Запах английской литературы

Знаете, что человеку нужно для счастья? Вообще-то много, если честно. Но сейчас мне хватало того, что эти выходные пройдут в Париже! Нет, не так, вот так: в Париже с Николасом. Это по-настоящему делало меня счастливой. Мне было все равно на то, что скоро экзамены, а я перестала уделять подготовке к ним все свободное время. Я настолько прониклась мыслью о том, что мы будем в городе Любви, что даже контрольная не расстроила меня! Никогда я еще не чувствовала крылья за спиной. А теперь я слышала, как они расправляются. Неторопливо, но уверенно я готовилась к полету. Полету в воронку, от которой сразу пыталась отойти. Каждая встреча с моим учителем правда учила меня многому. Хоть он этого и не замечал. Но все те слова, цитаты я запоминала. Если бы кто-нибудь спросил меня, что он сказал на прошлой неделе в пятницу, я бы ответила: «Он цитировал Шекспира.» И так каждую встречу я запечатывала, как можно сильнее. Чтобы я никогда не забыла, о чем мы с ним разговаривали и как лежали на кровати. Похоже на глупость, но что еще может сделать семнадцатилетняя девочка, чтобы задержать чувство влюбленности? До поездки в Париж оставалось пару дней. А мне еще надо было собрать вещи, подумать, что я надену и куда, посмотреть в интернете места, где можно сделать фото. Кстати, Кессиди все чаще стала заходить к нам в гости, и я начала замечать, что маме эта ситуация на самом деле не очень нравится. Этого стоило ожидать. Наша мама — человек деликатный, который никогда не скажет ничего обидного или резкого, на эмоциях. Теперь я поняла, почему папа все чаще стал закрываться в кабинете: он боялся сорваться на беременную невестку. Фред, кажется, подумал, что все хорошо и снова занял позицию «ничего не делать». И как Кесс могла полюбить это ленивое существо? Сэм продолжала общение с байкером-душкой. Она стала доверять ему и даже оставалась на ночь. Лично мне это совершенно не нравилось. Но что я могла сделать с тем, что Сэм влюбилась в такого…парня, когда я сама была не лучше? Желание завязать интригу со школьным учителем звучит еще более пошло, чем ночевать у байкера. — Сэмми, ты так говоришь о нем, будто этот байкер идеал! — Мы шли домой со школы и говорили о том же, что и всегда: мальчики. — Клэр, ты просто незнакома с ним! Он очень хороший! Мне кажется, это именно те чувства! Ну, знаешь, глубокие и…искренние. — А она постепенно терялась в нем. — Ты собрала все вещи? — Почти, я не могу определиться, какое платье взять. Ты же помнишь, лимит на чемоданы, — Сэм разочаровано развела руками. — Тебе точно хватит одного для парочки платьев. — А сувениры! Ты подумала о сувенирах? Для них я уже отвела половину своего чемодана. — Ты — ненормальная! Зачем так много? Неужели ты… — Я прищурила глаза и настороженно на нее посмотрела. — Я возьму в мини-баре только одну бутылочку! Меня попросил Джеймс, он же архитектор, это для вдохновения! — Ты понимаешь, что это незаконно? Ты хочешь перевезти алкоголь через границу! — На этом наш разговор закончился. Мы обняли друг друга и разошлись по домам. Думаю, Саманта осталась довольна тем, что на сегодня нравоучения закончились. Дома, уже как всегда, к моему приходу сидела Кессиди. И даже Фред. Они с мамой пили чай. Опять. Я поздоровалась и пошла в свою комнату, совершенно не желая думать о проблемах брата. Только наши выходные в Париже. Завтра мы выезжаем. Потом аэропорт и Париж. Я раскинулась на своей кровати и закрыла глаза. Постепенно меня клонило в сон. Но спать нельзя, еще куча дел. Например, чемодан. Я все же пересилила себя и пришла на кухню. Чай в чашках почти закончился. — Мам, я возьму папин чемодан? — Да, конечно, детка. Что там новый учитель? Справляется с обязанностями? Выпускной класс — это же такая ответственность. — Вполне, сегодня он поставил мне пять по литературе. — Молодец! Хочешь посидеть с нами? — Я бы с удовольствием, но надо собирать вещи. Мы завтра выезжаем. — Тогда еще поговорим позже. — Ладно. Однозначно мама хотела, чтобы я осталась разрядить обстановку. Но не в этот раз. Фред и Кессиди смотрели на меня так, словно все так и должно быть. Будто их все устраивает. Но на самом деле, не должно. Ладно, Фред, но Кесс. Разве такую судьбу она себе хотела? Выйти замуж за человека, которого выгнали из универа и который живет за счет родителей. Почему я чувствовала себя взрослее их? Или мне так только казалось? Может быть, они вели себя так специально? Не знаю, за какими моральными принципами они предпочли жить. Да и не хочу знать, ведь я твердо решила пока что отгородить себя от соблюдения строгих рамок.

***

Весь класс стоял у огромного двухэтажного автобуса, который должен был довезти нас в аэропорт. Багажный отдел еле закрыли, так как никто не собирался слушать нашу классную руководительницу, которая предупреждала о лимите на чемоданы. К счастью, я успела отдать свои вещи на погрузку одной из первых. Николас стоял рядом с водителем и о чем-то с ним переговаривал, час от часу поглядывая в нашу с Сэм сторону. Как можно описать то чувство, когда невероятно хочешь подойти к человеку и просто поговорить? Как жаль, что у меня не было повода с ним поговорить. Мне уже нетерпелось взять его руку в свою и, так же, как и во все прошлые разы, почувствовать, как он сжимает мои пальцы. А еще послушать его рассказы об очередной прочитанной книге. Сотни цитат. Десятки невероятно красивых фраз. Когда мы наконец приехали в аэропорт, меня всю трясло. Я всегда боялась самолетов. Они выглядели так устрашающе, что я еле держалась на ногах, пока мы искали свои места. Саманта надела наушники и уснула во время полета. А я все не могла успокоиться. И вот настал тот долгожданный момент. Мы сели в Париже! Меня ждали французы! Круассаны, разнообразые кофейни, Эйфелева Башня! Но, что было куда более особенным для меня…это вечер с моим самым любимым учителем. С тем, кто делал меня с первой встречи счастливее, чем я есть. Хотя, по сути, он всего-то проявлял ко мне внимание. Он сказал, что не может предложить мне ничего выше дружбы. Но я ему не верю, он может это сделать, но боится. А я не боялась и не боюсь отдать ему свою душу. Возможно, не всю ее, но половину так точно. И я была намерена была сделать это в Париже, ведь где же, если не в городе любви о ней говорить? Миссис Смит повела нас к следующему автобусу, который привез нас в отель. Весь наш класс поселили на одном этаже вместе с учителями. Сказать честно, я думала, там будут роскошные люстры, плитка с кафеля, а еще красивые мальчики на входе в отель. В итоге, это оказалась самая обычная гостиница. Это не значит, что там было плохо, просто мои ожидания были завышены. Ведь эта поездка совершалась за деньги школы, и я вообще должна визжать от восторга. Пусть не от коридора, так от комнаты я была в восторге! В номере было джакузи, и вид с окон открывался невероятно чарующий! Очень волшебно! Первый день мы провели на экскурсиях. Миссис Смит так смешно пыталась изобразить из себя француженку! Натянула берет и надела клетчатую юбку, уверяя нас, что так все увидят в ней жительницу Франции. Она наняла гида, который, как мы поняли, ни слова не говорит по-английски. В двух словах, было весело. Мне казалось, что мы обошли все музеи Парижа. После экскурсий миссис Смит наконец-то вспомнила, что мы люди, и мы все вместе отправились в кафе. Когда вся наша орава завалилась в заведение, то официанты пришли в небольшое недоумение. Сэм разлила себе на юбку сок, поэтому мы, уговорив классную руководительницу отпустить нас в гостиницу, заказали такси и удачно улизнули со следующей экскурсии. — Тебе не кажется, что миссис Смит — поехавшая на экскурсиях женщина? — Спросила Сэм, роясь в своем чемодане. В это время я обдумывала, как сбежать из номера, чтобы она не заметила мой побег, — Клэр, пойдем выпьем вина! Представляешь, французское вино? — Нам нет восемнадцати даже, нам ничего не продадут. — Вот что за жизнь! Что не хочешь, все запрещено! Кстати, о запрещенном. — Сэм заговорщицки улыбнулась и потянула меня на огромную двухспальную кровать, — Я и Джеймс…мы гуляли перед моим отъездом во Францию, а потом зашли к нему, выпили вина, все было так…чудесно! Вообщем, мы переспали. Я знаю, что ты относишься к этому очень ответственно, а еще тебе не нравится то, что я встречаюсь с байкером. Но, Клэр, не кори меня за это и попробуй понять…мне кажется, я влюбляюсь в него. Да и он, наверное, тоже влюбляется в меня. Это просто…я еще никогда такого не чувствовала. Он — не первый мой парень во всех планах, но впервые у меня руки тряслись, а еще я вся в мурашках была, меня аж судорога пронимала! — Сэм, да я счастлива за тебя! Это, наверное, очень приятно — целовать любимого человека?.. С чем это можно сравнить? — Это, словно потребность. Будто воздух! Знаешь, дышать же тебе нужно, чтобы жить, так же и целовать. Такое чувство, словно если не коснешься к его губам, то…просто не выдержишь. — Сколько еще до ужина? — Часа два, а что? — Хочешь я принесу тебе вина? — Если ты не прикалываешься, то тащи! — Буду через час! Я спрыгнула с кровати и выбежала с номера. Слова Сэм настолько меня воодушевили, что я решила во что бы то ни стало увидеть Николаса сегодня вечером. Чтобы мы были одни. Как только я нашла дверь его номера, постучала, и в через пару секунд он открыл мне. Не теряя ни секунды, я накинулась на него с объятьями, оставив его в немом шоке от того, что я без предупреждения ввалилась в его комнату. — Клэр! Что ты делаешь здесь? Разве экскурсия сейчас не в самом разгаре? — Миссис Смит отпустила меня и Сэм. Но это совсем не должно тебя волновать. Николас, я так скучала по тебе эту неделю… — Я посмотрела ему в глаза и увидела свое отражение. Он нежно мне улыбнулся и обнял крепче. Пуговицы его рубашки были застегнуты не до конца. Я дышала ему в ключицы. Меня всю трясло от того, что я собиралась его попросить сделать. — Если так, то и я. Я скучал по тому, как ты по-детски дрожишь. Не будем стоять в проходе, пойдем сядем, поговорим, если ты пришла, — он провел своей ладонью по моей щеке и слегка тронул губами висок. — Подожди. У меня к тебе просьба. — И что же? — Поцелуй меня… — мой голос звучал так уверенно, что я и сама удивилась. — Хорошо. — Николас был даже слишком уравновешенным. — Что? Ты так быстро согласился? — А ты против? Пойдем. Он посадил меня к себе на кровать и стал на колени напротив меня. Мои пальцы вцепились в легкую ткань весеннего голубого платья. Николас смотрел на меня так умиротворенно, словно ожидал того, что я к нему приду. Vision beat prod — beautiful (песня, которая отображает все настроение, рекомендую включить ее) — А теперь расслабься, ты слишком напряжена. — Ну и как можно быть спокойной?! — Не думай ни о чем и просто отдайся своим чувствам. Я весь в твоей власти. Давай. — Но я не хочу так, разве все так должно быть? А как же мурашки и романтичная атмосфера? Ты говоришь такие вещи… Для тебя поцелуй со мной вообще ничего не значит?! — Клэр, перестань думать. Делай то, что считаешь нужным. — Нет. Я так не могу. Давай наоборот. Ты будешь делать то, что считаешь нужным. — На свой страх и риск я опустилась на колени с кровати, оказавшись с ним на минимальном расстоянии. — Ты удивительная. После его последней фразы случилось что-то невероятное. Внутри все замирало и переворачивалось. Он тронул мои губы и мягко их поцеловал. Он растягивал поцелуй, выводил линии вдоль моих скул. Его губы, они стали чем-то жизненно важным, когда я решилась ответить на поцелуй. Мы сливались вместе, и несколько секунд спустя я поняла, что еще ничего прекраснее я не чувствовала. Ощущение духовного единства. Что-то такое высокое и чистое. Пальцы осторожно прикасались к его щекам, волосам и шее. Его руки медленно гладили мои плечи, пока наконец не потянули вниз шлейки платья. По мере того, как оно спадало вниз по моему телу, так я все больше прижималась к его телу. Холодные ладони выводили узоры на моей голой спине, доводя то трепета, в то время, как губы опускались на мою шею. Мне хотелось закричать от удовольствия, которое я в тот момент получала. Достаточно было ощущать, что он прикасается ко мне с нежностью, чтобы забыть обо всем, что было. Наконец-то я чувствовала то, о чем говорила подруга. — О Боже… Почему мне так радостно?.. — Эти слова сами пришли мне на ум, когда Николас касался губами моих плеч. — Ты хоть понимаешь, что так нельзя было делать? — Он посмотрел мне в глаза, и я заметила в нем страх. — Не бойся, — я поцеловала его снова, — перестань искать свою вину, я сама к тебе пришла…и, если сразу тебе принадлежала часть моей души, то сейчас…забирай всю! В тот вечер я написала смс-ку Сэм, что сегодня я буду ночевать не с ней и что объясню все на следующий день. Николас позвонил миссис Смит и предупредил, что не спустится на ужин, потому, что едет к другу. Он хотел отвести любые подозрения. Мы легли на кровать, и Николас притянул меня к себе, так же, как и когда-то пальцами водя по моему животу, опускаясь все ниже. Это выглядело так нелепо: я в полу-снятом платье и он в рубашке с несколькими расстегнутыми пуговицами. Меня абсолютно не смущало то, что я лежала рядом с ним в одном бюстгальтере. Моя рука потянулась к его лицу. Потом я постепенно расстегнула все пуговицы и подвинулась ближе. Я исследовали губами его тело, и меня всю трясло от понимания, что я делаю. Всю ночь мы не могли уснуть. Только то и делали, что прикасались друг к другу, час от часу переговариваясь. Что-то необъяснимо волшебное происходило в ту ночь в Париже. Город любви создавал чудеса. — То, что происходит сейчас — самое прекрасное, что когда-либо я мог чувствовать. Среди всех женщин я боготворю девочку. — Среди всех мальчиков я влюбляюсь в мужчину. Парадокс. — Клэр, эта ночь изменит мир вокруг, ты понимаешь? — Абсолютно. Я не уйду. — Я поцеловала его плечо. — Что бы ты ни говорил, — поцелуй в щеку, — я схожу с ума по твоим литературным выражениям, — поцелуй в губы. — Мне плевать на разницу в возрасте. Ведь я уже полюбила твою душу. — Я не удержалась и прижалась к нему еще ближе, подставляя шею для поцелуя. — Только давай не будем заходить слишком далеко. — Николас тронул мой висок и, как в самом начале, нежно взял за руку. — Не хочу, чтобы ты спешила из-за того, что я взрослее. Не бойся. Я тоже…полюбил твою душу. — Я не знала, что так бывает: полюбить за пару недель. — Я тоже. Та ночь изменила, как Николас и говорил, весь мир вокруг нас. Впереди был еще один день в Париже и еще одна ночь. Эйфелева башня, допрос Сэм и трепет. Трепет. Трепет.