---
Поезд летел на всех парах, разрезая морозный воздух, и с каждым витком по горной спирали уносился всё выше. Колёса лихорадочно отстукивали дробь, в такт им звенели пустые полки и крепления. Спина Стива маячила где-то далеко впереди, в сквозном проёме перехода в следующий вагон. Поезд раскачивало, пол под ногами ходил ходуном, и догнать Стива не получалось. Хотелось окликнуть, но горло как будто сдавило. Пока лучше контролировать, что за спиной. Баки обернулся и замедлил шаг – вроде что-то мелькнуло. Или показалось? Баки вытянул шею и прищурился, всматриваясь... а в следующую секунду поезд разорвало надвое горным обвалом. Камнепад накрыл тяжёлой грохочущей волной, огромные валуны и камни поменьше в мгновение стёрли вагон, разделявший Стива и Баки. Стив обернулся в пустом проёме, беспомощно застыл в немом крике, глаза остекленели от ужаса, и его унесло дальше, а отрезанная часть поезда рухнула набок и полетела кувырком по скале. Всё перемешалось, за открытым проёмом небо и обледенелый горный склон вращались, меняясь местами, и сливались в неразборчивое вертящееся месиво. О стены, пол и потолок швыряло так, что трещали кости, и хотелось отключиться как можно скорее, чтобы умереть, не успев узнать предел боли, когда проткнёт насквозь каким-нибудь стальным штырём или проломит голову обломком гранита, но сознание упрямо не отпускало. Руки инстинктивно обхватили темя, но лоб уже рассекло, густая горячая кровь заливала глаза.Сквозь багровую пелену Баки увидел, как навстречу ему на дне ущелья раскрыл объятия двух разных рук Зимний Солдат. Удар вышиб воздух из лёгких, ослепил, отключил все чувства, обнулил разум, разбил вдребезги. Всё взорвалось, исчезло, рассеялось в бесконечной чёрной пустоте. Баки сидел на углу кровати, опустив голову, весь в холодном поту. Стив обнимал его плечи, целовал в висок, в шею и что-то тихо говорил. Он не слушал. Один раз шепнул: – Лучше бы разбился тогда. Никаких проблем. – Бак! Он тяжело поднялся, как будто весил тонну, взял полный кувшин, наклонился и опрокинул воду прямо на голову. Затем выпрямился, тряхнул мокрыми волосами, стёр ладонью с лица стекающие капли и как-то нехорошо ухмыльнулся: – Ничего, Стив. Когда-нибудь отпустит, – и хмуро добавил: – Прорвёмся. Стив подавил желание заскрипеть зубами, просто подал полотенце. Когда Баки вернулся в кровать, обнял его, мягко притянул к себе, поцеловал в ещё не просохший затылок. Они долго лежали в темноте, не говоря ни слова. Сердце Баки понемногу замедлилось, удары стали размереннее, дыхание выровнялось. Стив так и не смог уснуть.---
Он сидел в кресле, сжимая-разжимая сплетённые в замок пальцы, и поглядывал исподлобья на Ванду. Та озадаченно смотрела куда-то мимо. – Стив, ничего не получится. Если бы такое было возможно, я бы могла, например, коды убрать. Сама, понимаешь? – Я не прошу ничего убрать, только немного приглушить... – Стив запнулся и сморщил лоб, подбирая слова, – не знаю, может, как-то запутать это воспоминание – как в магических сферах такое называется? – Стив! Услышь меня. – Ванде неприятно было видеть, как он менялся в лице, но с вариантами было негусто. – Это очень мощное воспоминание, болезненное, остро-негативное и очень глубоко укоренённое. Одно из ключевых. Я не уверена, что можно хоть как-то помочь, не навредив при этом. – Хотя бы взгляни. Ты же не работала конкретно с этим воспоминанием. Пожалуйста, Ванда. Мне не к кому больше с этим идти, ты же знаешь. Она помолчала. Поднялась, походила по комнате. Потом остановилась, глянула на Стива. Тот здорово смахивал на сжатую пружину. Ванда подавила вздох. – Ещё раз – я только посмотрю, больше ничего. Ради безопасности мозга твоего Баки. Стив вскинул ладони: – Без вопросов. Там видно будет. – И ещё. Ты с ним об этом говорил? – Пока нет. Хотел сначала узнать, есть ли что предложить. – Собственно, не факт. – Я понял, пока просто осмотр. – Ладно. Уточнишь – позвони. Они попрощались. Когда за Стивом закрылась дверь, Ванда нахмурилась, достала телефон и попросила Вижна зайти. Спустя полчаса она всматривалась, почти не мигая, в виртуальную трёхмерную модель карты памяти Баки. Вижн терпеливо ждал. – В одном он прав, – медленно проговорила она, как будто обращалась сама к себе, – взглянуть стоит. Шанс как-то помочь один на миллиард, но и его не стоит терять. – Важно не ошарашить Капитана разочарованием, – мягко добавил Вижн. – Слишком высока вероятность. – Именно. Поможешь втолковать это им обоим. Барнс больше скептик, с Роджерсом будет сложнее. Он горит идеями, они ведут его по жизни. С переменным успехом, всякое бывает. Но когда дело касается Барнса – вообще туши свет. В глазах Вижна мягко сверкнули кольцевые отсветы. Ванда спрятала улыбку в уголках рта.---
Баки сидел в кресле напротив Ванды в её номере и без особого интереса поглядывал то на неё, то на Стива. Эти двое говорили на повышенных тонах. – Ну, прости, я не могла не посоветоваться со Стрэнджем. Только не говори, что ты не предполагал такого. – Я ни на йоту не против Стрэнджа, только за, просто это... не совсем его сфера. – Не в этом дело, Стив. Он – главный лечащий врач Баки, этот случай – из ряду вон, а ты хочешь, чтобы я решилась на что-то, не поставив его в известность? Стив поморщил нос: – Я не это хотел сказать, Ванда. Она усмехнулась уголком рта: – Ты опасался, что он может дать прямой запрет. – Ну... да. В конце концов, мы же решили просто взглянуть. Если бы договорились что-то делать, обязательно спросили бы. Ванда остановила его: – Ладно, не оправдывайся. Стрэндж распорядился ограничиться осмотром. И знаешь, лучше подожди внизу. Меня не будешь отвлекать, ну и всё такое. Стив сжал губы в узкую полоску, сдержано кивнул. Глянул в глаза Баки, на секунду сжал его живое плечо и вышел. В парковой зоне гостиного двора ощущение времени стёрлось. Стив бродил по аллеям, погружённый в себя, и не замечал, как ландшафтные инсталляции и фонтаны с мозаичными узорами повторяются в сотый раз. Наконец, телефон загудел в кармане, доставив сообщение от Вижна:"Можете вернуться, Капитан"
Стив пулей промчался через парк, холл отеля, взлетел по ступеням, вбежал в номер Ванды и на секунду замер. Баки лежал на боку на кушетке, закрыв глаза. Стив метнулся к нему, не замечая вцепившуюся в локоть Ванду. – Стив, успокойся, он просто приходит в себя, – её резкий шёпот напоминал сдавленный вопль. Баки с трудом приподнял тяжёлые веки и тут же снова закрыл. Стив остановился, выдохнул и тихо ответил: – Прости, Ванда. Не знал, что подумать. – Пусть отдохнёт. Давай выйдем. Они покинули номер. В коридоре говорить не стали, спустились в холл, расположились за дальним угловым столиком. Стив буравил Ванду взглядом, снова сплетя пальцы в замок: – Так что скажешь? Она понизила голос почти до шёпота: – Стив, надеюсь, ты помнишь, что я говорила насчёт шансов. – Помню. И? – Всё оказалось ещё сложнее, чем я предполагала. То воспоминание о падении не просто глубоко зафиксировано. Его значимость гораздо выше. Оно выглядит предельно негативным, а на самом деле цепляет противоположные чувства. Не только инстинктивный ужас перед адской болью и близкой смертью, которая уже вот сейчас. Там ещё и пик веры в то, что ради тебя – стоило. Что это не зря, потому что ты жив. Стив зажмурился, уткнулся в сцепленные пальцы, почти беззвучно прошептал: – Господи... Бак. – Эти два чувства переплетены в нём воедино и дают такой размах, что зашкаливает за все пределы. Я сама чуть не обожглась. – Ванда немного помолчала, дожидаясь, пока Стив поднимет взгляд. – Такое трогать нельзя. Даже не пытайся меня уговорить. – Я всё понял. Спасибо, Ванда. – Да вроде не за что. – Мы попытались. За это спасибо. Если бы была возможность, ты бы помогла. – Конечно. Ну всё, пусть отдыхает. – Может, забрать его? Всё-таки твой номер. Отнесу его в машину и… – Не нужно. Пусть поспит. Вот тебе ключ, – она протянула пластиковую карту, – побудь с ним. В номере всё есть, чувствуй себя как дома. – Подожди, а ты? Ванда улыбнулась: – А у меня свидание. Вернусь завтра, так что хозяйничай. Ну, пока. Она поднялась и лёгкой походкой направилась к выходу. На крыльце её ждал Вижн.---
Баки пришёл в относительную норму уже на следующий день – по крайней мере, так казалось. Почти. Весь его облик как тенью накрыло. Он выглядел собранным, настороженным, угрюмым и в какой-то мере непроницаемым, хотя осанка, разворот плеч и походка восстановились – а такое не подделаешь. Баки доставалось по жизни сотни раз, он научился держать удар. Балагуром и раньше не был – шальная бруклинская юность не в счёт – теперь говорил ещё меньше. В то же время назвать его загнанным в угол было нельзя. Он как будто регулировал собственные внутренние настройки, медленно и тщательно, и опция позитива была отключена. Ему просто требовалось время. Наблюдая за Баки, Стив поймал себя на мысли, что он и Солдат могли бы договориться между собой – если бы было возможно. Навыки Зимнего добавляли Баки мощи, неуязвимости, дерзости и безбашенной удачи на грани фола – всё это могло бы играть Баки на руку, если бы они с Солдатом нашли баланс, устраивающий обоих. У них уже складывался тандем – и в случае с носорогом, и на миссии в Бразилии. На румынской квартире, продираясь сквозь спецназ, Баки пёр, как танк. И в оймяконском бункере был момент, когда он дрался против Старка в бронекостюме один на один – и держал удар. Элемент спонтанности налицо, но всё-таки – Солдат вклинивался настолько, насколько был нужен, как будто чувствовал потребность в себе, и его динамизм срабатывал, при этом направленность действий обоих альтер-эго так или иначе приводила к нужному результату. Мощь, чистый функционал, жажда действий и безэмоциональность Солдата нуждались в управлении. Благодаря кодировке он получал не только полную власть над телом и личностью Баки, вытесняя того в подсознание. За кодом следовало всё необходимое: оснащение, боезапас, цель. Для его личной картины мира этого хватало с головой. Внутри миссий Зимний был автономен и впечатляюще эффективен, часто работал один. Выслеживал, уничтожал или добывал – и исчезал, чтобы явиться к куратору, отрапортовать о выполнении и уйти в крио. Следуя этой схеме, он был успешен и полезен. Потребность в свободе или выборе отсутствовала. Его ценили, берегли, в нём нуждались. Сбоев не случалось – по крайней мере, до 2014. Похоже, в понимании Солдата кодировка – необходимость, фундамент, который расставлял всё на свои места, ставил задачу, подсказывал ориентиры и придавал действиям значимость, вес. Но если Зимний мог включать свои навыки и силу без кода, значит, это возможно в принципе. То есть кодировка – не залог существования Солдата, а просто вектор, направляющий его. Только Солдату это не объяснить. Его не вызвать на разговор и не разложить всё по полочкам, не перевербовать. Разве что он сам примет Баки в качестве собственного куратора или вектора. Значит, Баки должен перевесить его непробиваемость своей ментальной силой. Стрэндж прав, настрой Баки – ключевой момент. Это должна быть не маска уверенности, а настоящее убеждение, всё-таки Солдат читает его изнутри. Малейшее колебание – и попытка Баки не поддаться кодировке и взять всё под свой контроль схлопнется, как мыльный пузырь. Код ломал Баки десятки лет, загонял в ментальную ловушку, на дно подсознания, подменял личность, делал из него оружие в чужих руках. Сейчас есть что противопоставить – они собрали фактически команду мечты, обеспечили медицинское оборудование, круче которого если и есть, то не на этой планете. Кроме того, Баки давно избавлен от обнулений, ему вернули память. Есть на что опираться – как сознательно, так и подсознательно. И всё равно гарантий никто бы не дал – закодировал же его Земо тогда, в Австрии, и было это спустя два года после последнего обнуления. Хватит ли у него сил выстоять на этот раз – неизвестно.---
Пару дней спустя события стали развиваться стремительно и совершенно в другом направлении, заставив остальные проблемы померкнуть и отступить в тень. В Ваканду одно за другим стали приходить штормовые предупреждения, их темп и уровень тревожности росли поминутно. По этому поводу в Центральном отсеке Цитадели экстренно засели Т’Чалла, Шури, Окойе, В’Каби и руководители служб спасения, экстренной помощи и оповещения. Уже спустя полчаса поочерёдно покидали его практически бегом, на ходу выкрикивая кому-то предварительные указания в бусины на запястьях. Наташа молча наблюдала за этой заварухой со стороны пару минут, провожая взглядом бегущих, затем позвонила Стиву: – Роджерс, слушай, что-то происходит. Хватай Барнса и тащи сюда. Тебе Т’Чалла точно скажет больше, чем мне. Похоже, всё серьёзно. Стив примчался один и сразу пожалел, что не уговорил Баки, не настоял. Не хотел давить, толком не зная, что происходит. Обстановка царила взвинченная. Фоновый сигнал дополнялся голосовым уведомлением, по интонации очень похожим на "Mayday":“Waital! Jalada kiwango chajei shani” (Тревога! Стихия, категория 5)
Т’Чалла появился из дверей Центрального отсека буквально бегом. Стив решил пробежаться рядом. – Т’Чалла, я могу спросить, что происходит? Если какая-то угроза, я… мы можем пригодиться. И очень хотим помочь. Король резко остановился, глянул на Стива и кивнул: – Да, твоя команда к экстриму готова. Но только если уверены, что сами хотите – дело опасное. – Мы готовы, только скажите. – Хорошо. Тогда вернись в Центральный отсек. Там у Шури все данные и общий план действий. А я должен бежать, если хочу успеть помочь северному региону – он первым попадёт под удар. Т’Чалла коснулся ожерелья, активировал боевой костюм и умчался в сторону взлётной площадки, где его уже ждал королевский джет. Стив развернулся и рванул в противоположную сторону, в Центральный отсек. – На нас идёт буря столетия, – объяснила Шури, указывая на огромный монитор со спутниковой трансляцией, отображавшей широкие белые завихрения. – В Индийском океане, милях в 150 от побережья Сомали извергся подводный вулкан. Он поднял волну, которая закрутила вихрь с Сомалийским течением, там такое началось! Восточная Африка ходуном ходит. Наперерез с северо-запада несётся атмосферный фронт с проливными дождями и шквальным ветром. Их столкновение ожидается как раз над Вакандой, и совсем скоро. Подробности позже, пока не до этого. В двух словах – будет ураган с ливнями почти втрое сильнее обычного, и частота ударов молний умножится на столько же. Это высшая – пятая – категория шторма. Во что выльется, мы не знаем. Паниковать – не наша тема, но с таким мы ещё не сталкивались. Они с Окойе переглянулись, и та кивнула: – Ваши люди, Кочевник, сильны. И ни один лишним не будет. Всё, я к своим Дора. – Okoye, na ilahawin, wai baxaya oroy waja sodo nodonay, – окликнула её Шури. (Не забудь, они отбывают, а ты возвращаешься) – Waxei medesh. – Окойе скрылась за дверью. (Я помню) – Сколько у нас времени? – спросил Стив, прикидывая, каковы шансы убедить Баки явиться сюда по телефону или всё-таки лучше сбегать за ним. – Почти нисколько. Час-полтора максимум. – Ясно. Я и моя команда готовы помочь, я им только сообщу, – Стив выхватил телефон, сбросил Баки, Сэму и Наташе срочные вызовы. – Может, население эвакуировать? – Уже, для этого есть убежища. Золотой город накроем куполом, но под угрозой поля и поселки – дома, мастерские, загоны для скота и прочее. Взгляни вот сюда. Шури раскрыла в бусине виртуальную 3D-карту Ваканды и движением пальцев увеличила масштаб.---
Баки заканчивал шлифовать очередной камень для внутренней облицовки своей будущей печи, когда внезапный резкий порыв ветра швырнул густой пылью. Баки вскочил, сплюнул горчащую вязкую слюну и, бормоча что-то из местной лексики, стал тереть глаз живым запястьем. Сморгнув остатки пыли, он огляделся. Посёлок буквально лихорадило. Ветер гнул ветви деревьев и размахивал занавесками на входных арках хижин, рвал с верёвок и оград выстиранные вещи. Народ метался по улицам, мамаши гортанными выкриками звали детей, мужчины отрывисто перекликались и махали руками, мелкая домашняя живность с воплями носилась в клубах поднятой ветром пыли и пересохшего грунта. Шаман в расписной высокой маске пританцовывал, кружась на месте внутри пыльного вихря, и выкрикивал заклинания, вскидывая руки к небу, его ученики, обступив, повторяли за ним. Небо потемнело – с северо-востока ползли плотные тяжёлые тучи, перекрывая горизонт, они поблёскивали и периодически роняли ломаные ветви молний под аккомпанемент громовых раскатов. Баки пожал плечами – гроза и гроза, что такого. Можно подумать, грозу не видели. Выкрики за оградой слились в сплошной белый шум, вылавливать отдельные слова не было настроения. Баки собрался унести не дошлифованный камень в хижину и закончить там, но испуганный вопль малышки Вен-Бига из-за ограды заставил передумать: – Nax Di! Nax Di! Cadhada abe Dewi Bast! (Гнев богини Баст!) Она махнула рукой в сторону туч и умчалась. Похоже, дело плохо, если поминают богиню с таким благоговейным ужасом. Вот куда Стива понесло. Баки метнулся в хижину, откинул крышку плетёного сундука и стал быстро переодеваться. Вынырнув из горловины футболки, схватил телефон – двенадцать пропущенных: восемь от Стива, четыре от Наташи. Баки чертыхнулся, сунул телефон в зубы и, на ходу застёгивая штаны, выскочил из хижины. Тучи перекрыли уже полнеба, солнце ещё жарило с западной стороны, но стало ощутимо холоднее, запахло сыростью. Ветер завывал, массивные тучи вдалеке швырялись длинными ветвистыми молниями, грохоча вдогонку, густая пыль и обрывки ветоши носились по опустевшему посёлку, а каменной Баст уже не было видно даже с суперсолдатским зрением. Баки выбрал быстрый набор, прижал телефон к уху и рванул со всех ног в сторону Цитадели.---
По стёклам хлестали тяжёлые струи, сквозь них прорывались отблески молний. Наташа отвернулась от окна, застегнула ремень костюма и поправила ворот, когда в наушник ворвался голос Стива: – Нат, ты Баки видела? – Нет, а что? Ты же сам сказал: он бежит сюда. – Несколько минут назад перестал отвечать. – Чёрт, – прошипела Наташа как можно тише, – ладно, сейчас найду его. Ты где? – У взлётной площадки. Ливень стеной. Наташа выскочила из своего отсека и чуть не столкнулась нос к носу с взмокшим Барнсом. Тот тряхнул влажными волосами, показал Наташе погасший телефон, с которого до сих пор капало, и выпалил: – Где Стив? Наташа усмехнулась и нажала сенсор шифрованного канала связи: – Роджерс, нашлась твоя пропажа. Мы сейчас будем. Уилсона звать? – Отзвонился, бежит. Жду вас. Наташа вопросительно глянула на Баки и тронула своё ухо кончиком пальца: – Гарнитура где? – Здесь, – Баки полез в нагрудный карман кевларового жилета уже на бегу. Взлётная площадка теперь больше напоминала изнанку водопада, Наташа и Баки притормозили в паре шагов за спиной у Стива, тот обернулся: – Баки! Ты в норме? – Я – да, телефон – нет. Какой план? Стив указал на подлетающий джет, силуэт которого за плотным ливневым потоком казался призраком. Стиву пришлось кричать, чтобы перекрыть раскаты грома и оглушающий шум воды: – Нас просят помочь в районе второй дамбы. Грузимся! – Стив заглянул за спину Баки: – Сэм, давай быстрее! На борту, кроме пилота, находились генерал Окойе и пара бойцов из Приграничного племени. Джет закрыл входной люк, грохот бури приглушило. После разворота взяли курс к водопадам. Фактически, летели прямо в черноту туч, висевших так низко, что казалось, они лежали на гребне водопадов, и ветви молний сползали прямо по воде. Когда покинули территорию Золотого города, активизировался защитный купол. Джет раскачивало и встряхивало при попадании молний, как в зоне турбулентности, только в разы сильнее, снаружи по поверхности корпуса искристыми волнами пробегали разряды. Все держались, кто за что мог. На боковом мониторе центрального пульта значилось: – Bocquor T’Challa ede Dora Milaje – biyo xidhe 1, Bihrnin Bashengha (Король Т’Чалла, Дора Милаж – дамба 1, город Башенга) – Gotenta 2 ate qabile Xudutatha jore – Bihrnin T’Chaka (2-й отряд племени Приграничья – город Т’Чака) – Gotenta 3 ate qabile Xudutatha jore – biyo xidhe 3, Bihrnin Azzariiya (3-й отряд племени Приграничья – дамба 3, город Аззария) – Guide V’Kabii ede Gotenta 1 ede 4 ate qabile Xudutatha jore – Atagha ku xiga Menha N’Gaii (Генерал В’Каби, 1-й и 4-й отряды племени Приграничья – Долина под Мена Н’Гай) – Guide Okoye ede Yeyga Сad ede Nomad ate diyo Gotenta – biyo xidhe 2, Atagha ku xiga Niyanza (Генерал Окойе, Белый Волк, Кочевник и команда – дамба 2, долина Ньянза) – Не можем поднять вторую дамбу. – Окойе говорила сухо и быстро. – Система застопорилась. Нужно заставить её работать, иначе долину просто смоет, посёлки на невысоких холмах – тоже. Ливень уже над дальним краем водопадов, они хлещут вдвое сильнее, а как только накроет озеро, вода поднимется за минуты. Шури сообщила, что уровень воды может дойти до половины купола. – Есть схема конструкции дамбы? – вклинился Стив. – Есть. Окойе открыла на главном экране схему. Дамбу 2 построили между гористыми склонами окраины водопадов, и те становились откосами, когда полотно дамбы поднимали из подземной вертикальной ниши. Внутри подножий этих склонов были вмонтированы подъёмные механизмы. – Imans hala, – отрапортовал пилот. – Hang dang. – По-английски, Н’Тогу, – напомнила ему Окойе. – Мы на месте. Режим зависания. Джет крепко тряхнуло, он дал крен влево, корпус завибрировал. Пилот вцепился обеими руками в пару рычагов, к нему подскочил Сэм, перехватил второй пульт. Вдвоём получилось лучше. Тряска не прекратилась, но выровнять джет они смогли и дальше удерживали вместе. Внизу плескался слой воды, судя по данным на основном мониторе, на пятнадцать футов выше обычного уровня реки, и с каждой минутой он поднимался на пару дюймов. – Нужно понять, в чём суть проблемы. Есть эхолот или что-то в этом роде? – спросил Стив. Вакандцы переглянулись. – Ну... звуковой отражатель такой, чтобы показать, что под слоем воды, – Стив развёл руками, не зная, как ещё объяснить. – Так бы и сказал: глубинный сканер, – пожала плечами Окойе. – Грунтовый тоже есть. Стив кивнул, сканер так сканер. Окойе склонилась над пультом и вывела на монитор изображение. Ветер дёргал джет, молнии продолжали жалить его, и экран немного вздрагивал, но разобрать было можно. Правый край ниши, из которой должна подниматься дамба, оказался согнут, и правый подъёмник стопорился. – Н’Тогу, а смести-ка нас на десять футов правее, – попросил Баки, впившийся глазами в экран. Джет качнуло, изображение стало менять ракурс. Повторное сканирование показало глубокую ломаную вмятину в правом скалистом откосе дамбы. – Похоже, сюда целый пучок молний ударил, вибраниум так просто не согнуть, – объявила Окойе. – Нам бы магнитный пресс для выравнивания. – А он есть? – В лаборатории есть, в ремонтных доках тоже. Только у нас нет ни минуты, чтобы туда... – Окойе осеклась, быстро огляделась по сторонам, крикнула пилотам: – Держите джет! – и метнулась к клавише, открывающей люк. Тот отклонился, разевая пасть, внутрь ворвался сырой ветер, резкий шум ливня, джет снова накренило, по полу потекла дождевая вода. Окойе на секунду ослепило вспышкой молнии. Проморгавшись, она успела заметить краем глаза тёмную тень, промчавшуюся к открытому люку за её плечом. – Куда, твою мать! – прорычал Баки, рывком вибраниумной руки отобрал у Окойе сложенное копьё и исчез в проёме люка, прыгнув в ливневый поток следом за тенью. – Стоять! – запоздало заорала Окойе, её крик утонул в грохоте бури. Сливая натёкшую воду, люк пополз вверх, и Окойе обернулась – у клавиши регулировки стояла Наташа. – Ты что творишь? Вы все ненормальные, что ли? – Простите, генерал. Вы правы, мы все чокнутые, особенно эти двое. Зато они – суперсолдаты. Каждый стоит элитного отряда. Окойе зло покосилась на мокрый люк: – Знаю, Шури говорила. Мутная вода бурлила, как в кипящей кастрюле. Найти Роджерса было, в принципе, нетрудно даже там – силуэт выделялся. Он пытался вручную расчистить засор из камней, обломков ветвей и комьев грунта, набившихся в изгиб ниши. Баки подплыл, дёрнул его за рукав, покрутил пальцем у виска и оттолкнул в сторону. Стив только успел развернуться, как Баки отпрянул, раскрыл копьё и с расстояния всадил в засор разряд. Фонтан грязи, камней и ветоши вырвался из погнутого края ниши. Стив кивнул, показал Баки указательным пальцем вверх и вниз, мол, сейчас вернусь, оттолкнулся от дна и выплыл на поверхность, борясь с течением. Сделать вдох было, мягко говоря, непросто – ливень стоял стеной, вдохнуть было практически нечего. Стив отплыл немного в сторону, ухватился за выступ скалистого склона, ещё не скрытый водой, чуть склонился вперёд, подставив под хлещущие струи затылок, шею и плечи, и с силой втянул в себя сырой воздух, поневоле хлебнув дождевой воды. Набрав побольше воздуха, Стив вернулся под воду. Его отнесло дальше, чем казалось. Разыскав Баки, перехватил за руку, развернул к себе, другой рукой притянул за затылок и впился в губы, отдавая часть вдоха. Почти поцелуй, только не время и не место. Баки широко раскрыл глаза, медленно сморгнув наваждение. Стив отпустил его, встретил взгляд и кивнул. Засор в целом уже был прочищен, течение само вымывало остатки. Стив показал вверх. Оба оттолкнулись от дна и вскоре вынырнули – из одной воды в другую. Ливень и не думал затихать, ветер трепал мокрые волосы, дождь заливал глаза, молнии беспорядочно разили. Труднее всего было перекричать рёв бури. – Надо выровнять край ниши, Бак! – У нас только это, – тот приподнял над потоком копьё. – Сгодится. – Ладно, тогда по очереди! Учти, я за тобой смотрю, Роджерс! В наушнике Наташи зашипело, сквозь фоновый грохот еле прорвался голос Стива, хотя тот явно орал: – Нат, запускайте подъёмники! Мы будем ровнять загиб! – Поняла! – она обернулась к Окойе: – Генерал, они просят включить подъёмники. Говорят, выровняют край ниши. – Как? Чем? – Вернутся – расскажут. Запускаем? – Ладно, – Окойе метнулась к пульту. – Включаю по сигналу! – Стив? Стив! Роджерс не отвечал, в наушнике глухо шумело, затем звук стал резче и прорвался голос Барнса: – Нат, давай! Наташа махнула Окойе, та нажала запуск, увеличила давление. Подножие правого каменного откоса вздрагивало. Стив и Баки поочерёдно всаживали разряды в изгиб ниши, это вынуждало его понемногу отклоняться в нужную сторону, изнутри с гулким скрежетом прорывалось полотно дамбы. От встряски водяной поток стал завихряться. Парни передавали друг другу копьё, чтобы всплыть на поверхность, там поймать между ливневыми струями глоток воздуха и вернуться сменить друг друга, стараясь проскочить между молниями, которые прошивали воду со всех сторон. Наконец, гребень дамбы показался над краем ниши и пополз вверх. Изгиб ещё не разогнулся как следует и оставлял длинную царапину на полотне дамбы, высекая синие искры, которые тут же исчезали в воде. Поток замедлился, понемногу дамба перекрывала его, и глубина начала расти. Стив схватил Баки за запястье и потянул к себе, указывая вверх. Тот помотал головой, мол, ещё не всё, вывернулся и всадил ещё несколько разрядов из копья в край ниши. Помогло, рост полотна дамбы ускорился. Баки увлёкся и продолжал палить в уже почти ровный край ниши, а поверхность воды быстро отдалялась. Нужно было срочно принимать меры. Стив схватился за копьё и заблокировал его, заставив остриё нырнуть внутрь, рванул за рукоять к себе и поволок наверх возмущённого Баки. Тяжело дыша, они барахтались между ливнем и мутной водой. Над ними висел джет, с него опускался трос с балластом. Стив перехватил узел, оценил трос – двоих явно не выдержит. Сбросил балласт и сунул карабин Баки, мол, ты первый. Тот кивнул, взялся за трос, резко защёлкнул карабин на наплечном ремне Стива и дёрнул дважды. Стива тут же поволокло наверх, он только успел оглянуться и прорычать: – Бак! Да чтоб тебя... Тот ухмыльнулся вдогонку и исчез за непроглядным ливнем. Карабин натянул трос до отказа, расстегнуть было невозможно, и весь путь наверх Стив проклинал собственную непредусмотрительность. Баки оказался ловчее, перехитрил. Стива ещё не дотащило до раскрытого люка, а он уже орал: – Ещё балласт тащите! Или я прыгну! – Есть у нас, есть. – Наташа подтянула его за наплечные ремни к себе и отстёгивала карабин, а новый балласт уже несли. Стив стоял на одном колене у края люка, держась за поручень, и смотрел вслед уходящему тросу, готовясь в любой момент прыгнуть. С него на пол стекала вода, ветер плескал ливневые струи в лицо. Наташа придерживала его сзади за наплечный ремень, но больше для очистки совести. Если он всё-таки рванёт вниз, удержать не получится. Индикатор мигнул, давая понять, что трос получен, а Стив так и стоял на низком старте у края, пока Баки не протянул ему сквозь вертикальный поток вибраниумную руку. Пластины пальцев, жёстко сомкнувшись на ладони Стива, оставили несколько порезов, он даже не заметил. Втащил Баки внутрь, вцепился в него мёртвой хваткой, рыча: – На кой надо было меня так пугать, Бак? – Сам не лучше. Напомни, кто прыгнул первым? Наташа отвернулась, пряча улыбку, нажала клавишу закрытия люка и отошла к Окойе. Та потирала ободранную ладонь: – Ну, Белый Волк, cajiga, он мне ещё ответит за свои фокусы. (сволочь) – Да ладно, генерал. Им простительно. – Мы могли всё это сделать втроём, – проворчала Окойе. – А кто тогда поднимал бы дамбу? Я бы разобралась, но счёт шёл уже на секунды. Наташа глянула в сторону закрытого люка. На полу, опираясь спинами о стену, бок о бок сидели два промокших насквозь суперсолдата и исподтишка косились друг на друга. – Стив, прикинь, мы копьё уронили. – Надеюсь, Окойе нас не убьёт. – Не убьёт. А то некому будет нырять за ним. – Бак, остынь. Я сам нырну. – Ага, сейчас. Кто тебя отпустит. Эта зона джета была затемнена, и они украдкой держались за руки, переплетя живые и вибраниумные пальцы.---
Буря ревела, выла и грохотала, плела узоры из молний по куполу, и они рассыпались, стекали искристыми полосами, захлёбываясь в ливневых потоках. Джет вернулся через портал, доставив взбудораженных парней, не сознающих, насколько промокли и вымотались – не до того было, только во рту горчило от привкуса мутной воды, и пришлось долго отплёвываться в раковину санузла, прежде чем удалось попить воды. Затем прошли прямиком в Центральный отсек, где слушали рапорты экстренных служб, действия и связь между которыми координировала Шури. Все, кто сошёл с джета, были готовы срочно мчаться куда-то ещё при первой же необходимости. Примерно через час их попросили проверить входные фильтры водоотводящей системы. Снова пришлось лететь в бурю, чтобы прочистить решётки фильтров от набившихся комьев грунта, камней и обломков веток. Глубина и сила напора воды стали меньше благодаря поднятой дамбе, и хотя ветер не думал слабнуть, участвовали уже все – от Сэма до Окойе. Понемногу потеряли счёт времени, просто краем сознания фиксировали, что настала ночь. Ближе к утру буря выдохлась. Дождь не закончился, но его натиск заметно снизился, и после того, что было, практически вышел в ноль. Тучи растеряли тёмные краски, поблёкли, поредели, поднялись выше. Молнии почти прекратили мелькать. Измученные тяжёлой ночью, Стив и Баки добрались, наконец, до своего отсека, когда небо на востоке начало сереть. Они были выжаты так, что даже есть не хотелось – только спать. В душе ополоснулись наспех – сказывался передоз воды во всех смыслах. Завалившись в кровать, они вырубились под репортажи о последствиях удара стихии с фоновым переводом на английский. Перед провалом в глубокий сон Стив успел уловить краем сознания: "Жертв нет".---
Проснувшись ближе к обеду, Стив вяло перемещался по отсеку, думая только о том, что кто-то мог последовать за ними в поток, к нише, и пострадать. Пришлось бы спасать человека, и решать проблему остался бы только один из них двоих. Повезло, что не понадобилось. А главное – они сумели, наконец, оказаться чем-то полезными Ваканде. Промокли до самых костей. Казалось, вода пробралась даже в мозг и до сих пор плескалась там, мешая восстановить привычный ритм мышления и уровень реакций. Как механизм, который разобрали для профилактического ремонта и медленно собирали обратно. Стив даже немного завидовал Баки, который ещё спал. Слава Богу, без снов. Проснувшись, Баки сел на постели, потирая сонные глаза. Стива обнаружил сидящим в кресле и жующим что-то под тихий аккомпанемент информационного выпуска. На столе красовался поднос, щедро обставленный королевским шеф-поваром. Стив обернулся, заулыбался: – Наконец-то! Как ты, соня? – Нормально, – Баки зевнул, потянулся, изогнувшись по-кошачьи гибко, небрежно прочесал пятернёй спутанные волосы, заправил за ухо прядь. – Давай, что там полагается вакандским водолазам после успешных погружений. Стив придвинул поднос ближе, и через секунду Баки, жмурясь от удовольствия, вгрызался в аппетитное мясо индейки, запечённой с овощами и козьим сыром, а Стив возился с кофе-машиной и любовался своим сокровищем исподтишка.---
Они явились в Центральный отсек уже через час и предложили помощь. Их отправили в долину Мена Н’Гай – самый пострадавший регион, в основном по части жилья и хозпостроек. Стихия, потрепавшая страну, отступала, хотя последствия ещё долго предстояло разгребать. Техника уже прибыла на место, но ни одни сильные руки лишними не были, и вся team-Cap трудилась на благо региона до глубокой ночи. С неба снова лило, правда, на фоне угасшей бури это был мелкий моросящий дождик. В Мена Н’Гай разгребали завалы и отстраивали полуразрушенные дома, загоны и навесы для скота, укрепляли оползшие участки, делали дополнительные отводы воды. К ночи усталость снова навалилась уже знакомой тяжестью, зато провернули столько работы, что даже слегка не верилось. Местное население провожало возгласами: – Mahad sani! Dewi Bast ha idihin barakeyo! (Спасибо! Благослови вас Баст!). Приглашали в гости после новолуния на праздник возрождённого посёлка. На следующее утро Стив и Баки решили наконец навестить посёлок Doxama Kito. Шли через луговину, боясь загадывать, что их ждёт. По прикидкам, наводнение не должно было дойти сюда, но точно они не знали – не все данные о последствиях успели отсмотреть. Когда показались первые хижины окраины, от сердца отлегло. Постройки почти не пострадали, ветер разломал часть ограждений, сорвал кровли, и жители деловито хлопотали у своих домов. Детвора носилась по улочкам, отлавливая мелкий скот и птицу. Увидев Баки, улыбались, махали и кричали ему: – Yeyga Сad! Yeyga Сad! Кто-то вспомнил, как Белый Волк называл своего друга, и вслед донеслось: – Nomad! Nomad! Волна возгласов прокатилась по деревне, пока они шли к хижине Баки. Домик уцелел, только кровлю перекосило, занавеску сорвало с входной арки, внутрь нанесло адовый слой сырой пыли, превратившейся в грязное месиво, и часть глиняной посуды была разбита, черепки валялись на полу. Баки вошёл, остановился и обернулся к Стиву: – Чувствую себя примерно как моя хижина. – В смысле? – Башка набекрень, что-то разбилось, но жить можно. Только в порядок бы привести. Провозившись около часа, они вернули на место и укрепили кровлю, когда во входной арке появился силуэт малышки Вен-Бига. – Hadiyad adiga timid rerkayga Yeyga Сad, – торжественно заявила она, подошла и вручила Баки сложенный в несколько раз кусок расшитого красного полотна. – Dewi Bast ha idihin barakeyo de Yeyga Сad ede Nomad waad ku biyo xidhe. (Подарок Белому Волку от моей семьи. Пусть богиня Баст благословит Белого Волка и Кочевника за дамбу) Баки сделал серьёзное лицо и с поклоном принял подарок. Вен-Бига взяла его за вибраниумную руку и усадила на кушетку: – Adha kuje cawiyo. (Позволь, я тебе помогу) Она встала за спиной Баки, маленькие пальчики ловко запрыгали по длинным тёмным прядям и на раз-два собрали их в удобный пучок на затылке. Вен-Бига вытащила откуда-то из-за пояса узкий ремешок и завязала поверх пучка. Отступила на пару шагов, оценила результат, удовлетворённо кивнула и вдруг подбежала к Баки, на секунду крепко-крепко обняла его, отскочила и тут же удрала, сверкая пятками. Баки кричал ей "Mahad sani!" уже вдогонку. Красное полотно так и лежало на его руках. – Теперь у нас есть новая штора на входную арку. – А у меня, я так понимаю, появился серьёзный конкурент, – усмехнулся Стив. После малышки Вен-Бига началось настоящее паломничество к хижине Белого Волка. Нанесли новой посуды, целое блюдо фруктов, дыни, пару ананасов, стопку лепёшек, кувшин молока, ломти свежего сыра, большую миску папайи, несколько полотняных полотенец и пару покрывал. Отказы тут не просто не принимали – их вообще не понимали. К ночи в восстановленной хижине Баки можно было закатить целый пир, если бы на него остались силы. Всё ушло на выгребание куч пыли. Пришлось даже мыть хижину изнутри, чтобы избавиться от налипших слоёв грязи. На западе остатки туч подсвечивало алым диском уходящего солнца, когда втащили обратно подсохшую чистую кровать, сундук и остальную утварь. Обоих парней хватило только на то, чтобы поужинать – глаза уже слипались. Наевшись до отвала, рухнули в постель. В эту ночь никому из них ничего не снилось.---
Утром Стив проснулся один. Солнечный свет, приглушённый скоплениями серых облаков, робко заглядывал в хижину между краями входной арки и шторы. Знакомая жара понемногу возвращалась, испарения насыщали воздух, делая его гуще, тяжелее. Тело немного ныло. Сбитый график тренировок команды уступил новой деятельности, и та спровоцировала непривычные формы усталости, нагружая мышцы принципиально иначе. Стив поднялся, хлебнул воды из кувшина и вышел из хижины. Баки не было поблизости, но вопрос, где его искать, как-то не возник. Наверняка его мускулы тоже давали о себе знать, а лучший способ снять напряжение – поплавать. Тем более, что пресыщение водой уже отпустило, да и окунуться в притихшее озеро в разы приятнее, чем в бурлящий мутный поток. Стив пересёк полосу густых зарослей позади хижины, прошёл знакомой тропой и вышел к берегу. Здесь было пусто, но на песке остались отпечатки ступней, полотенце и майка Баки. Стив вошёл в воду до лодыжек, остановился и прикрыл глаза козырьком ладони. Если Баки решил окунуться, скоро вернётся. Несколько минут спустя ярдах в пятидесяти от берега поверхность озера всколыхнулась, и Баки вынырнул в туче брызг, вертя головой, как лев гривой. Вышел, отфыркиваясь и тараня толщу воды мускулистыми ногами, кивнул Стиву, подобрал полотенце и зарылся в него головой по самую макушку. На его загорелое тело в сверкающих каплях невозможно было не залюбоваться. Стихия, обрушившая на Ваканду миллиарды галлонов воды и бешеные ветры, устроила Баки своевременную, опасную, но необходимую встряску. Он вышел победителем и воспрянул духом. В глаза вернулся отблеск знакомого огня, сила читалась в каждом движении. Баки был близок к тому самому подъёму, которого они добились миссией в Бразилии. Гидровский поезд из прошлого, выбивший его из колеи, не отпустил окончательно, слишком больная тема, но сейчас давил меньше. Если бы ему подобрали хоть какую-нибудь альтернативу, Стив бы тут же попросил Вижна связать его со Стрэнджем. В голове мелькали обрывки недавнего разговора с Вандой: "Воспоминание о падении – одно из ключевых". "Инстинктивный ужас перед смертью и пик веры в то, что ты этого стоил, переплетены в одно". "Дают такой размах, что зашкаливает за все пределы". Телефон в кармане тихо зажужжал. Стив достал его, взглянул на экран –сообщение от Наташи:"Если что-нибудь нужно тебе или Барнсу, только намекни. Разговор по душам, ужин в Париже, космический корабль, цистерна вискаря, звезда с неба – что угодно".
Стив усмехнулся уголком рта. Звезда с неба – а что, эти могут. Разговор – само собой, но не сейчас. Ужин в Париже – потом, когда будет что отметить. Космический корабль – вроде как не требуется. Стоп. А кое-что другое пригодится. Стив еле удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу – как он раньше не сообразил? – Бак, ты не против пройтись? Тот обернулся: – Что-нибудь важное? – Думаю, да. У меня появилась идея. Баки покачал головой, проворчал: – Знаю я твои идеи, – но спорить не стал. Они наспех перехватили что-то и спустя четверть часа уже шагали к Цитадели, дожёвывая на ходу. Баки не наседал с расспросами, только чуть изогнул бровь, когда Стив сказал, что нужно переобуться. В своём отсеке сандалии сменили на ботинки, и ноги привычно ощущали подошву армейской обуви. – Сейчас сам всё увидишь, Бак. Они перешли к Кургану. В лифте Стив выбрал четвёртый ярус вибраниумной шахты – там находился терминал перехода сервисных служб в сектора транспортировки. Двери разъехались в стороны, выпуская их в один из шлюзов, примыкающий к огромной спирали прозрачных туннелей для перевозки вибраниума. Баки обвёл взглядом разветвления, проводил глазами мчащийся состав и тихо спросил: – Думаешь, сработает? – Не знаю. Но хочу попытаться. Звуковые панели по обеим сторонам магнитно-светового монорельса дружно наклонились, и вибраниумная рука Баки онемела. Мимо пулей пронеслась цепь вагонов, поток воздуха резко заутюжил волосы вправо. Панели выпрямились и отключились, руку Баки тут же отпустило. Шевелюры выправили, прочесав пятернёй – живой и вибраниумной – почти синхронно. – Ну, как тебе идея? Баки покачал головой: – Ничего лучше не мог придумать? – Бак, это единственный доступный нам вариант. Если подумать, не такой уж плохой. – Уверен? Стив огляделся по сторонам и кивнул. Баки указал на панели: – А ты в курсе, что они блокируют вибраниум? Мою руку в том числе. – Знаю. Вообще-то, есть пара участков с замедленным ходом, там панели не активны, но мы пришли сюда не кататься. И нам хватит трёх рук на двоих, даю слово. Или я не Стив Роджерс. Баки прищурился, глянул влево – следующий транспортный состав уже был на подходе. Обернулся к Стиву: – Ну что, банзай? – А чего ждать? Они кивнули друг другу и впились взглядами в несущуюся к ним цепь вагонов. Не сговариваясь, сорвались с места и помчались вдоль подсветки магнитного монорельса. Стив прыгнул на стену ближайшего вагона первым, вцепился пальцами в боковой поручень, почувствовал ступнями узкую подножку и оглянулся – Баки запрыгнул следом, отстав примерно на пол-вагона. Ухватился правой рукой, вибраниумная безвольно повисла в воздухе. Под звуковыми панелями её раскачивало по ветру, как лозу. Стив быстро сместился боковыми шагами по подножке вплотную к Баки, обхватил его спину левой рукой и прижал теснее к стене вагона. Они летели над полотном трассы, вжавшись лоб в лоб, волосы смешались в скоростном потоке воздуха, звуковые стабилизаторы по обочинам слились в сплошную светящуюся полосу. Левая рука Стива так надёжно держала, что Баки казалось – можно вообще разжать пальцы. – Идея дурацкая, конечно, – Стив улыбался и почти кричал, перекрывая свист ветра. – Как и все твои идеи. – И всё-таки лучше, когда вагон не один. Когда есть из чего выбирать. Он склонил голову и впился поцелуем в губы Баки. Тёплые и сухие, они дрогнули, приоткрылись навстречу, языки соприкоснулись, и обоих повело – на бешеной скорости, вжавшись в стену вагона, забитого вибраниумом под завязку, стоя на узкой подножке, они целовались в мощном воздушном потоке, терзая губы друг друга, упиваясь этим сумасшествием – одним на двоих. Мимо летели огни, стены шахты переливались синими отблесками вибраниума, и казалось, их затянуло внутрь огромного смерча, где целоваться могут только безумцы. Или два бруклинских парня, решивших навёрстывать семьдесят вынужденных лет врозь. Когда состав успел пройти всю спираль туннелей, они не заметили. Скорость упала, воздушный поток пошёл на убыль, конечная станция маршрута была уже близко, и звуковые панели на обочинах отключились. Левое плечо Баки привычно потяжелело, в вибраниумную руку вернулась управляемость. Поцелуй пришлось разорвать. Они соскочили с подножки почти одновременно, состав как раз поравнялся с грузовым терминалом и остановился. Стараясь держать нечитаемые выражения лиц, пересекли служебный выход. Глянули друг на друга исподлобья. – До хижины далековато, – Стив шёпотом озвучил общую мысль. – В наш отсек. Сейчас. Они еле держались, чтобы не бежать к Цитадели, затем – по коридору. Внутрь своего отсека ввалились, жадно целуясь, как только дверь поехала в боковую нишу и, впустив их, закрылась. В головах плыло и шумело, кровь горячечно пульсировала в висках, руки шарили по спинам, по ягодицам, сминали сквозь ткань, смещались к ширинке и торопились нырнуть поглубже за пояс, коснуться, сжать. Ботинки сбрасывали, толком не расстегнув, одежда трещала в дрожащих от нетерпения руках. Когда наконец слились кожа к коже, их как будто оплела одна из запоздалых молний – окатило волной микроразрядов, сердца удвоили ритм и силу. Целовались ошалело, неистово, как будто собирались проглотить друг друга, выпить до дна. В паху горело, налитые горячие стволы тёрлись, тесно соприкасаясь по всей длине, пока ладони мяли ягодицы, а кончики пальцев ныряли между ними, дразнили, задевая вход. Стив чуть отклонился, заглянул в помутневшие глаза Баки и сжал в кулаке две зудящие от предвкушения головки, обвёл подушечкой большого пальца контур, смешивая подступившую смазку. Вибраниумные пальцы сомкнулись поверх его кулака и жёстко задвигались, задавая темп. Стив вжался лицом в шею Баки, и от частого ритма казалось, что весь отсек ходуном ходил. Баки зажмурился, запрокинул голову и протяжно застонал. Накрыло остро и ярко, как вспышкой, ослепило, одурманило, обожгло. Вязкие струи стекали по животам, Стив хрипло и часто дышал в металлическое плечо Баки, поддерживая его левой рукой – ослабшие колени подкосились. Как добрались до кровати, не помнили. Немного отойдя, перекатывались по постели, поочерёдно подминая друг друга под себя, наслаждались медленными глубокими поцелуями. Новое возбуждение накатывало мягкими волнами, в паху снова приятно тянуло, ягодицы покалывало, в члены возвращалась упругость, их сладко подёргивало, когда губы настойчиво мяли соски, тревожили пах. Лежащего на спине Стива выгнуло в пояснице, когда Баки вобрал в рот глубоко и уверенно, и под веками заискрило от тянущего неторопливого ритма. Он длился и длился, заставляя дрожать и извиваться из-за ловкого и сильного языка Баки. От быстрых толчков в мягкое нёбо потемнело в глазах, закружило, скрутило и наконец вытолкнуло в оцепенение, в невесомость. Медленно сморгнув пелену, Стив долго смотрел в густые тёмные пряди на макушке Баки, уложившего голову ему на грудь. Пальцы зарылись в волосы, мягкими движениями повторяя ритм дыхания. Стив осторожно приподнялся, переложил Баки на спину. Навис над ним между разведённых коленей, завёл его руки за голову и целовал лоб, виски, скулы, губы, колючий подбородок, шею, шрамы вокруг металла, грудь. Сместился ниже, вылизал пах, длинным движением языка провёл от мошонки вверх по стволу, накрыл губами головку и массировал, то погружал, то выпускал, дразнил, упиваясь стонами. Под краем матраса нащупал тюбик, быстро мазнул гелем, лёг – нет, навалился сверху. Вошёл медленно, осторожно, и замер, теряясь между горячей теснотой Баки и зрелищем его поплывшего взгляда из-за полуприкрытых век. А затем были долгие размеренные толчки, пальцы снова сжимали за его головой два разных запястья, и он таял, растворялся, плыл в этом ритме, кусая яркие губы, наслаждаясь и завораживая Стива вот таким собой – возбуждённо-расслабленным и обжигающе, невозможно красивым.---
Стив очнулся в предрассветных сумерках. Индикатор на узкой боковой панели высвечивал время "5:56 a.m." Поперёк груди, чуть поблёскивая золотистыми прожилками, лежала вибраниумная рука, шею приятно щекотало ровное дыхание. Стив почувствовал, как вспыхнули щёки – вспомнилось, как неистово, даже остервенело они бились в едином ритме, как нагнетал, надвигался, лавиной подступал апофеоз, как их сорвало, расплавило, унесло в тёплый бесконечный вакуум. Баки спал, безмятежно распластавшись на смятых простынях, плавные линии мускулов мягко проступали под кожей, нагота притягивала взгляд и уводила мысли в определённом направлении. Стив повернул голову, коснулся поцелуем тёмных прядей. Баки заворочался, закинул на Стива колено и сонно пробормотал: – Что, уже подъём? Можно мне выходной? У меня на тебя планы. – Я в твоём распоряжении, – Стив расплылся в улыбке. Удар стихии, погружения на дно мутного потока между молниями и даже рутинная борьба с разрухой после бури вытащили Баки из негатива, в который его затягивало, как в бездонную воронку. Риск был, но Баки достаточно силён, и страх за него скорее инстинктивный, чем закономерный. А после всего поцелуй на подножке вагона, летящего вихрем по лабиринту туннелей, качнул его настрой в другую сторону. Баки смог отключиться от всего, что давило, и просто наслаждался их близостью – без тревоги, без напряжения, без мыслей. Не факт, что этого хватит, чтобы выдержать прессинг кодировки и сломать её, ставки слишком высоки. На кону – свобода воли Баки, его самосознание, только теперь тот вагон из прошлого – не единственный в его жизни, о котором есть что помнить. Даже если у них получился только намёк на альтернативу, один шанс против тысячи – уже выше нуля. Ближе к вечеру Вижн получил от Стива сообщение: "Звони Стрэнджу. Баки решил пойти до конца".