***
Тина впервые избавляется от макияжа при Джамале, и позволяет называть себя Таней. — Таня, — смакует женщина, вырисовывая на ладони Либерман замысловатые узоры. — Танечка. Это настолько интимно, и Кароль осознаёт, что пути назад нет. Она уже подпустила странную и прямолинейную брюнетку к себе неприлично близко. Хрипловатый голос и бархат кожи заполнили всю пустоту, заставляя сердце изнывать от нежности. Она дрожит и тянется в объятия Джамалы, трётся носом о шею и мечтает вобрать в себя всю женщину. Без остатка.***
Кароль хочет сбежать. Хочет сказать, что накопилось слишком много незаконченных дел. Но сдаётся, когда Джамала обнимает сзади, зачем-то нежно целует в шею и крепко сжимает её бедро. Тине думается, что Джа просто немного переборщила с алкоголем и эти прикосновения ничего не значат. По крайней мере, брюнетка не вкладывает в них тот смысл, что ищет Кароль. — Мне лучше уехать. — Всё же пытается убедить Либерман, не находя в себе сил оттолкнуть коллегу. Джамала глупо улыбается и снимает тяжёлое пальто с женщины напротив. Она не собирается отпускать Тину сегодня, потому что не хочет сойти с ума от навязчивых мыслей. — Я соскучилась, — признаётся Джа и разворачивает блондинку к себе, вновь и вновь изучая её лицо. — Так соскучилась. Брюнетка в порыве каких-то непонятных и запретных для неё чувств, трепетно целует Тину в скулу, переходя на челюсть.***
Джамала подрывается и беспокойно мечется по комнате, кусая внутреннюю сторону щеки. Воспоминания горьковатым привкусом оседают на языке, душат и вынуждают оттянуть воротник внезапно ставшей тесной рубашки. Брюнетка бесконечно долго анализирует их отношения и сегодняшний вечер, переходящий в ночь, к сожалению для неё, не станет исключением. Она, кажется, помнит всё до мельчайших деталей: слова, прикосновения, взгляды и судорожное дыхание у уха, отпечатавшееся у обеих мурашками на затылке. И не понимает, что сделала не так. Не понимает, какого чёрта Кароль вновь ведёт себя как конченая стерва. Непонимание сидит у неё в печёнках, и она отчаянно желает избавиться от него. Избавиться, наконец, от Тины и выгнать её из своей головы. Она ведь с легкостью это сделала? Вопрос отрезвляет, и воспоминания оказываются уже у сердца, желая вырвать и испепелить его. Но Джамала уверена, что вырывать там нечего.***
Тина хочет остановить себя и вернуться домой. Но какой в этом смысл, если она уже стоит у чужой квартиры, в которой, по словам хозяйки, всегда является желанным гостем. Вот только Кароль сама не желает. Когда рука тянется к звонку, она вдруг понимает, что не знает, зачем здесь и что вообще хочет услышать. Блондинка абсолютно точно не желает переступать порог злосчастной квартиры, но и заставить себя уйти не может. — Слабачка. — Шарит по карманам лёгкого пальто в поисках пачки сигарет, а потом вспоминает, что обещала бросить. Она вдруг нервно усмехается, понимая, что Джамала вероятнее всего уже спит в кровати с мужем. Но ей как-то плевать: Тина настроена на разговор, может не до конца, однако он необходим обеим и медлить нет смысла и сил. Женщина нажимает на звонок и кивает головой, смеясь сама над собой: не верит, что приехала к ней посреди ночи, чтобы задать единственный вопрос. Брюнетка облегчённо выдыхает, несётся к двери и у неё даже не возникает мысли, что Бекир открыл бы дверь своим ключом. Она распахивает дверь и, судя по всему, не верит в происходящее: встряхивает головой и удивлённо поднимает брови. Кароль смотрит на неё не больше пары секунд и, понуря голову, разворачивается, проклиная свой идиотизм. — Подожди, — просит Джамала, не осмеливаясь схватить женщину за руку. — Не уходи, — блондинка вымученно улыбается и намеревается уйти. — Таня. Тина вздрагивает и останавливается, не решаясь развернуться обратно. Сколько бы она не готовилась к этой встрече, она никогда не будет готова. Блондинка спиной чувствует растерянный взгляд карих. Джа не знает, что ей делать и не совсем не понимает, зачем Кароль здесь, ещё и в такое время. Но она, несомненно, рада. Только не уверена, что сейчас уместно будет сообщить об этом. Не уверена, что её не пошлют куда подальше. — Проходи. — Брюнетка отходит от проёма и ждёт, скрестив руки на груди. Кароль решает, что и так горит заживо, так что ничего страшнее уже не произойдет. Не поднимая головы, она спешит поскорее оказаться в прихожей, чтобы опереться на стенку. Слишком тяжело. — Привет. — Тихо выдаёт Джамала, закрывая дверь. И всё ещё не решается прикоснуться. — Здравствуй. — Блондинка поднимает голову и сталкивается взглядом с женщиной. Оказывается, что страшнее может произойти и происходит прямо сейчас. Она хватается за шею, опуская горло тёплой водолазки, и пытается вдохнуть полной грудью отравленный воздух, который только усугубляет состояние. Джа всё же подходит к Кароль и помогает снять пальто, не отрывая от неё взгляд. И блондинка окончательно сгорает. Собравшись, женщина берёт Тину за руку и ведёт в гостиную, останавливаясь посреди комнаты. — У тебя всё хорошо? — Кароль закрывает глаза и отрицательно кивает. Брюнетка силится обнять её, но Тина хватается за чужие плечи и впивается ногтями. Джамала не обращает на это внимание и, надавив на спину блондинки, притягивает к себе. Выдержка Кароль трещит по швам, когда она чувствует запах ягодного шампуня и ровное дыхание. Брюнетка гладит напряжённую спину и трётся щекой о копну медовых волос. — Отпусти меня, — неуверенно сипит женщина, задирая голову вверх. — Отпусти, блять! Тина, сжав руки в кулаки, нещадно колотит ими по спине и плечам Джамалы. И когда она слышит тихое: «Нет», слёзы скапливаются в уголках глаз и в следующий момент градом текут по щекам, размывая тушь. Это было последней каплей. Джамала была последней каплей. — Ты беременна. — Кароль не спрашивает, констатирует факт, и злость пытается захлестнуть её. Но отчаяние сильнее. — Откуда ты… — Брюнетка вздрагивает и отрывается, заламывая пальцы. — Птичка напела, — Тина умудряется ёрничать, давая понять Джамале, что все её маски почти вернулись. — Когда ты собиралась сообщить мне? — Женщина вытирает ненавистные ей слёзы, ещё больше размазывая тушь. — Собиралась ли вообще? Джа возмущённо смотрит на собеседницу и весь её настрой на хороший разговор улетучивается вместе со спокойствием. — Ты издеваешься надо мной? — Джамала делает несколько глубоких вдохов, формулируя предложения. — Это не я пропала на два месяца, не брала трубку и не отвечала на сообщения. Не я убедила свою близкую подругу своим поведением, что мне плевать на неё. Ты, блять, это сделала. Кароль не собиралась отрицать все сказанные слова, она лишь горько усмехнулась, пытаясь устоять на дрожащих ногах. — Мы не подруги, — В очередной раз Тина воткнула в брюнетку (и в себя) нож по рукоятку и с силой прокрутила. — И никогда не были. — Я не верю тебе. — Блондинка закатила глаза, осознавая, что Джа всё ещё не поняла, о чём она. — Подруги целуются, хочешь сказать? — Брюнетка вскинула брови и в который раз непонимающе посмотрела на женщину. — Мы же были пьяны, — любимое оправдание. — И мы обсудили это уже. Решили, что просто обе ищем телесного контакта. Ты забыла? — Я искала этого контакта именно с тобой, — Джамалу начал откровенно раздражать это скомканный разговор с переизбытком недосказанности. — И ищу. — Что? О чём ты? — Ты знаешь, — брюнетка сжала челюсть: у неё не было желания угадывать, и она ни черта не понимала, но скорее не хотела. — Почему я не была на твоей свадьбе? — Потому что у тебя были дела, разве нет? — Боже, ты либо идиотка, либо притворяешься, — Кароль помассировала виски, отдавая себе отчёт в том, что бежать некуда и ей, видимо, придётся сказать об этом вслух. — Подумай над моим поведением. Как думаешь, чем оно вызвано? — Всё это время я думала, Тина, — обстановка накалялась и ничего хорошего не сулила. — И пришла к выводу, что я просто надоела тебе и не нужна больше. Блондинка истерично засмеялась, пожимая плечами. Она убедилась в том, что Джамала и не допускала мысли о не дружеских чувствах. Чересчур не дружеских. И засомневалась: стоит ли ей вообще сообщать об этом женщине? Однако лучше так, чем позволять брюнетке думать, что она надоела и не нужна ей. — Ты, правда, не понимаешь, что я люблю тебя? — Джа облегчённо выдохнула, всё ещё не догадываясь и не понимая, какой смысл вкладывает в это Кароль. — Я тоже люблю тебя. — Брюнетка опустила руку на хрупкое плечо, несмело погладив его. — Нет, — Тина потрясла головой, делая шаг назад. — Я люблю тебя иначе. Джамала сделала шаг к блондинке, но резко остановилась, осмысливая её слова. Первое, что пронеслось у неё в голове: «Не может быть. Она шутит». Но взглянув на Кароль, сомнения сами улетучились: дрожащая нижняя губа вкупе с вымученной и до боли грустной улыбкой, пустой и обречённый взгляд, и дрожь. Дрожь во всём теле. Тишина начала давить и брюнетка не понимала, что сделать. И разве можно что-то сделать? — Прости. — Прошептала Джа, кладя руки на щёки Тины. Тина прокляла себя и тот день, когда подпустила. Возненавидела себя же и ненужные чувства. Она до жути хотела уйти и ничего не говорить больше, потому всё это больше не имело смысла. Они больше имели смысла. — Я живу тобой. — Джамала удивлённо простонала и столкнулась лбами с женщиной. — Я... — Правда была до чрезвычайности мучительной даже для неё самой. — Живу не тобой. Блондинке не оставалось ничего: она с полным понимаем кивнула, и смертельно захотела возненавидеть женщину. Но не могла. И никогда не сможет. Безвыходная любовь утянула её на самое пропащее дно, не давая шансов и сил выбраться. И Тина, сама того не ожидая, не жалела ни о чём. Готова была пройти через всё это ещё раз, зная исход. Кароль, честно говоря, готова была к такой участи: давно убедила себя, что не заслуживает счастья. Даже самого избитого и банального. К её сожалению, женщина была не из тех, кто винит людей вокруг, лишь бы стало легче; прекрасно понимала, что виновата сама. Сама подпустила неприлично близко и позволила себе влюбиться, тешась идиотской надеждой. — Проститься, — пробормотала Тина, вопреки себе обнимая Джамалу. — Нам нужно проститься. Брюнетка хотела возразить, но остановила себя: она не имела права заставлять Кароль оставаться. Не только в квартире, но и в её жизни. Джамала сомкнула руки на шее и еле слышно всхлипнула, но Тина услышала и вновь опечалено улыбнулась. Эмоциональная истощённость достигла пределов, и блондинка почувствовала полнейшую апатию. Вцепившись друг в друга мёртвой хваткой, они продолжали стоять посреди комнаты: Джамала истошно рыдающая — Тина обречённо улыбающаяся.