---
Ночью Стиву не спалось. Что делать с последним словом кодировки, он так и не придумал. Как бы случайно перевести разговор с Баки на тот проклятый вагон – абсурд, Баки на раз почует подвох. О таком не говорят за кружкой пива, чисткой свежепойманной рыбы или после утренней пробежки. В 1944-м Стив сошёл с того поезда опустошённый, потерянный, с отравленной горем душой и помертвевшим сердцем, пропитанный болью, переросшей в одержимость местью, но Баки досталось несоизмеримо больше. Его мир обвалился, полетел ко всем чертям, разорвался на "до" и "после", тело и душу перекроили, изуродовали, покромсали сознание и память кривыми ножницами. Сделали из него марионетку, цепного пса, оружие с кровавым шлейфом за спиной – без личности, без самосознания, без прошлого, без судьбы. И вишенкой на торт добавили упоминание о вагоне в коды – чтоб им в Аду гореть, циничным ублюдкам. Вроде контрольного в голову. Как будто знали, чем обрушить попытку сломать код Солдата, если кто-нибудь рискнёт. Просто скинуть на пейдж – не вариант, сработает как триггер, тут к гадалке не ходи... Стоп. Ванда. Нужно поговорить с ней. Может, под предлогом обычного осмотра она попробует поискать у Баки ассоциации на это слово – исподтишка, незаметно для него. Так можно разведать, насколько всё плохо. Не факт, что получится, но попытка – не пытка. Во времена Альтрона половина команды на собственной шкуре прочувствовала её силу. Сможет ли Ванда сделать это незаметно, в обход сознания Баки – неизвестно. За последние полгода она многому научилась и многое открыла в себе, так что шанс ещё оставался. Завтра же надо поговорить с ней. Стив замер, оборвав поток мыслей, и медленно обернулся. Дыхание Баки казалось ровным, но что-то было не так. Он не спал – притворялся. – Бак, ну хорош. Что-то беспокоит? – Угу. Лежу и думаю, с чего у тебя бессонница. – Я... – Стив запнулся и затем ляпнул первое, что на ум пришло: – Да так, приснилось, что опять под лёд проваливаюсь. С "Валькирией". Баки молчал с минуту, затем приподнялся, сел и тихо сказал, глядя в темноту: – Ты зря остался в том самолёте. Надо было выбраться на льдину. – А смысл? – Ни за что не поверю, что тебя не искали. – Не в этом дело. Некуда было возвращаться. Баки глянул резко и зло, покачал головой: – Ты феерически упёртый баран. Сам себя накрутил. И чего добился? – Дотянул до времени, в котором нашёл тебя. – Гениально. Всё, отбой, Роджерс, а то выгоню на ночную пробежку вместо утренней. Стив улыбнулся, обнял своё ворчливое сокровище и утянул за собой в горизонтальное положение. Уткнувшись ему в шею, закрыл глаза, вдохнул родной запах волос и не заметил, как отключился. Баки ещё долго лежал, мысленно повторяя, как мантру: "всё нормально". Ядовито-пьянящее ощущение шарахнуло сегодня по полной, заслонило собой всё и до сих пор не отпустило. Дорвался до стрельбы, как наркоман на пике ломки до дозы, и чуть не включил Солдата. Странно, но хотелось повторить одновременное ощущение эйфории и ментальной драки с альтер-эго. Это заводило, дразнило. Бросало вызов. Перехватить у Зимнего не только ствол, но и право принимать решения, даже в кураже боя направлять его – неплохая цель на перспективу. Всё равно Роджерс потащит свою неугомонную задницу в любое пекло, до какого сможет добраться, и будет спокойнее самому его прикрывать.---
Стив смотрел исподлобья на Ванду. Та мерила шагами гостиную и не скрывала, что расстроена: – Я никогда не пробовала искать депрессивные воспоминания, не видя реакции на них. – Я готов стать подопытным. Снова. – Ты не понимаешь, о чём я, Стив. Во-первых, негатив у каждого разный, – она вскинула ладонь, – погоди, не перебивай. Для одного какое-то событие катастрофично, для другого такое же – неприятный факт, один из многих. Чтобы уловить травмирующий уровень какого-то воспоминания, нужно видеть, насколько остро оно влияет. Во-вторых, негатив я искала, чтобы вынуть его из подсознания и подменить им реальность, ментально вытолкнуть человека туда, в ту ситуацию. Это цепная реакция, одно влечёт за собой другое и становится как бы единым действием. Так я искала локации кодов в памяти Баки, если ты помнишь. И нашла. Стив молча кивал. Дождавшись паузы, вклинился: – Ну, во-первых, насчёт масштаба негатива для Баки – я точно знаю, это один из самых худших моментов его жизни, – тут горло сдавило, и голос дрогнул. – Моей... тоже. – Мне это не поможет. – А во-вторых, – не унимался Роджерс, – мы можем проверить, получится ли просто найти и не подменять этим сознание? Проверим на мне, Ванда, как в прошлый раз? Мне бы только узнать, есть ли шанс хоть на какую-то не депрессивную альтернативу. Скрестив руки на груди, она покачала головой: – Мне жаль, Стив, но не получится. Во-первых, для поиска источника негатива в памяти я ориентировалась на силу депрессии не ради подтверждения, насколько это травмирующе для конкретного человека. Нужно видеть глубину эмоционального шока, чтобы вообще найти такое. Это как маяк, маркировка, понимаешь? Не видя силу негатива, найти такое в памяти не получится. – Ванда присела в соседнее от помрачневшего Роджерса кресло. – Может, я и остановлю подмену реальности на жуть из прошлого, оборву, не доведу до конца. Но найти это в памяти незаметно для того, у кого ищу… разве что под наркозом. И как ты объяснишь Барнсу, с чего вдруг наркоз? Только насторожишь недомолвками. Или разозлишь. Стив помолчал, потом шумно выдохнул: – И стычка с носорогом не вчера была, под шумок не выйдет… Не представляю, что делать. Наташа тоже в тупике. – Можешь прямо сказать Барнсу, в чём проблема. – Могу. Но я хотел смягчить, если это вообще возможно. Больная тема. С учётом восстановленной памяти наверняка стала ещё острее – на контрастах. – Можем поговорить со Стрэнджем. Это не совсем его сфера, но мало ли. Стив сжал губы в узкую полоску, подумал немного и кивнул: – Попробуем. Присоединишься? Он явно заинтересуется твоим мнением. – Без проблем. Уточню через Вижна, когда доктору будет удобно поговорить с нами. Стив поблагодарил, вышел из медсектора и побрёл к лифту, пытаясь на ходу распутывать клубок мыслей. Ванда отказала, её вмешательство скорее заострит, чем поможет. Фактически, применила врачебный постулат "не навреди". Обратиться к Вижну даже не предложила – всё верно, эмоции и впечатления не его сфера. Что касается Стрэнджа, поговорить с ним, конечно, стóило, хотя опять же, его магия даже меньше подходит по ситуации, чем магия Ванды, и Камень Времени в этом смысле бесполезен. Не отматывать же Баки, в самом деле, как киноплёнку, на 73 года назад? С другой стороны, ещё одна умная голова в таком деле лишней не будет. Задумавшись, у самого лифта Стив чуть не столкнулся с Наташей. Выражение его лица она просканировала сходу: – Ты с Вандой говорил? Я так понимаю, не сложилось? – Пока глухо, – Стив нажал сенсор на панели у лифтовых дверей. – Попробуем ещё поговорить со Стрэнджем. Хотя это всё ближе Ванде, но она руками разводит. И рада бы помочь, но незаметно – никак. Индикатор блеснул, и двери лифта тихо разъехались в стороны. Стив с Наташей вошли и выбрали сенсор нулевого яруса. – Не теряй надежду, Роджерс. – Вот ещё. Ни за что. – О, узнаю Стива. Упрямство – твоё второе имя? – Это Баки тебе сказал? – Зачем? На тебе и так всё написано. – Слишком много на мне написано. – Ты открытая книга, Роджерс. – Сочту за комплимент. Покинув пределы королевской резиденции, они неспешно шли в сторону посёлка, не замечая палящего зноя. – Ладно, Стив, вернёмся к сути. Ещё позавчера Барнс сказал мне, что готов к следующему слову. Нужно либо отправлять ему оставшееся, либо отвлечь, переключить его внимание. – То есть, взять его на миссию. – Именно. Стив покачал головой и недовольно сморщил нос: – Тоже шаткий вариант. Своих подводных камней хватает. – Потому что коды ещё не сломаны. – Да. Какой-то замкнутый круг. Наташа замедлила шаг, рассуждая вслух: – Твоему Баки уже нужны конкретные действия – замаялся он топтаться на месте, пока Солдат напирает изнутри. – Я только за, но не хочу всё испортить. Риск не оправдан. Если что-то пойдёт не так, это отбросит его реабилитацию назад, причём ощутимо отбросит. – А с другой стороны, Стив, в инертном состоянии бороться с Солдатом Барнсу будет тяжелее. Стив покачал головой: – Похоже, пока Солдат в выигрыше. – Ладно, – Романова тряхнула рыжей шевелюрой, – прикинем варианты. Например... может, попробовать поломать коды без последнего слова? По крайней мере, предложить Стрэнджу и спросить его мнение на этот счёт. – Думаешь, Баки не умеет считать до десяти? Он просечёт, что что-то не так, начнёт расспрашивать, – идея Стиву не нравилась, тем не менее, рассматривать варианты стоило. – Я упомяну в разговоре со Стрэнджем, но как-то это не надёжно. – Допустим, не сложится. Что мы можем получить при худшем раскладе во время миссии? Стив выразительно повёл глазами: – Зимнего Солдата у себя в тылу. На чужой территории. В разгар боя. – Знаешь, я, конечно, не спец, – Наташа пожала плечами, – но думаю, что Барнсу не справиться с Солдатом, просто сидя без дела. Солдат сильный, эмоциям не подвержен. Он вроде чистой функции – мощный, эффективный и прёт, как танк. Чтобы с ним справиться, нужна уверенность в собственных силах, причём не меньшая, чем у Солдата. Где Барнсу взять такую? Для этого простых тренировок недостаточно. Кроме того, наши ряды поредели, и он об этом знает. Дашь ему хотя бы шанс показать себя? Стив молчал с минуту, затем кивнул: – Шанс. Ладно. Для начала проверю кое-что, а там видно будет. Он достал из заднего кармана телефон и выбрал один из номеров быстрого набора: – Сэм, ты где, на полигоне? – Да, заканчиваю. – Сделай ещё кое-что. Задай программу голографических мишеней. – О’кей, не вопрос. Наташа нахмурилась: – А не слишком круто будет для Барнса? – Это на завтрашнюю тренировку. И не лично для него – для всех. И я его предупрежу.---
Стив обнаружил Баки недалеко от хижины в окружении детворы с размалёванными разноцветной глиной рожицами. Сбившись в плотное кольцо, они слушали Белого Волка с разинутыми ртами, почти не дыша. Стив решил не мешать Баки священнодействовать и остановился в сторонке дожидаться финала. – Wixi kusoi kordha dib ayan idiin sob sheegi doonah, – наконец подытожил Баки под дружный детский стон разочарования. – Markali ku filan. (В следующий раз расскажу больше нового. Пока достаточно) Используя численное преимущество, малышня пыталась настоять, но Белый Волк был непреклонен. Когда толпа стала редеть, нехотя разбредаясь по посёлку, Стив подошёл: – Ты мог бы вызвать подкрепление. – Бесполезно. Не представляешь, на что они способны. – Чем ты их так увлёк? – Пытался объяснить, что такое Рождество. И кто меня за язык тянул? Не настолько я хорош в ваканди, чтобы ввязываться в такую авантюру. – У тебя миллион других ценных качеств. И одно из них самое время припомнить. Навык возобновить. – Навык? Который? – Баки нервно сглотнул. К чему клонил Стив, он просёк сходу, и по плечам пронеслась волна предвкушения. Спросил просто по инерции. Внутри уже вскипала смесь напряжения и концентрации. Как ни крути, реабилитационные тренировки – одно, а реальная боевая вылазка – совсем другое. И она в ближайшем будущем, раз уж Стив сам заговорил об этом. Баки машинально проследил глазами за движением его руки, достававшей из-за пазухи "глок". Припрятал, значит. Не хотел взбудоражить посёлок. – Ну, так как насчёт попробовать? – Я – за. – Тогда придётся пробежаться, – Стив вернул оружие за пазуху. – Переодевайся, я подожду. – Пробежаться? – Да. Просто пешком – далековато, много времени потеряем. – Можем выйти к озеру, найти открытое место. – Нет, не пойдёт, здесь деревня, мало ли. А заодно покажу тебе полигон. – Стой. Полигон? Здесь есть полигон? – Есть. Построен для разнообразия тренировок Дора Милаж. По моей просьбе к нему достроили испытательный сектор и тир. – И ты молчал? – Его закончили всего пару недель назад. Мы на нём успели только раз потренироваться – перед афганской миссией. Это далековато. Не будем терять времени? Баки недовольно покачал головой, проворчав себе под нос: "тихушник", и ушёл в хижину. Через пару минут вышел, готовый к пробежке. Они потратили меньше двадцати минут средней скорости. Фактически обогнули южный берег озера, пробежали в тени лесополосы, растущей вдоль него, затем обогнули пару холмов. Когда впереди показались постройки, Баки невольно замедлил бег. – Мы почти на месте, – подбодрил Стив. Добравшись, они прошли мимо аккуратной ограды из ровных обтёсанных брёвен, за которыми виднелись разного рода деревянные и металлические препятствия, площадка для акробатических тренировок, линия дощатых щитов и прочее. На соседствующей, явно новой территории был длинный крытый павильон для стрельбы, рельефная тренировочная зона с перепадами высот, искусственными препятствиями, открытыми узкими ямами и люками в земле, каменистые возвышенности, верёвочная зона, территория кольцевой колючей проволоки, сетчатые ограды странных форм, отвесная стена и прочее. Длинный павильон прохладой не порадовал, тонированные стёкла на потолке слегка смягчали палящее солнце. Кондиционеры молчали. – Это на случай, если будет миссия где-нибудь в умеренных или полярных широтах, – кивнул на них Стив. Огневая линия от ряда мишеней была на расстоянии меньше 100 футов, но габариты мишеней компенсировали. Баки усмехнулся уголком рта: – Неплохо. У кого лучший результат? – У Наташи, – нехотя признался Роджерс. – Побить её рекорд можешь только ты. Не сходу, конечно, пока просто попробуй. Готов? Чёрный литой ствол в его руке призывно блеснул, напомнил о вчерашнем всплеске. Тот снова подступал, только градус был заметно ниже, контраст ощущался явный. И дело было не только в том, что начальный, самый острый этап был уже пройден. Снайпер – в первую очередь самообладание, и если вчера голод по оружию перевесил в разы, то сегодня выдержка семимильными шагами навёрстывала упущенное. Вот и отлично, значит, обойдётся без эмоциональных проколов. Хотя, ещё разок помериться силами с запертым внутри Солдатом было бы неплохо. Но, похоже, откладывалось. По крайней мере, до миссии – если повезёт туда попасть. Стив старался говорить ровно, явно хотел сгладить момент. Приготовился к азарту предвкушения у снайпера, соскучившегося по оружию, но ничего такого не заметил. Ещё у хижины Баки чуть повёл бровью – и всё. Как-то не вязалось с ситуацией. Пока заострять не хотелось. Снайперские навыки Баки сегодня работали, как после перезагрузки. Условия были проще вчерашних – ни ветра, ни колебаний мишени, и фактически единственной сложностью были их мелкие размеры. – Наушники, – напомнил Стив. Надели почти синхронно. Пистолет перешёл к Барнсу. Пальцы удобно обхватили рукоятку, указательный лёг на спусковой крючок. Рука ощутила привычное напряжение, вскинув пистолет. Внутренний снайпер сделал скидку на больший – по сравнению с "вальтером" – вес и спустил курок. Мишень дрогнула. Баки повторил выстрел, затем ещё и ещё. Когда он поставил пистолет на предохранитель и наушники сняли, Стив нажал рычаг, мишень приехала сама. Её центр был порван в клочья. – Я побил рекорд? – усмехнулся Баки. – Почти. Наташа добилась 98%, причём не сразу. У тебя столько же без подготовки. – Так я принят? В команду. – Не всё так просто, Бак. Нужно пройти комплексное испытание. – Ну, само собой. Подумаешь, стрельба, – фыркнул тот. Стив был прав, он понимал это и злился на себя даже больше, чем на него. – Не кипятись, Бак. Я должен убедиться в твоей выносливости. И в слаженности с командой. – Да откуда ей взяться, если тренировки проходят без меня? – С завтрашнего дня – с тобой. – С завтра... что? – Баки осёкся на полуслове и кивнул, кусая губы в попытке спрятать улыбку. Не получилось, да и чёрт с ним.---
Ещё затемно Баки разбудила телефонная трель, и за десяток полусонных секунд он успел мысленно послать звонившего далеко и надолго. Нехотя потёр глаза и подарил несчастному девайсу взгляд, полный утренней ненависти. Вторая половина кровати пустовала, но имя на экране было другое. – Романова, ты издеваешься? Поднимать в такую рань. – Какие мы нежные. Вставай, боец, труба зовёт. – Какая труба, что за бред? – Если передумал тренироваться с нами, так и скажи. Баки даже подбросило, сон испарился за секунду: – С этого надо было начинать. – Тогда собирайся, у нас предварительный тренинг. Встречаемся на южном берегу озера. Баки отложил телефон и стал быстро натягивать штаны, отыскивая глазами в предрассветных сумерках зубную щётку. А Стив, выходит, уже там. Баки собирался под аккомпанемент приятного волнения, тело настраивалось, как сложный инструмент, отлаживая связи всех составляющих между собой, главное – всё проходило под контролем. Факт сам по себе радовал и дополнительно разжигал воинский аппетит, какой приходилось видеть у вернувшихся из госпиталя. Зимний не встревал, не рвал инициативу из рук. Занял выжидательную позицию. Вмешиваться в тренировку ему было незачем – по крайней мере, пока. Стоило использовать затишье с его стороны.---
Косые рассветные лучи резали утренний туман, поднимающийся над озером. Вся команда явилась на берег почти одновременно. Стив уже был там. Обвёл всех нечитаемым взглядом: – Доброе утро. Для начала освежимся. Заплыв произвольный, главное – чтобы я потерял из виду каждого. По одному. Начали. Наташа тут же отступила на несколько шагов, на ходу шепнув Баки: "главное – не спорь". Разбежавшись, как была, в одежде, в прыжке ушла под воду с головой, вслед ей закачались прибрежные заросли. Баки переглянулся с Сэмом – тот нервно сглотнул, предвкушая не очень приятное погружение, и на секунду замешкался. Баки этого хватило – следом за Наташей он исчез в озере, нырнув туда из облака поднятых с разбега брызг. Озёрная вода обожгла холодом, но ощущение быстро притупилось и ушло на задний план. Прозрачность оставляла желать лучшего, выручало только суперсолдатское зрение. Баки заметил силуэт затаившейся в прибрежных зарослях Наташи. Подавив хулиганский порыв дёрнуть её за пятку, Баки свернул влево и стал озираться, выбирая, где спрятаться. И тут его осенило. Стив ходил вдоль берега, прикрыв глаза козырьком ладони, и сканировал гладь озера. – Сэм! За камнем, на 10 часов, – объявил он, – но вообще-то, неплохо. Так... Нат, ты, что ли, на три часа, в зарослях? Наташа поднялась, скорчив недовольную мину, тряхнула мокрыми волосами и пошла к берегу. А через пару секунд на плечи Стива свалилась тяжесть. Согнувшись, он вцепился побелевшими пальцами в локтевой захват вибраниумной руки на шее. – Меня так и не засёк, – прозвучало над ухом. – Бак, хорош! – прошипел Стив сквозь зубы. – Отпускай. Тот разжал свой капкан, спрыгнул. Стив потёр шею и объяснил: – Сейчас я – не участник. Я тренер. Просто выполняй задачу. Баки пожал плечами: – Об этом речи не было. – Проехали. Просто теперь ты в курсе, – Стив прошёл несколько шагов, затем обернулся: – Сама по себе идея неплохая, хотя в реальном бою – сам знаешь, что было бы дальше. – Знаю. Но могло и сработать. Поймав красноречивый взгляд Наташи, Баки больше не спорил. Солнце поднималось всё выше, и неприятный озноб быстро отпускал. За лесополосой на грунтовой дороге ждала машина. В багажнике обнаружилась сумка с полотенцами, так что до тренировочной базы доехали полуобсохшими. Сидения немного промокли, и Стив распорядился оставить дверцы машины открытыми. Внутри периметра первым делом прошли в дальний участок – сектор 11, стрельбище. Здесь было оборудование под стендовую стрельбу по летающим мишеням [1]. У каждого было две пробные попытки и три отчётные. Стреляли по очереди из одного ружья, Баки последним. Закончив, нехотя положил ружьё. Руки чесались стрелять ещё, но Роджерс настоял на полосе препятствий. Баки проглотил досаду, решив после тренировки вернуться сюда. Полоса препятствий помогла обновить навыки ориентирования на ходу, чередования кувырков и прыжков с пробежками и лазанием под припекающим солнцем. Прижав к корпусу локти, пришлось прыгнуть в тёмный подземный колодец, и тут внезапным приятным бонусом оказалась прохлада. Подняв со дна ключ, Баки быстро взобрался по каменистым выступам, выскользнул на поверхность и тут же ужом прополз к бугру с запертым люком-дверцей. Ключ тихо скрипнул, и через пару секунд Баки уже откатился за каменистый выступ и отстреливался оттуда добытым из тайника маркером [2]. В паузе привычным – когда-то – движением одной правой натянул тактическую маску и тут же перекатился, чтобы сменить позицию. Остальное слилось в сплошную круговерть – стрельба, пробежки, смена укрытий – вплоть до финиша. Тело вело само, поймав кураж, Баки доверился инстинктам и единственное, что старался отслеживать – не пропадает ли контроль. Ничего такого не заметил, хотя временами казалось, что тело опережает разум. Хотелось верить, что из-за мышечной памяти, дорвавшейся до дела. Итоги подводили в павильоне. Баки старался сосредоточиться на том, что говорил Стив, но был взбудоражен с непривычки и терял внимание. Казалось, за это утро у него выросли крылья. Усталость не ощущалась ни на йоту, хотелось ещё. Взгляд Наташи перехватил случайно – она подмигнула, улыбнувшись уголком рта. – Следующая тренировка на закате. Встречаемся здесь, – объявил Стив. – Доберёмся сами или машиной? – уточнила Наташа. – Сами. Тренировочный кросс. При себе иметь полный боекомплект, – Стив кивнул в сторону двери с надписью «Оружие и боеприпасы», получить можно сейчас. Ещё вопросы есть? Все отрицательно покачали головами, кроме Баки. Стив вопросительно глянул на него. – Я бы хотел вернуться на стрельбище. – Хорошо. Всем отбой до вечера. На стрельбище Баки был один – Стив ушёл на полосу препятствий сам. Машина для подачи летающих мишеней отлично реагировала на голосовые команды, и Баки не угомонился, пока не расстрелял всю дробь. К машине, возле которой его ждал Стив, пришёл чумазый, но довольный. Усталость ощущалась исподволь, где-то на фоне. Стив выглядел так же. Он не улыбался, хотя претензий не высказывал. Его молчание немного сбивало с толку. Хотя, у командиров свои сложности, тем более у Роджерса, под завязку напичканного ответственностью за всех и каждого.---
Вечерний тренинг добавил проблем. Бежать к полигону пришлось под проливным дождём, начавшимся за час до назначенного времени. Ноги вязли в размякшем грунте и даже проскальзывали, несмотря на шипованые подошвы, одежда липла к телу второй холодной кожей, ливень заливал глаза в обход козырька кепки. Было монотонно, изнурительно и мокро. Запасы энтузиазма таяли на глазах, ну, или их смывало потоками с разверзшихся небес. Добравшись до базы, Баки предполагал отбой, душ и поездку обратно в машине. Получил жёсткий взгляд Роджерса, травматический пистолет и новое испытание, от которого стало, мягко говоря, не по себе. – Итак, боевая задача: перемещаться по полигону, уворачиваться от пуль с краской, их будут выстреливать роботы, а главное – следить за голографическими объектами. Одни из них будут изображать вооружённых боевиков – ваши мишени, другие – обычных людей. Какие из них где будут появляться – не знает никто, и я в том числе. Продержаться на полигоне нужно 15 минут без потенциально опасных отметин, имитирующих ваши раны, и не зацепить пулей голограммы простых людей. Вопросы есть? – Что насчёт ошибок? Видимость сегодня так себе, – Наташа смотрела на Стива, но Баки чувствовал – краем глаза держит и его в поле зрения. – Со скидкой на погоду допускаю две простые ошибки. Теперь – на полигон. Они вышли из-под навеса и пошли к площадке. Наташа шла рядом с Баки и объясняла на ходу: – Простая ошибка означает, что допустимо задеть голограмму гражданского, но так, что будь он реальным, рана не стала бы смертельной – плечо, например, локоть или нога. А голова, шея, грудь, живот – не допустимо. Учти, выпрыгивают голограммы в произвольном порядке в любой момент в любом месте полигона. – Жёстко, – процедил сквозь зубы Баки. Наташа кивнула: – Зато навык потом отменный. Лучше здесь пробить голограмму, чем случайно застрелить какого-нибудь ребёнка на другом континенте за то, что оказался не в том месте не в то время. Проходили по очереди. Первым отправили Сэма – ему ещё предстояли полёты, и время на полигоне для него было сокращено до 10 минут. Он вышел чумазый до безобразия, с белым пятном выше колена и на плече. Ушёл под навес, ворча что-то под нос, видимо, по поводу двух своих ошибок. Второй на площадку ушла Наташа. Эти 15 минут показались Баки вечностью, от нетерпения хотелось рыть землю. Наташа вышла с одной ошибкой и пятном на уровне ключицы, потом доказывала Стиву, что её задело по касательной. Баки подробности не слушал, ворвался на площадку, как оголодавший хищник в загон с домашней животиной. На дождь уже было плевать, бесила только размякшая земля, норовившая уехать из-под ног в самый неподходящий момент. Микрошарики желатиновых пуль прорезали сырой воздух со свистом и вязко шмякались обо что-то позади, только успевай уворачиваться, голограммы вырастали из-под земли буквально где угодно, иногда по три сразу, и Баки еле успевал перезаряжать. Наконец, сирена обозначила финал испытания. Баки покинул площадку, в целом довольный. Смущало только, что задел-таки разок не ту цель, отчётливо помнил, как дрогнула голограмма. Стив ничего не сказал, ушёл на площадку сам. Наташа стояла под навесом и отслеживала в бинокль пролёты Сэма над территорией полигона и над зарослями вдалеке. Баки почти не присматривался, ждал Стива. Дождь притих, но тучи продолжали медленно курсировать по небу, торопя вечерние сумерки, и Стив подводил итоги коротко. Первой отпустил Наташу, её результат был засчитан на уровне. Сэм частично компенсировал ошибки на площадке хорошими виражами в полёте и ушёл следом за Наташей. Баки подошёл последним, предвкушая короткий итог и совместный душ в дальнем крыле павильона. Стив не улыбался, смотрел в сторону, и Баки поначалу списал это на насыщенный день. – Бак, знаешь, – он хмурился, выбирая слова, – наверное, пока не стоит спешить. – Не понял. В смысле? – Результаты хорошие, но не блестящие. – Что? – Я ожидал лучшего. – Ты о чём? У меня всё в допустимых пределах и даже не на грани! В кроссе я лучший, в стрельбе тоже, полигон вровень с Романовой – причём с первой же тренировки. Ты себя вообще слышишь? – Во-первых, в кроссе ты опередил не намного. Во-вторых, стрельба просто твой конёк и всегда им была. И на полигоне у тебя одна ошибка, но серьёзная, а допускалась простая. – Стоп! Что значит – серьёзная? Какая? – Одна из голограмм, изображавшая гражданского, получила от тебя пулю в голову. Это перебор, Бак. – Не было такого! – Рано тебе на миссию. Прости. Зря я тебя привлёк. – Ну, нет, я хочу проверить! Где видео с полигона? Стив покачал головой и нехотя включил систему мониторинга. Файл был найден быстро, ролик запустили. – Вот, видишь? – Стив остановил просмотр и ткнул в стоп-кадр. – Попадание в голову. Как я и говорил. Баки прорычал сквозь зубы: – Дай увеличение. – И что это изменит? – Давай. Многократное увеличение показало вибрацию голограммы на грани внешнего контура силуэта головы. – Максимум ожог ушной раковины. С каких пор это считается смертельной раной? – зло прошипел Баки. – Ты придираешься, Стив. – Это уже неважно. – Почему? – Моя вина, не надо было тебе пока тренироваться с командой. Бак, знаешь... – Стив на секунду закусил губу, а дальше говорил, как будто каждое следующее слово весило тонну, – неприятно напоминать, но ты вне закона. На тебя по всему миру открыта охота. Только здесь ты по-настоящему защищён. Сюда не сунутся тебя искать, хотя бы потому, что кроме нас, никто не знает, что ты здесь. Пойми правильно. – Чёрт подери, ты серьёзно? – А я похож на шутника? – Ладно, Стив, давай серьёзно. Вся team-Cap вне закона, разве нет? И в списке причин я только один из пунктов. – Но не забывай, в отличие от тебя никто из нас не был... – Стив осёкся, споткнувшись о колючий взгляд. – Ну, договаривай. Никто из вас не был кем? Штатным киллером ГИДРЫ? То есть, бывшему киллеру от КГБ можно в команду, а на мне пожизненное клеймо, что ли? – Ты про Наташу. Она изменилась и доказала, что заслуживает полного доверия, сам знаешь. – Потому что ей дали шанс. Как мне доказать, что я готов, если ты не даёшь шанс? Я всё прошёл, мой результат из лучших, причём с первой же серьёзной тренировки. Что мне ещё сделать? Ты просто упёрся и отказываешься признать, что я готов. Смахивает на заведомую предвзятость. – Ты не готов. Коды до сих пор в силе. Я несу ответственность за команду, и за тебя тоже. Разговор окончен. – Вот и всё, – Баки мрачно ухмыльнулся и покачал головой, интонации пропитала горечь. – Ты просто приказываешь мне. Это нормально в бою или в разведке, но здесь... Ты с самого начала знал, что коды в силе. И даже не собирался давать мне шанс. Дал только ложную надежду. Он пошёл к выходу в полной тишине. В дверях остановился и сказал тихо, но пронзительно: – Лучше бы я остался в крио. И ушёл в темноту. Стив тяжело опустился на ближайший стул и уткнулся лицом в ладони.---
В хижину Стив не пошёл. В отсек, до сих пор числившийся за ним и Баки в королевской резиденции – тоже. На душе скребла целая стая злющих кошек. Стив свернул на автопарковку и, сев за руль, собрался ехать в гостиничный комплекс – наверняка найдётся свободный номер. Он уже выехал с парковки, когда ожил телефон. – Да, Наташа. – Что стряслось, Стив? Барнс тут чернее всех сегодняшних туч. Ты куда-то подевался. В чём дело? – Зря я его втянул во всё это, Нат. – Почему зря? Он в хорошей форме, только злой, как чёрт. – Он в опасности за пределами Ваканды. Больше, чем любой из нас. Я должен был учесть это. Рано было привлекать его. – Похоже, ты забыл, почему звал его на тренировки. – Может и так. Завтра поговорим. Вижн прислал sms – разговор со Стрэнджем завтра в 16.00. Надеюсь, удастся что-нибудь прояснить. Завтрашняя тренировка переносится на вечер. – Ладно, тогда до завтра. Предупрежу Сэма. – Спасибо, Нат. И присмотри там за Баки, если сможешь. Пока он стены крушить не начал. В её голосе слышалась усмешка: – Они вибраниумные, Стив. Королевская резиденция в безопасности, можешь спать спокойно. – Ага, как раз мне сейчас до того. Ладно, до завтра. – Есть такая русская поговорка, Роджерс – утро вечера мудренее. – Постараюсь запомнить.---
Это был первый сеанс общения с доктором по поводу Баки, который проходил в отсутствие главного фигуранта. Стрэндж на этот раз не улыбался. Это было на него не похоже. Не то чтобы выглядел неуверенным – ещё со стычки с Дормамму он разучился так выглядеть – но расклад ему не нравился. Он расспросил Ванду о подробностях, затем слушал разные версии, не перебивая, пока кипела перепалка о плюсах и минусах, и задумчиво потирал висок указательным пальцем. Затем потребовал внимания и резюмировал: – Итак, что мы имеем. Последнее слово кодировки – практически личный триггер Барнса. Попробовать сломать код без поисков альтернативы этому слову, в принципе, можно. Но учтите, что коды придётся зачитать целиком, так что Барнс всё равно дослушает до конца и поймёт, о чём вы хотели смолчать. Вряд ли будет в восторге. Можете предупредить его, не конкретизируя, мол, в конце кода есть мрачный момент, который лучше заранее не знать. Если он сам согласится рискнуть, можно попытаться. Но не забывайте, что при любом раскладе гарантий нет. Насчёт попробовать Барнса в бою – не сказал бы, что мне как врачу нравится эта затея, но бездействие сейчас хуже. В принципе, физически Барнс уже в порядке, и ему надо куда-то сбрасывать объёмы энергии, если вы не хотите, чтобы Зимний Солдат начал выпрыгивать, как чёрт из табакерки. Подумайте, можно ли как-то не допустить его кодирование прямо во время боевой операции. Только учтите, способ должен быть надёжный. Сумеете найти такой – рискните и возьмите его. Выберите что-то, где будет поменьше гражданских лиц на расстоянии выстрела. По возвращении у нас будет полно новых данных о его ощущениях и поступках, сможем сделать выводы, продвинулся ли он в реабилитации. Даже негативный результат даст массу информации для корректировки работы с ним. И ещё. До его первой вылазки лучше не пытайтесь ломать кодировку. Пока Барнс не на эмоциональном подъёме, вряд ли что-то получится, его придавит разочарованием, по цепочке – депрессией и это серьёзный откат назад. Как следствие – никаких выездных миссий, прогрессирующая неуверенность в себе и фактически карт-бланш запертому внутри него Солдату. Вот такой расклад. Основные моменты я прояснил, будут вопросы – обращайтесь. И главное – не пытайтесь ломать код без меня и без предварительной подготовки по плану, который я распишу, когда вы примете решение. Стрэндж попрощался и закрыл окошко скайпа, а тишина висела ещё с минуту. Затем все поднялись и стали медленно расходиться. Стив, Сэм и Наташа перешли в отсек вроде кабинета, предоставленный им Шури для предварительных совещаний перед миссиями. Навскидку он выглядел, как мини-филиал штаб-квартиры наземной службы NASA, и поначалу смутил. Стив пытался вежливо отказаться, но Шури небрежно махнула рукой: – Не бери в голову, такого добра у нас полно. Расположившись, с минуту только хмуро переглядывались, каждый собирал мысли в кучу. Тишину нарушила Наташа: – Ну что, идеи какие-нибудь появились? – С последним словом пока глухо. Никак. – То есть, ты хочешь, чтобы он так и оставался в Ваканде. – В безопасности. Да. – Я, конечно, знаю Барнса меньше всех, – подал голос Сэм, – но я видел его в деле – в Вашингтоне, в Бухаресте, в Берлине. И на вчерашних тренировках. При таком запасе мощи бездействовать – не лучший вариант. – Это как посмотреть, – Стив старался не злиться, – такая мощь, если под коды попадёт – пиши пропало. Он уставился в столешницу, нервно барабаня по ней пальцами. – Знаешь, Роджерс, – вмешалась Наташа, – не хочу показаться беспечной, но как-то сомнительно, что в любой точке мира, где мы могли бы быть полезны, сидит кто-то с кодами Солдата и ждёт конкретно Барнса. Я не исключаю, что последствия одной из наших вылазок могли заставить кое-кого из АНБ или ФБР заподозрить, что не обошлось без team-Cap. Но вычислить, где мы можем появиться в следующий раз, вряд ли так уж легко. А после драки кулаками не машут. – Но и гарантий это не даёт. – А когда у нас были какие-нибудь гарантии, Стив? Мы привычные. И между прочим, ещё не факт, что мы позволим дочитать код, если до этого дойдёт. – Ну, допустим. Думаю, можно попросить Вижна отрегулировать наш канал связи так, чтобы мы могли слышать не только друг друга, но и то, что слышит Баки. – Кстати, – подхватила мысль Наташа, – Вижн может открыть тебе доступ к регулятору его наушников, и ты сможешь дать помехи, чтобы помешать ему дослушать код, пока я разберусь с тем, кто читает. Ну, или наоборот – ты разбираешься, я даю помехи. Стив покачал головой: – Идея хорошая, но обстановка будет форс-мажорная и территория чужая. Не факт, что именно в такой момент мы сможем вмешаться. – Заблокировать наушники Барнса можно будет в любом случае. Твоему Баки в самом деле нужны конкретные действия – замаялся он топтаться на месте, пока Солдат напирает изнутри. – Я знаю, но от этого всё сложнее. Если дойдёт до кодировки во время миссии, это отбросит его реабилитацию назад, причём ощутимо отбросит. – Что за пессимизм, Роджерс? Всё не просчитаешь. Если постоянно накручивать себя, мы ни к чему не придём. Когда ты хилым пацаном лез с кулаками на разнокалиберных мудаков, вряд ли думал о том, что будет, когда отлетишь к стене от удара в челюсть. Стив криво ухмыльнулся. – Ладно, – Романова тряхнула рыжей шевелюрой, – что мы можем получить при худшем раскладе во время миссии? Только не забывай, Стив, он не дослушает код. Мы не допустим. – Всё равно, если нарвётся на кодировку, успеет услышать начало. Значит, зависнет в переходной фазе, как бы выйдет из игры. Так себе расклад. Романова выдержала короткую паузу и продолжила: – Тогда отступим, чтобы увести его из боевой зоны. Миссию придётся прервать. Хотя, можно вернуться туда без него и закончить дело. Выждать паузу, чтобы поверили, что мы ушли, и нагрянуть по новой. Не самый приятный вариант, но преодолимый. И потом, это даст кучу информации для Стрэнджа. Как он сказал, отрицательный результат – тоже результат. Ну же, Стив. Наш канал связи защищён, сам знаешь. Закодировать Барнса мы не позволим. Зато есть шанс для него попробовать себя в деле, двигаться дальше. Стив с минуту молчал, затем кивнул: – Даже не знаю. Нас стало меньше, и Баки об этом знает. Кроме того, насколько я вижу, это единственный стоящий предлог отложить работу с последним кодом и выиграть время. Попрошу Вижна скорректировать оперативную связь. А главное – надо выбрать такой вариант диверсии, где шанс нарваться на кодировку будет как можно меньше. Наташа улыбнулась: – Вот видишь. У нас неплохие шансы. Не грузись так, Стив. – За себя я бы так не переживал. – Ещё бы. Барнс – твой личный код.---
Баки сбился со счёта, в который раз пересекал озеро вдоль и поперёк. Он как будто намеренно пытался остыть. Разочарование горчило, расползалось внутри тёмным пятном и разъедало, как ржавчина. Мир потерял смысл и краски, поблёк, потускнел. Навалилось опустошение. Только вчера будоражило от перспектив, сегодня на их месте было пепелище. Он нехотя вышел на берег, машинально обтёрся полотенцем. Вернувшись к хижине, наткнулся на стайку малышни и попросил их прийти в другой день. Те даже не задавали вопросов – хандра была слишком явно написана на лице Белого Волка. В хижине рухнул на кровать и уставился пустым взглядом в потолок. На звонок телефона не обернулся, но тот не унимался и повторял вызовы. Наконец, Баки ответил: – Романова, я не настроен на болтовню. – А на тренировку? – Не смешно. – А кто шутит? Роджерс признал, что перегнул, и изменил своё решение. Ждёт тебя на полигоне. Ходит взад-вперёд, как тигр по клетке. – Мог бы и сюда прийти. – Я предлагала. Он сказал, что лучше поговорить там. Ну, чтобы ты не сомневался, что тебя точно берут в команду. – Это ты его уговорила? – Уговоришь его, как же. Он заново всё обдумал. И между прочим, сам нашёл выход насчёт кодов. Баки умолк, прикидывая, не разыгрывают ли его. Вряд ли Романова шутила бы такими вещами. – Так что скажешь, Барнс? – Передай, что второй подряд отказ я ему ни за что не прощу. – Он знает. Баки криво усмехнулся и нажал сброс. Мир снова обретал краски. Медленно, исподволь, неуверенно. Не хотелось обжечься по новой. Прощать Стива заочно никто не собирался, просто мысленно Баки дал ему шанс. И стал собираться на полигон – для начала взглянуть Роджерсу в глаза, а там видно будет.