Научиться дышать...

      Егор Владимирович бесился... И причин было слишком много.Он бесился из-за того, что она не отвечала ни на его звонки, ни на его сообщения и никак не появлялась... Уже несколько дней черноволосая не напоминала о себе, оставив ему лишь горькую фразу о том, что больше не нуждается в дополнительных занятиях. И, вопреки здравому смыслу, это лишь добавляло раздражение вместо ожидаемого облегчения.       Казалось бы, можно уже успокоиться. Арина сама прекратила общение, не выясняла отношений, но что-то отчаянно ныло при мысли, что черноволосая больше тихо не постучится в его дверь, не посмотрит пристальным взглядом, пока он проверяет её тест. Словно бы... исчезнет из его мира... И это было необъяснимо.       Провалявшись дома неделю, продолжая усиленно принимать таблетки, Егор Владимирович начал замечать и то, на что раньше совершенно не обращал внимания. Какие-то мелкие жесты, которых не хватало, а больная память постоянно подкидывала воспоминания об ощущении её ладони на своём лбу. Ведь никто не делал так, кроме неё, никто так не заботился о нём, как это делала эта ученица.       А он поступил с ней, как последний придурок, поэтому срочно нужно было с ней поговорить. Именно так убеждал себя педагог. Хотя, на самом деле, ему просто необходимо было услышать её голос, увидеть её реакцию. Он усиленно прокручивал в своей голове те фразы, которые он ей скажет, как уверенно будет вести себя, приводя аргументы, только всё это рассыпалось, не успев начаться... Сначала Арина просто убежала с его урока, не позволив себя увидеть и даже сказать слово. Однако учитель уже продумал другую чёткую конструкцию: как завтра позовёт её в кабинет и поговорит, но стоило ему увидеть ученицу в объятиях того парня... И всё сорвалось...       Необъяснимо. Неконтролируемо. Мужчина просто позвал её с собой, будто боясь, что она останется с одноклассником. И это слишком сильно затуманило его мозг. Она не должна никому так улыбаться, как ему... Как-то ненормально. Егор Владимирович буквально пылал от злости и внутреннего негодования, наверное, отчасти это отразилось в его глазах, раз школьница так испуганно посмотрела на него, только вот он об этом уже совсем не думал. Конечно, разум пытался что-то испуганно нашептать ему, хотя вряд ли даже часть его доводов была бы услышана преподавателем. Он всё также просто шёл наверх в свой кабинет, слыша сзади тихие и робкие шаги, пытаясь хотя бы успокоиться, но дурацкие обжимания школьников не выходили из головы...       Дверь со скрипом открылась, так же быстро закрываясь, оставляя их наедине, подальше от людских глаз. Сколько раз в его голове мелькали отрывки их разговора? Десять? Сто? Вот только сейчас мужчина совсем не знал, что сказать, слишком быстро разворачиваясь к ученице...       Арина испуганно взирала на него своими чёрными глазами, осторожно прижимаясь к стенке сзади. Ей так хотелось избежать этого разговора, но не удалось, а сейчас глупое сердце грозилось выпасть из груди... Особенно стоило ей посмотреть в его карие красивые глаза. Казалось, она смогла бы простоять так всю жизнь, если бы только он был рядом... Однако это невозможно... Слишком невозможно... - Егор Владимирович, я.... - неловко начала Мендес, так желая поскорее уйти, чтобы не чувствовать этой жгучей боли от воспоминаний. Однако в её памяти так назойливо сохранялся образ его утончённой девушки. - Я хотела... - Почему ты не брала трубку?       Он игнорировал её, перебивая, не замечая чуть красноватых глаз. Почему она не брала трубку? Потому что... потому что... боялась... До смерти боялась, что он попросит её объяснить причину, а она... она просто не выдержит. Снова согласится на все занятия, храня в себе те же чувства, что испытывает без малейшего шанса от них избавиться... Господи... - Я... просто больше я не хочу отнимать ваше время. Я смогу заниматься сама и не... - Ты влюблена в меня?       Егор Владимирович спросил это раньше, чем успел подумать, увидев её такую переживающую. И все эмоции девчонки отразились на её лице. Ещё тогда, когда он хотел поцеловать её, она ведь не сопротивлялась... Однако этот неконтролируемый вопрос сорвался с губ слишком быстро и волновал его душу, куда больше кучи ненужных слов. Только бы услышать, наперекор здравому смыслу... Но черноволосая лишь опустила голову. - С чего вы взяли? Я.... - Влюблена? - вскрикнул учитель, забыв, что должен сдерживаться. Всё хвальное спокойствие в один момент куда-то делось. А осознание того, что он её учитель тем более капитулировало...       Арина же лишь сильнее заглатывала воздух, которого не хватало. Что ему сказать? Что она влюбилась в него с первого дня учёбы? Что засыпая ночью, видит его во снах? Что уже совсем не знает, как избавиться от этих неконтролируемых чувств? - Зачем вы надо мной издеваетесь? - сорванным голосом произнесла черноволосая, не выдерживая столь пристального взгляда. Дышать стало слишком тяжело. Она затрясла головой от этого накала. От взгляда. От крика... - Д-да... влюблена, но знаю, что это невозможно... Я знаю... - И поэтому ты сейчас обнимаешься с другим? - ученица подняла на него взгляд, полный грусти и страха. Зачем он так мучает её? Это была всего лишь дурацкая ничего незначащая случайность... А он только играет... Почему он так с ней? - Какая разница... Вам же всё равно... А я не могу.. Знаю, но не могу...       Ей хочется просто уйти, развернуться, сбежать, скрываясь от горького позора... Черноволосая накрывает руками лицо, уже не сдерживая рыданий. Всё вмиг кажется серым и промозглым. Девушка дёргается в сторону... Только мужчина не выдерживает, чувствуя её рядом... Такую беззащитную... Вздрагивающую от его грубых слов. И он не может... Он быстро подаётся вперёд, отводя ладони от её заплаканно лица, вмиг лбом прижимаясь к её лбу и отставляя ладонь на стену. - И я не могу, Арина... Просто не могу...       Мужчина снова смотрит в её чёрные глаза, словно бы пытаясь наглядеться. Красивые чёрные глаза, утягивающие словно пропасть, в которые он готов смотреть бесконечно. В которых сам не понял, когда начал тонуть. Но сегодняшняя сцена окончательно переключила что-то внутри... - Я знаю, что не должен делать этого... Но я не могу...       Однако Мендес, словно не слышит, в один момент переставая всхлипывать, черноволосая проводит ладонью по его щеке, также не открывая взгляда. Всё ещё больные глаза педагога вызывают у неё беспокойство. Они ничего не говорят, просто молча прижимаются друг к другу. И смотря на него, школьница понимает, что всё не настолько и безответно, раз он так беспокоится о ней. Какое-то слишком яркое осознание.        Фактически не думая, черноволосая закрывает глаза, мимолётно касаясь его губ своими. Неумело. Чисто. Но так нужно им обоим.... Мужчина лишь размыкает губы, позволяя нахалке углубить поцелуй, а его пальцы зарываются в чёрные волосы, перерождая невинное в более действительное... - Я хочу почувствовать вас... всего, - на выдохе произносит Арина, так неловко прижимаясь к нему и касаясь пальцами подбородка. Думая о том, о чём раньше не смела мечтать. - Пожалуйста... - Арина...       Мужчина хочет воспротивится, однако ученица не позволяет, обхватывает его руку своими пальцами, делая шаг назад и увлекая его за собой... Будто нимфа... А в её голове только бьющаяся надежда. Она не попросит большего... Только это... - Тш... Всего лишь день... Всего лишь этот день...       Только Мендес не знала, что идя за ней, повинуясь, Егор Владимирович уже дал другую клятву...

Никогда её не отпускать...