Восстание Фомальгаута

Дженсен был в отчаянии. Он чувствовал себя настолько уставшим и измотанным, что мог мечтать только о том, чтобы залечь в кровать на месяц и спать, спать, спать. Хотя это было странное желание, Дженсен вполне нормально высыпался, хотя теперь он был вынужден коротать ночи в гостиничном номере. Видимо, дело было в другом. Он хотел не сна, он хотел ощущения спокойствия. Он хотел сопящего за спиной Джареда, который вечно выпихивал его к краю кровати под утро и отбирал одеяло. Вот, это было точнее всего. Дженсен устал. Стычка с Уоллесом, после которой тот забрал деньги, дала ему надежду, что хоть теперь Джаред все поймет, но Падалеки только тихонько злорадствовал и даже не думал что-то выяснять и идти на примирение. Когда стало понятно, что нужно самим искать недостающие миллионы, Дженсен молча снял со счета в банке все свои сбережения и принес Абрамсу перетянутые бумажными полосками пачки наличных. Про свой гонорар, понятное дело, он уже даже не заикался. Абрамс подтянул какие-то старые связи, и им перепало десять миллионов от спонсоров. Бомер потряс коллег мужа – и принес еще три. Общая копилка наполнялась медленно, тяжело, и, когда до просчитанного до доллара минимального финансирования оставалось пять миллионов, все возможные источники доходов иссякли. Дженсен понимал, что должен сделать что-то. У него оставался только один вариант. Последний и самый плохой. Но решать это нужно было только вместе с Джаредом. И, желательно, попутно разобраться и в их отношениях. Либо помириться, либо… Эклз уже даже не боялся этого второго «либо». Если им суждено окончательно расстаться – пусть. Он так устал мучиться и страдать, что был бы рад уже хоть какой-то определенности.

***

– Ты смотри, какие люди в наших краях. Чем обязан? – встретил его Джаред язвительным приветствием, он облокотился на дверной косяк, перегораживая вход, и всем своим видом показывал, что Дженсену тут не рады. – Поговорить пришел, – сухо ответил Эклз. – Как интересно… А что ж Уоллеса с собой не привел? – медовым голосом пропел Джаред. – Уоллес ушел и забрал деньги, ты прекрасно знаешь об этом. Поэтому я и хочу поговорить, – Дженсен старался не цедить слова сквозь зубы, но получалось все хуже. – Что так? Он попробовал твою смазливую задницу и решил, что она не стоит таких миллионов? – поинтересовался Падалеки. Дженсен резко выдохнул и схватил его за ворот футболки. – Ты, мудак, а ну свалил с прохода и дал мне войти, а то я разобью тебе рожу прямо тут, на радость соседям, – прошипел он ему в лицо и с силой толкнул внутрь. Джаред оторопело отступил на два шага и едва не оступился. Дженсен прошел мимо него, специально толкнув плечом. Он вошел в гостиную и замер в центре комнаты. Взгляд сам собой упал на стол, заставленный пустыми пивными бутылками и коробками из-под пиццы. Джаред был в своем репертуаре. Любые проблемы он предпочитал решать при помощи выпивки. – Ну, допустим, я готов выслушать. Говори, – уже совсем другим тоном произнес Джаред, зайдя в гостиную следом. – Спасибо тебе за милость, – все еще вспыльчиво ответил Дженсен. – Я хочу, чтобы ты заложил дом, – сказал он без предисловий, хотя собирался построить этот разговор иначе и не огорошивать Джареда такого рода предложением прямо с порога. – Я отдал все, что у меня есть. И парни тоже вложили немало. Но нам не хватит. Поэтому нужно либо выкладываться по полной программе, либо сворачивать все к хренам собачьим. Джаред медленно прошел через всю комнату и опустился на диван. – Но это все, что у нас есть, – жалобно сказал он. – Если фильм провалится, мы потеряем дом, а это же наш дом, Дженсен. Слова били Эклза хуже пощечин. «Наш дом», «мы потеряем». Как легко Падалеки разбрасывался подобными фразами, будто ничего и не произошло. – Твой дом. Меня ты отсюда выставил, – сухо отрезал Дженсен. – Так что я просто говорю тебе, что вырученные за него деньги, возможно, нас спасут. Дальше решай сам. Эклз резко развернулся и пошел к выходу. Находиться здесь было для него невыносимо. – Дженсен, – тихо окликнул его Джаред. Дженсен нехотя обернулся и недовольно посмотрел на бывшего любовника. – Но ведь у тебя же было что-то с Уоллесом, да? – полувопросительно сказал Джаред, глядя на Дженсена со смесью ярости и какой-то иррациональной надежды. – Признайся. Дженсен замер на секунду, а потом зло расхохотался. – О-о-о-о-о-о, так ты, мать твою, снизошел до того, чтобы спросить меня об этом, да? В чем дело, фантазия иссякла? Ты же так здорово все придумал сам и вполне обходился без моих комментариев все это время, – Дженсен ненавидел сидящего перед ним на диване человека. – Я бы все-таки дал тебе по морде, но не хочется руки марать, – выпалил он и широким шагом пошел в коридор. – Подожди, – Джаред догнал его уже у входной двери и схватил за руку. – Я хочу знать, как все было на самом деле. Расскажи мне. – Рассказать? – Дженсен дернулся, вырываясь из захвата. Он развернулся и теперь смотрел Джареду в глаза. – Да пожалуйста. Это очень интересная история. А суть ее в том, что мой любимый человек – последний мудак, который думает только о себе. Хочешь знать, что было с Уоллесом? Он сыпанул мне ангельской пыли в кофе. Я еле сбежал. Думал, сдохну, пока домой ехал. Но ты меня и слушать не захотел. Ладно. Я думал, все потом разъяснится. Я надеялся, что он вложит деньги, а потом я отошью его. Но Уоллес потребовал предоплату, – Дженсен нервно рассмеялся. – Результат ты знаешь, Уоллес ушел, потому что я отказался с ним трахаться. Но суть ведь не в этом, Джаред, да? Суть в том, что мой якобы парень и не подумал меня поддержать, ему было гораздо проще придумать себе кучу хрени и поверить в нее, а потом заливать горе пивом, чем задать мне прямой вопрос, если уж в его тупую башку пришла эта идиотская мысль, что я решил подставить задницу непонятно кому ради денег. Я прав, Джаред, а? Ну так и скажи тогда: зачем нужен бойфренд, который мне не доверяет? После четырех лет, которые мы провели вместе. После всего того дерьма, которого мы нахлебались за последние полгода. Не нужен! – выкрикнул Дженсен. – Так что иди в жопу, Падалеки. Закончим сниматься – и я больше знать тебя не хочу, понял? Эклз дернулся снова, но Джаред все еще крепко держал его за руку и глупо улыбался. – Понял, – кивнул Джаред. – Я понял, что ты с ним не спал, – он отпустил руку Дженсена и стиснул его в объятиях. – Ты дебил совсем? Ты только это, значит, понял? – Дженсен отчаянно пытался вырваться, но Джаред держал крепко и норовил поцеловать. – Дебил, – согласился Падалеки и потащил Дженсена обратно в комнату. Эклз искренне попытался взять себя в руки и придумать какой-то более далекий посыл для Падалеки, он вроде даже начал говорить что-то злобное и грубое, но его речь через слово прерывалась поцелуями. Джаред чихать хотел на все его трепыхания, он снова заполучил Дженсена в свои лапы и больше не собирался отпускать его ни на секунду. Когда руки Джареда начали расстегивать его ремень, Дженсен окончательно признал свое поражение и перестал сопротивляться. Джаред толкнул его на диван, а сам опустился на колени и взял член Дженсена в рот. Дженсен ахнул от немного подзабытых ощущений и попытался расслабиться, но губы Джареда творили с ним что-то невероятное, били по всем нервным окончаниям сразу, и уже через какую-то несчастную минуту Дженсен вскидывал бедра навстречу горячему рту и шарил рукой по волосам Джареда, пытаясь подстроить движения его головы под нужный ритм. Джаред позволил ему кончить себе в горло, сделал несколько глотательных движений и поднялся и присел на диван. – Ты простишь меня когда-нибудь? – чуть хрипловато спросил он, заглядывая партнеру в глаза. Дженсен не ответил. Он просто подался вперед и уронил ставшую вдруг тяжелой голову ему на плечо. Джаред тут же обнял его и начал тихонько гладить по спине.