***
Помещение для героев-целителей и их подопечных находилось недалеко от столовой. Когда Мушоку привела нас туда, то из пациентов там находилась только какая-то девочка с малиновыми полосками на запястьях, широкими и больше походившими на браслеты. Девочка сидела на стуле, кого-то дожидаясь; левая нога была забинтована до колена. — О, что-то серьезное! — послышалось из-за шторки, а секунду спустя к нам вышла Исцеляющая девочка. Она поздоровалась с учительницей, а потом посмотрела на ученицу с раненой ногой. — Все готово, можешь идти. Цуки, помоги ей. Девочка с полосками кивнула и встала со стула, чуть прихрамывая. Из-за шторки, откуда вышла ранее целительница, показалась худенькая девушка с белоснежными волосами и поспешила помочь ученице дойти до двери. — Так, что тут у нас, ожоги? — Исцеляющая внимательно посмотрела на забинтованные руки Рёты. — Да все не так страшно на самом деле, это все потом пройдет, как оклемаюсь, — неуверенно начал парень. — Деточка, а у тебя что? — с сочувствием обратилась она ко мне. — Все в порядке, я — его эмоциональная поддержка, — тут же ответила я. Мушоку хмуро на меня посмотрела, и пришлось объясняться: — Это правда. Моя проблема была в обезвоживании растительной части, но это я уже решила. А цветы сами откроются, как только система корней придет в норму. — Что ж, тогда подожди, сейчас я займусь твоим дружком. В мисочке на столе печенье, угощайся. А ты, — сказала она Рёте, — снимай бинты. — Может, не стоит? — с надеждой посмотрел на учителя Иши. — Я правда потом сам вылечусь, как только спадет блок на топаз, тело вберет расплавленные частицы минерала и все, проблема решена. — Разве вас не учили, что от предложенной помощи невежливо отказываться, Иши? — спросила Мушоку. — К тому же причуда Исцеляющей куда безболезненнее укола, незачем так упираться. — Но дело не в боли… — возразил было Рёта, но бинты ему уже развязали и вовсю изучали вкрапления камней в руках и покрасневшую кожу вокруг них. — Небольшие ожоги, да, но это дело поправимое, — спокойно сказала Исцеляющая. — Один «чмок» — и все. На Рёту было сложно смотреть и не рассмеяться при этом. А уж когда он с мольбой взглянул на меня и еле слышно произнес «спаси», так вообще испытание стало практически невыполнимым. Прости, мой друг, но иногда есть ситуации, когда спасение бывает во вред — как бы тебе ни были противны методы лечения Исцеляющей девочки, но с ожогами лучше разобраться сейчас. Кажется, в момент, когда женщина использовала свою причуду, я слышала жалобный всхлип. — После битвы конниц будет перерыв на обед, — заговорила вдруг Мушоку, наблюдая за совершенно потерянным Рётой и предлагавшей ему печенье Исцеляющей. — Потом будет блок обычных спортивных мероприятий и третья часть. Вы можете остаться — принять участие в обычном блоке, или в качестве зрителей. Но в принципе можете идти домой — ваша работа на этом фестивале выполнена. Многие из ваших одноклассников решили не оставаться. — Думаю, мы останемся поболеть за Мэй, — немного подумав, ответила я. — Она из нас самая успешная оказалась, не удивлюсь, если на нее и впрямь обратят внимание после фестиваля. — Вы тоже себя неплохо показали, — сухо сообщила Мушоку, вытащив из кармана брюк несколько визиток. — В целом, я могу гордиться своим классом, пусть многие не прошли дальше первого этапа. Заинтересованных в ваших технологиях и наработках хватает, весь вопрос в том, сохранится ли к вам этот интерес до выпуска. Касательно Иши поступило даже три предложения, хоть он и не показал ничего из своих разработок и полагался только на свою причуду. Я чуть не присвистнула от услышанного. Не знала я, сколько в среднем вот таких вот заинтересованных лиц появляется на каждого ученика поддержки благодаря фестивалю, но для тех, кто не прошел даже первый этап и не особо чего показал из своих изобретений — мне казалось, это успех. Рёта крут. — Думаю, он будет рад этому, когда придет в себя, — с легкой улыбкой заметила я, смотря на бедного парня, после лечения сидевшего на одной из кушеток, понурив голову. — На вас тоже есть одно, Иро, — из всех визиток, что она держала, Мушоку вытащила одну. В первую секунду я едва смогла удержать возглас от удивления, но потом заметила в уголке карточки знакомый логотип — изображение ДНК внутри капли. — Вам ее дал человек по имени Кохэру? — я высказала предположение. — Да, — очередной сухой ответ учителя. Вся радость и удивление разом как-то сдулись. Нет, я не особо была расстроена из-за того, что отец не пришел — об этом была речь накануне. Ему предстояло везти Наоки на очередные процедуры и потому почти весь день он проведет в центре. Но он обещал по возможности следить за трансляцией и прислать своего помощника Кохэру. С этим проблем не было, все-таки здоровье сестры важнее. Расстроило другое. Если не считать визитку от Кохэру, можно сказать, что мое выступление было провальным. — Этот человек работает помощником у моего отца, — стараясь скрыть свою разочарованность, пояснила я. — Хм. Предложения только начали поступать, так что это не конец, — подытожила Мушоку и посмотрела на часы. — Если никаких накладок не было, то мы сможем вернуться к финалу второго этапа. Сказав, учитель вышла. Я, попрощавшись с Исцеляющей девочкой и поблагодарив ее за помощь другу, растолкала Рёту и мы ушли вслед за преподавателем. Как и сказала Мушоку, мы вернулись аккурат под конец битвы конниц. Учительница оставила нас на тех рядах, где мы и сидели, после чего сослалась на какие-то дела и ушла. — Ты смотри-ка, а ее команда в числе выигравших, — присвистнул Рёта при объявлении результатов. — Мэй, хитрая прохвостка, она как будто знает, кому повезет. — Вы оба — крутые ребята, — сказала я. — Если ты про то, что тебе пришло предложение только от компании отца, то зря ты это. Просто от Поддержки ждут технику, а чудеса с химией скорее непривычны. — Ты все слышал? — Ну, я был морально разбит, но да, все слышал, — усмехнулся Рёта. — О, а вот и Мэй. И в самом деле, участники второго испытания уже покидали стадион. Я вспомнила слова Мушоку об обеденном перерыве, и сказала своему приятелю: — Они идут в столовую, думаю, там мы сможем перекинуться с ней парой фраз.***
Когда мы пришли в столовую, то нашли Мэй вместе с ребятами из команды второго соревнования возле витрины с выпечкой. Мы подошли к ним, и девушка, сняв очки, хитро улыбнулась нам. После чего сказала: — Ну что, ребятки, сегодня мой звездный час. — Да никто и не сомневался, — усмехнулся Рёта. — Ты как-то модернизировала ранец с последнего раза? — спросила я. В присутствии незнакомых людей мне было как-то неловко. Особенно не по себе было от парня с головой птицы — казалось, что он все время смотрит на меня с осуждением. Хоть Мушоку и забрала нас с большей части испытания, но использование ранца лидером их команды я застать успела. — Да, подкрутила кое-чего по мелочи, но эта битва показала, что мою малютку еще следует проапгрейдить, — на мгновение в голосе Мэй послышалась печаль, но очень быстро девушка вернулась к своему обычному оптимистичному настроению, при этом взяв под руки меня и парнишку с зелеными кудрявыми волосами, что был лидером их группы в испытании. Последний несколько опешил от такого, ему явно тоже было неловко. Мэй же довольно заявила: — Если бы не ваша помощь, ребята, в испытаниях, то ранец не был бы таким потрясным, — потом, будто бы спохватившись, отпустила наши руки и представила меня и Рёту своим напарникам по испытанию: — Это мои одноклассники, Рёта Иши и Эветта Иро. Спецы по химии, — загадочно добавила она. Показывая на каждого из учеников геройского, Мэй называла их имена: — Фумикаге Токояма, Очако Урарака, Изуку Мидория. Все с геройского. — Да мы как бы это уже поняли, — усмехнулся Рёта. Мэй хитро на него посмотрела и тут сграбастала его за руку. — Рёточка, а у меня на тебя бооольшие планы, — коварно протянула изобретательница. — Почему ты мне не рассказал о таких крутых сторонах своей причуды? С ее использованием же можно таких дел наворотить! А если задействовать твои навыки и минералы в моих малышах… — мечтательно добавила она. — Прости, Хатсумэ, но после сегодняшнего забега я понял, что для совместных разработок Эвет и ее химия — более подходящие партнеры. Так что мы наделаем своих потрясных «малышей», — гордо сказал Рёта. На мгновение повисла гробовая тишина. Растерянная Мэй, тут же отпустившая руку парня, удивленная и смущенная Очако. Даже показавшиеся мне не особо сговорчивыми парни с геройского — хотя, чего удивляться, когда тут Мэй и слова вставить не дает — и то сказанное нашим повелителем минералов озадачило их. — Ты хоть думаешь, что говоришь, дурак, — с раздражением произнесла я, чувствуя, что еще немного — и фраза «сгореть со стыда» станет буквальной. Да и судя по румянцу смущения, появившемуся на лице Рёты, до него тоже дошло, что он ляпнул глупость. — Я вовсе не это имел в виду! — воскликнул он. Надежный и сдержанный Иши Рёта пал. Теперь был лишь Рёта паникующий и красный как помидор. — Не слушайте его, — устало вздохнув, я попыталась хоть как-то исправить первое впечатление о нас у ребят с другого факультета. Хоть и понимала, что это бесполезно. — Просто сегодня наш «камушек» дал трещину, а это — последствия. Ну и думаю, Рёта немного завидует Мэй в том, что она так далеко прошла, в отличие от нас, хоть он и не признается в этом. Тот парень, которого Мэй представила как Фумикаге, на тот момент уже успел нас покинуть, сдержанно попрощавшись с одноклассниками, потому слушали меня оставшиеся двое. — Да ничего, — улыбнувшись, ответила Очако. Улыбка, правда, получилась слегка неуверенной, да и показалось, что она до сих пор была немного смущена. Ну, Рёта, на всю жизнь опозорил. Впрочем, судя по спорам с Мэй и заявлениям последней, что она обязательно создаст потрясающих малышей и переплюнет разработки Рёты, его жизнь и без меня уже наказала. Видимо, чтобы сменить тему, девушка спросила меня: — Что значит «спецы по химии»? — Мэй преувеличивает, — титул, которым нас наградила подруга, смущал даже больше неправильно понятых слов парня. — Просто Рёта работает с минералами из-за своих способностей, а я просто немного экспериментирую в плане химии, — для демонстрации вытащила одну из емкостей с безопасной жидкостью. Она при контакте с воздухом создавала дым — было бы полезно для отступления. Но в забеге так и не пригодилась. — Но вообще я больше по растениям, всё-таки способности обязывают, — указала я на бутоны. — А разве это не рога? — впервые за все время разговора спросил Изуку. — Это цветы, — в качестве доказательства я попробовала оттянуть один лепесток. — А, я видела, — вспомнила вдруг Урарака. — Ты — та девочка, что усыпляла всех пыльцой. — Ну, это не совсем пыльца, но да, это так, — черт, обсуждать собственные силы и то, как выступила на фестивале, с человеком, с которым только познакомилась — так неловко. Впрочем, в таком состоянии я была с самого начала по ряду причин. — Выходит, это вы завалили одного из роботов, обездвижив? — поинтересовался Мидория. — Выходит, что так. Правда, я думаю, это больше заслуга Рёты, все-таки это он выступил против него с почти что голыми кулаками. Я так, поддержка и наглядная иллюстрация своего факультета, — шутка под конец вышла неудачная. — И с ним все в порядке? — похоже, парня тема атаки на робота заинтересовала. Я кивнула, не забыв при этом добавить: — Рёта может создать себе защиту из минералов. Она, правда, во время боя с роботом частично раскрошилась, но никаких увечий он не получил, если речь об этом. Изуку о чем-то задумался, посмотрев в сторону до сих пор спорящего с Мэй парня. У него похожая с ним сила? Из всего фестиваля я только запомнила, что на последнем этапе он воспользовался куском робота и минами, и благодаря этому смог перелететь кучу участников и выбиться в лидеры. И то я это увидела лишь благодаря трансляции на мониторы стадиона. Так, теперь и я, как Мэй, только и болтаю и не даю толком сказать что-либо им. Нехорошо. — А тот финт с воздушным серфингом был крут, — не придумав ничего лучше, похвалила парня. — Рискованно, но круто. Я бы на такое вряд ли осмелилась. Я думала, что такая смена темы разговора поможет ребятам разговориться. Мне действительно было некомфортно — Мэй нас познакомила, и в итоге оставила меня наедине с людьми, которых я толком не знала. Разговориться в итоге не вышло — в тот момент Мэй, похоже, надоело спорить с Рётой и она вернулась к нам. Но только ради того, чтобы забрать меня. — Ну как, пообщались? — поинтересовалась она. И тут же, не дожидаясь ответа, сказала: — Эви, пойдем перекусим, пока есть время, я хочу расспросить тебя про твои химикаты. Я знала, что от этой беседы мне не отвертеться — заинтересованную в чем-либо Мэй так просто не отвадить. — Ладно, может, еще как-нибудь удастся поговорить. Если будет нужно что-то в плане химии — обращайтесь, — только и оставалось мне сказать новым знакомым. Ребята попрощались и отправились по своим делам. А я все еще мучилась неловкостью от разговора с ними. Ведь почти не дала им и слова сказать. К тому же, весьма некстати вспомнила одну из лекций Мушоку касательно нашего будущего и нашей работы с про. Она тогда сказала, что академия дарит нам уникальный шанс заложить связи с героями уже сейчас, и дело не только в спортивном фестивале и тех людях, что приходят сюда с целью посмотреть молодые таланты. Дело в самом геройском факультете и его учениках, из которых кто-нибудь да станет про. Но мы практически не пересекались с ними. А тут общее мероприятие и такой шанс поговорить и завязать знакомства… И я этот шанс только что полностью пустила коту под хвост. Очень неловко и неприятно, и не знаю, из-за чего больше: из-за того, что пыталась использовать возможность ради собственной выгоды или из-за того, что это не получилось толком сделать. В любом случае, даже не знаю, смогу ли извиниться перед новыми знакомыми после фестиваля. Мэй определенно плохо на меня влияет, становлюсь такой же болтушкой и ищущей удобной возможности, как она. Наверняка она бы мне сейчас сказала, что я только зря панику развожу и наоборот, надо быть цепче, и что об этом нам всегда напоминает учительница Мушоку. Но Мэй в тот момент опять спорила с Рётой, не обращая внимания на то, что некоторые ученики, стоявшие в очереди за едой, уже странно поглядывали на их парочку. И в такой момент среди всех моих мысленных переживаний до меня вдруг дошло то, что совершенно было не к месту и не к ситуации — я забыла оставшиеся из упаковки бутылки с водой на трибунах. И ведь даже не вспомнила о них, когда Мушоку привела нас туда после визита к Исцеляющей. Мелочь, конечно, но было досадно. К тому же жажда опять начала усиливаться — похоже, я еще не до конца восстановилась. — Ребята, я кое-что забыла на трибунах, если что — не ждите меня, — быстренько сказала я им и покинула очередь. Похоже, что большая часть участников и посетителей предпочла провести свободное время в столовой — на территории вокруг стадиона практически никого не было, кроме рабочих. Самое большое скопление людей, что мне встретилась — несколько мужчин, кативших большие шары в сторону одного из входов на стадион. Возможно, это были снаряды для той «обычной» части фестиваля, о которой упоминала Мушоку. Наверное, в тот момент мне следовало прислушаться к тому тревожному чувству, что возникло у меня, пока я бежала назад к трибунам. Эта безлюдность на мгновение обеспокоила меня, но я быстро убедила себя в том, что для перерыва такое положение вещей нормально. И я даже не вспомнила про то, что на днях уже ощущала подобное — в тот момент, когда была на озере и мне померещился некто за спиной. Когда я вышла на тот участок дороги, где не было ни души, чья-то большая ладонь вдруг зажала мне рот, не позволив издать и звука. Другая рука обхватила со спины за плечи, не давая возможности вырваться. Я запаниковала. Все, о чем я могла думать в тот момент — как бы освободиться. Я пыталась ударить ногой напавшего по колену — но этого самого колена не находила, словно позади меня на самом деле ничего не было. И это только пугало сильней. Лишь иногда я чувствовала ногой легкое покалывание — такое же ощущение было на лице, груди и в плечах. В тех местах, где неизвестный касался меня. Я пыталась выпустить хоть какие-то споры в надежде повлиять как-то на удерживавшего меня, да хотя бы обездвижить его — но бутоны все еще оставались закрытыми. Какие-то пушинки сумели просочиться сквозь зазоры лепестков, но, судя по всему, они не действовали на напавшего. Я брыкалась, продолжала создавать споры, мычала в надежде, что кто-нибудь поблизости услышит и придет на помощь. И не понимала, почему это происходит со мной и среди бела дня. В воздухе кружились желтые, рыжие и зеленые пушинки. Последних я еще ни разу не видела, но какой в этом толк, если они не работали на… В ту секунду я задрала голову вверх и тем самым немного освободила свой рот. И увидела лицо напавшего. Вернее, то, что было вместо лица. Лысая голова, полностью состоявшая из изображения белого шума, казавшаяся плоской, словно нарисованной на бумаге. От макушки отлетали фиолетовые частички. Сквозь это «лицо» проходили мои споры, не оказывая на человека — если это был человек — никакого эффекта. Моя сила не работает. Он меня может держать, и при этом я его не могу ударить. Бесполезна. Страшно. Наверное, то было отчаяние. Я не могу назвать это смелостью. Но, поняв свое положение и то, что я ничего не могу с этим сделать, я все равно пыталась нанести хоть какое-то увечье противнику, надеялась освободиться своими силами, пусть даже такими жалкими. Я открыла рот и укусила пальцы неизвестного, в виде такого же белого шума, как и голова. Но зубы прошли насквозь, неприятно клацнув. Язык и десны сразу начало покалывать, как и мое тело, только куда сильнее. Следом сразу же возникло ощущение, похожее на анестезию у стоматолога. Напавший закинул мне в рот какую-то таблетку, тут же начавшую таять. Я попыталась крикнуть прежде, чем мне вновь зажали рот, но удалось только нечленораздельно промычать «кто-нибудь». Язык онемел, тело плохо слушалось, разум пребывал в каком-то пограничном состоянии между сном и бодрствованием. Я все меньше ощущала связь с корневой системой. Когда я уже плохо соображала, что происходит, напавший уложил меня на асфальт. Теперь передо мной была только дорога и несколько зданий вдали под непривычным углом. И кажется, к нам спешил человек. Чья-то расплывчатая фигура, темнеющая, как и весь мир вокруг меня, с каждой секундой.***
До конца обеденного перерыва еще было полно времени, но Хитоши успел уже перекусить. Теперь можно было просто отдохнуть перед предстоящим испытанием. Вот только покинув шумную обстановку столовой в надежде на спокойный отдых, он никак не рассчитывал, что столкнется с нападением на другого ученика. Как только Шинсо увидел чей-то силуэт, поймавший и удерживавший девушку, то благоразумно скрылся за ближайшим зданием, чтобы оценить ситуацию. Пестрые волосы и бутоны-рожки он узнал сразу — та девочка из парка, кажется, Эвет. И фигура напавшего знакома, только теперь она проявилась полностью и без размытых границ. Пока что этот человек-белый шум не заметил его. Хитоши осмотрелся по сторонам — вокруг ни души; как назло, ни одного учителя рядом. Очень странно. К тому же, если это злодей, то как он смог попасть на столь охраняемую территорию, и при этом никто его не заметил? Вряд ли он один, кто-то прикрывает его деятельность. Возможно даже, что этот кто-то с причудой, стирающей память. Напавший не издавал ни звука. Не было ясно, может ли он говорить. Если не мог, то использовать собственную причуду на злодее не выйдет. Девушка изогнулась так, что посмотрела в «лицо» неизвестного, и в этот момент смогла освободить рот. У Хитоши сразу в голове появился план. Это не совсем честно было по отношению к девушке, и не похоже на методы, который использовал бы какой-нибудь про-герой, но так он хотя бы действительно сможет помочь. Если он сейчас направит силу на девушку, а та сможет что-нибудь ответить, то всякий его приказ о сопротивлении, отданный девочке, сможет оказать больше влияния на противника, чем те пушинки, что создавала Эвет, и теперь бесполезно летали вокруг. Косвенное, но манипулирование врагом во спасение другого человека. Хитоши вышел из укрытия, готовый в любую секунду использовать причуду. Девушка, кажется, пыталась укусить врага за пальцы. Все, что было нужно Шинсо — несколько секунд, чтобы привлечь внимание и спровоцировать Эвет на ответ. Потом все зависело от приказа, ведь, по сути, он будет открыт перед призрачным злодеем, который его заметит. Перед тем, кто явно превосходит его по физической силе. Но этих секунд никто ему не дал. Неизвестно, что сделалось с девушкой, но в следующее мгновение она пыталась что-то крикнуть — и вышло лишь нечленораздельное мычание. Враг ослабил хватку и, кажется, собирался опустить свою жертву на дорогу. Попытки вырваться или убежать у этой Эвет выглядели вяло, а в какой-то момент она просто повисла в призрачных руках, словно не было сил пошевелиться. Человек-белый шум поднял голову и заметил Шинсо. Свой шанс как-то повлиять на происходящее он упустил. Девушка пыталась что-то сказать, но выходило лишь мычание, постепенно слабевшее — похоже, что ей ввели какой-то сонный препарат. Спровоцировать ее на разговор и задействовать причуду больше не было возможности. Его собственную правую ногу начало неприятно покалывать, ходить стало трудней, словно к ней привязали тяжелую гирю. Силуэт-фантом выпрямился во весь рост и сделал шаг навстречу Хитоши, как бы закрывая собой девушку. При этом его ступни прошли Эвет насквозь, будто призрачные. Он не учел всего. Пытался просчитать все обстоятельства и возможности, выбрал, как ему казалось, хороший план помощи, но не учел такой мелочи. А ведь во время сражений и захвата преступников у про почти всегда бывают непредвиденные факторы. Уклониться и попытаться подобраться к девушке? А дальше? Уйти в людное место, найти кого-либо из учителей. Каковы шансы на это? Особенно с плохо слушавшейся его ногой. Шинсо заметил, что все пушинки, созданные девушкой, вдруг пропали. В следующую секунду фантом попытался сделать еще один шаг; в его правой ладони появился черный сгусток, вытягивавшийся и пытавшийся принять какую-то форму. Внезапно между ним и Хитоши возникла белая полупрозрачная решетка. Фантом, который до этого пропускал через себя пушинки и тело ученицы, врезался в плоские прутья. Призрак отступил, но затем вновь коснулся решетки, с опаской. Пальцы прошли насквозь. Ему требуется время для адаптации. — Бери девушку и уходи! — раздавшийся вдруг позади женский крик прозвучал как приказ — сухо, без эмоций. Шинсо обернулся в сторону его источника и увидел женщину в черных брюках и кремового цвета блузке. То была учительница естественных наук. — Уходите отсюда. Сообщи кому-нибудь из учителей, но не поднимай шума, — злобно процедила женщина, не сводя взгляда с противника. Шинсо кивнул и, пока фантом отвлекся на новое лицо, отступил и подобрал девушку. К его ноге возвращалась чувствительность, а тяжесть постепенно пропадала, и парень спешно направился в сторону того здания, где в медкабинете должна была дежурить Исцеляющая. Мушоку проследила, что за учениками никто не отправился следом, а затем сунула пальцы в рот. — Нападаешь на учеников в такое время, да еще заставил меня прибегнуть к ненавистной причуде, — со злобой сказала она, вытащив пальцы в слюне. Коснувшись ими другой ладони и растянув субстанцию в нить, сжав кулаки, Мушоку использовала силу и тем самым создала из слюны прочные нити, зажатые меж пальцев. — Я тебя еще заставлю пожалеть об этом, ублюдок.