Искомое

      Некоторое время Рёта сидел молча, несколько потерянно смотря на столешницу перед собой. Казуо, вышедший было проводить своенравную гостью, уже вернулся и смотрел на ребят, опершись на стену. Решив, что тишина порядком затянулась, мужчина вздохнул и сказал:       — Думаю, нам всем не помешает по чашке чая, вы согласны?       Эвет в этот момент посмотрела на него с благодарностью и спешно отправилась на кухню. Ожидаемо, вся эта ситуация сильно озадачила ее не меньше, чем его самого. Скорее всего, ей даже просто неловко сейчас находится рядом с одноклассником и другом.       С кухни послышались шуршание и мерный гул чайника, следом раздалось недовольное вяканье попугая и Эвет начала болтать с ним про корм и всякие пустяки. Казуо еле заметно усмехнулся — Зефир, похоже, стал отличным партнером для разрядки. Теперь дело осталось за малым — успокоить парня. Почему-то у Казуо сложилось впечатление, что несмотря на то, что Рёта возразил матери, он ее все же побаивался. Оставить парня у себя, может, и не самое лучшее решение, но ясно было одно — быть после такого наедине точно будет хуже для них обоих. Вот только Казуо не знал, с чего начать. Неожиданно, но Рёта вдруг нарушил молчание робким вопросом:       — Скажите, а вы правда можете… Ну, разрушить ее карьеру?       Пару секунд Казуо непонимающе на него смотрел, а потом негромко посмеялся, чем только больше смутил парня.       — Прости-прости, — заметив его реакцию, извинился мужчина. — Признаться, я малость покривил душой — да, штаб Блик и наш научный центр находятся сейчас в процессе заключения одной сделки, и окончательное решение приниматься будет вышестоящими лицами. Но у меня все же есть статус повлиять на ход дела, особенно если это касается геройского образа. Поверь, вряд ли какой-либо центр согласится сотрудничать с героем, который противоречит собственным принципам и… — тут Казуо заметил растерянное выражение лица у мальчишки. — Прости, ты явно не хотел слушать в ответ столь сухую речь о нюансах общения взрослых.       — Да нет, я все понимаю, — ответил Рёта. — И о чем-то подобном нам рассказывала учительница, о статусе героя в обществе и о том, что это не просто ширма для народа и бизнеса. Все же это и специалистов поддержки так или иначе касается. Просто… У героини Блик свое видение на всё это.       И вновь Казуо показалась какая-то отстраненность в Рёте, когда разговор касался Матсуйо. Это же чувство читалось и на злополучной встрече. Мужчину вдруг посетила одна догадка:       — Рёта, прости за столь смелый вопрос, но я правильно понимаю, что госпожа Матсуйо — не твоя родная мать?       Парень вместо ответа вдруг горько усмехнулся, а следом вздохнул с облегчением, словно в эту секунду с него сняли обязательство скрывать что-то важное, и кивнул. Отметив это, Казуо мягко добавил:       — Знаешь, моя жена все время говорила мне, что есть моменты, когда лучше не держать все в себе и спокойно выговориться. Рёта, тебе здесь всегда рады.       Сказав это, Казуо одновременно ощутил и горечь от воспоминаний о Лилиан, и ту теплоту, с которой его приветствовали в свое время будущая жена и ее мать, когда он впервые оказался в доме родителей Лилиан. Отношения между Рётой и Матсуйо действительно были непростыми, а потому толика такого тепла как раз не помешает.       — Спасибо вам, господин Казуо, — тихо сказал Рёта. — Да, вы угадали насчет нее. Потому вся эта ситуация так непроста…       Зефир на кухне вдруг довольно крикнул и начал что-то лопотать. Казуо разобрал только «кушать» и «пробирки». Столь странное сочетание слов насмешило мужчину, а следом засмеялся и Рёта, искренне. Когда Эвет вошла в комнату с небольшим подносом, на котором находилось три чашки и распечатанная плитка шоколада, то она ожидала застать здесь мрачную обстановку, но никак не это.       — Эм, как вы тут? — осторожно спросила девушка, ставя поднос на стол.       — Намного лучше. Спасибо за чай, Эви, — поблагодарил ее Казуо. После чего жестом предложил Рёте взять чашку — тот не стал отказываться. Но прежде, чем выпить, он тяжело вздохнул, словно собирался с силами, и сказал следующее:       — Эвет, прости за все это. Я честно пытался отговорить Матсуйо, но…       Эвет с некоторым удивлением посмотрела на отца, не понимая, почему Рёта называет свою мать по имени, но Казуо только покачал головой.       — Да все нормально, — только и ответила девушка. — Папа рассказывал, что подобные браки одно время были популярны в Японии. Хотя, конечно, неожиданно самой едва не стать участницей. Но, думаю, эта ситуация не повлияет на нашу дружбу и работу в группе, тут я с папой согласна — слишком глупая причина. Так что предлагаю этот неприятный момент забыть и спокойно попить чай.       — Это прекрасный совет, — улыбнулся Казуо, беря свою чашку.       Но при этом он отметил, что его дочь все же до сих пор слегка нервничает, но в целом держится молодцом и не стала отворачиваться от друга. Это было важно, потому как такие вещи вряд ли просто забудутся, тем более что-то Казуо подсказывало, что Матсуйо вряд ли просто закроет на все глаза. Не походила она на человека, который легко сдастся после первой неудачи.       Рёта сделал пару глотков и отставил в сторону свою чашку.       — Вы не представляете, как я сейчас одновременно смущен и при этом чувствую себя легко от того, как вы все это восприняли, — начал он так. — Просто я слышал о подобных ситуациях, что они до сих пор происходят с моими ровесниками, и что редко когда после неудавшихся переговоров сохранялись дружеские отношения.       — Ну, может, у нас и впрямь совсем другие взгляды на воспитание и образ жизни, — усмехнулся Казуо, припоминая слова Матсуйо.       — Честно — в этом плане я вам даже завидую, господин Иро, — сказал Рёта. — Тогда бы, может, всего этого сватовства не было бы.       — Ну, это уже случилось, и ты на прошлое повлиять не можешь. А вот текущее и будущее — в твоих руках, просто нужно научиться ловко обходить скучные нюансы взрослых и находить компромиссы. Это непросто, но возможно.       — Наверное, да, — вздохнул Рёта. — Просто в случае Матсуйо это действительно трудно. К тому же, мне кажется, что сегодняшнюю встречу она захотела не столько из-за своего желания получить гибрид хороших причуд, сколько из-за того, что она хочет таким образом от меня избавиться.       — Я понимаю, что между мачехами и пасынками весьма непростые отношения, и случаи непринятия друг друга — не редкость, — сказал Казуо. — Но позволь мне дать тебе совет — многое из того, что тебе сейчас кажется катастрофой, или сильной ненавистью со стороны кого-то, на деле может оказаться совсем не таким. Возможно, вам просто нужно как следует поговорить.       На деле Казуо не был уверен, что этот совет уместен по отношению к Матсуйо — его не покидало чувство, что эта женщина из того сорта, что не видят дальше своего носа и при этом их взгляд на жизнь — единственно правильный. При таком подходе действительно был шанс, что мачеха ненавидела мальчика, особенно если тот не принимал выбранный женщиной «путь карьеры».       — Вы правда думаете, что слова ее как-то переубедят? — осторожно спросил Рёта.       — Я бы сказал — подходящие слова, — улыбнулся мужчина. — Однозначно не стоит говорить в таком духе, как ты ей возразил сегодня — тогда, увы, нормального диалога у вас не получится. Потому я и говорю — это дело непростое.       — Не знаю… — расстроился юноша. — Я не раз уже пробовал просто говорить, но почти всегда — безрезультатно. Только один раз повезло, с поступлением, и то тогда отец тоже выступил против ее идеи, а сейчас он в длительном отъезде.       — Но получилось же, — включилась в разговор Эвет. — Папа прав, вам надо поговорить и во всем разобраться.       — У нас с Эви тоже бывают разногласия, — усмехнулся Казуо. — По мелочи или не очень. Да и с тем же поступлением у нас тоже конфликт был, и ничего, как видишь — мы пришли к взаимопониманию.       — Ну, от конфликта там было одно название, — возразила дочь. — Ты просто несколько раз предложил выбрать геройский факультет, и то мне кажется, что под конец больше для вида, вот и все.       — Тем не менее, это тоже конфликт, который мы спокойно разрешили, обсудив все «за» и «против» обеих точек зрения. И когда она мне сказала, — обратился Казуо к Рёте, — что будет куда полезнее, если она посвятит себя разработкам технологий и приборов, облегчающих жизнь носителей сверхспособностей, у меня не нашлось, что возразить. Потому что я понял, что это действительно то, что лучше всего подойдет моей девочке.       — Пап, ты, конечно, все правильно сказал, но концовка слишком смущает, — заметила Эвет, чуть склонившись над чашкой.       — А что я не так сказал? — улыбаясь, спросил мужчина.       Рёта смотрел на эти непринужденные отношения отца и дочери, на то, чего уже давно не было в его собственной семье. И понял, что впервые за последние несколько дней чувствует себя расслабленным. Хотел бы он, чтобы и с Матсуйо у них было так же. Может быть, господин Иро прав, и действительно стоило еще раз поговорить и объяснить все ей, может, удастся найти компромисс между его стремлениями и тем карьерным планом, который пыталась навязать ему мачеха.       Да и все же неправильно будет, если он сегодня действительно останется здесь. Потом будет сложнее решить конфликт.       — Спасибо за гостеприимство, господин Иро, но, пожалуй, мне лучше вернуться и воспользоваться вашим советом, — сказал Рёта. — И спасибо, что выслушали, хоть и немногое я рассказал, и еще раз простите за всё случившееся.       — Что ж, надеюсь, вы найдете верное решение, — кивнул ему Казуо. — Вот увидишь, когда вы сможете разобраться с недопониманием, то дальнейшее будет куда легче.       — Хорошо, — ответил парень, поднимаясь. — Еще раз спасибо.       — Я провожу, — вызвалась Эвет, тоже вскочив.       Пока Рёта собирался, девушка молчала. Неловкость, возникшая после ухода Матсуйо и утихшая на время беседы, вновь вернулась. Рёте это определенно не нравилось, но он не знал, что сказать. Наконец, обувшись, он все же решил нарушить молчание:       — Как твоя практика?       Эвет вдруг посмотрела на него, словно только что очнулась от своих мыслей и вспомнила, что в коридоре помимо нее есть кто-то еще.       — А, практика… — несколько потеряно ответила одноклассница. — Знаешь, оказалось довольно интересно, столько опытов… Прости, я не помню, о каких я рассказывала тебе, а о каких — только Мэй…       — Ничего, я последние дни вообще никакой был, так что с удовольствием все послушал бы еще раз, — неловко усмехнулся Рёта, но тут же сообразил, что для долгих рассказов уже не совсем подходящее время.       — Напиши мне, как все уладишь дома, и я все расскажу, — мягко сказала Эвет, улыбнувшись. Потом вдруг нахмурилась, задумавшись о чем-то на секунду, взяла Рёту за руку и уверенно добавила: — Рёта, мы все сможем.       Это было неожиданно, и жест, и слова, а потому парень немного растерялся. А еще он не совсем понял, к чему это одноклассница сказала подобное. Больше походило на то, что это она говорила себе, а не ему. Тем не менее, простая фраза все же чуточку его подбодрила, и Рёта кивнул в ответ.       — Так, ребята, — в коридор вошел Казуо, на ходу проверявший какие-то бумаги. Закончив с этим, он убрал их в чемодан, что держал в свободной руке. — Эви, мне позвонил Кохэру, нужно на какое-то время вернуться в центр, он скоро приедет сюда за мной. Побудешь пару часов одна?       — Без проблем, — кивнула девушка. — Все равно у меня накопилось дел, надо доделать задание по практике, и я пару экспериментов хотела провести…       — Прррробирррки! — вдруг громко раздалось с кухни. Эвет усмехнулась и добавила:       — Точно, еще надо пробирки вымыть. И что бы я делала без этого попугая?       — Отлично, — Казуо, похоже, остался доволен озвученным планом. — Слушай, Рёта, мы можем подбросить тебя до дома, если ты согласен подождать десять-пятнадцать минут.       На секунду парень задумался о том, не разозлит ли Матсуйо появление вместе с ним человека, который сегодня уже успел ее порядком разозлить, но отмел эту мысль. Даже Матсуйо не будет вести себя в такой ситуации как обиженный ребенок.       — Хорошо, спасибо вам большое, — согласился Рёта.       — Что ж, тогда пойдем. Я скоро вернусь, — обратился Казуо к дочери.       — Удачи, возвращайся скорей, — махнула рукой на прощание Эвет. — Рёта, увидимся в школе.       — Да, до скорого, — несколько неловко ответил парень.

***

      Беверли Пауэлл со слегка скучающим видом просматривала новостные статьи и отчеты по тем случаям, которые, по мнению Джен, могли быть как-то связаны с появлением Эпидемии в Японии. Вообще бумажной рутиной у них обычно занималась именно Джен, так как Беверли порой просто не хватало терпения сидеть спокойно и изучать материалы. Скорей всего, виной тому была собственная причуда Бев, и потому у них так и повелось: Дженнифер спасает людей в кабинетах, а Беверли — в полевых условиях, так сказать. Именно по этой причине близняшки были продуктивнее остальных, и в итоге их заприметил инспектор Рифт.       В итоге карьерный рост обернулся неожиданной программой по обмену, которую все чаще практиковали в последнее время страны, и Рифт выбрал несколько участников, куда, естественно, попали и близняшки, хотя правильнее их было называть одним человеком, Дженнифер Пауэлл. Если бы не генетические капризы в виде причуд, второй девушки никогда бы и не существовало.       И теперь небольшой отряд полицейских во главе с Рифтом кочевал от одного крупного городка Японии до другого. Таков был план изначально, но потом случилась трагедия в поезде с возможным участием Эпидемии, и программа стремительно переходила в другой формат. На данном этапе Рифт с подопечными осели пока что в одном из штабов полиции в Сидзуоку — поднимали все, что было связано с иностранцами в последние полгода. Именно полгода назад Эпидемия исчез с радаров английской полиции. Не сказать, что информации нашлось в огромных количествах, но проверки все равно выходили долгими и нудными. По меркам Беверли, разумеется. Конечно, неплохо выручал их общий с сестрой дневник, куда заносилась вся возможная информация по делам, дабы потери памяти при слиянии девушек были минимальны. Но Бев бы сейчас лучше отправилась в патруль с Рифтом и японскими сотрудниками.       Увы, кто-то должен был все это разгребать, и как назло, Джен валилась от усталости после длительной пресс-конференции и последовавшего за ней совещания. Потому приходилось отдуваться Беверли и еще паре коллег по программе.       Девушка закончила читать отчет по делу найденного мертвым месяц назад испанского туриста, в котором не нашлось ничего интересного по нужным вопросам, и перешла к очередной пачке новостных статей. И тут ей немного повезло — одна из первых заметок была про пропавшего без вести итальянского консультанта, прибывшего в Японию для какого-то совместного проекта, проводимого компанией FIAA. Бев напрягла пара вещей — налицо было довольно громкое дело, но чем больше она читала, тем больше ей казалось, что его, наоборот, пытаются замять. В принципе, ничего неудивительного — крупные шишки часто пытались вмешиваться в расследования, и вряд ли японская действительность была в этом плане исключением. В любом случае случай уже становился интересным. Второй вещью, на которой заострила внимание Беверли, стало то, что Франко Серра — так звали пропавшего иностранца — незадолго до исчезновения видели в паре мест недалеко от академии Юуэй, где, если Бев ничего не напутала, и обучалась та девочка, свидетельница, якобы видевшая Эпидемию. В принципе, связи тут нет, кроме названия учебного заведения, но Бев чуяла — здесь не все так просто. Сестра могла сколько угодно выстраивать логические цепочки, опираясь на факты и наблюдения, но интуиция — совсем другое. Раз проснувшись, она не оставит в покое и будет тенью следовать за тобой, напоминая о чем-то, предупреждая. Именно благодаря своему чутью, Беверли не раз помогала с задержанием преступников или накрытием контрабандных точек.       И сейчас та же самая интуиция подсказывала Бев, что название школы всплыло неспроста. Девушка даже оживилась, былые скука и раздражение ушли. Она мигом подняла информацию о погибшем в поезде, о свидетельнице, а также о пересечении с возможными крупными мероприятиями, проходившими в период с момента последнего появления пропавшего консультанта до возможного раскрытия Эпидемии. И хоть сведения что от ученицы Юуэй, что от очевидцев, опознавших Серру по фото — последнее особенно не внушало доверия Беверли, так как опрашиваемые сочли итальянца чуть ли не иностранной кинозвездой — были скорее расплывчаты, Бев всё это заинтересовало еще сильней. Она раскрыла записную книжку и стала записывать памятку Дженнифер, когда та сменит ее на посту:       «Пропавший без вести гражданин Италии Франко Серра, прибыл в страну по приглашению фирмы FIAA. Последний раз предположительно был замечен на территории недалеко от учебного заведения Юуэй (см. свидетельницу по инциденту в поезде, Эпидемия (???)). Есть подозрение, что пропажу пытаются замять. Между исчезновением г-на Серры и гибелью пассажира проводились следующие крупные мероприятия — спортивный фестиваль на территории Юуэй (!), фестиваль Нагарагава Угай в Гифу (свидетельница родом из этой префектуры), а также более мелкие школьные и префектурные мероприятия. Проверить, не появлялся ли г-н Серра в Гифу, в месте проведения Накарагава Угай, повторно проверить показания очевидцев в районе академии Юуэй и мест, где, предположительно, видели пропавшего. Поднять дела в Гифу на указанный период, нет ли связи с Эпидемией. Восстановить путь г-на Серры в последние дни перед исчезновением, восстановить путь погибшего пассажира…»       Тут Беверли остановилась. Если в случае пропавшего итальянца, Эпидемии и Юуэй еще худо-бедно можно было выстроить какую-то цепочку, то пассажир в нее совершенно не укладывался. Он никак не был связан ни с академией, ни с компанией FIAA. С девочкой-свидетельницей тоже никаких общих точек, просто случайные соседи в вагоне. Складывалось впечатление, что госслужащий просто попал под горячую руку, и из этого Бев могла сделать пока что только два предположения. Одно из них заключалось в том, что если это и впрямь Эпидемия, то он, оказавшись в Японии, пустился во все тяжкие и выбирал жертв без разбора — что, в принципе походило на правду, так как и на родине какую-никакую закономерность в его преступлениях найти не удалось, только под самый конец исчезновения преступника получилось выстроить связь между жертвами. Именно по этой причине Беверли не до конца верила в эту версию событий — следователи тогда сошлись во мнении, что Эпидемия мог с кем-то связаться и потому его поведение поменялось. Об этом же говорили и заметки Дженнифер, сделанные после инцидента в поезде. Вторая версия Бев лишь подтверждала мысль о том, что госслужащий действительно оказался жертвой обстоятельств, и Эпидемия хотел убить кого-то другого в том вагоне. И вот тут уже начинались сплошные угадайки. Допустим, была ученица Юуэй. Если академия все-таки как-то замешана во всем этом, то Эпидемия своей жертвой мог выбрать как раз девочку, что однозначно было хреновым положением дел. В итоге Бев не стала записывать эти домыслы — у них не было никакой доказательной почвы, да даже общих точек. Возможно, если как следует покопаться в информации обо всех упомянутых личностях, что-то и удастся нащупать, но подобные поиски и выстраивание логических цепочек лучше получалось у Джен. А подобной фантастикой и склеиванием абсолютно чуждых кусочков Бев могла заниматься хоть до утра, но пользы с этого ноль.       — Гадство, — выругалась Беверли. В итоге вместо всех предположений она сделала последнюю пометку в книжке о том, что нужно связаться с итальянским посольством. Все же, дело было не в их области влияния. Подготовив таким образом почву для размышлений и работы сестры, Бев с наслаждением вывела на страничке после всех записей «дело пахнет дерьмом», и откинулась на спинку стула с облегчением. Нужен был перерыв от всей этой бумажной работы.       Как назло, именно в этот момент в кабинет зашел Рифт с одним из напарников сестер по программе обмена — Лиамом. Последний нес небольшую стопку папок.       — Черт возьми, шеф, эти бумажки когда-нибудь закончатся? — злобно спросила девушка.       — Не в этой жизни, — вздохнул инспектор. Похоже, он рассчитывал, что найдет здесь более спокойную сестру. Это же подтвердил и его вопрос: — Что с Дженнифер?       — Она устала после часов болтовни со СМИ и японскими коллегами, отдыхает, — проворчала Бев. — Что в этих папках?       — Очередная заноза в заднице для нас, но сначала расскажи о результатах своей работы за время моего отсутствия.       Беверли чертыхнулась. Любил же Рифт проверять их с сестрой… Впрочем, с учетом частичной потери памяти при слиянии личностей или замены одной сестры на другую, эта мера имела смысл.       — Так, — полицейская взяла дневник и несколько отдельных листков записей. — Я в основном просматриваю дела, которые так или иначе связаны с приезжими в Японию, с момента пропажи Эпидемии из Великобритании. На данный момент изучаю исчезновение гражданина Италии Франко Серры, произошедшее в начале мая. Пока что подходящей нам информации в целом мало, но я считаю вопрос Франко Серры перспективным. Заметки о нем я оставила Дженнифер. Теперь ваша очередь, шеф.       — У нас тоже негусто — та пачка сведений, которые предположительно можно было связать с Эпидемией, что мы от вас с Джен получили ранее, ни к чему не привела — то были какие-то местные преступники со способностями, — Рифт чуть поежился при этом, и Бев его могла понять — они оба не особо жаловали всю эту геройско-злодейскую терминологию, и потому называли вещи более приземленными и знакомыми им понятиями. — А еще нам тут прислали подарочек, — добавил мужчина, и на этих словах Лиам положил перед Бев свою стопку. Та весьма скептично посмотрела на документы и спросила:       — Что это за дерьмо?       — Это, Беверли, новая вариация нашей многострадальной программы по обмену, — с тяжелым вздохом пояснил Рифт. — Через несколько дней наша группа будет сотрудничать не только с японскими полицейскими.       Несколько секунд Бев непонимающе смотрела на инспектора. А потом до нее дошло.       — Нет… Нет, ни за что! Я не буду работать с этими клоунами, Рифт! — вспылила она, вскочив с места.       — Это не я решаю, и уж тем более не вы, мисс Пауэлл, — ледяным тоном произнес мужчина. Это умерило злость Беверли и в очередной раз напомнило о субординации, которую девушка в подобные эмоциональные моменты частенько нарушала.       — Простите, сэр, — тут же извинилась она, но собственное раздражение в голосе все равно проскальзывало. Этот тон Рифта был одной из немногих вещей, что помогали держать вспыльчивую сестру в узде, впрочем, как и всю группу. В чем был секрет — никто не знал, но все подозревали, что это было связано со способностями инспектора, которых никто из них еще не видел. — Но наша программа…       — Наша программа теперь подразумевает участие местных героев, — закончил за нее Рифт, поморщившись. — Меня самого это решение не особо радует, но статуса и способностей Эпидемии, видимо, оказалось достаточным, чтобы такое решение было принято. И это еще у нас на руках нет доказательств, подтверждающих его присутствие в этой стране, кроме характера убийства.       — Перестраховались, чертовы трусы, — процедила Бев, хоть и понимала, что мера в итоге правильная.       — Трусы или нет, а буйства современного Джека Потрошителя здесь никто не хочет, — угадал ее мысли Рифт. — Потому разумным будет пресечь проблему на корню, снабдив дополнительными силами. Которые, напомню, в этой стране, как и в большинстве мест нашей планеты, и решают проблемы, связанные с преступниками со сверхспособностями. Можете идти, Берк.       Последнее было адресовано Лиаму, все это время тихо дожидавшемуся дальнейших указаний. Тот тотчас же покинул кабинет.       Бев вновь откинулась на спинку стула, но на этот раз облегчения не последовало — наоборот, казалось, что на плечи скинули неподъемный груз. Герои ее до чертиков бесили — люди, жившие в каком-то своем мирке, представлявшем собой мешанину из наивных идей и принципов бизнеса, с толикой реальности и кучей фальши, которую гордо именовали «образ героя». Конечно, оставался шанс, что японские придурки в трико были не такими, как английские, но Беверли была пессимистом, и была уверена, что независимо от страны пребывания они оставались все теми же придурками.       — В общем, хотим мы того или нет, но таково решение свыше, и нам придется его принять. Местные геройские штабы прислали информацию о своих людях, которые могут присоединиться к нашей программе в качестве кураторов от принимающей стороны — я до конца еще не разобрался, как новая схема будет работать, но одно скажу точно — окончательный голос по тем или иным решениям в ходе расследования будет за японскими героями. Та же история и с японскими полицейскими, что отправились в Великобританию по программе — там их курировать будут наши борцы в костюмах. Здесь, — Рифт ткнул пальцем в принесенные папки, — вся информация — по заверению японской стороны, эти люди подходят для поиска и поимки Эпидемии. Твое дело — изучить все, и передать эти сведения Дженнифер. И Бев: в присутствии героев держи себя в руках. Дело может кончиться отнюдь не провалом программы, теперь это все приняло другой уровень.       Сказав это, Рифт развернулся и ушел. А Беверли осталась наедине с документами, которые ей читать совершенно не хотелось. Да выбора особо не было.