Как это ни обидно, движущей силой истории являются не жулики, а шизофреники. Они подавляют своей энергией и числом.
Леонид Владимирович Шебаршин. КГБ шутит…: афоризмы от начальника советской разведки и его сына
Больница Святого Мунго. Отделение Интенсивной терапии. — Как хорошо, что вы проснулись, юная леди, — промолвил, судя по голосу, фанат моей сестры. Э-э-э, это что за клоун? По-другому я не могу описать чудика, вставшего перед моей кроватью. Даже Даймё не позволял себе так безвкусно одеваться, хотя о его пристрастиях ходили легенды, одна жена чего стоит. Откуда опять эта информация? Так, Эванс, спокойно, без паники. Нужно хотя бы узнать, где я и что с ребятами. Эти люди на бандитов не похожи, да и вряд ли маньяки-насильники стали бы разыгрывать такой спектакль для одного ребёнка. Сейчас, сидя перед этими мужчинами, я стала будто «просыпаться». Вернулась острота восприятия мира, и всё сильнее стала захватывать паника. Где я? Кто они? Где Лили и Северус? Кто такой сквиб? Что произошло у озера? Мне хотелось заплакать и вернуться домой к маме. — Добрый день, сэр. Кто Вы? — на последнем слове меня подвёл голос, переходя на писк. Слишком страшно, слишком много вопросов накопилось. Срочно нужен источник информации. Сметвик даже не дал мне опомниться после своего «допроса». Вытянул всё, что можно и нельзя, и благополучно свалил. Правда, всучил перед этим какие-то скляночки, как он выразился с «зельями», и заставил выпить. Гадость редкостная! Но после них стало спокойно и так хорошо. Думается мне, что эти «зелья» меня и усыпили. Я читала, что такой эффект может вызывать какой-то наркотик, хотя и перед встречей с доктором я не отличалась повышенным эмоциональным фоном, что в такой ситуации очень странно для ребёнка, оказавшегося непонятно где и непонятно с кем. Одна мысль страшнее другой. — Прости невежливого старика, моя девочка. Моё полное имя Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор. Для друзей и коллег, просто профессор Дамблдор. Он точно педофил! Так к незнакомым девочкам обращаются только они! Папа рассказывал про этих извращенцев после того, как я, задержавшись в парке, вернулась домой с сумерками. Если судьба столкнёт меня с таким отбросом общества, нужно бить в пах и бежать!!! Тут Дамблдор отшатнулся от меня как от прокаженной и зашёлся в нервном кашле. - Кхэм, у Вас слишком громкие мысли, моя д… мисс Эванс. Не бойтесь, здесь Вас никто не обидит, а наоборот, обеспечат безопасность и уход… — Так Вы ещё и мысли читаете?! — мой голос уже не скрывал панику. Осмотр палаты ничего не дал. Прямоугольная комната. Сметвик стоял возле двери, перекрывая проход. Моя кровать была, как раз напротив заветного выхода, справа стояла тумбочка, а рядом с ней Дамблдор. Слева же, метрах в трёх от меня, в углу располагалась вторая койка с тумбой, где лежала противная старуха. Окно во всю стену, которое было так гостеприимно открыто утром, сейчас наглухо закрыто и ручки не виднелось — бежать было некуда. Сметвик активизировался и быстрым шагом стал продвигаться в сторону Дамблдора. Похоже они здесь все мысли читают. Такой шанс упускать нельзя. Задержав взгляд на пальцах профессора, что плотно стягивали кончик бороды, я выждала момент, когда доктор будет совсем близко. Резко выбросив одеяло в сторону мужчин, я сиганула с кровати и на первой космической рванула в сторону выхода, благо дверь была не заперта. Бегло осмотрев коридор, я выцепила широкую лестницу, и посчитав, что спуск вниз будет слишком предсказуем, побежала наверх. Ещё в палате я заметила, что окно выходит во внутренний большой двор, который был засажен высокими деревьями, некоторые из которых удачно располагались рядом с окнами. Лазать по деревьям меня уже давно научил папа, хоть это не удел для будущей Леди, как ворчала мама. Если жизнь спасёт, то всё равно, что для Леди, а что нет. Очутившись посередине холла, я юркнула за стойку медсестры, что сейчас отсутствовала на месте. И немного успокоившись, стала осторожно выглядывать и осматриваться. Этот холл отличался от нижнего: стены были песочного цвета, а в коридоре царил приятный полумрак. Тут мой взгляд упал на табличку, располагавшуюся рядом с выходом к лестнице.5 этаж
Отделение Реабилитации
Ничего себе! Я не заметила, как пролетела целых два этажа. Вот, что со страху бывает! Теперь идея спускаться по деревьям не была такой заманчивой. Хорошая новость: я всё-таки была в больнице. Но если это больница, то где нормальные врачи? Сметвика я уже не воспринимаю, как нормального, с тех пор, как он припёрся ко мне со странным дедом, пока я спала. Да и обзывался странными словами. Скви-и-иб — прям кличка для собаки, укуси меня Мадара, а не диагноз. Они ещё что-то про магию говорили, но хочется верить, что это последствия галлюцинаций от наркотических препаратов, что так заботливо давал употреблять мне Гиппократ. Эти мысли автоматически оставляли доктора вне списка «разумных». Вечно здесь сидеть нельзя, нужно как-то выбираться отсюда и найти Лили с доходягой Северусом. Раз этот чудик упоминал про неё, значит она тоже здесь. По поводу Снейпа я не сомневалась: он был таким же, как сестра, с интересными способностями. На лестнице послышались голоса, и, судя по звуку, они поднимались на 5 этаж. Как же всё не вовремя! Я рванула к первой попавшейся двери с табличкой:Кабинет № 1824
Реабилитация после неправильного использования трансгрессии. Симулятор.
Трансгрессия? Если это кабинет под № 1824, то есть ещё 1823 помещения, как минимум! Я буду целую вечность искать здесь Лили! Голоса приближались, и мне ничего не оставалось делать, кроме как войти в этот кабинет. То, что я увидела, вызвало у меня восторженный вздох. Зал был огромным... даже не так... ОГРОМНЫМ! Ему не было конца. И то, что в нём было расположено, вызывало чувство абсурда. Это был полигон, самый настоящий полигонище! Здесь не было окон, но светило солнце, или что-то похожее — не было видно через густые облака, что парили высоко над головой. Пройдя вперёд по плацу, что располагался перед дверью, я почувствовала лёгкую вибрацию под ногами. Через секунду передо мной появилась странная панель. На ней было изображено много всяких закорючек, которые были мне непонятны. Я коснулась одной из них и всё поменялось вокруг меня. В середине зала выросли горы, чьи пики терялись глубоко в облаках; деревья, трава и цветы исчезли, но вместо них появилась каменистая поверхность и редкие низкие кустики; через несколько минут, появились яркие красные фонарики, хаотично разбросанные по всему полигону. Огоньки горели даже высоко в горах. Засмотревшись на горы, мой палец случайно соскользнул с нажатой закорючки на другую. Горы пропали, но вместо них стали расстилаться Лондонские проспекты, улочки. Где-то в далеке виднелся Биг-Бен. Облака стали свинцовыми и, казалось, что вот-вот разразится буря. Через минуту опять появились красные огоньки . — Вы не похожи на совершеннолетнюю волшебницу, юная леди, — пробормотал голос сверху. От неожиданности упав на пятую точку, я вскинула голову вверх. Надо мной парил самый настоящий призрак, прозрачненький такой. Мой визг наверно слышал весь Лондон. — У Вас замечательные вокальные данные, Вы случаем не певица? — полюбопытствовал призрак, опускаясь на один уровень со мной. — П-п-призр-а-ак, самый настоящий, как такое возможно? Вы же мёртвый! Так не бывает! — Какая невоспитанность! Я же не тыкаю в Вас пальцем, говоря, что Вы живая! Так что прошу проявить уважение! Хоть я и умер более трёхсот лет назад, это не означает, что я утерял самоуважение и хорошие манеры! — стал распыляться призрак, даже как-то стыдно стало. — Извините меня, я не хотела Вас обидеть, сэр. После моего извинения исчезла вся давящая атмосфера вокруг нас. И когда пелена страха спала, я смогла подробнее рассмотреть своего собеседника. Призрак был похож на обычного дедушку, разве что прозрачного и немного отдающего синевой. На вид ему было лет семьдесят, с вьющимися волосами, зачёсанными назад. Он имел пышные усы и брови. Последние закрывали его глаза, создавая ощущение того, будто он спит. Одеждой ему служил красивый и на вид очень дорогой камзол, сверху была накинута мантия, что развивалась за спиной, как крылья летучей мыши, делая его образ немного устрашающим. — Хо-хо-хо, дитя, я на тебя не в обиде. Я уже позабыл, когда в последний раз разговаривал с живыми детьми, так что и мне стоит просить прощения, — тепло улыбнулся мне дедушка. — Меня зовут Мунго Бонам. А тебя, девочка? И что ты здесь делаешь? — Моё имя Петуния Элизабет Эванс! Это моё временное укрытие. Я хочу найти свою сестру и её друга. Они должны быть где-то в этой больнице. Вы хорошо знаете это здание? Страх перед дедом совсем иссяк и на его место пришло беспокойство за сестру и собственную шкуру в стенах этого заведения. — Хм, почему бы мне не знать? Ведь это я основал эту больницу! — гордо воскликнул Бонам, тут же состроив серьёзное лицо. — От кого ты прячешься, дитя? Я не слышал, чтобы объявляли военное положение. Хоть и давно не интересуюсь жизнью смертных, но такие новости я бы вряд ли пропустил, — задумчиво проговорил призрак и уставился на меня. — Зачем тебе прятаться в моей обители, мисс Эванс? — Я не знаю, что это за больница. Я не знаю, как я здесь оказалась! Я не знаю, что со мной происходит, но в одном уверена — это сводит меня с ума! Моя сестра имеет странные способности, которые превратили мою жизнь в кошмар! Но ваш профессор Дамблдор назвал их «выдающимися», а сестру чуть не убили из-за них. Меня прорвало. Я говорила и говорила, переходя то на вой, то на крик. Глаза опухли от слёз, а горло осипло до боли, но мне нужно было выговориться. Слишком многое я держала в себе. Мунго Бонам молчал, он выслушал меня до конца, не перебивая. — Маленькая Петуния, то, что свалилось на твои хрупкие плечи можно считать проклятьем или же наоборот, великим шансом что-то изменить в своей жизни. Всё то, что окружает тебя сейчас — не сказка, а самая настоящая реальность. Страшная, даже жестокая, но не менее прекрасная реальность. Маги скрываются от простых людей, потому что последних стало слишком много. Волшебники после Великой инквизиции приняли решение уйти в тень. Они боялись, что их перебьют как скот. К сожалению, многие заветы наших предков канули в лету. Волшебники последних столетий стали «разбрасываться» детьми самой Магии, не видя ничего, кроме престижа своей семьи. Я говорю сейчас про сквибов, моя дорогая, к которым ты и относишься. Вы такие же дети Магии, как профессор Дамблдор, целитель Сметвик и другие волшебники, но только с одним отличием. Ваш дар спит. В твоей сестре, этот дар просто «проснулся». Как я говорил ранее, волшебники стали «разбрасываться» сквибами, а именно изгонять их из рода, что повлекло необратимые последствия — об этом расскажу чуть позже. Их выбрасывают в мир простецов, где они живут обычной человеческой жизнью, учатся, женятся на таких же сквибах, как они сами, или же на маглах, работают, рожают и воспитывают своих детей. И в какой-то момент у пары может родиться ребенок с активным даром — сейчас таких детей называют маглорождёнными, хотя это нисколько неправда. Если провести полную проверку крови, а не то, что предлагают гоблины, то как минимум один сквиб проявится до пятого колена. Дети в чьих генах течёт чистая магловская кровь, но с магическими способностями — величайшая редкость, ведь это Чистая кровь у которой есть все шансы основать свой собственный род... Тебя ищут, — окончил свою отповедь призрак и стал растворяться в воздухе, перед этим наказав оставаться на месте. Всё то, что я услышала, не хотело укладываться в моей голове по причине своей невероятности, но причин не верить призраку у меня не было. Интуиция молчала, но осталось ещё много вопросов, на которые я должна узнать ответы.