Путь Рун

Навсегда Локи: «Это было очень странное ощущение… как будто тысячу лет до этого ты не жил, а существовал. И сейчас впервые дышишь полной грудью. Не было больше обид, мелочности, злорадства — зато появилась уверенность в завтрашнем дне — даже если через неделю предстоит знакомство со Мстителями, а через три месяца — совершенно непредсказуемое Схождение. Когда Роджерс был отправлен порталом обратно и я наконец получил возможность просто обнять своего… кто он мне? Моя половинка души отныне и навсегда. ...я понял, что до того момента никогда не был счастлив. И это ощущение — безграничного осязания текущего момента — затмевало собой все прошлые и будущие волнения и тревоги». Баки: «Всё произошло одновременно и так быстро, и так медленно. Четыре месяца наедине — чтобы стоять и, словно впервые, смотреть в глаза друг другу. Я не знал, как можно описать свои чувства. Как будто всё, что было в жизни до этого, все передряги и невзгоды, вся грязь, вся боль— всё только для того, чтобы быть здесь и сейчас. Я видел душу Локи нутром, касался её, как касается воды человек, погружаясь в реку, и знал, что он также счастлив. И это согревало лучше любого костра». - Кто мы теперь? - Баки аккуратно отвёл несколько непослушных прядей от лица Локи. Локи с наслаждением принял незамысловатую ласку. - Не знаю. Наверное, одно целое. - Мне нравится такой вариант, - Баки скользнул ладонью по хрупкой шее, ощущая, как под ладонью пульсируют серебряные узоры, погладил большим пальцем еле заметный кадык, с улыбкой отметил, как прикрыл глаза Локи — и как ещё больше распахнулась навстречу его душа. - Чего бы тебе хотелось сейчас? - Не отвечая, Баки прислушался к своей душе. Отчаянно хотелось нежности, недополученной ранее. Хотелось самому делиться своим светом. Хотелось каких-то высших проявлений искренности — тех, о которых обычно не говорят и не пишут, потому что ни одни одни слова не могут до конца описать совместный миг полёта сквозь Миры. Локи легко уловил невысказанное и с лёгкой лукавинкой потянул Баки вниз, укладывая его на спину. Теперь и бывший смертный осязал токи Жизни, пронизывающие Мидгард, а то, что стороннему наблюдателю показалось бы пожухлой травой, было сплетённым ложем из энергии земли. Баки позволил себе на секунду полностью раствориться в ощущениях, откликаясь на тепло прикосновений Локи и на ласковые объятья планеты, с которой, как оказалось, он не был знаком. В следующую секунду он ощутил прикосновение к губам — и поддатливо улыбнулся, принимая и такую форму выражения чувств, с осторожностью пробуя Локи на вкус. Йотун же впервые не сдерживался в физических проявлениях эмоций — знал, что Баки даже не почувствует обжигающего холода его дыхания, не обратит внимание на ледяную кожу. Он целовал отчаянно и в тоже время мягко, стараясь вложить в простые касания душу. Повинуясь какому-то безудержному порыву, Баки обхватил Локи за талию, прижимая к себе всем телом, переплетаясь всеми конечностями. Та рука, что прежде могла лишь убивать, повинуясь заложенной программе, сейчас зарылась в мягкие волосы, даря наслаждение. Локи рвано выдохнул в горящие, покрасневшие губы, и всего стало вмиг слишком много. Руки не выдержали веса тела, и двое слились в одно. Зажмурившись и впитывая друг друга, сжавшись в тугой ком единения и одновременно задыхаясь от переизбытка воздуха — рёбрам было больно от распирающего дыхания. Две соединённых души на короткую бесконечность стали звёздами и осветили собой вселенную. - Локи… Локи лишь теснее прижался телом к телу, зарываясь лицом в жёсткие, почти царапающие волосы, млея от близости. Баки довольно прищурился на солнце, лениво скользя руками по открытым участкам бархатно-прохладной кожи. Сейчас он вполне допускал, что однажды они перешагнут грань невинности, которую сами себе установили, но в данный момент ему было настолько хорошо, что мысли отказывались думаться, а будущее - планироваться. В голове блуждали лишь тёплые и яркие абстракции, а куда-то в шею почти мурлыкал ледяной великан, преобразившись из бога в котёнка. Когда они нашли в себе силы отстраниться друг от друга, день был уже с самом разгаре. Уладив текущие дела по быту, Баки предложил прогуляться до ближайшего поселения. Недостатка в мясе, травах, грибах, ягодах и воде они не испытывали, но порой Локи брал другие необходимые запасы под покровом ночи. Под давлением совести Баки жителям оставлялись полезные заклинания типа устойчивости фундамента или изведения мышей. Сейчас планировалось полноценно вылезти из того кокона комфорта, который окружал их последние месяцы. Научившись контактировать друг с другом, им предстояло определить своё место в мире. Оба интуитивно чувствовали, что три месяца до Схождения потребуют от них полной самоотдачи. Руны приняли плату, вот только за свою жизнь они задолжали не только рунам, но и людям, а — в случае с Локи — и нескольким Мирам. И Локи, и Баки сейчас готовы были и ко внезапным изменениям, и к новой жизни, и к новой ответственности. Баки вдруг показалось, что он стоит на вершине горы и трубит в рог, призывая всех оторваться от обыденности и взглянуть вперёд. Локи подтвердил, что тоже услышал это. - Не показалось. Зов Рога — лишь символ горящего сердца, которое поднимает Страж перед собой, ведя других через тьму. Если, конечно, равновесие нарушено настолько, чтобы Страж примерил на себя роль ведущего за собой… трёх месяцев может и не пройти. - Прорвёмся, - не озадачиваясь больше мифологией и видениями, Баки первым шагнул к лесу — в том направлении, где далеко-далеко угадывались людские души. Место, которое местные прозвали Орнес, встретило двух незнакомцев отрешенно, но, в целом, приветливо. Люди, занятые своими делами, приветливо кивали улыбающимся иностранцам (внешность выдавала). Кто-то собирал последние дары осени с деревьев, кто-то сманивал с травяной крыши ленивых, объевшихся за день коз, кто-то мыл машину, а ватага ребятишек пыталась доломать маленький трактор. Взяв в единственном магазине (скорее, это была домашняя лавка) по мороженному и выдержав от любопытной пожилой продавщицы первый «допрос» о целях прибытия, Локи и Баки отправились к достопримечательности, к которой отправляли всех приезжих. Это была каркасная деревянная церковь, старейшая из себе подобных. Сейчас ставшая больше музеем, чем церковью, но сохранившая в себе остов храма. Словоохотливая бабушка, через слово поминая и христианских святых, и скандинавских богов, описала её как «вера там наша, от Всеотца идущая, Христом заповеданная». В разгар рабочего дня в деревянной церквушке был только настоятель, да молодая пара, грустно взирающая на статую Богородицы. Богородица ласково улыбалась вполне узнаваемой улыбкой Фригг. Локи замер почти у входа, прислушиваясь к чему-то, что слышал только он, а потом неслышно пошел вдоль стен, мягко перетекая из шага в шаг. Там, где он проходил, чуть заметно начинал шевелиться резной орнамент, напоминающий корни. Тут и там по корням скользили огненные искорки, которые можно было принять за солнечные лучики. Баки с удовольствием наблюдал за общением храма и бога, когда сзади к нему приблизился пожилой мужчина, по-видимому, давно уж бессменный обитатель этого места. Голос его звучал тихо, но твёрдо. Это был голос человека, много повидавшего на своём веку и прошедшего свой путь с высоко поднятой головой и с верой в сердце. - Много столетий не принимали эти своды слышащих их песни и дарующих безвозмездно. Дозволено ли полюбопытствовать мне, кто ты и спутник твой? Баки только сейчас заметил, что по полу от него растеклись по щелям древесины едва заметные серебряные нити. Пол тихо шелестел, поскрипывая, что-то рассказывая. Старомодный норвежский вопрошающего был понятен и прост, будто Баки учил его с рождения. - Вы можете видеть это? - Страж отвлёкся от наблюдения и повернулся к седому мужчине. Тот смотрел, казалось, угрюмо, из-за нависших густых бровей, но лукавые морщинки и мягкое выражение лица располагали к себе. - Да, мне открыты тайны этого места, потому что я открыт ему. - Слышащий и дарующий — вполне подходящие нам определения. О…эмм... вероисповедательном происхождении нашей сути вы можете догадаться по реакции корней Древа. Хотя, - Баки кинул взгляд на Марию-Фригг, - всё может быть... - Это лишь две грани бесконечности, что сокрыта в каждом из нас. Могу я предположить, что в храм пришли те, к кому обращались молитвы? Недавно мне послышался звук охотничьего рога и храм впервые заговорил со мной так громко. А потом вошли вы, - Мужчина не выглядел ошеломлённо или фанатично. Только в старческих глазах всё ярче разгорался огонёк интереса. - Скоро состоится Схождение Миров, думаю, современные астрономы и астрологи уже потирают руки в предвкушении, - Баки внимательно посмотрел на стоящего перед ним. Храм был местом Силы, и, если вдруг придётся укрываться или укрывать кого-то, вполне можно было договориться с этими стенами и с этим... настоятелем? Баки не особо пока разбирался во всех нюансах, он просто говорил то, что чувствовал, - Но также в это время проснётся и тёмная сторона, дремлющая в каждом из нас. Я рад, что Вы услышали Рог. Значит, этому месту тьма не страшна, а люди, приходящие сюда, найдут силы продолжать путь, - к разговаривающим подошел Локи и замер, прислушиваясь. - Ты протрубил слишком рано. Рог могли услышать и те, кого Зов режет не хуже секиры. - Созывать всех, кто может слышать, никогда не рано, - Баки хитро прищурился. Он был уверен, что Локи слышал каждое слово из их разговора и сейчас тщательно продумывал своё «амплуа». - Надеюсь, таких будет больше… - Локи скосил глаза на молодую молящуюся пару, которая была погружена в своё горе. - Пойду, побуду вместо Фригг. Должны же в жизни случаться чудеса. - Для местных это Богородица. - Учитывая, что где-то в Мидгарде сейчас ошивается мой громобойный недо-братец, который вроде как бог, то вполне подходящее определение. Хотя нарекать столь всеобъемлющую личность только по детородной функции считаю оскорблением, - Локи вежливо кивнул настоятелю, откланиваясь, и двинулся к молодым. Баки со смехом констатировал «зависание» своего собеседника. Он был уверен, что тот сейчас перебирает в голове всю Старшую и Младшую Эдду, пытаясь вычислить "недо-братцев" Тора. - Прошу Вас простить моего спутника за некую бесцеремонность. Он не слишком любит любезничать. Скорее даже наоборот — не упустит случая пройтись по всем изъянам, - Баки позволил смеху отобразиться в его глазах. Настоятель «отвис» и — впервые пораженно — улыбнулся в ответ. - Почему вы здесь? Баки стало не до смеха. Он серьёзно и прямо посмотрел на человека, стоящего перед ним. - Потому что Схождение грозит стать Рагнарёком. Если всё пойдёт по самому печальному сценарию, то места, подобные этому храму, смогут устоять и стать вторым Ковчегом, - Баки казалось, что то, что он говорил сейчас, становилось истиной. Локи мог добавить, что Норны вплетают эти слова в судьбу Миров. - Если всё будет хорошо, то мы придём снова и просто заверим, что будем рядом. Также, как были рядом многие века, - Баки позволил себе выражаться от имени всех Стражей. Его лицо смягчилось. - Я уверен, Зов услышали многие. И многие постараются сделать Схождение Миров тем, чем ему и надлежит быть — большим праздником. Вы — хранитель этого места, и, может так случиться, что на Вашу долю выпадет то, чего не должно произойти. Просто оставайтесь верны себе. Мужчина склонил голову набок, соглашаясь. Он верил каждому слову, так как привык слушать своё сердце. Локи тем временем проводил пару к выходу, оставаясь незамеченным. - Похоже, нам пора домой, - Локи теперь гораздо приветливей обратился к настоятелю. - Вы знаете старую водяную мельницу в десяти километрах отсюда? Мужчина приподнял седые брови. Мельницей не пользовались уже три десятка лет. Что там могло понадобиться богам? - Знаю. - Там горит вечный костёр. Он не угрожает безопасности леса и виден только тем, у кого открыта душа. В случае крайней нужды позовите рядом с ним Стража Миров. Только не по-имени, - Локи озорно хихикнул, нарушая серьёзность момента, - Ну, или из храма можете напрямую обратиться к Локи, - настоятель прищурился, - в тех строениях, что были здесь испокон веков, достаточно часто упоминали моё имя, чтобы я смог услышать молитву, идущую из этого места. И да, прошу не принимать события из Эдды за достоверные. - Не так страшен Локи, как его малюют? - Баки рассмеялся. - Да ладно, я даже по Эдде один из самых адекватных из всего Пантеона. И за поступки свои отвечаю. Периодически. Нам пора, - внешне приветливый, Локи был явно чем-то обеспокоен. Баки торопливо, но вежливо попрощался со смотрителем, последний раз окинул взглядом древние стены и взял Локи за руку. Посмотрев на пустое место перед собой, уже не удивляясь, настоятель зашагал к алтарю. Вдруг, резко замерев, он взглянул на статую, изображающую Христа. Взгляд Спасителя был серьёзен и открыт, но мягок, а высеченное лицо в лучах проникающего в храм света внезапно показалось смертному чересчур знакомым. Вздрогнув, мужчина прижал руки к сердцу и перекрестился. Он слышал Зов, и был рад откликнуться на него, когда настанет пора. Сейчас же он молился за тех, кто пока не мог услышать раскатистый звук Рога. А случайные совпадения быстро позабылись. Выйдя из портала неподалёку от мельницы, Баки сразу понял, что волновало Локи. У костра сидел будто высеченный из камня старик в одежде странника, тяжело опираясь на сверкающее копьё. Походный плащ глубоко синего цвета переплетался с выступающими из-под земли корнями, как живой. Как и с утра, на ветках расположились вороны. - Я пришел с миром. Смерть Локи: «В ту секунду я был готов защищать Баки любой ценой. Из лопаток будто выросли крылья, впитывая в себя всю силу, собранную этим лесом с момента его появления, готовые стать щитом или оружием. Реакция на Одина, как на агрессора, была настолько однозначна, что только Баки удержал меня от немедленного нападения. Я не верил Всеотцу и не хотел верить, несмотря на то, что в его словах не чувствовал — впервые за сколько столетий? - лжи. Я помнил его глаза, когда отпускал Гунгнир — он был рад избавиться от меня, как от сломанной игрушки, отслужившей своё. Его рассказ о моём происхождении был лишь поводом немного растянуть игру. А ведь когда-то я действительно пытался получить его одобрение, увидеть в нём отца… и всё время чувствовал, что мне не рады. Всё время. И сейчас, когда рядом стоял тот, кто мне дорог, я был готов сражаться до последней капли крови и силы — и победить даже ценой собственной жизни». Баки: «Еле успел остановить Локи от потери контроля. Я слышал много рассказов об Одине от него и был уверен, что обменять труп Одина на труп Локи не готов. Старик, который, как я понял, был виновен в том раздрае, в котором сейчас прибывала Вселенная, пришел поговорить. Пусть говорит. Если он попробует манипулировать одним из нас, то я встану с Локи плечом к плечу — и, думаю, способность убивать людей поможет мне убить и инопланетянина. Но, надеюсь, что мы сможем спокойно обсудить его визит». Один осторожно положил Гунгнир на землю, позволяя корням обвить легендарное оружие. Он выглядел сильно постаревшим с тех пор, как Локи видел его в последний раз. Тогда это был надменный владыка — сейчас это был опустошенный старик. Локи, пребывая сейчас на пике своей силы, мог чувствовать это опустошение. - Дыхание мудрости покинуло меня, - подтвердил его мысли Один. - Теперь Тор и Фригг правят Асгардом. Переглянувшись, пара уселась напротив Всеотца. Между ними, чуть слышно гудя, горел маленький костёр. Жгучие искры то и дело выскакивали за костровище и по-змеиному шипели, шустро скрываясь в корнях. Баки, всё такой же настороженный, решил всё же быть вежливым. - Приветствуем тебя, Один, - старик степенно кивнул. - Приветствую тебя, юный Страж. И тебя, Локи. Поздравляю вас с обретением друг друга. Локи лишь сухо кивнул в ответ. Всплеск ярости был так силён, что он пока не находил в себе сил вести беседу. - Я совершил много ошибок и подвёл Миры, которые должен был хранить. За это я буду платить свою цену. Но я пришел не за покаянием. Хеймдалль, перестав быть Стражем, всё также останется верным воином Асгарда. Меня же скоро ждёт перерождение. Локи действительно увидел, как гаснет в Одине душа — быстро, очень быстро. Всеотцу оставался максимум месяц. Стало холодно от нехорошего предчувствия. - Тор — не первый мой ребёнок, - Один говорил глухо, буквально выталкивая из себя слова. - Когда-то давно объединять миры помогала мне моя дочь. Хель, та, что считают богиней смерти. Она была амбициозна и темна — в гораздо большей степени, чем когда бы то ни было был ты, Локи. Боль разумных доставляла ей удовольствие, а кровь насыщала лучше любого нектара. Но также она была невероятно сильна и ярка. За нею шли воины, перед ней склоняли голову сильнейшие из правителей. Сейчас я понимаю, что она была отражением моей собственной тьмы — как Тор есть отражение моего почти мёртвого света… - Один замолчал и замер, глядя в огонь. - Она жива, - Баки был уверен в этом. Где-то в ощущениях Стража, в которых он ещё не разобрался, на краю вселенной зажглось тёмное, полное жажды крови пятно, которое сложно было назвать душой. Оно ждало своего часа. - Она жива, - подтвердил Один. - Я не смог убить её. Сейчас я понимаю, что мог бы победить её, лишь обретя равновесие, но тогда я смог лишь заточить её и вытягивать силы. Эти силы я направлял в защиту Асгарда и против его врагов. Но этого недостаточно. С моим перерождением оковы её падут. И даже мгновения хватит ей, чтобы вырваться. Локи сжал кулаки. Старик подкидывал проблемы, стоя одной ногой в могиле. Интересно только, почему с этой душещипательной историей он явился именно к ним? - Мы с Фригг рассказали Тору о Хель. Тор сейчас укрепляет щиты Асгарда и готовится к бою. Это будет его бой. Но я знаю свою дочь — и вижу, что она придёт не одна. Поэтому я предупредил и вас. До вашего… объединения Асгард готовился к празднику, а не к войне. Прежде, чем Локи успевает сказать всё, что думает, Баки прислоняется к его плечу, даря безмолвную поддержку, и первым начинает говорить. - Так обычно и бывает. Расплата бъёт в спину именно тогда, когда это больнее всего. Не только вы с Хеймдаллем нарушали Равновесие — было много пассивных, молчащих и выжидающих во всех Мирах, теперь, как Страж, я знаю это. И платить придётся всем. Рагнарёку — быть. Но мы постараемся сделать всё, что в наших силах, чтобы за концом наступило начало. Один встретился глазами с Локи. - Возьми Гунгнир себе, Локи. Он будет опорой во время путешествия по Мирам, и, может, со временем преобразится в то оружие, что придётся тебе по душе. Локи кинул взгляд на копьё, покорно лежащее в корнях. Он ещё помнил ощущение металла у себя в руке, и не сказать, чтобы это были приятные воспоминания. Но душа Оружия зависела в первую очередь от хозяина… - Мне не принять тебя таким, Гунгнир, - йотун не мог сказать, произнёс он это вслух или подумал. Корни, опутывающие копьё, замерцали и стали медленно врастать в металл, костёр, выйдя из костровища, опалил артефакт жаром. Локи легко поднялся и подошел к копью, больше не обращая внимания на задумчивого Одина. Он медленно провёл раскрытой ладонью вдоль меняющегося древка и вдруг резко согнул в локте руку, сжимая пальцы. За миг до того, как пальцы сомкнулись в кольцо, Гунгнир материализовался в его руке. Только наконечник теперь был металлический — на нём играли огненные блики, а цвет в лучах заката казался алым. Древко же стало деревянным, увитым точно такими же узорами, что были на стенах храма. Оно тоже чуть светилось изнутри - серебряным, как узоры на коже Локи. - Всегда любил дерево больше... - Ты вообще больше на эльфа из книжек похож, чем на йотуна, - Баки позволил себе улыбнуться в ответ на недоумение в глазах Одина и Локи. - обожаешь лесных зверюшек, кровати предпочитаешь землю, с удовольствием слушаешь птиц и мне кажется, мог бы провёсти тут вечность. Неожиданно для себя Локи тоже немного расслабился, с улыбкой смотря на Гунгнир. - Да, это так. У разумных слишком много страстей, гордыни и эгоцентризма. У меня тоже. А тут всё прекрасно, чисто и искренне. Давай, как Схождение Миров пройдёт, тут поселимся? Баки поддержал Локи смехом. - А давай. Кому надо, позовут. Мы с тобой слишком асоциальны, чтобы жить в обществе. Один и вороны в прострации наблюдали за диалогом. Всеотец даже позволил себе осознание того, что, возможно, его отношение к йотунам в целом и к Локи в частности было… не совсем корректным. Локи уловил это практически незаметное движение души и впервые без скрытой злости посмотрел на Одина. - Тебе есть, куда идти? - Умирать? Нет, - Один усмехнулся. Вот так и заканчивается жизнь могущественнейшего из асов. В одиночестве и в забвении. Баки и Локи переглянулись, и решение пришло к ним одновременно. - Хочешь, оставайся здесь. Продуктов может хватить на месяц экономного расхода, также есть силки, вода, травы. В десяти километрах деревня, там можно взять молочные продукты. А нас в гости звали, - Баки неопределённо покрутил в воздухе кистью, указывая куда-то на запад. Локи кивнул, подтверждая его слова. Один медленно встал, не скрывая более свою немощь. Единственный глаз подозрительно заблестел. - Я благодарю вас и за гостеприимство, и за милосердие. Локи… Локи прикусил губу и отрицательно замотал головой. Если уж отпускать прошлое, то отпускать. - Локи, я был неправ. Я очень надеюсь, что вы избежите моих ошибок и вернёте в Миры Равновесие. Сейчас я верю, что вы станете лучшими из лучших. Я, Один Всеотец, передаю свой дар познавать непознанное Локи Лафейсону. Пусть взор и мысль твои будут безграничны и всемогущи - Один из воронов сорвался с ветки и опустился йотуну на плечу, раня до крови острыми когтями. - Храни миры не так, как хранил их я. Я, Один Всеотец, передаю свой дар войны и победы Баки Барнсу, - Второй ворон спланировал на подставленную руку. - В защите того, что тебе дорого, не будет равных тебе, Страж. Будь верен себе. Баки коротко поклонился, безмолвно благодаря. Пусть он и не очень осознавал происходящее сейчас, но любая поддержка была важна. Да и Один показал себя совсем не с той стороны, с которой он ожидал его увидеть. Локи часто-часто заморгал, пытаясь удержать эмоции. Он услышал то, о чём даже не мечтал. Получил дар, которому отчаянно завидовал когда-то. Но надо ли было это ему теперь? Йотун прислушался к себе и к новой силе. Надо. Но не для того, чтобы было, чем похвастаться. А для того, чтобы следовать тому пути, что он для себя избрал. - Благодарю, Всеотец. Твои дары очень помогут нам. Один молча кивнул и опустился на прежнее место, чувствуя, что принял верное решение. Его ждёт перерождение — жуткое перерождение, потому что чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Но теперь он его не страшился и был готов принять. Потому что главную ошибку последнего тысячелетия он смог исправить. Пока Баки собирал скромные пожитки, Локи сидел рядом с Одином на одном бревне. Им не о чем было разговаривать больше, но где-то внутри разговаривали их души, впервые слыша друг друга. Гунгнир занял своё место за спиной йотуна, а вороны грелись у вечного костра перед долгой дорогой. Когда пришло время, Локи тихо положил ладонь Одину на плечо, прощаясь. Старческая рука несильно сжала его ладонь в ответ. Локи и Баки немного отошли от костра и исчезли в портале, больше не оглядываясь. Один, не двинувшись, всё также смотрел на огонь, всё ещё чувствуя чужое тепло на плече.