Интерлюдия.
Женщина подняла руку и осторожно, будто боясь обжечься, пощупала участок кожи на шее, под которым всю её жизнь ощущалась твёрдая горошина рабского чипа, способного, по желанию владельца, убить её, или «просто» подвергнуть жутким мучениям. Кожа послушно подалась, доказывая, уже в который раз, что его там — после одного-единственного лёгкого касания чужой ладони! — больше не было. На столе перед ней лежали три небольших квадратика. Чипы. Два информационных чипа и чип кредитный. Первые два гласили, что она, Шми Скайуокер, и её сын, Энакин Скайуокер, отпускаются своей хозяйкой, Марией Вентресс, на свободу и отныне являются свободными людьми, на втором же просто лежала сумма, достаточная, чтобы купить себе дом и без особых проблем прожить несколько лет. Казалось бы, почему бы просто не остаться здесь — или не воспользоваться помощью нежданной благодетельницы, готовой подкинуть её в любой мир, который будет на пути к её родному? Спокойная, тихая жизнь… Жизнь, для которой Энакин, увы, не создан. Женщина тихонько вздохнула и, пошевелив пальцем чип сына, печально покачала головой: колдунья лукавила с этим предложением — да и кто бы на её месте удержался? Она и так поступала этичнее и честнее, чем Шми могла надеяться… И то, что она показала её сыну пару фокусов, пообещав в случае чего научить его и этому, и чему посложнее — было ничем по сравнению с той бездной вариантов, которые она могла бы применить. В конце концов, кто ей мешал просто купить и освободить Энакина? Не скажи она ни слова правды, кроме желания взять в ученики — Шми было бы гораздо… Она вдруг облегченно улыбнулась и, покачав головой, сгребла чипы в кулак, после чего встала и пошла к выходу. Ей было бы гораздо легче. Ведь решала бы не она. Как обычно. — Так вы говорили, что специалист моего профиля вам пригодится? «Ведь решения — прерогатива свободных».Несколькими часами позже.
Обустройство бывших покупок, а ныне — ценных разноплановых специалистов, оказалось делом хлопотным. Выделение денег на нормальную одежду, обсуждение условий (церемониться с ними так, как с Шми, Мария не стала, и поступила, не мудрствуя, по местным традициям: освобождение с одновременным наймом и обязательством выплатить из зарплаты цену покупки было вполне себе добродетельным поступком, а с учётом того, что на эту самую зарплату она скупиться не стала, так еще и крайне щедрым), найм нормального капитана транспортника, который должен был довезти её работников до Раттатака… Окончив всю эту суету, Мари устало пообещала себе, что без толкового специалиста, на которого можно будет спихнуть подобную мелочевку, она с планеты шагу больше не ступит, и, наскоро переодевшись, пошла к капитану охраны, скрывшись от взглядов ненужных наблюдателей: все считали, что она находится в своей каюте (и будет продолжать там быть) — и у неё не было ни одной причины их переубеждать. — Капитан. Коротко кивнула она удивлённо рассматривавшему её наряд (обычный, потрёпанный плащ с капюшоном, светло-песчаного цвета) мужчине. Тот рефлекторно подтянулся, вопросительно глядя на неё — и в ответ на это она всё так же кратко пояснила: — Отправляетесь на Раттатак без меня. О моём отсутствии на корабле никто знать не должен: для всех я медитирую и отдыхаю в собственной запертой каюте, и тревожить меня нельзя. Удивлённо вскинув брови, мужчина чуть помолчал, но, похвально быстро опомнившись, с готовностью отозвался: — Как скажете, ваше величество. Я сейчас же сформирую команду тело… Мари качнула головой и отрезала: — Никто это никто, капитан. Кроме вас. — Но… — Я доберусь обратно самостоятельно. Приказ ясен? — Да, ваше величество! Удовлетворенно кивнув, она набросила капюшон на голову и, сделав пару шагов, буквально растворилась в воздухе. Причина для подобного поступка была проста: как ни странно, но идея о том, что раз в этом мире нет хаоса — значит, и телепатия с манипулированием разумом безопасна, доходила до неё удивительно долго: сказывалась инерция мышления. И пусть конкретно в этих сферах она была не слишком-то хороша, но знания и некоторый опыт у неё всё-таки был, а навыки… навыки были, причем на редкость богатые и разнообразные, пусть и в чуть другой сфере, что требовало проб сил для их адаптации… На лице под капюшоном на миг появилась недобрая усмешка: на Татуине было много объектов для подобных тестов. И пусть она переборщила с подстраховкой, обеспечивая себе алиби - но если вдруг каким-то чудом кого-то из её подопытных обследует кто-то из местных псайкеров, определив причину их состояния - королева Раттатака, вокруг которой и так крутилось слишком уж много разного рода слухов, не должна была быть к этому причастна... Первые опыты оказались не слишком удачны — благо, неадекватным реакциям пьяных в сопли «подопытных» никто не удивлялся. Первые трое схлопотали инсульты, еще пятеро получили амнезию разнообразной длительности и силы, еще несколько неудачников просто и незатейливо поехали крышей… Впрочем, к отлёту её кораблей она уже достаточно уверенно копалась в «поверхностной» памяти местных, после чего начала аккуратно восстанавливать изрядно подзабытые навыки работы с памятью… Это было несложно — лёгкое растормаживающее влияние (роль которого неплохо выполняла выпивка и отсутствие подозрений) и тихий, вкрадчивый шёпот\желание за гранью восприятия, уговаривающий вспомнить то или это… Нет, вспомнить эти азы было несложно. Куда сложнее был высший пилотаж — войти в разум жертвы и, не забывая себя, на время стать им, просеивая за эти мгновения его знания и воспоминания в поисках чего-то полезного… Сложно, утомительно и невероятно эффективно. И в мире, где скверна могла таиться в читаемом — было крайне опасно. Здесь — нет: кроме банальных и привычных опасностей перенапрячься, потерять и забыть себя в потоке чужих воспоминаний, а также получить информационную перегрузку, других опасностей эта методика не таила… И это вдохновляло. И добавляло ей всё больше возможностей: как ни парадоксально, но местные совсем, совсем не имели привычки защищаться от псайкеров. Ни методов обнаружения, ни всяких старых, проверенных рецептов, ни даже методов защит от завороженных… «Похоже, когда-то джедаи были куда более компетентны: подобная беззащитность не появляется ниоткуда». Однако сейчас — нет: сейчас, по тому, что она выуживала из разумов своих жертв, кроме данных о куда более вкусных и сочных жертвах, чем эти мелкие рыбёшки, джедаи действовали редко и, откровенно говоря, хаотично, скорее подчиняясь сенату, чем действительно следя за порядком и отслеживая шалящих псайкеров. «И этим определенно стоит воспользоваться…» Мысленно улыбнулась она, выуживая из разума очередного мелкого контрабандиста координаты еще одной пиратской станции. Уже вечером, чуть пошатываясь от сверлящей висок головной боли, она шла следом за одним мелким клопом, который — вот так «везение»! — сегодня, после гулянки в одной из таверн Татуина вдруг решил, что ему вдруг совершенно необходимо слетать на Раттатак, прихватив с собой попутчицу. Вдруг впереди, через три квартала, мелькнула помеченная в памяти аура: рефлекторно вскинувшись, она сверила её с оттисками в памяти и, мысленно усмехнувшись, вычеркнула её из списка важных — Дюнар Фали, торговец информацией, пользующийся за свою дотошность и добросовестность расположением Гардуллы (а также еще нескольких хаттов, в том числе и самого Джаббы, и многих других фигур поменьше масштабом, но куда как более болтливых), добросовестно выполнял задание своей жабоподобной покровительницы… Вылавливание той событийной нити, в которой он это делал (что в перспективе вело к совершенно бесплатной и очень широкой рекламе её, как бойца, полководца и хозяйки крупного объединения наёмников, причём еще и с приплатой от тех, кому она была интересна), было… кропотливым делом, из-за которого ей даже пришлось немного отложить покупку и, соответственно, отлет. Но оно того стоило: сейчас она совершенно ясно видела, что на собранные о ней данные Гардулла, на которую её маленькое представление произвело яркое впечатление, отреагирует достаточно показательно, чтобы собранные данные были перекуплены сначала другими хаттами, не любящими оставаться без важной информации, а потом и всеми, кто предпочитал знать всё то, чем интересовались местные слизнеобразные владыки… «А еще я купила Избранного за полцены и партию в паазак. Право слово, это было слишком иронично, чтобы этого не сделать...»