Молочная луна

Не хочу, чтоб ты улыбалась, чтоб глаза подводила и брови, чтоб румянила щеки и губы, чтоб носила зеленую кофту, чтоб носила красную юбку. Ты должна быть серой, как пепел, ты должна быть в черном, как в трауре, ты должна быть всегда печальной, ты должна быть всегда в слезах. Р. Альберти

5 сентября 1974 г. Сириус: «Ты найдешь выход, во всем разберешься сам… и поскорей! А если ударишь в грязь лицом...» Что тогда? Да ничего! Я желал отторжения, хотел быть отвергнутым. Не наказание то будет, а великая милость. Мать пришла в ярость, как и предки Кэрроу. Те покинули бал в молчании. Они могли бросить на нас пару презрительных взглядов… но не осмелились. Как-никак, Кэрроу Блэкам не чета. Ожидания не оправдались. Я не радовался. Только чувствовал себя безмерно уставшим. Наказание не настигло, и расплаты за веселое мракобесие не последовало. Мамаша была слишком шокирована. Ошарашена. Буквально, словно рыба на песчаном берегу. Отец только рукой махнул. Регулус огорчился чуть ли не до слез — боялся… Ничего, всё когда-нибудь наладится. Я стану изворотливей, хитрей. Буду лодчонкой среди рифов. Мать не сможет связать меня обещаниями. Или приклеить к очередной мордастой девице. Хотя это лишь полбеды… Дядя из занимательного магазинчика говорил не о веселом. И правду… Пока соглядатаи опасного «лорда» - зарвавшаяся молодежь. Они кажутся бандой Алекса из «Апельсина». Бешеными псами. Такой собаке несложно перешибить хребет… Если подгадать время. Но нет, нужное время упущено! Министерство зевало во весь рот. Пока Волдеморт играючи делал из детей своих слуг. Его руки чисты. Сам он не участвует в безобразиях. Только смотрит. И одобрительно кивает. Откуда знаю?… Ну-у-у… так мне кажется. Гадкое ощущение не дает покоя: будто нечто злое в темном плаще маячит за окнами. Следит за мной денно и нощно. Эдакий пожирательский вербовщик, тайный преследователь. Страшно за Регулуса. Мы в Хоге, и я капельку расслабился. Но надолго ли? Беспокоит Прим. Глупая девчонка так проста. Она не желает использовать свою силу. Вдруг причинит кому-то боль? Ну а если придется? Что тогда? Сейчас я в совятне. Эдвард — размером с лабрадора. Обнимаю его за шею и тихо говорю: Эд Гори, следи за Примроуз. Ты должен смотреть за нею даже лучше, чем за мной. Уяснил? Я могу кого угодно припечатать Конфундусом. Прим — нет. Она либо стерпит, либо взорвется. И всех покрошит, как душистую петрушку. Так что, Эдвард, не спускай с нее глаз. Под твою ответственность, приятель. Он моргает. Приоткрывает клюв и вертит головой. Издает странные хрипловатые звуки. Хотел бы я понимать его… Так же, как он — меня. Эдвард, говорю я. Не бросай и Рега… Лети за ним на квиддичное поле. Приглядывай во дворе и в лазарете. Ты ведь всегда почувствуешь, если что не так? Но я не был в этом уверен… тогда, среди холмов, Эд не нашел меня. Не отыскал и не выручил. Он дремал в доме Люпинов. Но я не сильно разочарован. Странно было бы ожидать, что нас соединит незримая нить. Теперь и навсегда. Римма: Я хотела поговорить с Лисичкой, но та куда-то запропастилась. Карта подсказала: искать нужно в библиотеке. В такую-то рань?! С ума сойти… а еще только лишь пятое сентября. Сложно поверить, что в Хогвартс когда-нибудь приедет еще одна такая ученица. Жадная до знаний девчонка. Читающая все учебники подряд от корки до корки. Но и у Лили были свои секреты. Большие и маленькие. Я всегда знала: она умна, но в зельеварении Снеггу нет равных. Носатый затмевал нас всех. Но мало кто обращал внимание на слизеринца и его дар. Уж больно противным Снегг казался другим ребятам. А зря! Подружись они, и любой бы стал богом зелий… как Лили. Он подсовывал ей свои конспекты. Делился редкими ингредиентами. Рассказывал секреты. Помогал… даже в держании черпака. Снегг был создан для этого! Призван из зельеварческой Вальхаллы, не иначе. Его помощь всегда была своевременна, точна и... незаметна. Я понимала, что мы — подруги. Какие-никакие, но… Поначалу не могла сообразить, чем Снегг привлек Эванс. Теперь-то я знаю: этот парень совершенно несовершенен. И катастрофически гениален. Как Блэк был гениален в придумывании шалостей и историй, так Снегг… в служении Лили и науке. Лили Эванс была хитрее, язвительнее и изобретательнее. Чем о ней думали ребята и преподаватели. Они видели лишь образ — очаровательную Лили-картинку. Милую, приветливую, усердную. Я и Снегг знали настоящую Лили. И он познакомился с ней раньше… намного раньше меня. - Лил, - позвала я. Мадам Пинс тотчас же зашикала. Для чего, спрашивается? Пятое сентября! Раннее утро! Кого собралась оберегать от шума назойливая библиотекарша? Эванс забилась в глубь зала. Спряталась за толстенным томом. Название я не разобрала — слишком уж истерлись буквы. Показалось, или книга перевернута вверх ногами?! - Читаешь? - Вроде того… - она узнала голос, но не выглянула из-за увесистого издания. - Я занята. До завтрака управлюсь… иди, Римма. - Да неужто. Вверх тормашками интереснее? Это новый метод? Ты читаешь по диагонали или справа налево? Она опустила книгу. Глаза на мокром месте. О, Лисичка, что же приключилось? Ведь учебный год едва успел начаться! - Северус! Этот дрянной мальчишка… - заговорила она, не дожидаясь вопроса. - Кроме меня и тебя никто не замечает… Какой он великолепный ученик! Я позвала его на вечеринку к Слиззи в честь начала года. И знаешь, что?! Несложно было догадаться… Снегг отказался. Да еще и присовокупил к отказу, что Слизнорту следует поцеловать себя в зад. С приглашениями, вечеринками и нудными хвалебными песнями. Да, преподаватель и декан Слизерина любил петь дифирамбы. Бывшим ученикам, видным знакомым, новым юным дарованиям… на чаще — себе. Снегга это неимоверно злило. Но не Лили. Как-то она обронила: милая Римма, я — магглорожденная девочка. Эти слова она повторяла снова и снова… Зачем? Неужели всем магглорожденным обязательно нужно бежать на междусобойчики Слизнорта? Лили объяснила — это способ обзавестись связями. Произвести впечатление на учителя. Рассказать о себе, чтоб запомнили. Лили Эванс думала о будущем. У меня будущего не было, как сказал бы папа, априори. То есть, папуля просто использовал это слово… Он не считал, что у меня нет светлых горизонтов. Он-то думал, они есть. Лили Эванс хотела стать известной волшебницей. Прославиться. У нее много талантов. А с зельями помогал Снегг. - Он отказался, Римма, заявил, я — глупая… Но сам-то ничуть не лучше! Тоже ведь ищет, как бы… куда бы… Лицо ее стало до странности растерянным. Лили сболтнула лишнего? Как по мне, еще чуть-чуть и раскрыла бы чужой секрет… «Я не могу… - зашептала она. - Ты не должна знать, Примроуз!» - Что именно? Лили, вряд ли это — такая уж большая тайна. - Ты не понимаешь! Поттер, Блэк — эта заноза в заднице — и их подпевала Петтигрю… им нельзя даже догадываться! Они и так травят Сева. Вечно лезут к нему со своими детскими глупостями. Тупой Поттер… И ты — их подруга! - Но и твоя! Снегг тоже не подарок, уж поверь. Сириус из-за него три раза с лестницы падал! - Сириус — слепошарый оболдуй! Красавчик, мандрагоров корень. Если бы он глядел по сторонам, а не только в зеркало, то не рухнул бы. Как мешок с… - Это зеркало, чтоб общаться с братом! С Регулусом! Лили, прекрати пыхтеть и краснеть. Я на тебя не злюсь, а хочу поговорить… по-человечески. - Слово «человек» успело оскомину набить. Волчица тявкнула — точно хохотнула. - Лили, Снегг в беде? - Нет… пока еще нет… Но попадет, непременно влипнет! Боюсь, он связался с дурной компанией… И вечно скрытничает. На всякий вопрос машет руками. Говорит: «Всё в порядке, я всего лишь завожу полезные знакомства». Нет, Римма! Что-то не так. Чую, добром это не кончится. Одно дело — собрания в «Клубе Слизней». Тут — другое. - А нельзя ли поподробнее? Что за люди — его знакомые? Лилс, если они говнюки-хулиганы… Снегг же не идиот. Зачем ему водиться с плутами и бандитами? Он таких на дух не переносит. - Говнюки? Прекрати швыряться блэковскими словечками! Почем мне знать, Римма?! - в голосе Лили звенело отчаяние, глаза расширились. - Ох, поняла… что если они хотят объединиться и напасть на… Поттера? Ну или на гриффиндорцев. Что-то вроде классовой вражды! Римма! Я не ответила. Мерлин, великий и мудрейший! Пускай подерутся с нами. Атакуют гриффиндорцев? Я не против. Но дело-то в другом. Появилась смутная догадка. Так вот что за дурная компания не давала Снеггу покоя... Сможет ли их остановить Лисичка? Едва ли. А вот Сириус должен знать о тех магах-заговорщиках куда больше меня! * Изменилось немногое. Разве что Поттер продолжал расти. И Питти округлился. Меня не покидает какое-то совсем детское удивление: неужели я снова здесь? И эти ребята рядом. Разрываясь между Лисичкой и мародерами, я почти забыла о нашей первой встрече. Поттер перепугался и захлопнул дверь купе. Но я успела столкнуться глазами с Блэком. Две молочные луны. Наверно, пройдет немало времени, а я буду помнить… - Эй, Люпин, ты тут? Вздрогнула и чуть не выронила вилку — две луны совсем близко. - Да-да. Слушай, Сириус, - понижаю голос, - нужно поговорить. По поводу… Но чертов Поттер лишает беседу всякой таинственности. Он буквально влезает между нами и громко заявляет: - Ага! Я — часть этой истории. Это не любовный роман. Что за секреты?! Пит, иди сюда! Эти двое что-то замышляют! - Хорошо, - театрально вздыхаю я. - Что вам известно о… Пожирателях смерти? Об опасных волшебниках. Тех, что хулиганят по ночам. Но ловко уходят от властей. Кто они, чего хотят… - Хэй, Прим, ты ждала, что я — специалист по Пожирателям? Пожиролог? Пожираловед? Почему я? - Сириус хмурится, ноздри его слегка раздуваются. Чувствую, разговор принимает неожиданный оборот. - Твоя семья… ты мог что-то слышать. И осведомлен лучше меня. И… не то чтобы это праздный интерес. Просто… - Просто — что? - ноздри продолжают шевелиться. Сириус надавливает пальцем на лоб Джима, заставляет того подвинуться. Он склоняется над Поттером и вытягивает шею. - Прим. Ты ведешь себя подозрительно. Желаешь присоединиться к темной стороне? А, Прим? - Ч… ерунда! Блэк, ты — дурак! Я просто спросила, я… Лили напротив напряглась, обратилась в слух. И черноволосый парнишка резко поворачивается в ее сторону. Она не была готова и теперь застигнута врасплох. Лили ойкает. «Стоп… Эванс… Люпин», - бубнит он. Я потею. - Снегг… Нюниус, да?! Это из-за чертова слизеринского ужа? Ну-ка, ну-ка! - Нет, ты всё не так понял! - Ты всё понял верно, мисс Марпл, черт подери! - Поговорим позже, - Сириус отпихивает Поттера и утыкается в тарелку. Добиться от него чего-то еще? Теперь не выйдет. Я снова вздыхаю. Слегка пожимаю плечами, глядя на Лисичку. Та разочарована куда больше. 27 сентября Я верчу в руках салатово-зеленый конверт. Цвет похож на тот платок… Я всё еще помню его. И лицо Лупоглазого, когда он дотронулся до моей щеки. Такая странная смесь дружелюбия, сожаления и чего-то еще. Никак не могу перестать думать обо всем, что связано с Блэком. Импульсивным, диким и грубым Блэком. Вечно от него одни неприятности и головная боль! Так считает Лисичка. Но с каких пор я думаю с оглядкой на ее мнение? Ищу недостатки в характере Сириуса? А зачем? - Эй, что там? Очередное любовное послание от анонимного обожателя Пита? - он смеется беззлобно. Толкает меня, чтоб подвинулась. Не так уж мы и подросли, а на камне вдруг становится тесно. - Нет, приглашение на склизкую вечеринку. - Регулусу такая же штука пришла, а мне… дуля с джемом, - Блэк плюхается на валун, подтягивает ноги к подбородку. - Он сказал, нужно найти пару. Хэллоуин. Праздничное столпотворение. Идешь? - Придется, но чего ради… Лили зовет Снегга. А он не хочет. Мы можем придти вдвоем. Я изображу ее парня. Говорят, шрамы украшают мужчин! - Хе-хе, Люпин, ты не годишься. На парня совсем не похожа. Пусть Лилс позовет Джима! Он изнывает от любви! Хоть и не признается. Я качаю головой и смеюсь. Лисичка скорее проглотит безоар с кулак размером. Чем явится на пирушку с Поттером. И все знают это. Сириус внимательно на меня смотрит. Кажется, готов что-то спросить. Но молчит. Какое-то время мы сидим в тишине. И вдруг… - Ты можешь позвать Хвоста. Я вздрагиваю. Его голос звучит так буднично. «Можешь позвать Хвоста...» - Ты же ему нравишься. И он хороший. Ну, во всяком случае, лучше… То есть, нормальный он парень. В груди разливается холод. Киваю и продолжаю смотреть на сиреневое море. Шевелятся макушки елей вдали. Низко пропархивают птицы. Скребутся под холмом кролики. Но перед глазами всё серо. Волчица издает невнятный скулящий звук. - А я припрусь с Регулусом. Иначе он останется один-одинешенек на этом празднике живота. Там и встретимся. Как думаешь, Прим? - Не боишься заявиться к Слиззи? - интересуюсь бесцветно. - Там будет Алекто. Она — член клуба… - Не член, а членица, - ребячится Блэк. - Прекрати быть такой серьезной! Чего приуныла? Ладно, приготовлю вам пару сюрпризов. Нет-нет, возражения не принимаются! Зря я, что ли, туда иду?! Еще месяц в запасе… изобретем с парнями великолепную шалость. Жди! Вздыхаю. Бесполезно… его не переубедишь. 29 октября 1974 г. утро Здравствуй, милый Марко. Ты нужен мне, как никогда… Чем поможешь? Если бы я знала! Уроки перенесли, оставив лишь зельеварение. Так что у нас было немало возможностей отвертеться от вечернего праздника. Но нет — Слизнорт напомнил о нем во всеуслышание. Я так и не пригласила Пита. Или кого-нибудь другого. Время тянулось, точно каучуковый сок. Но затем вдруг ускорилось. Ррраз — и поджимает. У меня не было платья. Не было и спутника. Все грозило обернуться провалом. И с каких пор Примроуз Люпин волнуют оборки, ленты и кружавчики? Я — девочка-вервольф! С уродливейшими шрамами по всему телу. Наряжаться — не мой конек. Обычно я одета опрятно. Предел мечтаний! И этого всегда было достаточно. Но после лета что-то изменилось. И всё шиворот-навыворот. Смотрю в зеркало — волосы длинные, спутанные. Так и хожу… Растрепа. И желтый фартук с бадлоном — не лучший наряд. Для вечеринки, где будут слизеринцы из богатых семей. Никому не хочу показываться на глаза… Марко! Не сломать ли ногу?! * За обедом ученики разгалделись громче обычного. Даже вкуснейшие ребрышки под соусом не могли приглушить гомон. Всех ждал вечерний пир. Волшебное действо. Девочки и ребята веселились и радовались отмене уроков. А два десятка «избранных» ждали позднего вечера. После пира они смогут поплясать в подземельях… на празднике у старого зельевара. Отправив в рот кусочек брюквы, кошусь на Петтигрю. Далековато… Опять Поттер рушит все планы. Я не выдерживаю. Тяну руку и касаюсь рукава Пита. Джим давится соком. - Эй, эй… Питти… - он точно оглох. - Хвост!! Ты должен пойти со мной на слиззиринку! - Какую слизеринку?! - испуганно пищит Питер. - Да не слизеринку, а слиззи-вечеринку! Из тех, что делает Гораций. Сегодня вечером, в подземельях. Мне нужен надежный щит. Пожалуйста, Пит! - каким-то образом мне удается обратить все в шутку. Джим уязвлен — понимает, что ему ничего не светит. Ведь Сири позвал Регулус. - Вы просто жуки-вонючки, а не друзья, - рявкает он. - Пит, если согласишься, ты — труп! - Я сог… сг… конечно… - он смущенно улыбается. - Спасибо! Ты отличный друг! - кажется, я и впрямь рада. Все-таки с Питером можно повеселиться. И он не устроит пуншевый взрыв. Я кидаю торжествующий взгляд на Блэка, но тот отвернулся. Как так? Лупоглазый упорно выковыривает из кекса изюм. Кусочек выскальзывает и падает на пол. - Вот говно! - вскрикивает парнишка. Кто-то громко и неодобрительно хмыкает прямо за нашими спинами. Профессор Минерва хмурится. Но подошла она явно не к Блэку… Волшебница что-то протягивает. Сверток? Посылка? «Это от вашего отца, мисс Люпин. Он и не подозревал, что нынче у вас праздник. И прислал кое-что… полезное», - черты ее милого лица смягчаются. Поттер давится во второй раз. * Руки чуть дрожат. Серая бумага шуршит. Разворачивается, как крылья огромного мотылька. Пахнет домом… Почему-то я готова разреветься — вот что делает знакомый родной запах! Записка гласит: «Дорогая Рози, твой отец недоволен. Отчего ты такая скрытная, моя девочка? Я и не догадывался, что тебе может понадобиться бальный наряд. Надеюсь, ты не пила зелье роста, и он придется впору. Напиши потом, как всё прошло. Целую, папа». Из шероховатой оболочки цвета ноябрьского неба показывается что-то воздушное. Облака?! Закатные облака? Нет, это — всего лишь платье. Самое необыкновеннейшее из всех, виденных мной. Оно винного оттенка. И очень мягкое. Раскладываю подарок на постели. Подошла Лили. «О, Римма! Какая красота! Ты должна надеть его, скорее! Прямо сейчас!» Но я мотаю головой. Главное — не плакать. Так тяжело дождаться вечера. На пиру я с трудом заставляю себя съесть хоть что-то. Волнение пугает. Поттер тоже взвинчен. Почему? Он даже слегка подрагивает. Сириус посматривает на стол Слизерина. Слишком часто. Ищет Рега? Питти кашляет, крошки беспрестанно валятся из его рта. Седовласый директор ласково улыбается. Желает нам приятных снов. Но каждый понимает — спать рано. Теперь время шалостей. Время страшилок, рассказанных у камина в гостиной. Время шуточек и тихих смешков. Время пряток. Время… чудес. И я стремглав бегу в спальню. Платье нужно надеть до прихода Эванс! Ей нельзя видеть шрамы на моей груди и спине! Фух, успела… Лисичка удивлена. - Прим, так не терпится пойти? С Петтигрю? Пффф. Не понимаю… выбрала бы хоть Блэка… Он — засранец, каких поискать. Зато симпатяга. Видела его нос в профиль? Похож на испанский боб, - Лили фыркает. Я и не ожидала, что она всерьез станет хвалить одного из мародеров. И тоже расплываюсь в улыбке. - Тебе нужно убрать волосы. Сядь! Причешу… наверх поднять, что ли? - она делает шаг в мою сторону. Отступаю. - Эй, Римма, ты чего? В комнату проскальзывает Марлин. Глаза-щелки. - У нее жуткая шея, а уши — как у бойцовской собаки, - вякает девчонка и поспешно скрывается в ванной. Лили моргает. Я злюсь и становлюсь пунцовой. - Дура! Нельзя подглядывать за спящими, - кричу ей вслед. Бесполезно. МакКиннон, любопытная ведьма! Неужели я вызываю такой интерес? Еще бы сыщика ко мне приставила… но вот Лили хватает меня за хвостик. Какое-то время идет ожесточенная борьба. Я боюсь сделать ей больно и проигрываю. Лисичка рассматривает ухо и цыкает. - Римма, оно такое… - Отвратительное. - Нет-нет. Думаю, в этом есть шарм. - Ты напала на меня!! Тоже мне, подруга… - но я не обижена. Может, в заботе Лили есть что-то целительное. - Придумала! Мы заколем волосы в высокую прическу. А несколько прядей оставим. Пусть спускаются на уши. Они будут колыхаться от сквозняков… но никто ничего не разглядит. Сама загадочность! - Сквозняки?… - В подземельях. Либо Петтигрю переволнуется и начнет так сильно шмыгать носом, что твои волосы разлетятся в разные стороны. Пусть не забудет платок. И поменьше ест. Не то… - Не шути так. Питти милый. Ладно, Лили, доверяю тебе… хуже-то вряд ли станет. Она соглашается, мы смеемся. Напряжение спадает. Хоть ненадолго! В душе я надеюсь, что ни Блэк, ни Питер не придут. Я готова остаться без пары… Лили не желает говорить, кто ее спутник. Краснеет и сердится. Неужели передумал Снегг? Носатый — тот еще чудак. С него станется. Охаю, готовлюсь... Но не жду чего-то необычайного и удивительного. * Мы встречаемся у портрета Полной Дамы. Пит одет более чем прилично. В белую рубашку и какой-то не то пиджак, не то камзол. Интересно, кто выбирал это одеяние? Ведь родители Хвоста — магглы. Светлые волосы он зачесал назад. Они топорщатся, как у короля рок-н-ролла. Сдержать улыбку довольно трудно. Поттера и Блэка не видать. - Затихарились, негодяи, - виновато поясняет паренек. Но я-то знаю — Сириус приглашен братом. А Джим наверняка накинет мантию и прокрадется тайком. Не будь он Поттером! В подземельях немного прохладно. Маленький зал для мероприятий украшен в духе праздника. Тыквы и мишура, свечи и летучие мыши из фетра. Они не живые, но движутся ну очень пугающе. Одна пытается сесть на мою голову. Я взмахиваю рукой. Оборачиваюсь. Сириус: Вон Пит. И что за ветряная мельница с ним рядом? Сердце подскакивает к горлу. Я шумно выдыхаю и разом опускаюсь на корточки. Юбки Кэрроу пышны, точно торт. Скрываюсь за ярдами тюля, фатина, кружев. «Эй, что за чертовщина, Сириус Орион? Изволь подняться! Ногу свело, что ли?» Она стала еще толще. Я прячусь без труда, но Алекто дергает подол. Падаю на четвереньки. И вижу блестящие ботинки. Пусть начищенные, но все равно старые. - Привет, Алекто. Что… что он тут делает? Туфли твои вылизывает? Замираю. Точно соляной столб — Снегг. Я ожидал увидеть рядом Лилс. Сочувствую ей изо всех сил. Но из-за спины гадкого Нюнчика на меня смотрят светло-серые глаза. - Сири! - Пит тащит ее за руку. Идет к нам. Проталкивается мимо гостей. Бестактный придурок… Мордашка Прим ярче ее платья. Странный цвет… Это бургунди? Вишня? Прядь волос откинута назад. Я слепо таращусь на длинный кривой шрам. Он тянется из высокого выреза скромного пушистого платья. Вдоль шеи. И ухо… Черт, черт! Кто заставил ее сотворить с волосами это?! - Римма, привет! Лили мать ее Эванс. И… Поттер. Его лицо — солнце над Аравийской пустыней. Жар объял все кругом. Чертов сияющий идиот. Мы сталкиваемся в центре зала. Кэрроу в торте из кружев. Я на полусогнутых. Прим в бургунди. Два глупца — Пит и Джим. Лили с отчаянием в глазах — скалится во все тридцать два. Снегг бледнее поганки. И… - Регулус! Ты… - наконец моя спина распрямлена. Я не знаю, на кого смотреть. Прим очаровательна в этом распроклятом платье. И мой брат прячется за спиной Снегга. Улыбка последнего скоро перещеголяет сияние рожи Сохатого. Только то — злая улыбка. Лили и он — их взгляды схожи. И Рег… - Сириус, - сдавленно пищит дурачок Регги. - Я… я объясню, давай отойдем к тому с... столику! - Не нужно. Мне! Ничего! Объяснять! Кэрроу уходит. Она получила десять галлеонов и вполне довольна. Ее зовет Нотт. Кажется, я освобожден. Но лишь от нее. На самом-то деле никакая это не свобода. А ужаснейшая западня. Почему Джим с Лилс? А мой брат с этим ушлепком?! Он говорил, что хочет пойти с другом! Сказал, ему понравился один человек. Собирался завоевывать доверие… Боже, да я в жизни не пойму этого! Почему… Играют приглашенные музыканты. Я танцую с девочкой-второкурсницей. Леший знает, с какого она факультета. В памяти не отложится ничего, я уверен. Всё смешалось. Джим и лилин испуг. Восторг Пита и насмешка Снегга. И шрам на шее Прим. Духота. И я не удивлюсь, если сдохну прямо на этом гребаном торжестве. Будь оно неладно. * - Сириус, послушай… - Не хочу… У тебя в жизни… не найдется достойных слов для оправдания! В этой вселенной их не существует! Ты — с ним! Это просто… Да, он помог однажды. Но, Рег, это не делает тебя обязанным! Не нужно искать способ… ты уже сказал «спасибо», что за хрень! - Пожалуйста! - он хватает и стискивает мои руки. Губы дрожат. - Сири, ты — мой лучший друг, любимый брат! Но у тебя своя ж... жизнь. Как быть, когда тебя нету рядом? Ты не сможешь вечно опекать, выручать… И иногда я мечтаю о друзьях. Как все. Да, прости — я тебя разочаровал и… - Это не так! - Ты не любишь Северуса, и я это знал. Но всё равно позвал его. Струсил и скрыл от тебя правду. Я не придумал лучшего способа познакомиться с ним поближе. А он искал, как бы сюда попасть, понимаешь? Все сложилось у… удач… - Не, Регги, ты ослеп! Снегг тебя использовал! Лили пригласила его на праздник. Он отказался. Но потом, верно, пронюхал: ага, она идет с Поттером. Смекаешь? Это его месть. Не мог он потерять ее из виду! Такой вот человек. Подленький и коварный! - А ты сам?! С Алекто… - Я ей не интересен, это просто спектакль! Тут другое. - Вот ты и ошибаешься, - брат топнул ногой. Щеки горят, волосы вздыбились. - Сириус, мы не будем вместе всегда, каждую секунду! Я должен научиться существовать… без тебя! Потому что… Вдруг однажды, когда я окажусь в темной пещере. Или на отдаленном острове. А кругом — мрак. Или буду лежать под деревом. Один. Совсем один! И... ты не придешь! Не отыщешь меня! Я воздал хвалу Мерлину. Рег так кричал, но никто не заглянул в этот отдаленный коридор. - Я приду, - зашептал, чуть не плача, - клянусь, что приду! Не я, так Эдвард. Мы тебя не бросим. Он хотел оттолкнуть меня и сбежать. Но не тут-то было. Я сцапал мелкого и крепко сдавил в объятиях. Кажется, даже косточки хрустнули. Челюсть у Рега тряслась так сильно. И я всем телом ощущал, как стучат зубы. Прошло пять, десять, пятнадцать минут. Он затих. - Порядок? Вернемся? - брат молчал. - Регулус. Нелегко говорить об этом… Но ты не мой питомец. И можешь иметь столько друзей, сколько захочешь. Но если чертов Снегг обидит тебя. Или попробует использовать. Пренебречь вашей… дружбой… Я сверну ему шею. Вырву язык и в жопу затолкаю. Согласен? Паренек вздрогнул. - Хорошо, - пробормотал он. - Идем? * Лилс с Джимом кружились в странном танце. Но если приятель обезумел от радости, то Эванс… я огляделся и увидел кое-кого с похожим лицом. Люпин. Растерянная и грустная. Только Пит этого, казалось, не замечал. Она же здесь. Явилась на дурацкий вечер. В своем отвратительно-ослепительном платье. Слизнорт затянул нудную речь. Все выпили безалкогольного пунша. Пары снова перемешались. Теперь современная музыка? Не как в магазинчике весельчака Доу. Звучит музыка ведьм и колдунов. А хотелось иного… Что ты сделаешь с этим, а? Ничего, ничего, не сделать ничего… Вперед! Очертя голову! В толпе пляшущих студентов произошло столкновение. Я ткнул Прим локтем. Делал нелепый то ли поворот, то ли полупрыжок. Она улыбнулась. И отпрянула в сторону. По стенам древнего замка скакали отсветы. Колыхалось пламя сотен волшебных свечей. Кто-то подпевал. Мы превратились в шаманов! - Станцуем? - крикнул я. - Полное безумие: даже старик Слиззи сверкает пятками. А, Прим? Она неопределенно мотнула головой. Я приблизился. Питер порядком достал. Он точно опасался, что я схвачу Прим и запихну в рот целиком. И не подавлюсь. Но вот его отвлек мальчик-официант с подносом. - Ты был с братом? - Прим говорила негромко. Пришлось наклониться к ней. Тем более, за лето я вытянулся. Пусть всего на пару дюймов… - Бродяга, чего молчишь? Они со Снеггом и не друзья вовсе. Не переживай так! - Знаю, - наконец ответил я. - Но от этого не легче. А твое платье красивое: цвет необычный. Я думал, тебе красный не нравится. - Не красный, мареновый. Папа выбрал… Твоя мантия тоже ничего, - Люпин подняла глаза. В полумраке я видел, как часто она моргает: светлые ресницы отбрасывают на щеки короткие тени. И шрамы будто светятся. Их ничем не замазать. Не скрыть. - Ты же не станешь докучать Снеггу? Эй, Сириус! Кажется, он запал на Лили… представляешь, как тяжко? Она же с Поттером пришла… Римма: Сириус хмурится. - Допустим, не буду. От сердца отлегло. Нет, опасения никуда не денутся. Всё говорит о тревоге. И тени в углах зала. И пронзительные звуки флейты. И хаотичный полет фетровых мышей. Но хотя бы не надо беспокоиться о здоровье Лисичкиного друга! «Спасибо», - шепчу я. - Но я предупредил Рега. Если Нюнчик сглупит — неприятностей не оберется. И плевать я хотел, что он — знатный зельевар. По стенке размажу. Почему-то тело пронзает странная дрожь. Сириус говорит быстро, и его лицо очень близко. Его чудовищно прекрасное лицо. Я сжимаю пальцы. Разжимаю. Мы останавливаемся. Хотя все кругом продолжают двигаться, как припадочные. Где-то истерично хохочет Лили. Изо всех сил изображает веселье. Бедная, бедная Лисичка… Несчастная я. - А теперь, Прим, время шалостей. Я же сюда не жопой крутить пришел, - тепло дышит в ухо Блэк. - Видишь во-о-о-он те чаши с пуншем? Отойдем-ка подальше. Он хватает меня за руку, волоча прочь. Я до последнего надеялась: а если всё обойдется? Вдруг он здесь… чтоб увидеть меня? Раздается оглушительный хлопок. И еще один. Нам не спастись. Осколки разлетаются по всему залу. Мое вишнево-мареново-бургундиевое платье орошают крошечные брызги. Они и на лице Блэка — точно пятнышки крови. Он в восторге. Визги, смех, вскрики, ругань — со всех сторон. Я шумно выдыхаю. Вот черт! Мальчишки неисправимы!! Пытаюсь не злиться. - Ладно, ладно, Прим! Мне нужно тикать отсюда… смотри-ка, Лилс огорчена. Займись ею! - Сириус… - пытаюсь поймать его рукав. - Я не шучу, Слиззи рагу из нас состряпает! - он вырывается. Но у меня есть оливковый платок. Засунут за пояс. Я отираю щеки Сириуса быстрыми движениями. Он улыбается и исчезает в толпе. «Мистер Блэк!! Поттер!» Но увы и ах. Парней и след простыл… Лили горит от негодования: вечер испорчен. А мое шальное глупое сердце все еще колотится, как бешеное. Этой ночью я не усну.