Фон и фигура

      Как и предсказывал здравый смысл, с того ночного происшествия начались трудности. Райно не мог смотреть на Адрамила так же спокойно и легко, как раньше, а прямого взгляда в глаза боялся, как огня. Умом он понимал, что маг вряд ли подозревает за ним то ненормальное влечение, но чувству паники внутри не хотелось внимать никаким разумным доводам. Юноше казалось, что он выдает себя всем своим видом: не только взглядом, но и жестами, голосом, даже манерой дышать. Поэтому он старался при маге делать всего этого поменьше и потише, что в итоге, правда, привело к обратному эффекту.       — Райно, что с тобой? — проговорил Адрамил, обеспокоенно глядя на него.       — Ничего! — слишком громко и поспешно ответил тот. «Он точно догадался!» — противно пропищало что-то внутри.       — Уверен? Ты какой-то странный. Мастер Лимарда опять что-то сделал тебе?       — Н-нет. В смысле да… То есть нет.       — Так да или нет? — нахмурился маг.       — Нет, — обреченно выдохнул Райно, отказываясь от такой прекрасной возможности себя оправдать.       Адрамил еще с мгновение пристально разглядывал его, в то время как юноша под этим взглядом предпринимал безуспешные попытки держаться спокойно и уверенно.       — Может, ты заболел? — предположил маг, без предупреждения протянув руку, чтобы потрогать его лоб. Райно отпрянул от этой руки, словно ему к лицу поднесли горящий факел.       — Нет! — чуть не взвизгнул он. — Нет. Просто я... ну… Немного устал. Ну, знаете, в башне учеба, тут учеба…       — Ох, действительно! — взволновался Адрамил. — Я совсем не подумал об этом! Тогда, конечно, на сегодня мы закончим, — решительно проговорил он, откладывая книгу. — А тебе нужно отдохнуть. Может, ляжешь спать?       Райно отрицательно покачал головой. Если он окажется сейчас в своей постели, где гарантия, что снова не предастся блуду?       — Тогда, чем бы ты хотел заняться сейчас?       Вместо ответа Райно вперил изможденный взгляд в статую Хеом. «Что за издевательство?» — вопросил он этим взглядом.       — Помолиться? — неуверенно предположил Адрамил.       Но Райно снова ничего не ответил. Бесполезно было сейчас что-то из себя показывать, когда внутри бушевала такая буря. Все, что он мог сделать в таком состоянии — просто еще сильнее все испортить.       — Наверное, я, правда, пойду, — устало вздохнул юноша, поднимаясь на ноги.       Адрамил рассеянно последовал за ним.       — Постой, Райно… — почти испуганно проговорил он. — Может, я что-то не так сделал? Или сказал? Нагружаю тебя слишком сильно, или еще что?       Райно осторожно посмотрел на него, словно одним только взглядом мог обжечься. Впрочем, так и произошло. Взволнованное лицо Адрамила, его нахмуренные брови и горящие мольбой глаза ужалили юношу в самое сердце. Как будто невидимый хлыст прошелся по его телу легким остерегающим ударом. Как же красив этот проклятый маг!       — Не берите в голову, мастер, — с трудом проговорил Райно. — Вы отлично преподаете. Это я скверный ученик.       Он повернулся, чтобы уйти, и слова Адрамила разбились о его спину:       — Ты ведь придешь снова?       — Приду.       На следующий день, как и на день после, Райно не пришел к алтарю. Он вообще не выходил из комнаты. На вопрос мастера Лимарды сказался больным, и тот на удивление быстро отстал, даже еды ему принес.       Вопреки страхам, блуду, оставшись в одиночестве, Райно не предавался, зато тоскливым мыслям — без остатка. Он гонял в голове безрадостные картинки того, как мягкое участливое выражение лица Адрамила сменится на презрительное и даже брезгливое, когда вся правда о нем раскроется. Не всякая дружба сможет выдержать такое, возможно, даже никакая.       Конечно, Райно вспоминал Аримэль. Времени прошло уже довольно много, да и обстоятельства вокруг так сильно изменились, но он все еще прекрасно помнил ее лицо. Особенно, каким оно было в их последнюю встречу. Нет уж, больше он такой ошибки не совершит!       На третий день притворяться больным было уже слишком подозрительно, и Райно решился выйти в зал.       Как ни пытался, мастер Лимарда не смог выудить из ученика, что конкретно у того болело, потому, махнув рукой, он прекратил расспросы, не задал никаких заданий и практически вытолкнул беднягу в сад.       Делать было нечего, пришлось идти к алтарю Хеом…       Райно думал, что он за эти дни достаточно подготовился и сможет сдержать эмоции и вести себя, как обычно, но, стоило ему увидеть темные взволнованные глаза Адрамила, как в голове тут же распались все цепочки действий и диалогов, выученных для их встречи.       — Райно! — обеспокоенно воскликнул маг, едва юноша появился из-за кустов. — Что с тобой случилось?       — Ничего страшного, — отмахнулся тот, снова избегая его взгляда. — Просто немного приболел. Недомогание какое-то было, что ли. Не знаю.       Он уселся на скамью, и Адрамил как будто хотел сесть рядом, но что-то в лице или поведении Райно остановило его, и маг сконфуженно расположился на своем прежнем месте — по правую руку богини.       — Я волновался.       — Ладно, — ответил юноша, слегка кивнув. Конечно, он совсем не это хотел сказать, но его медлительный из-за волнения ум никак не успевал за языком.       Мужчина напряженно ждал от собеседника каких-то еще слов, и Райно добросовестно старался их придумать, но молчание так никто и не прогнал.       — Я… — робко начал Адрамил, — не взял книг. Не думал уже, что ты придешь.       — Куда бы я делся? — фыркнул юноша. — Я здесь на пять лет. Пришел бы когда-нибудь.       Райно сам не мог понять, каким образом он дает такие резкие ответы человеку, которого считает другом. Теперь уже даже больше, чем другом. Но вслед за раздражительностью в его голосе, при виде растерянного и обеспокоенного Адрамила, злость начала передаваться и его мыслям.       Какой смысл быть этой дружбе, когда Райно уже переступил черту, а Адрамила за ней никогда не будет? Каждый день вот так вот смотреть на него и тоскливо вожделеть в своей спаленке? Может, лучше рассориться и никогда больше не встречаться?       И почему он так смотрит, как побитая собака? У него гордости нет?       Тем временем Адрамил попытался вновь возродить диалог:       — Ты скучаешь по дому?       — Нет, — бросил юноша. «Еще и этого не хватало! Разговоры о доме!» — Не было у меня никакого дома, потому и скучать не о чем.       — Но как же люди?       — Да какие там люди?! — Райно сложил руки на груди и отвернулся. — Воронье одно! Только о своей выгоде все и думают. У меня… — он резко замолчал. Странно, но воспоминание о той последней ночи во дворце и об Аримэль все еще отзывалось болью в сердце. Особенно, когда он попытался произнести это вслух. — У меня была… подруга. И я любил ее. То есть нет! Нет! — поспешно замахал он рукой, почти испуганно глядя на мага, хотя тот совершенно никак не изменился в лице и смотрел все с таким же сочувственным выражением. — Это не такая любовь, какая могла бы быть между парнем и девушкой. Ну, вы знаете… Ну… не такая. У нас была дружба. Точнее, это я так думал. Потом узнал, что Аримэль…       Слова снова застряли в горле, словно там была непробиваемая стена из боли и страха, годами строящаяся и укрепляемая. Райно сдавленно выдохнул и откинул голову назад, развалившись на скамейке, как брошенный надоевший плащ. Он смотрел в истерзанные ветвями куски серого неба и чувствовал, как глаза наполняются слезами, которые не было сил сдерживать. Да он и не хотел. Разозленный болезненными воспоминаниями и неудовлетворенным желанием, Райно все меньше стремился казаться Адрамилу лучше, чем есть.       — Эта девушка хотела использовать меня, — с трудом выговорил он. — Я до сих пор до конца не понимаю, как она задумывала все обставить. Я всю жизнь был никем, и вдруг от меня стало так много зависеть. Она думала, наверно, что я очень обрадуюсь этому, но я только хотел и дальше быть никем. И мастер Лимарда этот как назло! — Райно невесело хмыкнул. — Приди он в другое время, в хорошее, я бы ни за что с ним не пошел. Но он-то, видать, знал, когда надо было появиться… Ненавижу их всех!       Последние слова были сказаны с таким чувством, что Райно стало легче дышать. Он надолго замолчал, погруженный в свои мысли, что даже забыл о сидящем напротив маге, пока тот не заговорил:       — Мне жаль, что тебе пришлось пережить такое.       — Уже не важно все это, — махнул рукой Райно, скрывая свое смущение. Он сел прямо, стараясь показать, что ему действительно наплевать. — Сами лучше расскажите, скучаете вы по дому или нет?       Видимо, не ожидавший такого вопроса Адрамил растерянно посмотрел на юношу.       — Нет, — ответил он. — У меня тоже дома не было.       — Вы жили на улице? — нахмурился Райно.       — Нет, на улице я не жил. Но ведь и ты не бродяжничал, — улыбнулся Адрамил, но в его улыбке не было и тени веселости. Так улыбаются, быть может, вспоминая дорогих покойников или выслушивая приговор, когда случаются вещи, которых уже не изменить. — Я родился в Амботе. Слышал о таком месте?       — Да, я слышал, — кивнул юноша, даже немного радуясь про себя, что хотя бы сейчас может показаться не таким невеждой. — Это где-то на юге. Далеко.       — Действительно, не близко.       — Я видел одну картину. Кто-то из послов подарил королю, когда я еще был ребенком. Там был нарисован порт в Амботе. Очень красивый город. Как мне кажется, — неуверенно добавил Райно.       — Красивый, — снова согласился Адрамил, все так же улыбаясь.       — Я читал про него когда-то. Там не запрещено поклоняться Хеом, да и вообще многие вещи не порицаются. Например, бои до смерти, рабство. Мужеложство, — как бы между делом заметил Райно. — Хотя, конечно, все это ужасно… Рабство и бои я имею в виду! — спохватился он. — Не мужеложство! То есть я не… э… я не против. Не в смысле, что поддерживаю! Просто мне все равно! — Райно прикусил язык, ругая себя последними словами.       Адрамил, казалось, немного развеселился от этого взбалмошного культурного обзора, но тон его голоса все еще был грустным, когда он продолжил:       — Много чего не запрещено — правда. Только людей это свободнее не делает. Странно, что ты не упомянул, чем на самом деле знаменита Амбота. Не боями и не мужеложством. Не только ими. Это город, в котором самое большое количество борделей на всей южной половине континента. Наверное, каждый десятый юноша или девушка проституированы. Если, конечно, они не знатного рода. Хотя… — хмыкнул он, — это тоже не играет роли. Их просто продают дороже.       Райно не очень понимал, почему вдруг Адрамил стал говорить о борделях, но продолжал молчать и внимательно его слушать.       — В общем, я не был из знатного рода. И таких, как я, в моей семье было десять штук. Все шестеро моих сестер были проданы в бордели, кроме самой старшей, которая уже помогала отцу в его лавке. А потом за долги их участь разделили я и мой младший брат. — Адрамил рассказывал спокойно, но в то же время так безэмоционально, что у Райно пошли по спине мурашки. — С тех пор у меня не было ни дома, ни семьи. Я не знаю, что с ними со всеми стало. Может быть, они уже мертвы. В борделях, знаешь ли, долго не живут, поэтому там всегда требуется свежая кровь. Ну, а потом, как видишь, я оказался здесь. Учитель выкупил меня и это был самый счастливый день в моей жизни.       Последние слова звучали укором, и Райно почувствовал себя отвратительным нытиком. Впрочем, это было не самое скверное из тех чувств, что, сменяя друг друга, клубились в его душе. Он смотрел на Адрамила как будто новыми глазами и никак не мог соотнести, как у этого умного, красивого и сильного мужчины могло быть такое прошлое. Наоборот, ему всегда казалось, что этот добрый маг вырос в мягких условиях, где его любили и понимали. Райно хотелось найти слова утешения для друга, но он не был уверен, что сможет, да и маг не выглядел так, будто нуждался в них.       — Помнишь, — снова заговорил Адрамил после долгого молчания, — я обещал тебе, что когда-нибудь тоже осмелюсь рассказать свою историю? Что ж, у меня получилось, — невеселая улыбка вновь дрогнула на его лице. — Но это только благодаря тебе. Ты придаешь мне смелости.       — Потому что я слаб? — проговорил Райно неподдающимся голосом.       — Ты не слаб.       — Но моя жизнь ни в какое сравнение не идет с тем, что выпало вам!       — Страдания — это не то, что нужно сравнивать, Райно! — серьезно сказал маг. — У каждого свой путь. И я очень рад, что тебе не пришлось пережить опыт, подобный моему. Никто не должен его переживать.       Райно захотелось побыть одному. Рассказ друга свалился на его рассеянную голову подобно кирпичу, и ему было тяжело продолжать разговор. Он даже примерно не представлял, что можно было бы сказать сейчас. К счастью, Адрамил, похоже, чувствовал нечто схожее, потому что поднялся со скамьи.       — Прости, — проговорил он. — Было жестоко взваливать на тебя это, учитывая, что ты болел.       Юноша молча смотрел на него снизу вверх, наверное, одним из самых жалких своих взглядов.       — Если ты не хочешь… — начал было Адрамил, но осекся, слегка сморщившись, словно от боли. — Не приходи завтра к алтарю, и тогда я больше не потревожу тебя.       Не приходить? И больше никогда не увидеть его?       — Готов?       Райно решительно кивнул, косясь на блеснувшее в полумраке лезвие, но едва Адрамил потянулся за его рукой, тут же ее отдернул.       — Нет! — сдавленно выкрикнул юноша. — Я сам.       Маг усмехнулся, протягивая ему нож, но ничего не сказал, лишь темные глаза слегка прищурились с недоверием.       Пальцы Райно крепко ухватили рукоять, словно от того, как сильно они сомкнуться, ему станет спокойнее. В первые пару вдохов и выдохов юноша действительно почувствовал решимость. Он поднес лезвие к своей ладони и даже коснулся ее, но дальше этого ничего не продвинулось. Райно пыхтел и сверлил взглядом нож, пока рука от волнения не затряслась настолько, что он едва не выронил его.       — Не могу, — сдался он, отдавая оружие хозяину. Разочарование холодом разлилось по опустившимся рукам.       — Это действительно не так просто, как выглядит, — согласился маг. Райно почувствовал, как его теплые пальцы дотронулись до запястья. Но не успел он опомниться, как ледяное касание лезвия, длившееся всего миг, тут же обернулось жаром боли в беззащитно открывшейся ладони.       — Кх!.. — сморщился Райно, радуясь все же, что не завопил, как дитя.       Ведомая уверенным движением мага рука юноши нависла над чашей Хеом, окропляя ее дно темными густыми каплями. Боль была уже не такой жгучей, поэтому, перестав щуриться, Райно посмотрел на Адрамила. Его красивый профиль излучал спокойствие и твердость. Жаль только, что это не передается взглядом.       — Может, достаточно? — с мольбой в голосе произнес Райно, глядя на свою несчастную руку, которую крепко сжимал маг раз за разом.       — Не жадничай, — улыбнулся Адрамил, и протянул экзекуцию еще на несколько мгновений. Наконец, рука была освобождена.       — А дальше что? — спросил Райно, стараясь не глядеть на ноющую окровавленную ладонь.       — Дальше — молитва. Ты справишься?       — Конечно, — фыркнул юноша. — Не такой уж я бездарь.       Лицо Адрамила расплылось в насмешливой улыбке, хотя вслух он ничего не сказал. Райно соединил ладони перед собой на манер того, как молятся Саю в Долине Луана. Он знал, что Адрамил так не делает, и что, может быть, это неправильно, но руки сами собой приняли такое положение. Маг его не поправил.       — А что я могу попросить у нее? — словно опомнившись, спросил Райно.       — Все, что угодно.       — Даже, чтобы в Луане вместо воды текло молоко, здесь на деревьях выросли розы, а мастер Лимарда превратился в женщину?       — Если это действительно тебе нужно, — снова улыбнулся Адрамил.       — Но тогда Хеом подумает, что я идиот, и покарает меня?       — Я не могу отвечать за нее.       Райно вздохнул и снова вернулся к своему молитвенному жесту. Он посмотрел на скрытое лицо Хеом, на жертвенную чашу и скосил взгляд на Адрамила. Ничего из этого не дало ему подсказки. Впрочем, признался он, ему уже давно ее не надо было.       Коснувшись губ пальцами сомкнутых ладоней, он закрыл глаза и глубоко вздохнул, сосредотачиваясь. Ноздрей коснулся смешанный запах крови и рук Адрамила, заставивший прижать пальцы еще ближе. Он чувствовал себя немного неловко из-за присутствия мага в такой момент, поэтому ему потребовалось какое-то время, чтобы отрешиться.       «О, прекрасная и мудрейшая Хеом, — начал Райно про себя. — Ты повелеваешь Тенью и этим лесом, а теперь, наверно, и моей жизнью. Я вверяю себя тебе и молю, чтобы ты не оставляла меня. Чтобы благословляла и направляла. Спасибо тебе за то, что выбрала меня и за то, что я здесь оказался. И за Адрамила тоже. Наверное. Прими мой скромный дар и мою службу. Не гневайся на меня, если я себя глупо иногда веду, и за то, что моя молитва получается такая нестройная. — Он втянул в себя еще немного запаха мага, оставшегося на руке. — Прости, что прошу тебя о такой ерунде, но мне сейчас больше ничего не нужно, кроме этого. Немного твоей помощи. Все, что я хочу — это чтобы Адрамил поцеловал меня. Я такой тупой болван, но, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не сердись! Услышь мои молитвы и возвращайся скорее».       Простояв в такой позе еще какое-то время, Райно, наконец, открыл глаза и опустил руки. Оглянувшись вокруг, он увидел, что маг уже отошел от алтаря и что-то ищет в своей сумке.       — А что вы попросили у богини? — спросил юноша.       — Сегодня я не молился за себя, — ответил Адрамил, доставая из сумки кусок ткани. — Я попросил, чтобы она исполнила твое желание.       Услышав это, Райно почувствовал, что густо краснеет.       — Н-не стоило, — проговорил он. — Я загадал такую ерунду.       — Не важно, — улыбнулся маг. — Мне захотелось, чтобы ты получил желаемое, даже если это розы на деревьях.       — Или Лимарда-женщина?       — Ты это просил? — рассмеялся Адрамил.       — Возможно, — тоже улыбнулся юноша.       Маг подошел к нему.       — Нужно перевязать твою рану, — сказал он, показывая на кусок вытащенной ткани. Райно послушно протянул ему пострадавшую руку.       Наверно, с грустью думал юноша, надо было действительно попросить розы. Или, чтобы учеба легче давалась. А такое… Слишком дико и несбыточно. Да и это так нечестно с его стороны! Поцелуи — они ведь должны быть по согласию, а не потому, что богиня повелела. Ну, а если действительно сбудется, то что дальше? Райно, так часто фантазировавший об этом, почувствовал себя вдруг совершенно неготовым исполнить подобное в реальности. Страх и тревога забились в нем, пока он не успокоил себя вновь напоминанием о несбыточности желания. Ничего не произойдет — и ладно. Адрамилу можно будет потом соврать, что желание было про учебу. Наверняка он про что-то подобное и думал, когда сам молился.       Адрамил тем временем аккуратно забинтовывал его руку. Он стоял так близко, а Райно даже не замечал этого, увлеченный своими мыслями.       — Вот и все, — заключил маг. Его голос возвращал юноше связь с реальностью. — Не туго?       — Нет, — рассеянно проговорил Райно, сжимая и разжимая пальцы.       — Вот и хорошо. Ну, а сейчас тебе надо поспешить в Башню. Мы сильно задержались.       — Да, конечно…       — До встречи.       Это был всего миг, тонкий и ускользающий, как утреннее сновидение… Губы Адрамила легко коснулись его лба.       Райно замер, как еще одна статуя в этом молитвенном круге, со слегка поднятой рукой и широко открытыми от удивления глазами. Маг уже скрылся за кустами, а тот все еще стоял, как будто боялся пошевелиться.