Мечтают ли Андроповы об электромальчиках?

      Казалось, рок- фестиваль завершился без происшествий. Мешков был категорически доволен собой: он не только поборол внутренних демонов, но и раскрыл американского шпиона, который сейчас, как донесла птичка, коротал время в омской психиатрической больнице. Но спокойствие длилось недолго: через неделю Берия захворал. Учёные до последнего пытались скрыть диагноз, который в отличие от предыдущего был установлен практически моментально: генерализованная герпетическая инфекция. Врачи трудились не покладая рук, но все усилия были тщетны. В конце концов, в кабинете майора возник дрожащий биолог и протянул отчёт с посмертными фотографиями эрзац-вождя, сплошь покрытого гадкой сыпью. Мешков, не слыша сбивчивые объяснения ученого об отсутствие иммунитета и неустановленном источнике заражения, встал из-за стола и подошёл к окну. Экзистенциальный страх объял его душу. Вот она, расплата… В голове сами собой сложились строчки: Стынет ужасом почва бесплодная, Пузырится чумой и гниением. Закатилась звезда путеводная! И пропала надежда на Ленина! Даже в сердце холодном, застуженном Невозможно найти хладнокровия: Все отравлено в городе будущем — И земля, и вода… и любовь моя! Пузыри душат тело истории, А нарывы сочатся безверием, И мне чудится смерть моя скорая, Как кровавый закат Соц Империи!       В то время, как Мешков переживал экзистенциальный ужас и предавался поэтической рефлексии, где-то в Городской психиатрической больнице Патрик подошёл к замызганному зеркалу над раковиной и меланхолично уставился на своё отражение:       — Еще и на лице! — обреченно вздохнул он, брезгливо почесав выскочившую на губе болячку.