Three Steps To Heaven (Три шага до рая)

Тони точно не помнил, сколько часов ему удалось поспать за прошлые сутки, но, кажется, гений бодрствовал уже около сорока часов и теперь одного лишь кофе для поддержания сил было объективно недостаточно. За пределами мастерской усталость наваливалась с каждым шагом всё сильнее, обнимая мужчину за плечи, сдавливая их до тянущей, ломающей боли, неприятно сползающей вниз по позвоночнику до самой поясницы. Раздражённо хмыкая, Старк на ходу то и дело принимался разминать шею до хруста в позвонках, а затем, размахивая руками, оживлял мышцы спины и разрабатывал плечевые суставы, ощущая бодрящее тепло под кожей, на короткие мгновения избавляющее его от недомогания. Умом Тони понимал, что лучшим лекарством будет сон, — желательно не менее восьми часов, — но неутомимое любопытство требовало получить ответы на некоторые вопросы прямо сейчас, не откладывая возможность переговорить с трикстером до утра. Отчего-то он не был уверен, что завтра у него будет возможность завести эту беседу, возможно, потому что с Локи вообще ни в чем нельзя было быть до конца уверенным. Вскоре они беспрепятственно поднялись на третий этаж, ни разу не остановившись и не повернув, где Тони безмолвно указал на внутренний лифт, шахта которого располагалась в небольшом углублении в паре шагов от лестницы. Локи послушно остановился и осмотрелся. Пусть в прошлый раз у него и не было времени на полноценную экскурсию по башне, но даже весьма скудных воспоминаний, которыми он располагал, оказалось достаточно, чтобы определить: здание было существенно перестроено. Выйдя из мастерской, они прошли по погружённым во мрак лестничным пролётам, где ступени подсвечивались приглушённым сиянием встроенных у самого пола в металлические панели диодов, работающих, вероятно, по сигналу датчиков движения. За пределами этой лестницы угадывались очертания рабочих этажей, закрытых для посещения. Отгороженные стеклянными стенами, затянутыми точно таким же цифровым матом, как и окна в лаборатории, где мужчины находились до недавнего времени, они скрывали какое-то внутреннее содержимое строения, не предназначенное для взглядов обитателей этого дома и его редких гостей. Лафейсон хорошо помнил, что, согласно первоначальному плану гения, в башне было десять этажей лабораторий, однако в своё время далеко не все они были оборудованы должным образом. По всей вероятности, его вторжение в Нью-Йорк застигло Старка на этапе переезда, а последующие разрушения, очевидно, внесли коррективы не только в планы по обживанию нового помещения, но и по его перепланировке. Теперь же вся башня была полностью укомплектована и поделена на сектора. Прежде чем подняться к Старку в лабораторию, Локи успел изучить систему внутреннего обустройства высотки, в которой было чуть больше ста этажей, чтобы иметь представление о том, как ему действовать в том случае, если ситуация выйдет из-под контроля. Так, например, он узнал, что внизу, под мастерской, расположившейся на двух ярусах, находился жилой блок, гостиная с кухней и несколько этажей — в общей сложности четыре одинаковых пролета, — отведённых под нужды защитников Земли, их персональные комнаты. Сразу под ними находились два этажа, по всей видимости, определённые под тренировки — комнаты в них были за оцинкованными, шумоизолирующими дверьми со сложными системами пропуск-контроля, требующими ввода личных данных. Затем располагался хозяйственный блок и хранилище — самая большая часть всей высотки. Похожие друг на друга коридоры с одинаковыми дверьми без видимой возможности попасть внутрь — будто спиралевидная сердцевина башни, благодаря которой она была такой устойчивой. Для путешествия по этой половине дома существовал даже отдельный лифт, связанный с гостиной и жилыми блоками, но также можно было прогуляться и по сквозной лестнице, наличие которой, скорее всего, предполагалось исключительно из-за соображений пожарной безопасности, поскольку в трезвом уме блуждать по этим одноликим коридорам — удовольствие крайне сомнительное. Сразу за последним этажом-сейфом начинался гараж, занимавший добрые пять уровней. Здесь располагалась потрясающая воображение личная коллекция автомобилей Старка и лишь на самом нижнем ярусе были предусмотрены места для транспорта остальных героев. Впрочем, даже этого пространства им было явно более чем достаточно. Должно быть, трикстер чересчур увлёкся воспроизведением плана башни в своем воображении, потому как Старку пришлось буквально подталкивать его в спину, чтобы он вошёл в кабину лифта. Немного смущённый своим положением, Локи нахмурился и поспешно широко шагнул за порог, удивлённый отсутствием язвительных комментариев со стороны гения в свой адрес. Глубоко вздохнув, Лафейсон повернулся и прислонился спиной к дальней стенке, опустив голову и скользнув взглядом по цифровой панели, расположенной сбоку, слабо переливающейся голубоватым свечением множества кнопок. Последовав сразу за ним, Тони выбрал нужный этаж и проворно отступил в сторону противоположной от панели стены, пристроившись, таким образом, по левую руку от трикстера. Двери лифта плавно сомкнулись, и на мгновение мужчины оказались погружены во мрак. Единственным источником света было мерцание цифровой панели, блики которой сползали по хромированной глади кабины, как водяные разводы по мраморной плитке, облицовывающей помещение бассейна. Осторожно взглянув в сторону Старка, Локи неожиданно для себя заметил, что глаза мужчины прикрыты. Вытянувшись вдоль стены, он запрокинул голову назад, доверительно обнажив горло, и скрестил руки на груди, обнимая себя ими, будто пытаясь согреться. Всматриваясь в его замершую фигуру, трикстер впервые за то время, что они провели наедине с момента его появления в башне, увидел по-настоящему усталое выражение на лице мужчины, утомлённость которого выходила далеко за пределы одного, пусть и крайне насыщенного дня. Бархатные тени, мягко скользящие по смуглой коже, подчеркивали природную резкость линий подбородка и скул, художественно прорисовывая портрет гения. Невольно для себя Локи ощутил легкое беспокойство, вслушиваясь в тихое и слабое дыхание Старка. На долю секунды Бог готов был предположить, что Тони заснул, но в то же мгновение его ресницы дрогнули и мужчина распахнул глаза, встретившись с ним взглядом глубоких, чёрных, как полотно ночного неба, зрачков, заволокших всю радужку, и усмехнулся, кривя губы в одной из своих неоднозначных улыбок. В беззвучном режиме двери лифта распахнулись, и мужчины оказались в небольшом холле, стены которого по всему периметру были абсолютно стеклянными. Воздух здесь ощущался кристально чистым — дышалось как-то по-особенному легко и каждый вдох приятно теснил грудь, опьяняя. Ступив на мягкий, белоснежный ковер с толстым ворсом, Тони первым вышел из кабины лифта и уверенным шагом направился к небольшой лестнице, предлагавшей подняться ещё на пол пролёта вверх. Пройдя следом за гением, трикстер не переставал осматриваться. От него не укрылось то, как сразу, стоило ноге хозяина пентхауса коснуться пола, под потолком приглушенно зажглись продолговатой формы узкие, вмонтированные в карниз лампы. Их холодное белое свечение чистой энергии отражалось и множилось в стеклах панорамных окон, за которыми с такой высоты открывался удивительной красоты вид на город. Замерев возле одного из них, Бог с тоской взглянул на мегаполис внизу, но затем, словно одёрнув себя, вскинул голову и поспешил к лестнице, на которой скрылся Тони. Прыжком преодолев последнюю ступень, Локи прошел по узкому коридору вдоль низкого бортика, выделанного муранским стеклом с причудливым рисунком, и коротко кивнул Старку, терпеливо поджидавшему его у двери в свою обитель. — Многое изменилось с твоего последнего визита, верно? — беззлобно поинтересовался гений, активируя биометрический замок на двери. — Ты провел серьёзную перестройку, — согласился Локи, машинально бросая взгляд на оставшийся внизу холл. — Теперь мне здесь нравится определённо больше. Стало уютнее. Криво ухмыльнувшись, Старк гостеприимно распахнул перед Лафейсоном дверь своей комнаты и широким жестом пригласил войти первым. — За беспорядок извиняться не буду — я здесь бываю редко, — на ходу бросил Тони, войдя следом и от порога направившись к небольшому бару, встроенному в полость у дальней стены — ближней к широкому, выпуклому окну, выходящему на восток. — Посмотрим, что тут осталось. Распахнув резные, гладко отполированные дверцы, он скользнул взглядом по несколько запылённым полкам из красного дерева, заставленным бутылками с элитными сортами алкоголя, изучая остатки роскошных запасов и постепенно всё сильнее хмурясь от осознания их скудности: немного виски, половина бутылки текилы, бултыхающееся на дне саке и глоток водки, как заначка на самый черный день. Разочарованно хмыкнув, мужчина со стеклянным грохотом сгреб всё это смешное богатство в сторону и, наклонившись ниже, заглянул на полку, где обычно было припрятано что-нибудь на особый случай. Шампанское сейчас, конечно, вряд ли подошло бы, но всё же лучше выпить тёплое виноградное вино, чем отважиться на сомнительный коктейль-мешанину, чтобы добрую половину грядущего дня провести в неутомимой борьбе с головной болью, пытаясь заглушить её таблетками или, что более вероятно, новыми дозами алкоголя. Понаблюдав за хлопочущим по хозяйству Старком, Локи принялся осматриваться в комнате. Несмотря на то, что личные апартаменты гения выглядели куда более неопрятными, чем мастерская, где он, по собственному признанию, проводил намного больше времени, здесь было довольно уютно. Даже привыкший к чистоте трикстер, — а его вполне можно было назвать педантом в некоторых вопросах, касающихся уборки, чем Лафейсон разительно отличался от своего сводного брата, — чувствовал себя здесь так, словно оказался в знакомой, привычной обстановке. Как дома… Подхваченный волной внезапно нахлынувших на него воспоминаний, Локи мрачно нахмурился. В прежние времена Один нередко делал ему замечания, оказавшись в личных покоях младшего принца. «Хаос — твоё второе имя. Беспорядок, что ты учинил…» Вздрогнув от прозвучавшего в памяти раскатистого голоса Всеотца, Лафейсон поспешил прогнать навязчивые образы, мелькающие перед глазами, и сосредоточиться на безопасной реальности, принявшей его в свои объятия, как скитальца, нуждающегося в крове и комфорте после долгого странствия и поисков. Вернувшись к изучению комнаты, Локи прошел немного вперед, разглядывая обстановку. Стены были выкрашены в белый с серебристым отливом цвет, легко перенимая игру рассеянного мягкого света от потолочных ламп. На долю мгновения Бог представил себе, как по этим стенам, точно чистым полотнам, плавно скользят золотые лучи рассвета или тени заката, раскрашивая их своими акварелями, насыщая комнату игрой цвета, и ему страстно захотелось увидеть это воочию — зрелище обещало быть сказочным. Слабо улыбнувшись, Лафейсон заметно расслабился, отпуская мрачные размышления и вновь сосредотачиваясь на том, что его окружало. Посередине гостиной стоял широкий диван, перетянутый тончайшей белоснежной кожей, исключительно мягкой на ощупь, и рядом такое же кресло — немного кургузое, но на вид весьма уютное. Прямо перед ними расположился низкий стеклянный кофейный столик, нижняя полочка которого оказалась буквально завалена всякими гаджетами — разобранными и целыми, но, кажется, не вполне работающими. Вдоль левой стены, сразу от двери, которая, как догадался Локи, вела в спальню, и до самого окна протянулась узкая и длинная серебристая полочка, на которой лежали многочисленные личные вещи гения. Сразу над ней располагался тонкий плазменный телевизор, представлявший из себя по факту один прозрачный экран, подобный тем, что находились в лаборатории Старка. На нем приглушённо светились общие данные о температуре внутри помещения, — комфортные шестьдесят восемь градусов по Фаренгейту — прогнозе погоды на текущие сутки и курсе валют. На стене, противоположной той, где находился бар, в котором копошился Старк, из полок правильной кубической формы была сооружена артхаусная конструкция, предназначенная для хранения безделушек, с которыми мужчина, по всей видимости, не хотел расставаться, но по какой-то причине предпочитал их хранить выше уровня глаз, избегая частого попадания по ним взглядом. Среди прочего хлама Бога привлекли несколько снимков в деревянных рамках. Фотокарточки выглядели довольно старыми, во всяком случае их краски уже успели выцвести, а по краям бумага слегка пожелтела и загнулась. Однако, вопреки довольно сильному любопытству, рассматривать их слишком внимательно он не стал, чтобы не смущать хозяина комнаты. В углу, рядом со всей этой композицией, расположилась хромированная серая подставка под книги, снизу доверху заставленная томиками самой разной литературы. На стеклянных полках в одной компании теснились справочники по математике и классические произведения авторов с мировыми именами, научные труды по физике и журналы с пестрыми обложками, в большей степени содержащими фотографии гения. С усмешкой окинув взглядом стойку, трикстер пообещал себе, что ещё познакомится поближе с её содержимым, и мельком выглянул в окно. Его причудливая выпуклая форма создавала эффект линзы, через которую мегаполис выглядел слегка размытым, словно это было изображение импрессиониста, взявшегося за городской пейзаж. Вдоволь полюбовавшись причудливой игрой линий в силуэтах зданий Нью-Йорка, Локи плавно развернулся и прошел до кресла, решив для себя, что с осмотром вполне можно было на сегодня закончить. Расслабленно вытянув ноги, он откинулся на широкую спинку и вновь сосредоточил изучающий взгляд на Старке. Лафейсона не покидал один вопрос, ответ на который ему отчаянно хотелось найти: почему Тони был так спокоен? В его движениях угадывалась обыденность, размеренность, и ничто не выдавало в нем ни тревоги, ни даже какого бы то ни было беспокойства. Ни намека на то, что он о чем-то переживал. Возможно, ещё совсем недавно Локи назвал бы такую доверчивость проявлением глупости, однако же, в случае с Тони такие определения не работали. Простота, с которой он принял Бога, интриговала. В ней скрывалось намного больше, чем могла предложить подчеркнутая вежливость или откровенная ненависть. Эту загадку хотелось разгадать, постичь тайну, которая скрывалась за таким безобидным поведением гения, который, вопреки расхожему мнению, всегда точно знал, что делает. — Как ты относишься к абсенту? — внезапно поинтересовался Старк, повернувшись лицом к трикстеру, и игриво улыбнулся. — Ты вроде любишь всё зелёное, да? На самой нижней полке бара нашлась лишь одна не раскупоренная квадратной формы бутылка абсента Jacques Senaux, привезенного когда-то давно из Испании. Насыщенный цвет жидкости казался почти чёрным, лишь на свету играя изумрудными переливами. Повода распробовать напиток раньше не нашлось, да и сам Старк не был большим любителем настоек, пусть и изготовленных по древним рецептам. Не прельщал гения даже пресловутый галлюциногенный эффект, и, возможно, невостребованной бутылка оставалась бы и поныне, если бы не оскудевшие запасы прочего алкоголя. — Я рискну попробовать, — с задумчивой ухмылкой на губах кивнул Локи. — Отравить меня у тебя всё равно не выйдет. Наградив Лафейсона осуждающим взглядом из-под выразительно нахмуренных бровей, Тони поднялся на ноги, и, прихватив с полок бара два толстостенных гранёных стакана, направился к кофейному столику со всей своей добычей. — Будем считать, что я этого не слышал, — хмыкнул Старк, раскручивая пробку на бутылке. — Может, ты ещё и голоден? — с прищуром посмотрев на Локи, мужчина вдохнул пряный травяной аромат напитка и на четверть наполнил стаканы. — Честно говоря, я бы не отказался перекусить, — признался трикстер, наблюдая за плавными движениями гения. Согласно кивнув, Тони закупорил бутылку и энергичным шагом вернулся к бару, выудив с самой верхней полки несколько энергетических батончиков и одну плитку швейцарского горького шоколада с высоким процентом содержания какао. Вернувшись к столу, он разложил угощение перед трикстером, а сам с удобством устроился на диване, подхватив в руки стакан. — Всё, что могу предложить, — пожал плечом Старк, наблюдая игру цвета напитка. — Мне этого вполне достаточно, — кивнул Локи, подтянув к себе шоколадку в темной упаковке с золотистым тиснением. — Похоже, ты не такой чревоугодник, как твой братец, — ухмыльнулся Старк, откинувшись на широкую спинку дивана. — Тор опустошает холодильник с такой скоростью, что счета из магазина приходится оплачивать в два раза чаще, чем обычно, — хмыкнув, посетовал гений. Чуть сдвинув брови, Локи на мгновение, казалось, был смущен откровением мужчины, но, даже если это и было так, то он быстро взял себя в руки и принялся разворачивать выбранную сладость, шурша фольгой. — Тор всегда обладал неприличным аппетитом, — признал Лафейсон, чуть поведя плечом. Оценив по достоинству формулировку, Тони весело усмехнулся, скользя подушечкой указательного пальца по кантику стакана. — Знаешь, я все никак не мог подобрать подходящее определение. Прожорливый? Бездонный? Неприличный аппетит — это то, что я искал все это время. Жестом попросив отломить и ему дольку шоколадки, мужчина благодарно кивнул, получив из рук Лафейсона желаемое, аккуратно зажав небольшой прямоугольник кончиками пальцев.  — Полагаю, мы собираемся нарушить целый свод неписанных правил употребления этого чудного напитка, — ухмыльнулся Старк, поднимая руку со стаканом чуть выше. — Почему бы нам тогда не сделать первый глоток за грех? Сдержанно усмехнувшись, Локи согласно кивнул, поддерживая предложение гения поднятым вверх стаканом. Синхронно отпив понемногу, они некоторое время сидели молча, усмиряя жаркую горечь в горле, оценивая вкус терпкого напитка на кончике языка, разбирая его на отдельные нотки, среди которых особенно отчетливо ощущался основной ингредиент — полынь. Первым тишину нарушил Старк. Выразительно нахмурив брови, он с сомнением взглянул на свой стакан и недоверчиво хмыкнул. — Кажется, теперь я понимаю, почему к абсенту нужен совершенно особенный подход, — съев свою дольку шоколадки, он протянул руку за ещё одной. — Вкус толком не раскрывается без определённой обработки. — Я не большой знаток напитков смертных, — осторожно произнёс Локи, разбалтывая напиток в стакане. — Возможно, ты прав. Фыркнув, Тони качнул головой и решил сменить тему. В конце концов с основной задачей, отведенной алкоголю, абсент даже без огненного шоу и расплавленного кусочка сахара справлялся довольно неплохо — помогал расслабиться. — С учётом того, что все девять миров, или как вы там называете Вселенную, считают тебя мертвым, — поставив стакан на столик, Старк взял в руки энергетический батончик и надорвал упаковку, — выходит, ты прячешься от тех, кто снабдил тебя армией Читаури? — с интересом поинтересовался гений, сосредоточив на трикстере цепкий взгляд. — Чем же оказался чреват твой проигрыш, что ты подался в бега столь изощренным образом? Локи догадывался, что любопытный гений наверняка поднимет эту тему. Памятуя о заданных им вопросах уже тогда, когда копоть и сажа отгремевшей битвы за Нью-Йорк ещё витали в воздухе, Лафейсон предчувствовал, что теперь мужчина наверняка схватится за возможность вернуться к расспросам. Однако это не позволяло сказать, что Бог был в полной мере готов к разговору. Ощущая смятение в душе, трикстер задумчиво отвел взгляд в сторону, обратив взор вглубь себя, пытаясь услышать голос разума — чистый и беспристрастный. Прикрыв на миг глаза, Локи глубоко вздохнул и плавно отвел голову назад, свысока взглянув на стакан в своей руке. — Мне нужно было время. По губам Лафейсона скользнула рассеянная улыбка. Изогнув узкую бровь, он сделал небольшой глоток пряного напитка и, смакуя непривычный вкус на кончике языка, расслабленно выдохнул, опустив руки на широкие подлокотники кресла, вытягиваясь в нем так, чтобы позволить спине немного отдохнуть. Старк не перебивал и не задавал дополнительных вопросов, послушно выжидая. Локи готов был поклясться, что почти физически ощущал пронзительный взгляд его практически чёрных глаз, и эта неприкрытая заинтересованность, ничем не замаскированная жажда знания будоражили Бога, затрагивая особые струны на виолончели души, вызывая звуки нежного контральто, пробирающего до тихой, незаметной, но весьма приятной, льстивой дрожи. — После многих событий, произошедших со мной в недавнем прошлом, я принял решение взять паузу, обдумать случившееся, разработать стратегию на будущее, — мягко произнёс Лафейсон, оглаживая гранёные стенки стакана кончиками пальцев. — Как ты узнал про скипетр? — с прищуром поинтересовался Тони, дожевав остатки батончика и запив его глотком абсента. — Тебе достаточно знать, что именно он стал причиной моего появления в твоей мастерской, — с оценивающей ухмылкой произнес Локи. — Однако должен признать, с моей стороны было весьма недальновидно вступать с тобой в диалог. По лицу трикстера скользнула тень, и за одно, едва уловимое глазом мгновение величественное снисхождение обратилось властной жесткостью, расчертившей точёные черты резкими линиями. Тони прежде уже приходилось сталкиваться с этим проявлением многоликости Лафейсона, но едва ли гения можно было назвать привыкшим к таким скорым переменам. Инстинктивно крепче сжимая стакан в руке, он старался внешне оставаться таким же спокойным, как и прежде, ничем не выдавая волнения, шевельнувшегося на дне желудка. — Риск — благородное дело, — беспечно хмыкнул Старк, небрежно дернув плечом. — Говорят, окупается сторицей. — Я вполне мог притвориться кем-то другим, вывести тебя из игры и удалиться с трофеем, — сквозь зубы процедил Локи, серьезно глядя исподлобья на гения. От этого взгляда у мужчины по позвоночнику от крестца и до самой макушки скользнули ледяные мурашки, вздыбливая на коже короткие волоски. Приосанившись, Старк пересел будто бы поудобнее, прижал руку со стаканом к груди, точно отгородившись ею от трикстера. Он чувствовал каждый удар сердца, пронзающий грудь. Поспешив запить сухой, ватный комок тревоги обильным глотком абсента, Тони прочистил горло и с выражением крайней заинтересованности на лице важно кивнул Лафейсону, предлагая продолжить свой монолог, щекочущий нервы ученого. — Возможно, тебе бы всё же удалось выиграть некоторое время, но твой брат был так одержим поисками волшебной палочки, что её исчезновение наверняка расценил бы как личное оскорбление, — осевшим тоном, преображённым грудным звучанием и бархатной хрипотцой, произнёс Старк. — Случись всё именно так, Тор наверняка возобновил бы поиски, а вместе с ним и мы. Для тебя такой расклад — лишняя головная боль, как ни посмотри. Приняв более комфортную позу, закинув ногу на ногу, Локи величественно расположился в кресле, опустив свободную руку на мягкий подлокотник, а ту, в которой он держал стакан, вытянул немного вперед, принявшись плавно раскачивать его из стороны в сторону, наблюдая за игрой напитка, соскальзывающего с гранёных стенок. — Будь я всякий раз столь неблагоразумен в своих планах, как сегодня, мои похороны состоялись бы уже давно, — сделав глоток обжигающего напитка, гордо произнес Лафейсон, вскинув голову и обратив на Тони взор потемневших глаз. Нарочито беспечно пожав плечами, Старк залпом осушил остатки абсента, плескавшиеся в его стакане и, чуть нахмурившись от ощущения горького жара в горле, потянулся к бутылке. — Ты так и не ответил на мой вопрос, — исподлобья взглянув на трикстера, гений вздёрнул уголок губ в мрачной, беззвучной усмешке. — Какова цена твоего провала, Локи? Последовав примеру гостеприимного хозяина, Бог одним глотком осушил стакан и с тихим стуком поставил его перед мужчиной, молча требуя обновления своей порции. — А ты внимательный собеседник, Старк, — оценивающе произнес Лафейсон, ответив на его хмурый взгляд снисходительной улыбкой. — Раз уж тебе так интересно, — небрежно взмахнул рукой и задумчиво сдвинул брови, прикоснувшись кончиками пальцев к подбородку, — реальность сегодняшнего дня — это не совсем то, что ты себе представляешь. Как бы мне ни было жаль, — уловив недоверие в глазах гения, Локи весело усмехнулся и тряхнул головой, подхватив вновь наполненный на четверть стакан в руку, — мне действительно искренне жаль, Тони, — елейно промурлыкал Лафейсон, — но твой героический поступок не избавил нас от того, кто стоял за нападением на Нью-Йорк. Твоими усилиями была уничтожена лишь база Читаури. Поступок был смелый, но это равносильно тому, что убрать всех пешек с шахматной доски, — пожал плечом, сделав небольшой глоток и облизнув губы. — Партия не выиграна, хотя соперник и понес серьёзные потери. — Так ты, выходит, был его ладьей, которую он также потерял? — предположил Тони. На мгновение призадумавшись, Локи сдержанно кивнул, признавая, что в предположении мужчины был смысл. — Союз с ним был отчасти вынужденным, но удобным. К тому же условия казались приемлемыми и даже интригующими, — поджав губы, Лафейсон запил разочарование крупным глотком изумрудного напитка и сощурил взгляд. — Признаться, мне всё ещё немного жаль, что не сложилось так, как было задумано. Одарив Старка высокомерным, насмешливым взглядом, трикстер поставил стакан на стол и вытянул руки перед собой, сплетая кончики пальцев в замок. — Теперь, покуда весть о моём беспечном существовании дойдет до него, меня будет ждать небывало ужасное страдание, — безрадостно резюмировал Локи, отведя взгляд в сторону. — Полагаю, он позаботится о том, чтобы эта кара была страшнее, чем смерть. Наблюдая за Лафейсоном, Тони ничуть не сомневался в искренности его опасений. Напряжение, сковавшее фигуру Бога при упоминании того, кто вооружил и благословил его на обернувшийся бесславием поход на Землю, свидетельствовало о настоящем страхе, жившем в душе трикстера. Конечно, тогда никто не придал словам Тора особого значения, посчитав громовержца предвзятым в своих суждениях, но ведь Одинсон с самого начала был уверен в том, что за спиной его брата стоял некто, подталкивающий Локи на тропу опасного и спорного деяния. Оставалось только изумляться тому факту, что у кого-то действительно достало сил и возможностей не только втянуть Бога в свои игры, но и довлеть над ним существенной угрозой, от которой он стал бы бежать и прятаться, прибегая к самым изощренным методам, среди которых — фальсификация собственной смерти, более прочего похожая на отказ от жизни вовсе. Беззвучно причмокнув губами, Тони на вдохе вскинул брови и качнул головой. День выдался утомительным и долгим: полет в Заковию, сражение с Гидрой, видения… Воспоминания о кошмаре ударили в голову острой болью, растекшейся от висков к затылку. Зажмурившись, гений хрипло откашлялся и стиснул зубы, силясь перебороть приступ. Пожалуй, на сегодня стоило закончить с серьёзными разговорами и отложить занимательные обсуждения на завтра — воспринимать информацию становилось всё сложнее. Любопытство вполне могло подождать пару часов, которые следовало пожертвовать на сон. Сейчас эта идея казалась особенно соблазнительной и правильной, так что Тони попросту не мог от неё отказываться. — Понравился абсент на вкус? — поинтересовался Старк, пробуя сменить тему на более нейтральную, чтобы разрядить обстановку. — Не слишком крепко для тебя? Стряхнув с плеч пыль раскрошившегося напряжения, Локи встрепенулся, пересев в кресле, и широко улыбнулся. Мельком взглянув на стакан, он уверенно заглянул в глаза гения. Их тепло согревало изнутри, внушало необъяснимое, но хорошо ощутимое спокойствие, искреннюю убежденность в собственной безопасности на то время, пока он находится в непосредственной близости от этого человека. Для Лафейсона было удивительно ловить себя на этих мыслях, но сейчас трикстер готов был примириться с любыми странностями, лишь бы у него была возможность ещё некоторое время чувствовать себя свободным и защищенным. — Ну почему же, — мягко произнес Локи, протянув руку к своему стакану с остатками изумрудного напитка, — до сей поры мне не приходилось встречать ничего крепче Асгардских настоек, хотя, признаться, возможностей для дегустации было не много, — усмехнувшись, он залпом осушил остатки и глубоко вздохнул, слизывая с губ горький вкус полыни. — Впрочем, этот напиток по вкусу довольно хорош. Во всяком случае могу сказать, что я не разочарован. Повеселев, Тони широко улыбнулся и самодовольно качнул головой, будто бы похвала относилась не столько к напитку, сколько к нему самому. Пригубив немного, гений шумно выдохнул и решительно влил в себя весь плескавшийся в стакане абсент, решив, что этой порции для него на сегодня будет достаточно. — Признайся, Бэмби, ты решил проявиться в мастерской, прекрасно понимая, что я не стану поднимать тревогу, — лукаво изогнув губы в полуулыбке, Старк с наслаждением ощущал, как по телу распространяется приятная слабость и тепло. Наблюдая за гением, Локи чувствовал, что не может бороться с расползающейся на губах улыбкой, а потому, нарочито небрежно дернув плечом, поднес руку к лицу и коснулся кончиками пальцев рта. — Я сделал ставку на твоё любопытство и, очевидно, не прогадал, — игриво произнёс трикстер. — Мы оба в достаточной мере азартны, чтобы уметь рисковать и получать от этого удовольствие. С ухмылкой кивнув в ответ на слова Лафейсона, мужчина сосредоточил взгляд на своей руке, внезапно вспомнив о незначительном повреждении, полученном в ходе эксперимента. Размотав отрез фланелевой рубашки, небрежно намотанный поверх ладони, он внимательно осмотрел рану и попробовал сжать руку в кулак. Ощутив легкое жжение, Тони едва заметно сморщился — в большей степени испытывая разочарование, нежели страдая от дискомфорта, — и перетянул рану тканью обратно, надеясь, что к утру кожа уже немного затянется. — Касаемо любопытства, — подняв на Бога неожиданно серьёзный взгляд, Старк сощурил глаза и слабо усмехнулся, — грешен, каюсь, — с выразительно игривой интонацией произнёс гений. — Именно поэтому я бы хотел завтра повторить эксперимент и пойти дальше. Селвиг обрёл знания, которые остались при нём после выхода из-под влияния скипетра. С другой стороны, конечно, не стоит забывать, что Бартон был и будто бы остаётся немного не в себе, но с этим я точно справлюсь, — уверенно улыбнулся. — Я хочу точно знать, на что способен этот камень, — заглянув в глаза Локи, резюмировал мужчина, вскинув брови. Окинув Старка оценивающим взглядом, Локи заметно помрачнел, осознавая всю серьёзность желания гения. Возможно, Тони не до конца понимал, на какой именно риск он подбивал пойти трикстера и на сколь опасную тропу собирался ступить сам. Более прочего Лафейсона занимала мысль о том, сможет ли он справиться с последствиями, если ситуация выйдет из-под контроля. Однако соблазн исследовать скипетр и приблизиться к разгадке тайны сокрытого внутри него артефакта был намного сильнее, чем голос разума. Сдержанно улыбнувшись, Бог согласно кивнул и запрокинул голову, задумчиво подняв глаза к потолку. — Скипетр по-разному влияет на сознание людей, подстраиваясь под особенности мышления каждого из вас, — вкрадчиво произнёс Локи. — Может, в мифологии мы все и произошли от одного дерева, но на деле совершенно отличны друг от друга, — хмыкнул Старк, нахмурившись. Поймав на себе непонимающий взгляд Лафейсона, гений небрежно отмахнулся и уверенно кивнул, предлагая Богу продолжить делиться своими размышлениями. Мужчина чувствовал себя слишком разморённым, чтобы вступать в открытый спор или даже пытаться выяснить, знаком ли в целом посланник Асгарда с историями, сочиненными о нем и его семейке в этом мире. Тема представлялась весьма занимательной, но вполне могла подождать и до более спокойных времен. — Так ты имеешь в виду, что цель определяет средство? Иными словами, скипетр открывает перед каждым те двери познания, которые необходимы именно ему? Беззвучно хмыкнув, Локи устроился поудобнее в кресле и сложил руки перед собой, уперев их локтями в бёдра и соединив кончики пальцев между собой в форму равностороннего треугольника. — Могу предположить, что Селвигу требовалось больше информации для реализации моей задумки, а потому сами знания открылись ему охотнее. Ведь ученые — люди весьма простые, — лукаво взглянув на Старка, трикстер растянул губы в холодной улыбке. — Они не обременены бытом, а зачастую даже элементарной заботой о себе. Слуги науки — её преданные сыновья и мужи, — подавив смешок, рвущийся из горла в ответ на грозный и полный недовольства взгляд Тони, Локи вдохнул поглубже и качнул головой, — испытывают необычайную тягу к любым знаниям, превосходящим их собственные, что затмевает все остальные потребности. Посуди сам, — взмахнув рукой, Лафейсон указал на гения, пытливо всматриваясь в его глаза, — ты можешь работать в мастерской сутками, пока просто не отключишься от усталости, пытаясь решить ту или иную задачу. Я ведь прав? Ответив сдержанным кивком, Старк медленно потянулся к бутылке, решив для себя, что ещё один глоток абсента ничем ему не повредит, но зато поможет усвоить всё то, что говорил трикстер. — Селвиг достаточно фанатичен в вопросах познания, — продолжив, Локи с интересом наблюдал за плавными движениями мужчины, за их нарочитой неспешностью пьяную неуверенность гения в собственных силах, — такие люди отдадут все, лишь бы расширить границы доступного. Такие, как вы, не могут усидеть на месте, стоит им увидеть соблазнительный луч, дарующий прозрение. Представь, как он был счастлив получить доступ к источнику этого яркого света. — О, я не сомневаюсь, — фыркнул Старк. Невольно гению вспомнилось, как бедолагу Селвига накрыло в последующие годы после событий в Нью-Йорке. Стоило признать, что Эрик нескоро смог прийти в себя и вернуться к нормальной — объективно всё ещё с натяжкой — жизни. Его приключения в Стоунхендже пару лет спустя после инопланетного вторжения подлили масла в огонь пресс скандалов, но затем все дрязги постепенно пошли на спад, как это обычно и бывает, когда тема неумолимо начинает изживать себя. Впрочем, платить безумием за знание приходилось довольно часто. Сам Старк также был заклеймен и жил с этим уже достаточно долго, чтобы научиться извлекать пользу из своего положения. Сказать того же об Эрике, однако же, он, к сожалению, не мог. — А что насчет Клинта? — плеснув немного изумрудного напитка в оба стакана, поинтересовался гений. При упоминании лучника по лицу Лафейсона скользнула тень, а меж сдвинутых к переносице бровей залегла складочка, не предвещавшая своим появлением обычно ничего хорошего. Подхватив в руки стакан, он жадно отпил из него, словно в нем плескался не крепкий абсент, а обычная вода. — Бартон, — с неясной гению интонацией протянул Локи, щурясь и слизывая с губ горький вкус полыни. — Он не тот, кому интересно раскрыть для себя истоки мироздания или расширить хотя бы границы собственного восприятия, — хмыкнул Лафейсон, выпрямив спину и разведя плечи. — Приземлённый человек, ограниченный небольшими познаниями устройства Вселенной. Едва ли его можно назвать тем, кто стремится к изучению высшей материи. Осушив стакан до последней капли, Локи с глухим стуком вернул его на стол и откинулся на спинку кресла, опустив руки на широкие подлокотники, заняв при этом поистине царственную позу. — Как у вас говорят? Кто ищет — тот всегда найдет, — с прищуром окинув Старка оценивающим, цепким взглядом, Лафейсон торжествующе ухмыльнулся. — Нет нужды раскрывать тайну тому, кто не оценит дара знания, если он не искал пути его обретения. От неготовности воспринять подобный объем информации можно сойти с ума, потеряться в лабиринтах расширившегося сознания. Заглянув в глубину пронзительно-тёмных глаз гения, Локи немного помолчал, а затем добавил: — Нам открывается ровно столько, сколько нужно, чтобы сделать следующий шаг. Таков закон мира и баланса. Лишь тот, кто готов пройти весь путь до конца, будет узнавать что-то новое снова и снова, но цена будет велика. Таковы правила. — Просите и дано будет вам, ищите и найдете, — глухо проговорил Старк, кивая в такт словам Локи. Покачивая стаканом в руке, Тони задумчиво смотрел поверх него, фокусируя взгляд на стене за спиной собеседника. Мысли гения разнились, сплетаясь в знак бесконечности, определяющий количество вариантов дальнейшего развития событий. В глубине души он знал, что уже давно всё для себя решил — ещё когда они только условились провести небольшой эксперимент в лаборатории. Возможно, его суждения были поспешны, но сердце подсказывало, что мужчина собирался поступить правильно и потому Старк был готов рискнуть. — Ты говорил, что сам не успел в полной мере познать этот камень, — изогнув бровь, Тони резко со вздохом вскинул голову и сделал глоток крепкого напитка. — Что ты скажешь, если я предложу тебе исследовать и максимально раскрыть потенциал скипетра, чтобы использовать его способности во благо нам обоим? Охваченный новым витком энтузиазма, Старк залпом осушил бокал и пересел на край дивана, подавшись вперед, словно стараясь стать ближе к Локи.  — Я видел ядро этого камня, его структуру. Модель показалась мне чертовски знакомой, и я почти уверен, что завтра, когда спущусь в мастерскую, моя догадка оправдается. Случись такое, я окажусь как никогда близок к своей цели — высокоразвитого искусственного интеллекта, который сможет стать продвинутой версией моего Джарвиса и работать в рамках не только этого дома, но и всей планеты. Я занимался его разработкой в течение последнего года, а искать возможности для реализации идеи начал ещё с момента твоего пришествия в Нью-Йорк! Мне ещё никогда не приходилось подходить так близко к возможности осуществления этой затеи, как сейчас, — сдвинув брови, Старк порывисто облизнул губы, переводя дух. — Тебе нужно оружие, которое сможет защитить тебя в случае обнаружения? Я готов поучаствовать в его создании, — уверенно кивнул, перейдя от теории к практическому торгу. — У тебя есть знания — у меня технологии. Объединимся — сможем добиться своих целей в короткие сроки. Каждый получит то, что ему нужно, — уверенно произнёс гений. — Как тебе моё предложение? Вдохновленный энтузиазмом Старка, Локи заинтересованно подался вперед, уперев локти рук в колени, и одобрительно развел ладони в стороны в почтительном, отдающем дань уважения гению жесте. — Да будет так, — улыбнулся трикстер, согласно кивая. — Поможем друг другу. Лафейсон с умилением наблюдал за гением, готовым, казалось, приступить к работе здесь и сейчас. Объятый идейным вдохновением, Тони отбрасывал всё лишнее, предпочитая всем рассуждениям результативное действие. Эта страстность в мужчине легко передалась и трикстеру, внезапно для себя ощутившему искренний душевный порыв и желание помочь Старку в его затее, во что бы это в конечном счёте не вылилось для них обоих. — Отлично, нам надо это отметить, — возбуждённо пробормотал Тони, безотчетно плеснув ещё по глотку изумрудного напитка в стаканы. — Работать будем по ночам, когда вся славная компания героев и защитников Земли уходит спать, — мельком взглянув на Лафейсона, мужчина разлил остатки абсента, опустив бутылку на пол, ближе к ножке дивана. — Нужно только убедиться, что Тор по ночам не развлекается с грозовыми тучками и не слоняется по дому призраком моей бессонницы. Широко и воодушевленно улыбаясь, Тони подхватил стакан и, играючи коснувшись гранёных стенок стакана в руке Лафейсона, залпом осушил его до самого дна. Последовав примеру гения, Локи с тихим смехом отпил совсем немного. Едва промочив губы, он осторожно поставил стакан на стол, с улыбкой наблюдая за Старком, на которого крепость напитка оказывала свой естественный эффект. Предугадывая его отчаянную попытку подняться, Бог проворно встал на ноги и в один небольшой шаг оказался рядом с мужчиной. Не многим преуспев и плавно пошатнувшись на ватных ногах, Тони инстинктивно схватился за плечо оказавшегося рядом трикстера и вцепился в него мёртвой хваткой, машинально прижимаясь крепче в надежде обрести уверенное положение в этом раскачивающемся, словно лодка на волнах, мире. — У нас есть три дня на то, чтобы справиться с этой головоломкой, на большее мне Златовласку не уломать, — сбивчиво пробормотал Тони, хмурясь и пытаясь сфокусировать замутнённый взгляд на лице Лафейсона. — Отличный абсент, к слову, верно? Зажмурившись, Старк резко распахнул глаза и медленно выдохнул, вынужденный признать, что последний стаканчик был явно лишним. А может, и тот, что был перед ним, тоже оказался порцией сверх меры.  — Мне надо немного поспать, — хмыкнул гений, с трудом ворочая языком. — Желательно пару часов, — осторожно повернув голову в сторону спальни, он уверенно потянул Бога за собой, продолжая держаться за плечо. — Идем, тебе тоже не помешает отдохнуть. Весело ухмыльнувшись, Локи послушно сдвинулся в сторону дверного проема, куда завлекал его Тони. Поддерживая мужчину и направляя каждый его шаг, трикстер кивнул с самым серьёзным видом, на какой только был способен в сложившейся ситуации с повиснувшим на нём, захмелевшим Старком. — Мы постараемся уложиться в эти короткие сроки, — чопорно произнёс Бог и, не удержавшись, ехидно добавил: — Так для кого, говоришь, напиток крепковат? — У меня был крайне трудный день, — быстро парировал Старк, решительно вскинув голову и устремив на Лафейсона взгляд, выражающий не вызывающую сомнений готовность вступить в этот словесный бой. — Будем считать, что на сегодня я просто перенасыщен обилием зелёного в моей жизни. Только и всего. Совладав со своим телом, но всё ещё полагаясь на помощь трикстера, Тони смог дотащиться до постели и опуститься на её мягкий край. Почувствовав себя в разы лучше, стоило ему обрести некое подобие независимого равновесия, гений медленно выдохнул, прикрывая глаза. Вопреки отчаянному желанию лечь и растянуться во всю длину неприлично широкой кровати, он медлил, зная, чем может обернуться даже малейшая поспешность. Меньше всего сейчас ему хотелось вывернуться наизнанку перед Богом, и без того уже ставшим свидетелем его маленькой слабости. Наблюдая за Старком, Локи задумался о том, насколько всё же уязвимы были люди. Не зная меры своих страстей, в вечном поиске предела возможностей, они стремятся испытать себя, из-за чего простое исследование становится губительным. В ярком огне познания, манящем своим светом и теплом, человечество сгорает, не успевая вовремя остановиться. Поразительная жертвенность, в сущности, обесценивающая знание. — У меня для тебя две новости, — хрипло произнёс Тони, подняв голову и взглянув на трикстера, замершего перед ним, точно ночной часовой. — Хорошая и плохая, — криво усмехнулся, широким жестом указывая на кровать. Заинтересованно изогнув бровь, Лафейсон напряженно всмотрелся в глаза мужчины, пытаясь просчитать, предугадать, что тот собирался ему сказать. В полумраке спальни, где мягкий свет струился вдоль стен, позволяя бархатным теням беспрепятственно перемещаться по комнате, лицо Старка приобрело черты особой, художественной загадочности. Подчеркнутая обстановкой природная привлекательность мужчины делала его по-настоящему притягательным. Именно на этой мысли поймал себя трикстер, но поспешил выкинуть из головы всё лишнее, списав появление этой идеи на последствие употребления алкогольного напитка, пусть и сравнительно легкого по отношению к привычным асгардским настойкам и винам. — Во-первых, здесь ты можешь отдохнуть, — невозмутимо произнёс Тони, откинувшись на вытянутые чуть позади спины руки. — Во-вторых, кровать одна, так что тебе придётся либо терпеть мою компанию, — очаровательно улыбнулся, вскинув брови, — либо спать на диване в гостевой. Усмехнувшись, трикстер гордо распрямился и свысока окинул гения насмешливым взглядом. — Полагаешь, я стану делить с тобой постель, Старк? — вкрадчиво поинтересовался Лафейсон. Недоумевающе нахмурившись, Тони приглушенно рассмеялся и плавно опустился на спину, устраиваясь на постели поудобнее, занимая её центр и подминая под себя пышное одеяло. — Все необходимое в шкафу, — пробурчал мужчина, прижимаясь щекой к подушке. — Попроси Джарвиса — он прочитает тебе сказку на ночь. Беззлобно покосившись в сторону засыпающего гения, Локи со вздохом подошел к белоснежному платяному шкафу и достал с верхней полки аккуратно сложенный плед, мельком взглянув на аккуратный ряд вешалок с костюмами самых разных цветов и фасонов. Прикрыв створку и покрутив в руках свою находку, Бог осторожно приблизился к постели и протянул руку за одной из многочисленных подушек, стараясь не потревожить покой Старка. — Возьми большую, — приглушенно посоветовал гений. — Она мягче и тебе будет удобнее. — Спасибо, — машинально отозвался Лафейсон, цепко подхватив подушку в руки и прижав к себе. Покидая комнату, Локи задержался на пороге, став невольным свидетелем разговора между гением и его творением — дворецким этого дома, беспрерывно следящим за всем, что происходило в его стенах. — Джарвис, — потянувшись, с блаженным стоном позвал Тони, — разбуди меня через три часа. — Рекомендованная продолжительность сна — девять с половиной часов, — мягко ответил искин. — Я попросил через три часа, Джей, — нахмурился Тони, зарываясь лицом между подушек. — У меня много работы. — Позволю себе заметить, сэр, что недосып может сказаться на вашем здоровье и, как следствие, на работоспособности, — проявляя заботу, попытался настоять на своем ИИ. Шумно выдохнув, Старк осторожно повернулся на живот, раскинув руки и ноги в стороны. — Уговорил, — с улыбкой, балансируя на границе сна и яви, пробормотал Тони, чувствуя, как сознание постепенно угасает, затягиваемое воронкой блаженного забвения. — Разбуди меня через три с половиной часа. У меня намечается ночь поистине божественных сновидений. Слабо улыбнувшись и напоследок окинув взглядом ученого, утонувшего в своей неприлично широкой кровати, Локи хотел было уже уйти, как вдруг на глаза попалась дверь, ведущая в уборную. Мысль принять душ или хотя бы умыться показалась настолько соблазнительной, что сил противостоять внезапно возникшему желанию у трикстера не оказалось. Юркнув в гостевую и сбросив будущую постель на диван, он проворным, крадущимся шагом вернулся в спальню. Бесшумно пройдя мимо мерно посапывающего в такт биения своего сердца Старка, Лафейсон скользнул за дверь, осторожно прикрыв её за собой до глухого щелчка. Свет зажегся плавно, очевидно, благодаря Джарвису, продолжавшему управлять домом. Холодный свет с потолка играл многочисленными бликами на глянце белоснежной раковины и серебристого крана, а затем таял в визуально хромированных стенах серо-чёрных оттенков. Первоначально помещение представлялось небольшим, но, осмотревшись, Локи понял, что попался на обычный обман зрения. В уборной было довольно просторно. Комната оказалась поделена на две части. В первой располагался умывальник и санузел, а за матовыми дверцами купейного типа скрывалась глубокая ванная и стоящая чуть в стороне от неё — у боковой стены — душевая кабина. На небольшой настенной полочке стопкой лежали белоснежные махровые полотенца, а сразу под ней были в ряд выставлены прочие банные принадлежности и средства личной гигиены. Глубоко вздохнув, трикстер подхватил одно полотенце и закрыл матовые двери, оставив первоначальную мысль о том, чтобы принять ванну или душ — не хотелось разбудить Старка, отмерившего себе для сна всего несколько часов. Вернувшись к умывальнику, он уперся руками в его борта, вытянув руки. В отражении зеркала Локи видел своё усталое лицо, немного измождённое и осунувшееся. Потемневшие до насыщенной синевы глаза несколько контрастировали с общей бледностью, ярко выделяясь под чуть сдвинутыми бровями. Вынудив себя перестать хмуриться, Лафейсон открыл кран холодной воды и, низко склонившись, несколько раз умылся, проводя мокрыми ладонями по щекам, лбу и касаясь шеи. Умиротворенный нежной прохладой, выключив воду, он вновь посмотрел на своё отражение, наблюдая за тем, как редкие капли продолжают скатываться по мраморной коже. Хмыкнув, Бог резко отвернулся и насухо вытер лицо, отдавая должное мягкости полотенца и его аромату — тонкому и едва уловимому, но отчего-то показавшемуся смутно знакомым. В нежно-салатовых всполохах магии, объявшей всё его тело, одежда на Боге сменилась с парадно-выходной на более домашнюю и удобную: чёрные хлопковые брюки свободного кроя и тёмно-зелёного цвета удлинённую тунику с косым разрезом на бедре. Пригладив влажной рукой иссиня-черные волосы, зачесав их назад, Лафейсон поместил полотенце в электрическую сушку, тут же активированную всё тем же Джарвисом. Порой вездесущность искина ставила в тупик, вынуждая на мгновение замереть. Хмыкнув, Локи напоследок ещё раз взглянул на себя в зеркало и, оставшись в целом довольным, осторожно покинул ванную комнату, а затем и спальню, двигаясь при этом абсолютно бесшумно. — Джарвис, ты не мог бы сделать свет более приглушенным? — почти что шепотом поинтересовался трикстер, убирая с журнального столика остатки их со Старком посиделок. В мгновение ока бледный свет, струящийся с потолка, потеплел, став бархатно-золотистым. Комната, напоенная этим электрическим теплом, погрузилась в приятный желтовато-коричневый полумрак. — Спасибо, Джарвис. Благодарно кивнув, Локи распрямился и озадаченно скользнул взглядом вдоль стен комнаты. Возвращаться в уборную, чтобы вымыть стаканы не хотелось — хождение туда-сюда точно не приведет ни к чему хорошему и наверняка разбудит Старка, как бы крепко он ни заснул. Растерянно переступив с ноги на ногу, Лафейсон нерешительно сдвинулся в сторону бара, как его снова настиг голос искина. — Оставьте посуду на столе, — посоветовал Джарвис. — Завтра утром уборщики позаботятся об этом. — Уборщики? — недоверчиво поинтересовался Бог. — Старк сказал, что сюда никто не заходит. — Я имею в виду нанороботов, — вежливо пояснил ИИ. — Они были разработаны и сконструированы мистером Старком специально для упрощения бытовых процессов. Полагаю, они не смогут навредить вашему статусу «инкогнито». — Вероятно, — уязвленно фыркнув, Локи с глухим стуком поставил стаканы на стол, машинально продолжая сжимать в руке обертку от шоколада. — Мусор тоже оставить? С едва различимым щелчком, рядом с баром в стене открылся небольшой отсек, отбросивший голубоватые блики на лакированное красное дерево. — Стоило догадаться, что это будет не обычная корзина, — пробормотал Локи, подойдя ближе. — Высокотехнологичный отсек мгновенной переработки отходов, — произнёс искин. — Впрочем, вам, наверное, это не слишком интересно. Желаете посмотреть телевизор? — Не хотелось бы разбудить твоего хозяина, так что не стоит, — усмехнулся Бог. Избавившись от мусора, Локи качнул головой и повернулся в сторону книжного стеллажа. Отступив в его сторону, он краем уха услышал, как выдвижная панель в стене вернулась на прежнее место. Безотчетно усмехнувшись, трикстер протянул руку к привлекшим его внимание томикам в потрёпанных обложках и коснулся кончиками пальцев их мягкой тверди. — Хотите ознакомиться с каталогом собранных в этой комнате книг? — тут же уточнил ИИ. — Краткая аннотация к произведениям? — Спасибо, Джей, я справлюсь, — скромно улыбнувшись, Локи аккуратно, почти любовно снял с полки томик классической литературы и провел ладонью по растрескавшемуся корешку. Вернувшись к дивану, Локи с особенным удобством растянулся на нем, откинувшись на большую, взятую по совету Старка подушку. Осторожно перелистывая страницу за страницей, он погрузился в чтение, завлекшее его в сети запутанной детективной истории, события которой развивались совершенно неторопливо, изобилуя сюжетными поворотами, сбивающими с толку невероятными хитросплетениями фактов и домыслов. Увлеченный, Локи читал запоем, но вскоре усталость начала брать своё. Сражаясь с наваливающейся дремотой до последнего, трикстер и не заметил, как сон, наконец, сморил его. Рука с книгой плавно опустилась вниз, и тяжелый фолиант мягко лег на ковёр…

***

Утром на цифровом экране Локи ждала записка, оставленная аккуратным, убористым почерком гения:

Жду тебя в 23:00 в мастерской. Не опаздывай, любовь моя.