Я смогу

      В ванной любопытный от природы Энди сразу пооткрывал все отделы навесного, над раковиной, зеркального шкафчика и принялся изучать содержимое полочек и ячеечек на дверцах. Флаконы с пеной для бритья и лосьоном после бритья он увидел сразу и улыбнулся им, приветствуя. Потом, полочкой выше, нашел сложенный в пакетик с эмблемой аптеки десяток тюбиков Нормакола и тут же — початый тюбик смазки и упаковку ректальных свечек с анестетиком, опять улыбнулся и заглянул, бормоча «а где зубные щетки» на самую верхнюю полочку. Там стоял большой пластиковый оранжевый стакан с одноразовыми бритвенными станками. Энди взял его и тут же недоуменно вскинул брови. Во-первых, станочки оказались четырех цветов: зеленого, синего, желтого и черного, и лишь зеленый был в упаковке, не использованный. Во-вторых, среди станочков торчала инородным элементом расческа типа «массажная щетка», между ее зубчиков поблескивало несколько спутанных длинных светлых волосков. К Егору в гости заходит некая особа женского пола? Дочь, сестра, любовница, старинная университетская подруга?       Егор вошел почти бесшумно и остановился в полушаге. Мужчина кусал губу.       — Мы с тобой даже еще не целовались толком, — укорил он с оттенком презрения, ковыряя носком тапка квадратик кафельной плитки пола, — а ты уже ревнуешь. Чудо и есть.       Тон Егора Энди не понравился. Отдаваться красавчику парню перехотелось, стало противно до тошноты, но уйти, когда напросился на секс, ему казалось неудобным.       — Зубные щетки у тебя тоже по цветам? — Энди, стараясь выглядеть равнодушным, взял тюбик Нормакола и закрутил в пальцах.       Егор подтвердил кивком, выдернул из одной ячейки на дверце шкафчика зеленую зубную щетку в упаковке и протянул.       — Я лох, — мужчина выглядел потерянным, ерошил волосы на затылке. — забыл здесь кое-что убрать. Прости, котенок, больше не повторится. Выкину все лишнее к чертовой матери.       Энди был уверен — мужчина врет ему в лицо и ничего выкидывать не собирается, просто перепрячет бритвы и расческу. Но настоящие мужики, напросившись на секс, не уходят, хлопнув дверью. Стыдно.       — Егор, — парень помялся и решительно разорвал пакетик зубной щетки. — Ты мне ничем не обязан. У тебя до меня была какая-то личная жизнь, это нормально. Давай я спокойно умоюсь, а ты подожди меня на кухне? — Егор вышел, ничего не сказав, и прикрыл за собой дверь.       Энди вздохнул. Почему-то он чувствовал себя донельзя расстроенным и обманутым. Егор в машине втирал про постоянные отношения, а сам водит в квартиру девицу, сварившую борщ и нажарившую котлет и, наверное, парня или мужчину и будет продолжать водить. О каких постоянных отношениях можно говорить из разных углов квадрата?       — Я с Егором еще даже не целовался, ревную не по делу, — грустно напомнил Энди своему отражению в зеркальной дверце, наклонился и пустил из крана в раковину воду.       Во время ужина Энди жевал и глотал, почти не чувствуя вкуса, на автомате, не переставая думал о женской расческе, разноцветных зубных щетках и найденных уже после умывания в шкафчике презервативах двух разных размеров, подтверждающих — да, к Егору захаживает, кроме девушки, некий любовник. Или все-таки захаживал, и Егор не солгал, действительно с его появлением в качестве постоянного бой-френда разорвет устаревшие отношения, а вещи выбросит? Парню хотелось верить в последнее, он уже как-то свыкся с мыслью, что Егор — его пара.       После ужина Егор наделил Энди большим махровым полотенцем — зеленым, да — и отправил в ванную, к душу, бритью и Нормаколу.       — Только я тебя умоляю, — попросил он, чмокнув осоловело моргающего после сытной еды Энди перед короткой разлукой в висок, — ноги не брей!       В ванной Энди некоторое время размышлял, побрить ли ноги назло Егору или плюнуть, в результате лень победила обиду и парень ограничился мордой лица и подмышками. В паху и между ягодиц у него и так был полный порядок — еще студентом сделал электро-эпиляцию, кучу денег истратил, во имя, опять же, лени и первой любви, обожавшей гладкую кожу. Первая любовь давно сгинула в туман, оставив весьма болезненные воспоминания и вот эту самую гладенькую как у актеров порно, кожу. Зато удобно, перед каждым сексом не нужно стоять на карачках, опираясь бедром на бортик ванной и соскребая мерзкие колющиеся волоски, всегда готов аки пионер!       Покончив с очистительными процедурами и растяжкой, Энди выбросил использованные Нормакол и бритву в мусорку, с наслаждением принял горячий душ, клюя носом, разморенный и сонный, не заморачиваясь вытиранием, обвернул бедра полотенцем и как был, голенький и в капельках воды, поплелся отдаваться. Парню ужасно хотелось упасть и отрубиться часиков минимум на восемь-девять. Но мужик же обещал секс, значит секс. Тоска. Если зайти в спальню, лечь в кровати на живот и раздвинуть ноги пошире, Егор поймет и трахнет нежно, не будя? И где вообще спальня?       Егор поймал бредущего с полузакрытыми глазами «туда не знаю куда» Энди в прихожей, страстно облапал за бока и выдохнул в ухо:       — О Боже, ты гораздо красивее, чем я раньше думал… такой, без одежды… Точно чудо…       Энди засопел, уткнутый носом в его твердое плечо, не имея сил ответить поцелуем.       Егор отстранился и заботливо заглянул гостю в лицо.       — Эй, — мужчина удивленно округлил губы. — Ты спишь совсем, что ли? Погоди спать, еще не ночь.       Он аккуратно подхватил Энди под мышку и потащил, спотыкающегося, за собой в одну из дверей. Комната оказалась спальней, такой же, как и прихожая, уютной в бежево-ореховых тонах, практически все ее пространство занимала широкая, застеленная белоснежным бельем кровать с несколькими разбросанными по простыням подушками. Энди нацелился упасть на нее, но Егор влек дальше, суя сдернутый по пути с крючка на стене голубой — странно, не зеленый — махровый халат.       — Одень-ка, — велел мужчина. — Выведу тебя свежим воздухом подышать.       Он вытолкнул не попадающего руками в рукава Энди через еще одну дверь, застекленную, на небольшой балкончик и помог парню одеться.       — Вот так, чтобы ты не замерз, ветер, — сказал с довольной лыбой, обвивая талию Энди пояском. — Сейчас будить тебя буду, чудо, к подвигам. Двинем по паре затяжек, и проснешься.       Не понимающий, о чем речь, Энди трепетал ресницами и зевал, наблюдая. Егор достал из заднего кармана брюк плоскую серебристую коробочку-портсигар, открыл, поводил по уложенным в нее сигаретам подушечкой указательного пальца, словно выбирал, уцепил одну, с закрученным конусом кончиком, закинул в рот и щелкнул зажигалкой, прикуривая. Сигарета пыхнула, загораясь, и затлела. Егор затянулся, с предвкушающим блеском в глазах, задержал дыхание и выпустил дым из ноздрей клубящимися сизыми струйками.       — Теперь ты, чудо, — он протянул сигарету Энди. — Две затяжки. Тебе понравится.       Энди попятился, отрицательно мотая мокрой головой.       — Я не курю! — возмутился парень, кутаясь в халат — ветер противно холодил влажную кожу, вызывая мерзлые мурашки.       Егор надвинулся и силой сунул ему сигарету в зубы.       — Не куришь, — подтвердил мужчина. — Я помню. Сделай две затяжки и отстану. Как лекарство.       Энди родился не вчера и даже не пять лет назад, и ему в прошлом доводилось пару раз курить в гейке марихуану: особого кайфа он тогда не испытал — похихикал немного дурачком и рот сушило. Вот только сигарета Егора пахла не сладко, марихуаной, обычным дорогим табаком.       — Странная трава. — Егор покивал. — Это же трава, да? — Егор опять покивал. — Две затяжки, говоришь? — Егор старательно кивал, скалясь. — Ладно, не умру я с двух затяжек…       Решившись, Энди без особого желания припал губами к фильтру, затянулся так, как затягиваются травой, заранее готовый к приступу кашля, и задавился, считая в уме до пяти: дым продрал горло, на глазах выступили слезы. Вторая затяжка пошла полегче.       — Забери от меня эту гадость, — парень, чувствуя — в мозги наплывает нечто пока непонятное, вернул тлеющую сигарету Егору и раскашлялся, махая на мужчину руками. — Фу-у-у!       Егор музыкально рассмеялся и поправил Энди липнущую ко лбу челку.       — Проснулся? — поинтересовался вкратчиво.       Энди прислушался к своему организму, ища недавнюю ватную сонливость. Тело больше не хотело спать, факт, по жилам бежали, медленно, но неудержимо разгоняясь, потоки искрящейся пузырьками шампанского, кипучей энергии.       Приятное ощущение. Здорово. Но… но.       — Что ты мне дал?! — возмутился Энди в голос, пихая Егора локтем. — Это не трава была! Колись, или я немедленно одеваюсь и ухожу!