когда тело предаёт

Привели в чувство быстро, человек с часами даже не сменил позу. В сфинктер что-то опять уперлось и, по ощущениям, нечто большее, чем трубочка от клизмы. Холодка не последовало, наоборот было тепленько. Видимо удивление отразилось на его лице, что порадовало его похитителей — раздавшиеся смешки, неприятно резанули слух. Тело потряхивало от последних событий и, связанного с этим, напряжения, но грубое проникновение в анус заставило дернуться, попытаться уйти от вторжения. Опять смех и движение пальцев в попе, имитирующих половой акт. Избегая боли от поступательных фрикций, парень выгибался и сжимался все больше, что несказанно веселило этих насильников. Внезапно все прекратилось, пальцы исчезли. Какое-то неясное движение и шарик-затычка покинул рот. - Отпустите, - получалось только хрипеть, голос был сорван. - Я... у меня есть де..нг..       На челюсть надавили и в ротовую полость протолкнули фаллосовидную пробку, которую тут же застегнули на затылке. Последняя доставала до основания языка и вызывала рвотные позывы. Но о них Макс тут же забыл, ему сильно развели в стороны ягодицы и что-то горячие уперлось в сфинктер. Паника накрыла с головой и парень заметался, задергался в стороны в попытке спастись. Руки насильника держали крепко. Боль от проникновения прострелила позвоночник и вырвала из глотки надрывный хрип. На секунду все замерло, он даже поверил, что на этом все закончится. Толчок внутрь тягучий и бесконечный и такой же медленный ход назад разрывал на части, жертва заскулила. Горячий шлепок по измученным ягодицам и снова медленное, но неотвратимое проникновение внутрь и снова назад. Максу казалось, что его вывернули наизнанку, по внутренней стороне бедра стекало что-то теплое, а он все просил и просил его отпустить, только никто не слышал слов. Позади него хохотнули и движения изменились, стали быстрей и свободней. Его натягивали как резиновую перчатку. От постоянной, нестерпимой боли он уже мало, что понимал, только почувствовал, как тело за ним перестало двигаться, а внутри опалило огнем. Как вынимали член из его задницы, осталось без внимания. Макс пытался отдышаться и не мог поверить, что все закончилось, грудь ходила ходуном, а к глазам возвращалась способность видеть что-то ещё кроме чёрных кругов. Холодная вода, окатившая спину, скрутила тело судорогой, парень бы упал, если б не фиксация. Большие горячие ладони растерли спину, бедра и плечи. Второе проникновение не принесло такой боли, было неприятно от быстрых фрикций, а из глаз лились слезы больше от унижения, он больше не издавал звуков. Голова начинала кружиться, обещая скорейшее избавление в забвении. Глухой стон и в него опять кончили. Белый шум заполнил сознание и потому рука, нашарившая его вялый член, воспринималась как-то отстраненно. Он был ощупан, мошонку оттянули с силой, так что парень невольно нырнул вниз, следуя за движением. Хотелось упасть, уползти, свернуться калачиком, но жесткая рука подняла голову за подбородок вверх и лица коснулась темно бордовая головка черного фаллоса, она истекала естественной смазкой и оставляла влажные следы по пути следования. Резкий запах, когда членом провели под носом, заставил дернуться в сторону, но тут же резкая боль опалила сфинктер, заставляя резко втянуть на вдохе аромат чужого тела. Атаке подверглись губы, снова рывок в сторону и снова боль — били четко между полупопий, вязкая субстанция остывала, оставляя после себя гадливое чувство, но страх перед возможным наказанием держал сильнее. Человек перед ним стал надрачивать свой агрегат все быстрее вскоре выстрелил на лицо парню белесой спермой, последний дернулся от неожиданности и сразу между ягодиц обожгло, а потом еще и еще, и еще, и еще раз. На третьем ударе Макс не выдержал и завыл, одновременно пытаясь уйти от хлесткой боли. Теперь его оглушали его же крики и звук , когда средство порки встречалось с его кожей. Все резко прекратилось. Из тела, казалось, разом вынули все кости. Все дальнейшее мозг регистрировал отстраненно: как его окатили теплой водой, как отстегнули, как разминали мышцы ног, как вынимали кляп, как завернули во что-то теплое и куда-то несли. А голове мелькнула вялая мысль про волосы — хорошо, что остриг. От мерного покачивания он заснул на руках одного из своих насильников.