Gabriella

— У тебя ничего не вышло! Я беру это в свои руки! — прорычала девушка, проходя мимо Скотта. Её глаза горели алым, а когти были готовы вспороть горло. Слишком много она позволяла этому необразованному в подобных делах брать всё в свои руки и к чему это привело? Теперь слишком много поставлено на кон и если у неё не выйдет разобраться с темным духом, то это окончательный конец всего. — Габриэлла! — позвал её Дерек, она остановилась и посмотрела на него через плечо. — Ты собираешься бороться с Ногицунэ, не зная как одолеть его? — Почему же? — усмехнулась она. Саманта недовольно закатила глаза, ей хотелось побыстрее закончить с темным духом, а не слушать сладкие речи Хейла. Томас был с ней полностью солидарен, но он ещё хотел, чтобы их стая покинула город. Всё-таки его волк не мог найти себе места, когда рядом был Дерек. — Есть только одно, чего бояться все лисы, — её взгляд зацепился за Киру, что сжала рукоять своей катаны. Габриэлла только шире оскалилась, словно насмехалась с неё и её напускной смелости. — Укус волка. Скотт обменялся взглядом с Дереком, который был не меньше удивлен данным фактом. Оказывается ответ у них всё время был под носом, а они искали что-то более сложное. Габриэлла рванула вперёд к вдоху в учебное заведение, Аделаида шла поровну с ней, готовая в любой момент подстраховать своего вожака. За ними побежали Скотт и Кира, стоило четверке оказаться внутри, как двери с громким щелчком закрылись. В конце коридора стоял в своем истинном обличии Ногицунэ, бинты полностью покрывали его тело, лишь черный из-за крови рот выделялся на белом лице. Его движения были механичны, словно он кукла. Габриэлла вмиг бросилась в его сторону, но перед ней из не откудова появились Они, полностью готовые к бою. Скотт быстро обратился, прикрывая собой готовую к бою Киру, глаза Аделаиды покрылись белой пеленой, а губы едва шевелились читая заклинание. — Наивно полагали, что сможете так легко одолеть меня? — с издёвкой прохрипел темный лис. — Полагаю это можно сделать ещё легче, — насмешливо ответила Габриэлла, чем был недоволен Ногицунэ. Эти слова задевали его эго. — Мне тысячи лет и вы ничто против меня! — раздражительно повысил голос лис и Они бросились на Оборотней и Друида. — Какого черта?! — прорычал Томас, когда, войдя следом за четверкой, они оказались в пустом коридоре, и вернулся во двор. На них там уже поджидал Ногицунэ в обличии Стайлза, с обеих сторон от него стояли Они. Саманта повела плечами, предчувствуя, что сегодня кто-то не выживет. Мужчины обратились, даже не думая, чтобы начать разговор с духом, тот лишь ухмыльнулся, хотя это больше походило на оскал дикого зверя. Они достали оружие и бросились на волков, те напали в ответ. Ему было страшно лишь от одной мысли, что кучка Оборотней сможет одолеть его, он надеялся, что разделив их, сможет быстрее убрать их со своего пути к желаемой цели. Его глаза с наслаждением упивались тем, как несчастные волки пытаются одолеть теперь его Они, как в их взглядах есть надежда на победу над ним. Он наивно полагал, что ещё немного и вкусит их поражение. Габриэлла выбила из рук Они меч и с его помощью одолевала других, что стояли на её пути к Ногицунэ. Темный дух с интересом повернулся в её сторону, готовый уже собственноручно свернуть шею волчице. Альфа отбросила клинок в сторону и бросилась на лиса, она не заметила как в его руке блеснули лезвие ножа. Миг и её клыки впились в его шею, прокусывая бинты, кожу, впиваясь и выпуская волчий яд в лисью кровь. Они растворились, исчезая черной пеленой. Саманта слабо улыбнулась, понимая, что победа за ними, но улыбка пропала в следующую секунду. Эйдан стоял посреди дороги с мечом Они, который ранил его насквозь. Оборотни бросились к нему, надеясь помочь, хотя черная кровь давала понять, что для него это конец. Ногицунэ пошатнулся от Габриэллы, застывая и рассыпаясь в прах. Лишь сверчок выбрался из кучки пепла, но его быстро поймала Кира в специальную банку с вырезанным символом. Это конец, победа за ними. Аделаида и Скотт с ужасом смотрели на темное пятно на Габриэлле, что становилось больше с каждой секундой. Девушка приложила руку к груди, та окрашивалась в кроваво-красный цвет, слабая улыбка тронула её уста, и она пошатнулась. Скотт подбежал к ней, поймав девичье тело. — Выглядит хреново, — она понимала, что это конец её пути жизни. Нужно, успеть попрощаться с теми, кто рядом. Скотт понес её на улицу, не собираясь оставлять истекать кровью. Он проникся к ней уважением, несмотря на всё. Ада и Кира следовали за ним, в глазах Друида блестели слезы, она не готова терять и Габби. Дерек и Томас подбежали к ним, как только увидели, их сердца болезненно сдались, а души рвали на тысячи частей. Саманта застыла в полнейшем шоке и бессилии. Нет, она не может потерять ещё и подругу, она и так многих потеряла за это время. Только не Габриэлла. — Не думала, что умирать можно так безболезненно, — слабо улыбнулась дочь Девкалиона, смотря на Томаса и Дерека. Они боролись за её любовь, а в итоге оба потеряли её. — Всё будет хорошо, — пытался заверить скорее себя, чем её, Томас. Он сжал тонкую ладонь, надеясь, забрать боль, но её не было. Аделаида оперлась о стену, медленно сползая по ней, давясь слезами. — Я не чувствую боли, — прохрипела Габриэлла. — Я рада, что если и умру, то рядом с вами. Я люблю вас обоих, — выдохнула она, взгляд глаз цвета виски застыл. Дерек и Томас издали болезненный вой, дав понять, что они потеряли свою любовь. Эйдан также издал последний вздох и застыл в руках брата и Саманты.

***

— Томас… — тихо потянула Мелисса, стоя напротив мужчины. Они находились в морге, рядом со столом, на котором расположилось тело Габриэллы. Женщина и сама с сильной болью в груди приняла новость о смерти Эйдана и Габриэллы. Она успела привязаться к ним, не думая, что сможет застать их смерть. А вот сейчас стоит рядом с телом той, которая обратила её, дала силы, открыла другую жизнь. — Оставьте меня, — едва слышно попросил Томас. Он должен остаться с ней один. Мелисса неуверенно кивнула и, сжав его плечо, покинула морг. Она решила дождаться его в коридоре, пока наверху сидят остальные, пытаясь хоть как-то принять тот факт, что Габриэллы и Эйдана больше нет с ними. Томас, сжимая в руке пистолет, наклонился и поцеловал холодный лоб возлюбленной. Он был так холоден. — Моя любовь похожа на лебединую. Раздался выстрел…