All Fall Down.

Даже во сне мрак не оставлял Кромешника в покое. Чёрные тени метались под его веками, шептали внутри головы чужими голосами, покалывали недовольством нервы и иногда пробовали тело на прочность. Питч не мог контролировать их как следует, и за время его сна один из кошмаров просочился сквозь тени на стенах и навис над ним, собравшись напасть на своего тюремщика. Впрочем, удача или нет, однако из коридора повеяло замогильным холодом, и страх спрятался за чёрным троном, сверкая жёлтыми глазами. Джек вошёл в покои Кромешника решительно и быстро. Ноги сами несли его сюда, и парень не собирался сопротивляться порыву. Питч лежал на постели прямой, словно покойник в гробу, положив руки себе на грудь, и не дышал. Поначалу это удивляло Фроста, но потом он сам попробовал задержать дыхание на несколько десятков минут и понял, что тоже вполне способен обходиться без иллюзии жизни собственного тела. Но мерно поднимающаяся и опускающаяся грудная клетка словно успокаивала парня, и он вновь наполнил свои лёгкие кислородом, шумно вдыхая спёртый воздух подземелий. Хозяин завораживал своей неподвижностью, и Джек, неосознанно повторяя движения страха несколько минут назад, склонился над мужчиной. Тот, судя по всему, что-то почувствовал – Питча вдруг охватило небывалое спокойствие, на его лице появилось некое подобие улыбки, и страхи удивлённо замолкли, замирая. Фрост так же замер, а потом, что-то поняв, сел около кровати своего Хозяина и положил руки на согнутые колени с готовностью просидеть так столько, сколько понадобится. Кошмар посмотрел на него, удивлённо вращаясь вокруг своей оси, а как только осознал, что Фрост его обнаружил, вышел из тени. Маленький ужас был в замешательстве – Джек смотрел в жёлтые провалы его глаз абсолютно бесстрастно, не собираясь ни защищаться, ни умолять о помощи. Страх ни с первого, ни со второго взгляда не смог найти в духе уязвимых мест. Безразличный взгляд белых глаз приводил кошмар в необъяснимый трепет, и он, сам не ожидая от себя подобного поведения, обернулся чёрным вороном. Фрост протянул руку и погладил по перьям прискакавшую к нему птицу, лаская большим пальцем угольный мощный клюв. Ворон довольно зажмурил глаза и поднырнул под ладонь. Страх позволял подобное даже не своему тюремщику – его слуге! Впрочем, он был уверен, что когда он присоединится к своим собратьям, его не осудят. От мальчишки веяло абсолютной пустотой, которую уже очень давно искали кошмары. Кромешник оказался переполнен сильными страхами до краёв – ещё несколько столетий, и он мог не выдержать. Это чувствовали все: Хтонические страхи, средние ужасы и даже слабенькие кошмары. Они знали о том, что их темница скоро сломается, и ждали этого со спокойным терпением, лишь иногда выламывая некоторые прутья или выгрызая оковы. Они желали вырваться на свободу – да, ненадолго, но тем мучительнее для их тюремщика становилось их возвращение. Страхи любили, когда Кромешник мучился. Особенно их приводило в восторг чувство безысходности, которое изредка просыпалось в мужчине. Тот, впрочем, обычно прекрасно сдерживал себя и свои мысли от подобных глупостей. Но в нём было тесно. Древняя, старая, как сам мир, возможно, зародившаяся даже до его создания, тройка Хтонических ужасов занимала чересчур много места. Средние страхи теснились по углам сознания Питча, существуя так близко друг к другу, что почти сливались воедино. А самые слабые кошмары уже давно слонялись тенями за Кромешником, почти не имея возможности поместиться в него. Во взгляде же страшных белых глаз Фроста простирались километры гулкого пространства, не заполненного ничем. Это и было изначальным решением тьмы, которая так бережно окутала парня во время его перерождения, укрыв от лучей лунного света. Мрак буквально пожрал всю душу парня, оставив жалкие клочки, годные только для поддержания нормального морального облика Джека. Страхи создали себе идеальный сосуд, лишённый эмоций и мыслей, а Питч завершил дело, привив секундными потребностями своей души Фросту страшную, непоколебимую преданность и желание подчиняться. Ворон с довольным карканьем взлетел и, приземлившись парню на плечо, посмотрел на мечущиеся по стенам тени. Страхи, скрывавшиеся там, поняли намёк и исчезли, просачиваясь в мантию Кромешника, которая висела на чёрном троне. Джек вновь посмотрел в жёлтые бусинки глаз и потерял счёт времени, попытавшись понять, о чём сейчас думает страх, который сидел у него на плече. Только неясное ощущение недосказанности и незавершённости, которое вновь всколыхнулось внутри него, возвратило духа в реальный мир, и парень, поморщившись, прижал руку к груди. Страх, почувствовав в Джеке присутствие чего-то постороннего и очень сильного, недоумённо каркнул. Секунду спустя он сорвался с плеча Фроста, разодрав когтями накидку в клочья, и влетел в стену, став ещё одной тенью. Золотое пение было неприятно кошмару, и он постарался убраться подальше от этого странного звона, появившегося в духе так внезапно. Джек вскочил с места и вылетел из покоев Господина, пытаясь унять бурю внутри себя. Однако она не хотела подчиняться. Она переливалась отблесками солнечного света, слишком непохожего на ржавую, опасную желтизну глаз кошмаров, словно отдельное существо, неподконтрольное кому-либо или чему-либо. Тем временем Питч поморщился и проснулся, вынырнув из разом набросившихся на него кошмаров. Он пребывал в смешанных чувствах, так как точно помнил, что спал спокойно. Подобного не случалось с ним уже долгие столетия, и Кромешник никак не мог взять в толк, что послужило причиной подобного поведения ужасов. Он встал и, надев мантию, направился в конюшню, чтобы подготовить скакуна к очередной охоте. Охоты. Удивительная часть их совместного с кошмарами быта, на которой те будут поглощать несформировавшиеся страхи, питаясь и совершенствуя себя, увеличивая свою силу. А Фрост в это время летел сквозь покрывающиеся при его приближении инеем леса, замораживая неудачно попадающихся на своём пути зверей и птиц. Духа тянуло куда-то, и он никак не мог понять, куда. Голова, не заполненная тяжёлыми мыслями, начала нестерпимо болеть и кружиться, и Фрост даже не заметил, как налетел на лесника, буквально сбив его с ног. От прикосновения с Джеком человек мертвенно посинел и покрылся ледяным налётом, после чего рухнул наземь, но дух лишь мельком посмотрел на него и направился дальше. Ему нужно было разобраться в себе. В мозгу Фроста бился неясный шёпот, пронзая собой перепонки на высоких тонах, однако парень не мог понять слов. И только через несколько долгих часов, когда дух, выбившись из сил, с огромной высоты ринулся вниз и проломил собой лёд огромного озера, шёпот в его голове стал чётким. Белые глаза бездумно смотрели на звёзды, сверкавшие через чёрную водную гладь, а тихий женский шёпот выжигал в его сознании одну фразу, смысл которой мгновенно показался духу важнее всего на свете: «Найди вещь, принадлежащую твоему Господину».