Жизнь снова вернулась на круги своя: Мейсон и Мейбл старались не вспоминать ничего с той ночи, и пытались полностью загрузиться обыденностью, чтобы никто ничего не заподозрил. Тем утром, когда они вернулись, на них сразу же накинулись дворецкий и отец с беспокойствами и расспросами. Тогда они уже не первый раз врали о своих ночных прогулках.
Мейбл стала пропадать в городских магазинах и на прогулках с друзьями. Она не прекращала улыбаться лучезарной улыбкой, за которой прятала печаль и горе от расставания с любимым. Ее метка изредка давала о себе знать, показывая, что в той или иной манере тот, кто ее поставил, тоже чувствует.
Мейсон же запирался в просторной библиотеке, днями напролет перечитывая истрепанные книги о Морских дьяволах. Он изучил все легенды, выучил все старинные стихотворения и песни, которые посвещали этим
Морским монстрам. И ему это нравилось: нравилось ночами проводить свободное время в окружении книг; нравилось впитывать в себе странные и захватывающие истории; нравилось — и он не мог себе в этом отказать.
Первое время их отец беспокоился поведением близнецов, но вскоре просто старался игнорировать, списывая это на подростковое. Сейчас его интересовали другие, более важные дела: скоро состоится самый великий бал в истории этого порта — и ему нужно подготовить все к этому пиру, чтобы важные гости остались им довольны.
Бал был назначен только через неделю, а в особняке Пайнс уже во всю кипели приготовления: горничные бегали с посудой и тряпками, протирали все поверхности, мыли окна и проветривали все комнаты. Дворецкий на это время выпроводил всех хозяев из дома, чтобы те «не мешались при приготовлении такого прекрасного события и проветрились в городе, а то вообще из особняка не выходят». Поэтому они решили всей семьей пройтись по красивым улицам порта и посмотреть, как живут их люди.
В городе их приняли, как родных. Большая часть жителей была им самим в лицо знакома, поэтому с каждым здоровались, кому-то даже руку пожимали. Мейбл бегала с толпой детишек, которые тут же ее окружили. Она совсем не волновалась о том, как на нее смотрят люди (ведь она, как никак, дочь здешнего управляющего): ей было весело — и это главное. Мейсон же держал спину ровно и мягко улыбался, когда его за руки хватали детишки.
Весь следующий день они провели в компании у всего города: прошлись по главной площади, перекусили в приятной компании моряков в трактире, посетили рыночную площадь и купили какие-то нужные вещи.
На рыночной площади их зацепил странный громкий голос, доносившейся где-то у центрального фонтана. Мужской бас привлекал своим тембром, восклицаниями и странными обрывками заманчивых фраз. Мейсону сразу же не понравилось то, что у фонтана собралось уже довольно много народа. Ох, как ему это
не понравилось.
— Давайте не пойдем, — попросил он, пытаясь утянуть Мейбл обратно — та уже не могла удержаться на ногах, чтобы не пойти вглубь. — Мне не нравится.
— Ты чего, Мей-Мей! Это же интересно! Пойдем, там, кажется, шоу начинается!
— Согласен, я тоже не против посмотреть, — согласился старший Пайнс, подталкивая сына в нужную сторону. — Пойдем, Мейсон, негоже тебе целый день в библиотеке сидеть.
Юноше все же пришлось согласиться.
Они медленно приближались к нужному месту: горожане учтиво расступались, пропуская их к первым рядам. Мейбл светилась счастьем, пытаясь рассмотреть, что же там впереди, но ее улыбка тут же спала с пухлых губ, когда она увидела не ту картину, которую ожидала.
В центре площади, у самого фонтана, стояла тяжелая клетка из ржавой погнутой стали, в которой, прикованная к решеткам цепями, сидела миниатюрная девчушка, которой больше шестнадцати никто не даст. Ее худое тело прикрывала лишь какая-то тряпка, на плечах лежали светлые, как первый снег, волосы. Взгляд бегал от человека к человеку, от глаз в глаза, пока не наткнулся на испуганные глаза Мейсона.
«Помоги, — пронесся хриплый голос в его голове. — Прошу, помоги».
Мейсон вздрогнул, испугался. Но приблизился на шаг. Он не мог оторвать взгляда от девушки, от ее печальной тьмы в голубых глазах. Что-то глубоко в его душе скреблось о том, чтобы спасти эту девушку, забрать ее к себе, спрятать и заботиться. И чтобы она была только
его.
— Дамы и господа! — кричал высокий моряк, стоя на бортике фонтана. Он возвышался над клеткой, словно каменная статуя. — Сегодня для вас у меня необычная находка! Пару недель назад я блуждал в морях на севере и встретил это существо! Если вы приглядитесь, то увидите на ее лодыжке
клеймо! Она — жертва Морского дьявола, дамы и господа! Я поймал ее и принес вам на обозрение! Смотрите же!
Народ испуганно затих. Многие не могли поверить словам неизвестного мужика, потому что уже давно было всеми принято считать, что «Морские дьяволы» — всего-лишь легенда, сказка. А тут — жертва!
— Братик, — тихо зашептала Мейбл, прижимаясь к брату. — Мы должны ей помочь… Должны… Она же…
— Знаю.
Мейсон повернулся к хмурому отцу. Было видно, что ему неприятна вся случившаяся ситуация. В его глазах читалось отвращение, но непонятно, к кому: к моряку или же к самой девушке.
— Пап, давай выкупим ее. Ей же плохо.
Мужчина удивленно изогнул бровь и повернулся к сыну. Явно подобная просьба — последнее, что он хотел услышать в этот момент.
— Чего? Зачем она вам? Жертва же! Таких убивать надо.
— Но она же человек! — воскликнула Мейбл. — Пап, давай заберем! Пожалуйста, папа!
Он нахмурился, но коротко кивнул. Ради своих детей он сделает все. Даже если это будет нарушать его собственные принципы или же — сам закон.
— Уважаемый! — крикнул он, выходя вперед: уверенный, властный — хозяин. Жители тут же замолкли от прежних шепотов и посмотрели на него. Тот моряк напрягся, спрыгнул с фонтана и поравнялся. — Не желаете ли продать такой ценный товар? За него я бы отдал любые деньги.
Торговец нервно выпрямил спину, нахмурился. Всем своим видом он показывал враждебность и недоверие; его раздражение и гнев отразились на поведении всей толпы. По спинам близнецов пробежала дрожь.
— Вы считаете, что раз властны в этом порту, то можете прятать все от горожан? Считаете, если деньги правят городом, то вы можете ими распоряжаться и скрывать важное? Я всего-лишь хочу открыть глаза людям — Морские дьяволы — еще существуют! Мы в опасности! А вы хотите купить у меня правду! И уничтожить ее!
Мужчина уверенно наступал, привлекая все большее внимание. Сейчас все были полностью поглощены их громким разговором, что не заметили, как к клетке, со стороны фонтана, незаметно подобрались близнецы. Мейсон часто оглядывался по сторонам, волновался, что их заметят, а Мейбл шла умеренно и твердо.
Девушка в клетке не отводила взгляда от юноши. Она была удивлена, что тот ее услышал и решился помочь. И она была ему за это благодарна.
— Черт, тут на замке, — зашипела Мейбл, ударив по тяжелому замку. — Мей-Мей, не откроется без ключа.
«Заколка, — тихо сказала девушка. — Заколка».
Мейсон нахмурился, посмотрел на макушку сестры. И правда, у нее в волосах на солнце поблескивала черная невидимка, которую она никогда не оставляла в покое. И это был
шанс.
— Мей, дай свою невидимку, — попросил Мейсон. — Думаю, она поможет открыть замок.
Сестра косо посмотрела на брата, но кивнула и вытянула заколочку из волос; одна прядка упала ей на лицо.
— Держи.
Юноша принял невидимку, перехватил ее удобней пальцами и попытался просунуть в скважину замка.
«Поверни раз вправо на три круга и один раз обратно на два круга, — говорила девушка в его голове. — Заколка полностью подходит под замок. У тебя получится».
— Молчи, не помогаешь.
Со стороны площади послышались громкие голоса, привлекающие внимание. Там уже во всю разразилась огромная ссора, из-за которой вся семья Пайнс может потерять свое влияние в этом порту. Горожане взбунтовались против правителя, но большая часть все же защищала своего господина, уверенная в том, что тот не мог с ними так поступить. Казалось, все забыли о причине раздора, но только до того момента, как кто-то из граждан не крикнул «Смотрите!». В эту же секунду все остановились и обернулись на притихших близнецов.
Мейсон тихо пискнул, сглотнул и остановился, выронил невидимку на землю. Мейбл спряталась за ним. Люди медленно надвигались на них, а отец был потерян за сотнями спин.
Девушка выдохнула, поняла, что теперь снова не сможет увидеть свободы, но сдаваться не собиралась. Не во второй раз! Она коротко взглянула на упавшую заколочку и тут же она оказалась в ее ладони. Снять кандалы на ногах не составило труда; вот с руками пришлось повозиться на пару секунд дольше. Она подползла к самому краю, к решеткам, и попыталась дотянуться до Мейсона.
«Быстро! Дай мне руку! — твердо сказала она. — Не смей убегать, Мейсон!»
— Д-да, — торопливо выдохнул юноша и положил ладонь в протянутую руку. Тут же его запястье опутали хрупкие пальцы. Девушка, глубоко вдохнула и прикрыла глаза, шепча какое-то заклинание. Одну ладонь она положила на замок, который тут же начал плавиться.
Мейбл помогла девушке выбраться из клетки и потянула в сторону фонтана, чтобы убежать, но тут же их окружил разгневанный народ, крича «Ведьма! Жертва! Убить ее!» на всю площадь. Мейсон попытался спрятать сестру за собой, но перед ним вышла светловолосая.
Она взмахнула рукой и, мягко, по-матерински, улыбаясь, тихо пропела:
Прекрасные города упали пред ними
Моря, океаны и реки — отстой.
Морские владыки не станут живыми
И нет уже в них крови густой.
Эти строки Мейсон прочитал в самом молодом дневнике, который нашел в закрытой секции библиотеки. Они принадлежали поэме, написанной старцем из глуши, и посвящена она была тому, как, все-таки, появились на свет эти Морские дьяволы. Но в собственном исполнении он не смог услышать той мольбы о спасении, которая слышалась в отчаянном голосе девушки. Она вкладывала душу в слова, и это завораживало.
Не допев лишь последнюю строку, девушка осела на землю, теряя сознание; Мейсон едва успел ее подхватить, правда, не очень удачно.
— И что, что она
жертва?! — выкрикнул он в нервном срыве. Он поднял глаза на замерший народ, пытаясь всмотреться в чужие глаза. Где-то еще слышался шум — старший Пайнс все же пытался добраться до своих детей. — Что в этом такого, я спрашиваю?! Она всего-лишь девушка, которую этот мужчина украл из ее дома! А вы принимаете его слова за правду! Вы были готовы убить своего правителя из-за этого! Подобные метки можно вызвать и искусственным способом — это знают все! Эти метки — знак
пары, а не
жертвы Морского дьявола! Как вы не понимаете?! У многих из вас есть эти метки!
— Даже у меня есть эта метка! — воскликнула Мейбл, вставая рядом с братом. Она аккуратно задрала подол светлого платья, показывая красивый рисунок на бедре. — И что, убить меня из-за этого?! Эта метка только показывает, что где-то есть родственная душа! И не надо этого стыдиться!
Люди молча смотрели на близнецов, не в силах что-либо сказать. Мейбл была права: подобное происходило с людьми еще задолго до появления этого торговца, но рассказывать об этом никто не решался, считая это знаком дьявола.
Самыми первыми очнулись детишки. Они закричали и побежали к фонтану, окружая Мейбл и Мейсона. Они пытались приободрить их. Вскоре к ним подошли подростки: рыжеволосая девушка Венди и хмурый, все время угрюмый парень Робби показали свои одинаковые метки на запястьях; двое братьев показали свои плечи; две девушки оголили ключицы — все они показали то, что боялись показать остальные. И они встали на защиту девочки-изгоя.
— Мы с вами, — сказали они.
Вскоре гомот толпы был погашен, и Пайнсы вновь получили доверие горожан, а тот моряк — как в воду канул — пропал и все: никто его больше не видел и не слышал.
Мейбл и Мейсон занялись девушкой: они отнесли ее обратно в особняк и уложили в постель. Та очнулась спустя пару часов и с искренней улыбкой приняла помощь близнецов, не в силах рассказать, как она рада, что теперь свободна и может вернуться домой.
