Никого здесь нет.
Только завывания ветра, что разносил песок по округе. Везде было царство смерти. Никто не живет здесь. Ни животные. Ни растения. Ни люди. Что же это? Неизвестно. Палящая. Жара, что сравнима с магмой.Есть только прах всего зла.
Место, где больше никого нет. Там, где решалась судьба людей. Место, что раньше было местом последней битвы. Битвы, причиной которой стали обладатели ИС.В панцире пустом из света оно.
То, что будет. То, что еще не наступило. *** Прошлое, что идет по течению времени словно песок сквозь пальцы или поток воды. Его не остановить, его не вернуть. Это неостановимое движение, невосполнимое. Когда-то придется его отпустить. Когда-то все окончательно забудется. Люди умрут. Их голоса и лица забудутся. Все исчезнет и развеется словно прах. Последняя звездная пыльца, что промелькнет и исчезнет, растворившись в великом потоке под названием время. Люди, словно последние глупцы, отчаянно бегут за ним, понимая, что прошлое невозвратимо. Это бесконечная гонка, которой не будет конца. Ведь стремление к прошлому дает людям желание идти в будущее. Иронично. Люди всегда обречены страдать от ошибок содеянного, предаваться ностальгии по прошедшим дням, когда они были счастливы. Прошлое – это мы сами. Прошлое – наша суть, наша история, что делает нас, личностей, хоть кем-то. Это доказательство того, что мы есть, что мы существуем. Вот, что такое прошлое. То, что он не хочет отчаянно отпускать. Но юноша, что уже почти забыл его, шел. Плащ развевался на ветру. Капюшон, закрывавший голову от палящего солнца, слетел под порывами жаркого, почти обжигающего ветра, обнажив почти седую голову с прорезью рыжих прядей. Глаза юноши взглянули на небо. Один янтарный, другой уже стальной. Яркие лучи солнца, что пробились сквозь вихри песка, начали слепить глаза. Веки подрагивали под своей тяжестью, словно пытаясь скрыть одну единственную правду для него.Он ▉▉▉▉.
Он всегда был ▉▉▉▉.
Рука, что была наполовину загорелой, закрыла вид на слепящее пятно. Шуршащий песок под ногами погружал их вглубь. Сколько этот юноша уже идет? Никто не узнает. Его будущее… Мое прошлое неизвестно. Скоро оно оборвется словно нитка.Я не хочу.
Не хочу.
Не хочу. Не хочу. Не хочу.
Моя тяга к тем временам уже не просто ностальгия… Могу ли я отринуть свое прошлое? Смогу ли я окончательно забыть их? Прошлое словно песок, просыпающийся сквозь пальцы.Я не хочу забывать.
Ответь мне, ты ли мой Мастер?
Сухость во рту стала началом моего пробуждения ото сна. Но от какого именно сна? Еще слипающиеся глаза поддергивались, пытаясь сдвинуть мои веки хоть на миллиметр. Утренняя прохлада да посапывание моего соседа, разносившиеся по комнате, единственное, что чувствовалось в ушах. Еле освещенная комната напоминала полупрозрачный желток, размазанный по стенам. «Пора идти в душ.» - подумал я, пока мое тело отрывалось от мягкости кровати. Отрывающееся от теплого матраса липкое тело почувствовало легкую прохладу летнего утра. Еле заметные потоки воздуха словно полозья саней скользили по округлой спине. Пробежавшие по ней мурашки оповестили, что тело пробуждается ото сна. Холодные капли воды, что лились сверху на мое тело, были словно иглы докторских шприцев, но это было даже приятно. Чувство раннего утра, когда почти все живое еще спит, обжигающий холод воды, обливающейся на меня, и сладкая сонность, что тает словно сахар под напором воды. Автоматическая дверь душевой комнаты отодвинулась, пока я выходил, вытирая волосы полотенцем. Никого не должно было быть столь ранним утром, но похоже я ошибался. Так как я врезался в кого-то. Странно, что та, в кого я влетел, не пошатнулась, а продолжила стоять на своем месте. Посмотрев на нее, я понял, что это моя сестра. Ну не удивительно. Только она могла встать в это время. - Утра, Чифу-нээ. Ее взгляд полусонных глаз бегло пробежались по мне, на мгновение остановившись на моем полуголом торсе. Показалось, что легкий румянец коснулся ее щек, но это быстро улетучилось, о чем я и сам забыл спустя пару мгновений. - Инструктор Оримура. – стукнула она меня по лбу. – Сколько можно повторять? Или ты совсем ничему не учишься? Потерев свой лоб, я немного обиженно глянул на сестру, но ничего не сказал, лишь прикрыв один глаз. - Кстати, Широ. – вот она меня по имени не стесняется называть. Лицемерие на лицо. – Скоро будет первый день турнира старост. Ты готов? - Да, конечно. Не зря же я тренировался с тобой до этого. - Не достаточно! Я тебя хорошенько погоняю. – грозный вид тирана, что так шел моей сестре, украшал ее миловидное лицо. - Правда не сегодня. – хищная улыбка сменила строгую гримасу. - Сегодня ты мне задолжал поход на свидание. - Женщина, у вас что эти дни уже начались? Что за такая резкая смена настроения? Я вам, инструктор Оримура, советую сходить к психотерапевту. И снова меня стукнули. И опять по моей бедной голове. - Да чем же тебе так моя голова не понравилась? – задал я вопрос, на который, увы, мне не получить ответа. - Субординация, Широ. Су-бор-ди-на-ция. – продиктовала мне Чифую. – Вот чего тебе не хватает. Но ничего, за три года учебы тут я вобью ее в тебя. – сказала она, показательно ударив кулаком в ладонь. Ой боги, за что мне это? - Так. – прокашлялся я и решил вернуться к более насущной теме. – Насчет свидания. Куда бы ты хотела сходить? - Пусть это будет сюрпризом для тебя. – мило сказала Чифую, лукаво улыбаясь. - Главное, чтобы это не было сюрпризом моему кошельку. – пробубнил я. - С каких пор ты стал такой скрягой? – наигранно удивленно сказала она. - Я таким всегда был. - Беда, оказывается в нашей семье не я старуха, а ты – старик. Небось еще и по каждой йене подсчитываешь? Не в бровь, а в глаз. - … - Эээ..? – лишь это прозвучало из уст удивлённой сестры. *** Сегодня был выходной, а до свидания с Чифу-нээ оставалось где-то три-четыре часа. Так что, я пока пошел в додзе потренироваться, чтобы поддерживать свое тело в тонусе. Переодевшись в кендоги без защиты, я вошел в зал, где увидел интересную картину того, как Линь оттачивала свои удары на бедном деревянном манекене. Скрип отодвигающейся двери уведомил ее, что сюда кто-то решил заглянуть. Она закончила свое упражнение, вытирая лицо влажным полотенцем. - О, Широ! – вдруг резко оживилась она. – Доброе утро. - Утро, Линь. Хорошо потрудилась. - Ум. Спасибо. Решила с утра потренироваться, чтобы улучшить свои навыки перед фестивалем. - О, это хорошее дело. Я рад, что ты развиваешь свои навыки. Нооо… - сделал улыбочку, как и у Чифую. – Я все равно обставлю тебя. - Ха? Это я одолею тебя! - Ага, ага. В прошлый раз ты уж точно одолела меня. - Гх… Т-тогда, давай сейчас проверим наши навыки! Без ИСов! - А давай. – поддался я азартному чувству. … Удар. Тычок в бок. Блок. Удар сверху по голове. Уворот. Звуки удара дерева об дерево. Удар бокена с посохом. Меч поперек торса, блок древком. Вращение посохом, меч блокирует удары концами. Мы кружимся в поединке словно в танце. Но что-то, мне кажется, в ее движениях не так. Мы вращаемся, пытаясь достать друг друга. Конец ее посоха пролетел в миллиметре от моего носа. Вершина меча чуть коснулась ее бедра. Удар. Блок. Уворот. Пируэт. Но на сегодня это все. - Фууух. – протяжно произнесла Линь, пока пила прохладную воду. Я лишь стоял в стороне протирая лицо влажным полотенцем. - Хорошо сегодня потренировались. Да, Широ? - Да, ты права, Линь. Ты сегодня хорошо себя показала. - Ха, я уделала тебя сегодня. - Ага, ага. - Ах ты...! Не веришь мне?! - Верю, верю, Линь. - … - лишь молча мычала Линь, таращась неверящим взглядом на меня. Я решил подыграть и сделал саркастичную улыбку, прикрыв один глаз и скрестив руки. Линь похоже не оценила этого. А жаль, я старался. - Ах ты! Ах ты! Я решил ретироваться пока не получил бы по голове от нее. - Не уходи! Стой! Пока я покидал додзе я понял кое-что. Я понял, что меня смущало в движениях Линь. Почему она дерется так, что когда проводит блок, то убирает все тело будто в нее собираются стрелять в ближнем бою? *** Длинный коридор шестого, и по совместительству самого высокого этажа после седьмого, который был занят директором академии, был тих и пуст. Многочисленные двери были закрыты, но даже там никого не было. Казалось, что в них ничего нет и эти кабинеты пылятся от ненадобности. Но это не так. Отнюдь они не были бесхозными. Все они были заполнены оборудованием, мини-лабораториями, мастерскими и прочим. Все это собственность ученического совета Академии. Весь этаж – это их обитель. Глухие шаги словно щелчки разносились по длинному помещению громким эхом. Солнце за окном слабо проникало ввиду положения строения. Цок цок. Цок цокцок. Для нее пол словно растягивался. А нужная ей дверь не приближалась ни на миллиметр. Ее пригласили сюда. Ее ожидают. Те люди точно что-то замыслили. Те люди точно чего-то хотят от меня. Вот какие мысли крутились у нее в голове. Цок цок. Цок цокцок. А ее шаги все разносились по холодному пластику белого коридора. Перед ней была двухстворчатая высокая деревянная дверь. Скорее всего из дуба. А такие двери в это время, время прогресса, время, когда человечество почти полностью абстрагировалось от природы, от Земли. И в последние года кажется, что она начала мстить за это людям. Потопы, пожары, жара, холод, вспышки болезней. Все настроено против человечества. Но это смешно. У Земли нет воли. Вот о чем подумала она, быстро отбросив эту мысль. Тук-тук. Костяшки на ее руке пробили громкую дробь на дубовой поверхности двери. Послышался легкий щелчок отворяемой механическими замками прохода, а также негромкое жужжание поворачивающейся камеры, что своим единственным глазом лицезрела девушку. Длинные темные волосы, собранные в конский хвост. Белая школьная форма с обозначением первого года обучения. Хмурый, но взволнованный взгляд выдавал в ней Шинононо Хоки. Ее пригласили в студ-совет. - Входите. – раздался бодрый, но хитрый голос президента. Дверь захлопнулась за девушкой, оставив коридор в безмолвной тишине. Закрытая нижняя часть лица президента, Сарашики Татенаши, хоть и была закрыта веером, но она явно улыбалась… Нет, наверняка то была хищная улыбка зверя, что заманил добычу себе в руки. - Здравствуй, Шинононо-кун. – веер резко сложился в один брусок, что позволило увидеть лукавую и игривую улыбку Сарашики. Кабинет был немного пустым, тут была лишь небольшая документация в платяных шкафах, журнальный столик с угловым диваном в правой части кабинета, а также сам стол президента. Большой дубовый стол с тщательно замаскированными под дерево бронепластинами. Этот стол не был выбран наугад. Он тщательно укомплектован к боевым действиям. Если присмотреться, то можно заметить небольшие линии. Небольшие бреши между цельной стеной и оборудованием. Остальные члены совета сидели на стульях, кто-то еще стоял, но все так или иначе были возле президента. - Ну что ж. – веер снова раскрылся, на нем было кандзи означающее «переговоры». Странно, но вроде до этого у нее на веере был кандзи «правление». Но возможно ей показалось. Улыбка на лице Сарашики стала еще шире. – Начнем опрос. За дверью в коридоре была все еще тишина. Лишь небольшой гул компьютеров разносился легким эхом. *** Шарлотте всегда было тяжело. Раньше она жила со своей матерью. Они жили бедно, но все же. Все же. Она была счастлива. Она не думала о будущем, а жила настоящим. Она всегда хотела быть как ее мать. Но однажды ее не стало. Тот путь, что проделала ее мать стал фальшивым. Не тем к чему ей стоит стремиться. Она все еще любила свою маму, но видя, к чему привело то, как она жила показала девочке одну вещь. Ее мать неудачница. Нет, скорее ее путь всегда был лишь сплошной ошибкой. И Шарлотта, что раньше восхищалась своей мамой, теперь не знала, как ей жить. К чему стремиться. Это был первый раз, когда она задумалась о будущем. Она была марионеткой. Безвольной куклой, что жила сегодняшним днем, не зная, чего она хочет. От жизни, от прошлого, настоящего и будущего. Она лишь жила так, как ей показывали жить. Мать умерла, настал черед ее отца указывать. Она стала его куклой. У нее нет воли. Слабая, но беззащитная. Вот, кто такая Шарлотта Дюнуа. Она лишь следует своей миссии. Подобраться к Эмии Широ как можно ближе. Любым способом узнать о нем, его ИС. Все ради ее отца, все ради компании Дюнуа. Но возможно будет кто-то, кто даст ей правильное направление. Возможно будет тот, кто покажет, как ей стоит жить. Да, Шарлотта возможно встретит такого человека. Но сейчас есть лишь миссия. А она сама лишь кукла, ее вены это лишь трубки, а кожа — это пластик. Она лишь исполнение воли ее отца. Но кто-то возможно покажет… *** День стоял жаркий. Ветер изредка обдувал, не давая людям окончательно свалиться от жары, но все еще мучая их теплом лучей. Но я стою. Потому что я на свидании с Чифую. Боже. Я, конечно, все понимаю. Но моя вечно строгая и матерая сестра выбрала ЭТО место. Почему? Правда, я думал, что хорошо ее знаю, но… Серьезно? Парк аттракционов? Сама она стояла рядом со мной с невозмутимым лицом. Ее одежда была довольно необычна для нее. Майка, короткие штаны. Она выглядит в них так… Женственно. Невольно я покраснел сам от этой мысли, отвернувшись от нее, переведя взгляд на сам парк. Сам он располагался рядом с морем. Даже был небольшой пляж, где можно было увидеть несколько купающихся людей. Но все же, большая часть толпы сконцентрирована в самом парке, развлекаясь, бегая. Дети, их родители, школьники, студенты, парочки. Разные люди находились здесь. Каждый наслаждался своим походом в этот парк. Ладно, думаю нам все же пора пойти развлекаться. Я нежно положил руку на оголенное плечо Чифуюи сказал: - Чифу-нээ, может пойдем в парк. Куда ты хочешь сходить? – в момент прикосновения мне показалось, что она немного дернулась, а ее щеки покраснели. - Д-дааа… Пошли. – сказала она и уверенно, что даже, казалось, будто она движется ломанными движениями, но это скорее всего мое воображение. Мы попробовали много аттракционов. Как бы ни было стыдно, но я не смог заплатить за все посещенные нами места, так что Чифу пришлось расплатиться за некоторые из них. Прогулка шла. По дороге на очередной аттракцион, мы устроили небольшой привал и обзавелись мороженым, которое как нельзя кстати помогло охладить наши головы от палящих солнечных лучей. Невольно я обратил внимание на парочку целующихся подростков неподалёку… на то как их губы сливались в причудливом танце. И не желая так нагло на это глазеть, я резко развернулся, чтобы напороться уже на губы сестрёнки, так жадно расправляющиеся с фруктовым льдом. Пришлось всё-таки деть куда-то глаза, дабы она не заметила. На американских горках мы с сестрой, в отличие от остальных, сидели с каменными лицами, так как после ИС и виражей в них это было не так страшно. В тире мы с Чифу соревновались в меткости. Не хочу хвастаться, но я ее уделал. Но призы пришлось попросить отправить в общежитие доставкой. Благо в этот век, в эпоху высоких технологий, доставка с помощью дронов стала обыденной. Время шло. Мы с Чифу пробовали разные закуски, пошли в комнату страха, где она умудрилась рукой отбить роботу голову, за что пришлось, конечно, заплатить штраф. Ахах, она очень долго стеснялась смотреть на меня после такого. Я мог лишь ободряюще похлопать её по плечу, выражая понимание. Мы много, где побывали с ней. И мне правда этого не хватало. Я правда скучал по Чифую. Не по учителю Оримуре. А именно по ней. Хах? Только сейчас я заметил одну вещь. А давно ли я перестал даже в своей голове называть ее сестрой? С того дня я все реже и реже стал называть ее сестрой, а больше по имени. Интересно почему. День прошел незаметно. На небе появилась Луна, а Парк стал закрываться. Когда мы вышли за ворота, я уже повернул в сторону автобусной остановки, когда Чифую окликнула меня. - Эй, Широ. Пошли сюда. – сказала она, указывая пальцем в сторону пляжа, где уже не было никого. На это я лишь кивнул. Я почему-то чувствовал, что будет что-то важное для меня. Легкий звук ветра, шум плещущихся волн, далекий крик чаек и темно-синяя водная гладь, освещаемая лишь белым диском Луны. Как только мы подошли, сестра резко сняла обувь, кинув ее и побежала к воде. На ее лице можно было увидеть веселье и счастье. И это лишь подняло мое настроение. Ведь ее счастье – это и счастье мое. Мне очень нравится видеть улыбку на ее лице. - Эй, Широ. Улыбайся почаще. Я люблю, когда ты улыбаешься. – легкий румянец на ее щеках, иссиня-черные волосы и ее глаза. Э? Неужели я улыбался? И правда, на лице моем непроизвольно появилась улыбка. Я впервые увидел в ней не красивую сестру, а женщину. Я видел, что она прекрасна. Я счастлив просто быть с ней. Стоит признать, что мне не хватало этого. Чувство тоски было тем, что всегда рядом со мной. Чувство одиночества. Да, мы с ней знаем, что значит быть одним. Но мы также знаем, что быть рядом, что значит чувствовать тепло просто от того, что мы вместе. - И ты, сес… Чифую. Ты тоже улыбайся чаще и шире, ведь лучше всего, когда ты улыбаешься вот так. - сказал я, подходя к ней. Всплеск. На меня плеснули воду. На мое недоуменное лицо был ответом лишь смех. Ее смех. Я лишь рассмеялся в ответ и начал бросать в нее воду в ответ. Наша водная битва кончилась лишь тем, что мы оба промокли насквозь, но, к счастью, погода даже вечером была теплой, так что нет никаких опасений простудиться. В этот момент, мы были словно дети. Да, словно много лет назад, когда мы играли, росли вместе. Ностальгия вызвала в груди легкое тепло, что создавало ощущение, что я свечусь изнутри. - Ахахахахах. Широ, не знаю почему, но я так рада, что мы так проводим этот день. Я могу так расслабиться, не думая не о чем. Хаа… - она вздохнула, повернувшись в сторону моря и смотря на Луну. – Широ, Луна так прекрасна сегодня, ведь так? Я улыбнулся. Я вошел к ней в воду так, чтобы наши штаны не промокли. - И точно. Луна сегодня так красива. Особенно, когда я рядом с дорогим мне человеком. – я уже не смотрел на белый диск, я лишь смотрел на Чифую. А она на меня. - Спасибо. – сказала она. – Спасибо, что ты есть, Широ. После всего, что было… Спасибо. - Не благодари меня. Я сам благодарен тебе, что ты предложила выбраться куда-нибудь вместе. Она лишь покачала головой. Странно, за железной стеной, оказывается кроме надоедливой и дразнящей сестры, в ней есть и такая детская, веселая черта. Звезды отражались в наших глазах. Наши взоры были устремлены в небеса. Мы дали негласное обещание когда-нибудь снова так посмотреть на Луну. Чтобы были еще хорошие воспоминания. Чтобы мы снова были той семьей, которой нам не хватало. Чтобы нить наших чувств не оборвалась от одиночества. Мы стояли, звезды отражались в наших глазах, руки, за которые мы держались и переплетенные пальцы были единственными, что сейчас происходило. Мы были здесь, и мы были счастливы. Вспоминая это спустя столько времени, можно было сказать, что это была самой счастливой порой в наших жизнях. *** Когда это закончится? Когда все это закончится? Это кошмар? Это сон? Если это реальность, то я отказываюсь!.. Град стального дождя был здесь. Звук падающих капель из стали о землю разносились здесь. Некогда красивый город был разрушен. А множество тел, разорванных, раненных, обливались дождем из стальных гильз. Это война. Война, где нет места для гордости и чести, тут нет никаких битв за убеждения, это лишь поле боя, где все тут мясники и палачи самим себе. - Это ад? Вся жизнь ее это лишь нескончаемый кошмар. Она лежит, отверстия на ее груди обнажали ее розовые внутренности. Алая кровь вытекала на землю, что впитывала кровь девушек, что не знали за что они сражаются. Вся их жизнь лишь ад. Вся эта реальность — это ад. На поле битвы нет надежды. Лишь безмолвное отчаяние. Здесь нет победителей, а лишь боль проигравших, всех. - Я отказываюсь… Перед ее глазами, уже почти пустыми и блеклыми, были силуэты людей, которые были дороги ей. Веки, словно отбивая обратный отсчет, закрывались под тяжестью отчаяния. - Я… отказываюсь признавать это реальностью… Ее слова, что были обращены в никуда были услышаны. Ее отчаяние и негодование. Ненависть к этой жестокой реальности, что не желали признавать и называли иллюзией. Все на этом поле боя отказывались признать ту жизнь, что у них была настоящей. Мертвые, умирая проклинали мир. Раненные отказывались признать даже боль. Лишь отчаяние сдавливало сердца всех. Тех, кто погиб. Тех, кто умирает. Тех, кто все еще сражается. Их ненависть, мольба о том, чтобы этого мира не было, была услышана. Тот, кто принял их чувства, чувствовал то же самое. - И поэтому, ради вас всех. – рядом с ней стоял кто-то, зрение, что уже почти угасло, не позволяло увидеть. Но слова были успокаивающими, что позволило ей из последних сил улыбнуться. – Я исполню вашу и мою мечту. - Да. – последний вздох, что позволил ей сказать. – Отомстите этому миру за нас всех. На поле битвы не было никого живого. Тот, кто принял их чувства также уже исчез. Но он обязательно исполнит их надежду и мольбу. - Обязательно.