Тропой искушения

Отхлебнув из кружки давно остывший чай, Хезер сидела на ступеньках веранды, внимательно наблюдая за разраставшейся в размерах серебристой точкой на горизонте. Прошло от силы минут пять, когда меченный крестами внедорожник свернул с трассы на ухабистую тропу, уводившую в сторону фермы. Ждать пришлось недолго: во всех смыслах слова и самой ситуации. Осушив тремя долгими глотками кружку, Хезер не сдержала смешок. Иронично. Как никак, а Джон поступил разумно, она бы тоже так сделала. Получив необходимое, он не стал распыляться своим временем на личные, не столь важные встречи, этим за него занимались ближайшие приспешники. Например, такие как громила Томми. Тот самый, что два дня назад едва не пустил в церковь. Тот самый, что, заглушив мотор, вышел из машины. Пробасив хлипкое приветствие, перебившее бурчавшее очередную проповедь радио, он сходу показал договор купли-продажи и увесистую сумку. Хезер не оставалось ничего, как впустить его в дом. В обстановке цветочных диванов, клетчатых подушек и разномастных занавесок эдемщик определённо был лишним, нарушал царивший уют, равно как и спокойствие. ― Здесь, здесь и здесь, ― не особо церемонясь, он ткнул мясистым пальцем на пустые места в договоре, ― нужна твоя подпись. При каждом его движении звякали религиозные цацки: цепи с крестами, чётки и прочая чепуха. «Увешан ими, как какая-то баба», ― беспечно пронеслось в голове. Джон Сид довольно быстро подсуетился с документами. Всё было законно. Увиливать смысла не было, да и собственно из последних сил вгрызаться в кусок земли тоже. Хезер проворонила этот момент в тот самый день, когда по собственной глупости, рожденной самоуверенностью, была вынуждена заключить с Сидом сделку. Без лишних слов она поставила размашистые закорючки. Проверяя бумаги, Томми медленно качал головой, отчего в такт движениям лёгкой волной дрожал второй подбородок. Как ни крути, а всё выходило эдемщикам на руку. ― С тобой приятно иметь дело, ― он пожал руку и, как в каком-то заурядном боевике, протянул сумку с деньгами. Надо же, гангстер нашёлся. ― Аналогично, ― ровно произнесла Хезер, а внутри давилась кислым комком: в её случае всё шло совсем не так, как задумывалось. Рука автоматически потянулась за выручкой, и скупая фраза сорвалась с языка: ― С успешным приобретением. Долго задерживаться внутри Томми не стал. Да и надо ли? Обогнув лужайку, он первым делом поспешил проверить амбар. Постылым призраком Хезер маячила в окне и наблюдала. Терять то, что принадлежало ей, хоть и не было нужно, оказалось довольно неприятно, что, без сомнений, выдавала её кислая мина. Вздохнув, Хезер отошла в глубь комнаты. Как там говорят: во всём нужно искать свои плюсы? Она пыталась. Теперь у неё и не было фермы, зато появилась приличная сумка в довесок к той заначке, что уже год лежала под кроватью. Судьба вновь разыграла карты, и Хезер достался ещё один шанс. Нужно было лишь продержаться какое-то время. Но спокойствием и не пахло. На следующее утро, без малого семь, её выдернул из сна сонм голосов, что настырно лез сквозь полуоткрытое окно спальни, выходившее на задний двор. Хезер прикрыла глаза, хватаясь за остатки сна, но шум становился громче и... Ближе? Желания вылезать из простыней не было никакого, но воспалённое любопытство вынудило. У амбара суетилось человек семь, не меньше, разгружали привезенное двумя пикапами барахло, едва похожее на инструменты и стройматериалы. Теперь это было их право. Взгляд Хезер детально изучал округу, подмечая, сколько же всего эдемщиков здесь, когда остановился, поочередно задев массивные спины мужчин, рассредоточенных по периметру. Охрана? Щурясь из-за льющегося в окно яркого света, Хезер присмотрелась внимательней. И вправду, эти трое ребят были в полном боевом обмундировании, с автоматами наперевес. Один из мужчин, заметив за собой слежку, обернулся, однако Хезер не могла толком рассмотреть его лица, черты плыли, да и солнце слепило. Но стоило ему подойти ближе, она застыла. Будто призрак из Флориды перед ней стоял Винс. Она едва не выкрикнула его имя, вцепившись пальцами в оконную раму, но вовремя спохватилась, так и застыв с приоткрытым ртом. Эдемщик неспешно пересек разделявшее их расстояние, Хезер было думала, что он остановится подле, заговорит, но он спокойно прошел дальше, оставив внутри Хезер горькую пустоту. Это был не Винс, хоть и очень похож. Рослый, светловолосый, с массивной челюстью и водянистыми глазками. С чёрным клеймом на лбу. Так и шли дни. Мерно, не вмешиваясь, эдемщики занимались своими делами: отстраивали хозяйственные помещения, расчищали и засеивали землю. И всё же такое соседство не доставляло Хезер бонусов счастья. Слишком уж много любопытных глаз. И слишком близко. Особенно досаждала одна дамочка, вечно лезшая со своим вниманием и советами. ― Тебе стоило бы подлатать оградку веранды, погляди, вся покосилась, ― как-то раз завела она, лишь заметила Хезер, собиравшуюся на работу. — Если нужно, у нас есть инструменты. ― Мне она не сильно мешает, ― бросила через плечо Хезер, стараясь игнорировать приторную слащавость и доброту говорившей. Заперев дверь на ключ, она в свою очередь проверила и окна, спиной ощущая чужой безмерно вязкий взгляд, не отрывавшийся от неё ни на мгновение. Наконец Хезер обернулась. Одетая в душную кофту с неизменной тесьмой креста на ней у выгоревшей лужайки, аккурат за покосившейся заборчиком веранды, стояла невысокая женщина. Темные кудри были затянуты в хвост, и грязные руки смиренно сжимали пустое ведро. Маска угодливой уступчивости и доброты, казалась, намертво въелась в точеное лицо. И всё же Хезер она не нравилась, слишком уж часто совала свой курносый нос в чужие дела. Давно присматривалась к дому и к ней самой. ― Не иначе ― затворница, ― добродушно улыбнулась женщина, отчего у карих глаз проступила сеточка мелких морщин. Позади неё сновали люди, но Хезер не было до них дела. Взгляд буравил эдемщицу, будто выискивал новый повод, усиливавший бы одностороннюю неприязнь. Но всё это было лишь до поры до времени. Лишь мимо прошёл тот самый охранник, так сильно похожий на Винса, Хезер автоматически выпрямилась, уголки губ дрогнули, рождая на свет нечто, отдалённо похожее на хилую полуулыбку. Старая привычка, что вбил в неё Винс. А женщина меж тем не отставала. ― Складывается ощущение, что ты нас боишься, — она в несколько шагов пересекла дорожку с пустым ведром. Вот чертяка! Хезер рассмеялась как можно непринужденнее, спустилась с ступенек и, очутившись подле женщины, приобняла её, как закадычную подругу. Как такового страха она не питала, но недоверие здорово обглодало нервы. ― Боюсь? Не смеши меня, с какой стати мне вас бояться? Вы добрые, набожные люди, вы не сделаете ничего плохого, — она обращалась к эдемщице, но смотрела на псевдо-Винса, а он на неё. И Хезер уловила, как тот насторожился, глядя на внезапную перемену, чего нельзя было сказать о собеседнице. — Я закрываюсь лишь для того, чтоб ко мне в дом не влезла какая-нибудь тварь из леса ― змея, барсук или пума. Подстраховываюсь, так сказать, — и женщина, судя по всему, ей верила. Безмолвно Хезер прыснула: эдемщица была либо наивна, либо глупа, — Смотрю, у вас дела идут полным ходом. Видя «взаимный» интерес, женщина расслабленно опустила плечи и глянула в сторону пашни. ― Мы уже убрали землю и засеяли её треть. По истине благодатная пашня… Она говорила и говорила, казалось, не закончит никогда, но благо жалобно пискнувший телефон в кармане отвлек Хезер. Послужил поводом. ― Извини, ― глянув на экран и увидев, что в который раз пропадала сеть, Хезер продолжала лепить своё, уже придумав причину слинять, ― нужно спешить на работу. И махнув рукой, даже не дождавшись ответной любезности, поспешила к машине. Впереди был долгий рабочий день. Как оказалось на деле, в отличии от обычных трудяг вроде той прилипалы охрана столь «ценного» объекта — будто пашня таила в себе все сокровища Монтаны — переселились сюда на постоянную основу. Ферма постоянно была под надзором. И это напрягало Хезер. Чтоб их! Истинные приемники федералов. Ладно уж ферма, но этот надзор косвенно затрагивал её дом, её жизнь. Эдемщики отстраивали постройки, и уже через полторы недели вместо старой развалюхи-хибары стояла ― без преуменьшений ― сносная конструкция с новой крышей из черепицы. Наблюдать за эдемщиками каждое утро и вечер стало уже какой-то извращенной традицией. Иногда Хезер казалось, что их становилось больше: они всё привозили и привозили что-то на ферму. Судя по зеленым бочкам, должно быть какое-то удобрение. За это время эдемщики так и не потревожили Хезер. И оружие, похоже, было лишь для того, чтобы отваживать одуревшую животину из ближайшего леса. Благо во всём этом Хезер высмотрела и ещё один хороший момент: псевдо-Винс охотно шёл на контакт. Прихватив с собой пару бутылок холодной воды ― эдемщики в плане выпивки были довольно категоричны, и эта черта в них действительно прельщала ― Хезер направилась в сторону амбара. Огромные двери были распахнуты настежь, и изнутри тянуло запахом прелого сена. Под потолком эхом роились приглушенные голоса, и внутри уже не так оживленно кипела работа. Чарли сидел на тюке с соломой, охраняя спокойствие товарищей по вере. И всё же он первым заметил Хезер, отчего сразу убрал автомат себе на колени, освобождая место подле. ― Довольно забавно, ты так похож на моего знакомого, ― подойдя ближе, Хезер улыбнулась и протянула ему бутылку. Надо же было хоть как-то завязать разговор. В последнее время она довольно часто перебрасывалась с Чарли словечками вроде «привет» или «доброе утро», однако до тесного диалога так и не доходило. Невзирая на кляксу креста на лбу, он показался ей довольно-таки адекватным человеком. Присев рядом, тюк был небольших размеров, она ощущала, как приклад автомата едва упирается в ногу. Переведя взгляд с оружия, она без стеснения принялась внимательно разглядывать потенциального собеседника. И с каждой секундой разница с Винсом становилась существенней. Особенно, когда Хезер обнаружила под закатанными рукавами рубашки грубые рубцы, некоторые из которых складывались в незатейливые слова. Чревоугодие? Гордыня? В памяти мгновенно воскресла картина, как из церкви волокли мальчишку с располосованной грудью. Похоже, Чарли по-другому воспринял её внимание и, обнажая ряд ровных зубов, спросил: ― Любопытно? Хезер поставила бутылку на землю и подалась порыву. — Иногда мне не хватает чувства такта. Рубцы, шрамы, — она начала издалека, проводя пальцем по запястью Чарли, ощущая грубый, длинный нарост: таким образом всегда было легче разговорить мужчину, — Наверняка у тебя есть какая-то занятная история о том, как ты их получил. Расскажи. Чарли и не думал вырываться из слабой хватки женщины. Посмотрев прямо в глаза, он накрыл своей рукой ― горячей в противовес холодной Сида ― руку Хезер, сильнее прижимая к израненной коже. И она ощутила, как внутри тихонько всколыхнулась волна давно забытых чувств, что Хезер зачастую питала к мужчинам. И в тот же миг до безобразия неприличная мысль саданула по голове: «больше года без мужика». — Это мое очищение и искупление, которое даровал Креститель. Что? Недолго музыка играла, недолго длился карнавал. Лишь пришло осознание, Хезер мгновенно сморгнула наваждение. Да они больные люди, мазохисты, не иначе. Даже этот Чарли. Давясь в раз скисшей симпатией, Хезер неспешно, аккуратно, чтобы не вызвать подозрения, прочертив пальцами тонкую нить по его запястью, высвободила свою руку. Впрочем, Чарли и не сопротивлялся. Должно быть подумал, что смутил её собственным откровением или действием. А может и сам себя. — Какое ещё искупление? За что? ― За то, что я вел жизнь грешно, распутно и не ценил её. Но к счастью, потом наш Креститель направил меня по праведному пути. Он помог мне очиститься. Открыв было рот, Хезер хотела ляпнуть о глупости такого бичевания людей, но смогла промолчать и не высказать своё важное «фи». Спорить по поводу веры тем более на территории эдемщиков было бы глупо и крайне неосмотрительно. Поэтому придерживаясь начального настроя, она продолжила выспрашивать. После такого поворота знать о Сиде и ― не иначе ― их культе хотелось побольше, чтобы выяснить, как в него не вляпаться. ― Расскажешь мне о Джоне? ― во рту пересохло, ещё раз глотнув воды, Хезер как бы невзначай добавила: ― Его прошлом? ― В этом я тебе не рассказчик. Лучше спроси у Крестителя сама или же у Холли. ― Холли? ― в недоумении переспросила она. И тогда Чарли кивнул в сторону женщины, возившейся с генератором. Той самой. Назойливой советчицы. А это уже становилось всё интереснее. Хезер любила выходные, поскольку можно было заниматься всякой всячиной, в том числе и бездельем ― никто не упрекнёт. Полдень давно минул, ртутный столбик термометра на заправке зашкаливал за двадцать пять градусов. Мерно жужжала бензоколонка, отсчитывая нужный литраж, и Хезер стояла на улице, облокотившись о дверь и наблюдая, как молоденькая девушка копошилась на клумбе. Высаживала цветы. Соцветия колокольчиков переростков тянулись к солнцу. Множество белых цветов. ― Ребекка, ты не могла бы мне завезти в конце дня пару канистр? — выпрямившись, и утерев тыльной стороной руки, усеянной свежими ссадинами, капли пота, Анжела отошла в тенёк живой изгороди, наполовину иссохшей под палящим солнцем Монтаны. ― Наш магазин через дорогу, отправь Фреда. Я не курьер и не разносчик, — буркнула Хезер. Постоянные просьбы этих двоих «принеси то, принеси это» порядочно доставали. И как этого можно было не понимать, Хезер не знала. Чихвостя про себя девушку, выпуская пар, ненароком она упёрлась взглядом в нечто чёрное за высоким кустарником на заднем дворе. Мешок? ― Он не может. В такт словам звякнула цепочка, отвлекая. Хезер не могла видеть, но по очертаниям, проступавшим сквозь тонкую ткань синей майки, кулон вполне походил на маленький крестик, такой же, что кляксой чернел на лбу Чарли. ― Совсем мужика загоняла, ― хмыкнула Хезер, подойдя ближе, она протянула десять баксов. Анжела приняла плату, но ничего не сказала. Улыбнулась. Видимо поняла, что от Хезер помощи не дождётся. Но это был не конец. Сюрпризов был ещё целый ворох. ― О чем ты с ней разговаривала?! ― выйдя из-за стеллажа, прошипел Энди, и что-то громко щёлкнуло. Хезер вздрогнула и от неожиданности в очередной раз приложилась лбом о низкую вывеску. Наезд был неожиданным и даже в какой-то мере обидным, того и гляди, начнут отчитывать как малолетнюю школьницу. Сморгнув искрящие звёзды, Хезер наконец вникла в реальность. Опешила. Наставив на неё дробовик, точно ошалевший пес, Морж не сводил с неё глаз. ― Хорош, Энди, ― на смену растерянности пришло недоумение. Что за ерунда?! ― Она попросила меня завести ей вечером пару канистр. Ничего больше, ― но мужчина не опускал оружие, благо хоть не сокращал расстояние. Пробуждался испуг. ― Ты совсем крышей поехал? Не выдержала Хезер, но в ответ на нападку Энди лишь тряхнул стволом, и она автоматически подняла руки вверх. Говорить поперёк не стоило. Внутренний датчик уже превышал отметку умеренного испуга. ― Ты имеешь хоть малейшее представление, что сейчас происходит вокруг? Вспотели ладони. Хезер в недоумении хлопала глазами. ― Ты не задавалась вопросом, куда делся Фред? Целый день его не было видно. А так-то они с Анжелой неразлучная парочка. Фиг когда увидишь их врозь. ― С какой стати это должно меня интересовать? Если ты не заметил за всё это время, что мы знакомы, я не самый общительный человек. Мне и одной хорошо. ― А как же твои новые соседи? ― Кто? Эдемщики? Да пропади они пропадом. Если бы не предложение местного Крестного Отца, я бы и не вздумала продавать ферму, — с всё ещё поднятыми руками она сделала небольшой шаг, осторожный, ближе к Моржу, — К чему ты ведешь? Ещё немного и я начну думать, что ты ревнуешь. ― Это не смешно, Бекка, — прищурив глаза, он мотнул головой и наконец опустил дробовик. Хезер выдохнула, опуская руки, но Энди всё ещё был взвинчен, — Они убили моего друга, а теперь, через дорогу от нас на ветке болтается Фред. ― В каком смысле болтается? Шутка что ли? Если да, то очень глупая и совсем не смешная. Хезер не сводила с Энди глаз, и тогда он изобразил ужасную пантомиму ― накинул себе на шею петлю и потянул за конец воображаемой веревки. — Нет, ― упёрто замотала головой Хезер, она не верила в это. ― Ты же сам сказал, она пылинки с него сдувала. ― Ах, Анжела… — он зло сплюнул себе под ноги, — какой же сволочью ты оказалась, ― складывалось такое ощущение, будто бы он и вправду говорил с ней. Но вспомнив, что Хезер едва ли что понимает, поспешил пояснить: ― Она жива лишь потому что согласилась. А вот скряга Фред оказался лучше, чем я о нем думал. И теперь он висит как грёбанная игрушка на ёлке, ― он подошёл к окну и уставился на заправку. ― Они заявились сюда рано утром. Притащили сюда какую-то бочку и выволокли этих двоих... Он словно бы завис. Спрашивать, что делал Энди так рано утром, она не стала. Последнее время он ночевал в магазине, невесть знает по какой причине. И с каждым днём он становился страннее. ― А как же полиция? ― вопрос аккуратно вернул к разговору. ― Если здесь творится такое, то надо позвонить им. ― Поздно, Джейкоб Сид уже прибрал их к рукам. Бекка, нас отрезают от внешнего мира. Если мы не окажем сопротивление, нас подомнут под себя эдемщики. ― И что ты предлагаешь? ― недоверчиво покосилась она, осторожно подступая ближе, точно ожидая нового подвоха или же ножа в бок. За окном Анжела мирно поливала из шланга цветы. — Ты должна присоединится к сопротивлению. Хезер не питала ложной уверенности в том, что затея выгорит. Но в голове постепенно складывались все детали, вырисовывая более-менее четкую картину того, что творилось в Хоуп в последний месяц. Чувства любви к округу у Хезер не было никакого. Обычное пристанище, причем временное. Однако в словах Энди был смысл. Ходить под началом эдемщиков никак не хотелось, учитывая, что был другой вариант. Но один вопрос жужжал назойливой мухой. — С какой это радости только я? — Потому что я и мой сын давно с ними. Она ничего не сказала в ответ, решила просто посмотреть, что представляет из себя это сопротивление. И всё же прежде она хотела проверить слова Энди. В этот вечер она собралась домой позже обычного. Дождавшись, когда Анжела уедет восвояси, Хезер прихватила фонарик и пошла в направлении, которое указал Энди. Мало ли что могло почудиться старику? Хезер побаивалась, что он действительно мог тронуться умом. А меж тем его злило её недоверие. Протискиваясь сквозь колючие ветки кустарника, Хезер вышла на небольшую полянку с тремя деревьями исполинами, ощущая, как едва заметный сладковатый запах с каждым шагом становился сильнее. Под ногами трещали мелкие веточки, вминая мох, а сердце набатом било в груди. Интуиция вопила: «Остановись», но Хезер не слушала, хотела доказать свою правоту. Но внутри ощущала: холодная рука страха сильнее сжимала горло, грозясь лишить воздуха. Она остановилась напротив того, что болталось на нижнем суку. Мешок. Обычный, в который Хезер зачастую собирала мусор. Он был примерно с человеческий рост. Шелестели разодранные края, но сам мешок даже и не думал покачиваться под порывами ветра. Тяжёлый видимо. Блёклое пятно света мазнуло целлофан, и в тот же миг беззвучный крик гарпуном ободрал связки, Хезер заткнула руками рот, боясь себя выдать. Это был Фред, без сомнения. Она узнала красные кроссовки, которыми он нахваливался перед ней буквально на прошлой неделе. Едва понимая, что делает, Хезер подошла ещё ближе, аккурат к дыре обнажавшей некогда загорелую, а теперь окоченевшую грудь висельника. На ней тянулась рваная надпись: «грешник».