, поставил к стене, и новые приятели стали кидать в него бутылки и метать ножи, Симон пьяно смеялся, киборгу было не до смеха. Обратно Марик его принёс уже под утро, когда заведение стало закрываться. *** Январь начался бурно, продолжающиеся каникулы в школах заставляли быть в форме, мероприятий для детей проводилось много, и большинство родителей хотели иметь снимок своего чада с белой птицей в руках. Все развлекательные центры работали почти круглосуточно — для удобства инопланетных групп школьников, привыкших жить по своим часам — и Симон пытался успеть всюду. Профессиональных голографов в большом городе много, и всем кушать хочется — значит, надо заткнуть подальше свою нелюбовь к дексам, охраняющим группы, и идти работать. Работать, работать и работать — даже если голосессия для группы школьников сейчас не принесёт прибыли, то прибыль будет в будущем, Симона Лурье запомнят и будут приглашать на съёмку и потом. Ведь у всех детей есть родители — и все дети сообщат своим родителям, кто их так классно сголографировал, и эти родители будут знать, к кому обращаться при необходимости провести голографирование любого праздника. Симон выплатил кредит за купленную голокамеру, подумав, купил в кредит ещё одну, ещё более навороченную камеру, попытался разобраться сам, но с больной головой ничего не смог сделать — и отдал камеру киборгу вроде как для тестовой работы, временно. Марику камера понравилась — функций намного больше, чем даже в любимой камере Симона, и много ручных настроек, и возможностей для творчества намного больше. А сам факт того, что камера дана ему для проверки… был приятен, что ли. Но и непонятен.