Эзра Таркин

      После того, как Кенан ткнул пальцем в грудь девушки и ушёл, забрав альбом. Она всё также осталась неподвижной, на груди до сих пор было ощущения противного тепла джедая. Девушка сидела и не понимала, что ей теперь делать. Рисовать было не на чем. Она была уверена, что если порисует на стенах, то её заставят оттирать её рисунки, а этого она не хотела. Поэтому потерев ноющее от наручника запястье, она пыталась размышлять о побеге. Но мысли не приходили в её голову, как бы она не старалась.       — Ёлки! — крикнул Кенан, роняя на пол альбом имперки. — Зеб, хватить носиться! — он подобрал альбом и посмотрел на объект преследования ласата. — Кот? Откуда на корабле кот?!       — Это кошка нашей пленной. Она выскочила из рюкзака до разоблачения девушки, а сейчас показалась. Вот Зеб и Чоппер теперь гоняются за ней. О, а это её альбом? — Гера ткнула пальцем на альбом, а потом взяла его в руки. — А она красиво рисует.       — И не только это. От каждого рисунка веет разными эмоциями. К примеру этот, — он показал на лотальского волка. — Безразличие, спокойствие, умиротворённость — всё то, что не свойственно инквизитору, а судя по мечам она не просто инквизитор. Я не знаю, кто она и что надо империи, зачем послали её и остальное. Надо встретиться с Асокой, она ведь скоро возвращается с задания?       — Да… Зеб, Чоппер, поймайте вы уже эту кошку и закиньте в каюту к имперке, пока корабль мне не испортили! — закричала Синдулла, оглушённая грохотом у трапа. Гера и Кенан вернулись в каюту пилота; Зеб и Чоппер забросили кошку в каюту к Эзре, девушка с радостью начала тискать своё маленькое чудо.       — Кенан, иди встреть Асоку, она запрашивает разрешение на посадку! А я пока разберусь с ей хвостом! — очередная исидка была подбита. Джарусс быстро спустился к трапу, где уже встретил немного раненную Тано.       — Асока, что произошло?       — Новый гранд-инквизитор хорош. Ни то что Седьмая и Восьмой, — сморщив лоб от покалывающей боли, она перебинтовала руку. — Мне пришлось уйти, но он выстрелил мне в руку из-за чего я не смогла расправиться с хвостом. Прости, Гера, — уже находясь в каюте пилота, оправдалась она за доставленные «проблемы». — Кенан, ты собственно зачем меня звал?       — Вот, — он протянул ей альбом. — Что скажешь? На нашем корабле сейчас имперка, и это её художества, — тогрута с неподдельным интересом рассматривала рисунки. — Альбом старый, некоторые страницы пожелтели, — она провела пальцами по странице, где маленькая девочка, сидя в камере, плачет. — Большинство её рисунков пронизаны болью, ненавистью. Она рисует холодными цветами и через эти цвета может передать гнев, что не каждому дано. Обычно гнев — красный — но у неё гнев и злость — синий, фиолетовый, голубой. Очень странно и немного пугающе. Ни одного светлого рисунка, хотя по тому, как росло мастерство рисования и судя по толщине альбома, я могу смело заявить, что тут она рисовала чуть ли не с восьми-десяти лет. Уже будучи ребёнком она не видела ничего яркого и привлекательного. Смотри, — она указала Кенану на рисунок с природой — пейзаж. — Природа мёртвая, — она перелистнула картинку. — Животные мёртвые, — следующая страница: — Люди мёртвые… Сколько не встречала адептов тёмной стороны, ни один не был настолько задумчив о смерти, ни один не был так равнодушен. Всегда хоть как-то, но выражались их эмоции, тут же только холод, смерть, боль и ненависть, — она положила альбом на кресло. — Кенан, отведи меня к ней, — джедай сопроводил тогруту до двери. — Спасибо, я лучше сама, одна. Только принеси мне часы и несколько листов А-4, белых, — уже через несколько секунд Асока держала в руке бумагу.       Тано приложила пальцы к двери и сосредоточилась. Девушка не догадывалась о присутствии Тано за дверью и тихо спала. Асока чувствовала два ровных дыхания: животного и человека. Она не спешила входит. Она изучала атмосферу вокруг Эзры, когда та спала. Ничего необычного просто сон без сновидений или же кошмаров. Тихо открыв дверь, она прокралась в комнату и подошла к Таркин. Она сё так же спала, а под её рукой находилась кошка. Но животное почуяло опасность и зашипело на Тано, старясь не разбудить девушку. Глаза кошки блестели от злобы, она шипела, оскалив передние зубы. Уши навострила и пыталась спугнуть Асоку. Тогрута попыталась погладить разбушевавшееся животное, но тв лишь отмахивалась и шипела. Женщина улыбнулась.       — Успокойся, я не трону твою хозяйку, я просто хочу с ней побеседовать, — всё равно в ответ шипение с угрожающими нотками. — Значить хранитель? — улыбнулась Асока. Это утихомирило пыл кошки, и она с недоверием выбралась из-под руки просыпающийся Эзры. — Спасибо, — тихо прошептала Асока.       — Кто ты?! — прокричала Эзра, но потом признала тогруту. — Асока Тано, — не веря своим глазам, пролепетала она.       — Как вижу, меня ты знаешь, а ты у нас кто? — девушка молчала и лишь сжимала край койки. — Молчаливая? Хорошо, — Эзра вспомнила разговоры с Кенаном, но не решилась начинать разговор с Тано. — М-м, давай поступим так, — она наклонилась к инквизиторше. — Ты нарисуешь мне два рисунка, а я взамен позабочусь о том, чтобы ты не умерла? Ты ведь понимаешь, что хоть ты и ребёнок, но как инквизитора тебя могут пытать, а потом и убить? Вижу понимаешь, — Эзра ничего не говорила. — Твои жёлтые глаза выдают твои чувства и хоть и маленький, но страх неизвестного, ну так что? — она протянула ей листы. Чуть погодя, Эзра их взяла и посмотрела на Асоку, которая отдала ей её принадлежности для рисования. А за процессом неустанно следила Дымка.