4
17 апреля 2018 г. в 09:43
Два дня прошло без Эрмаля, от него ничего не было слышно, и мы не могли сами позвонить ему, учитывая его явный намек на то, что он сам сделает это, когда придет нужное время. Я не мог даже надеяться, что он позвонит мне, ведь у нас даже не было возможности обменяться номерами, все это время я проводил без особой пользы, глядя на сообщения, приходящие моим друзьям и на их входящие звонки, надеясь увидеть на экране его имя. То счастье, с которым я выехал из Рима, за эти два дня испарилось, оставив место внутренней тоске, одолевавшей каждую минуту, когда я его не слышал. Но я мог только молча ждать, стараясь как можно меньше привлекать к этому внимание моих друзей.
Утром третьего дня я проснулся, всем своим телом ощущая волнение. Выкурил 3 сигареты подряд и вместо завтрака выпил только чашку кофе, несмотря на то, что Джулио купил на всех круассаны в ближайшей булочной. Но я уверен, что если бы съел хоть что-то, меня бы стошнило.
Я жил по соседству со своим беспокойством, мы были соседями по комнате, которые делили одно тело и один разум. Каждая мелочь, даже самая незначительная, выводила меня, делала меня вспыльчивым.
Я курил, безуспешно пытаясь убить монстра, сидевшего во мне, или, по крайней мере, подавить его, смягчить.
Временами мне становилось лучше и казалось, что этот ужасный монстр в моем животе больше не вернется. Но он обязательно возвращался, еще более сильный и неуправляемый, чем раньше.
А потом пришла музыка, которая спасла меня. Игра на гитаре и фортепьяно, пение, написание песен заставляли меня чувствовать себя лучше, полностью занимая мое сознание. Я настолько был занят тем, что учился играть на фортепьяно, что у меня даже не находилось времени на тревоги. У меня не было времени на то, чтобы кормить своего внутреннего монстра. И даже если на какие-то короткие периоды он возрождался во мне, мне не удавалось сбежать от него без помощи музыки.
Пока Джулио и Франческо, несмотря на то, что это кажется невозможным, не замечали моего беспокойства, Маттиа вечером третьего дня выловил меня в саду, подальше от любопытных взглядов, чтобы разобраться, что происходит.
— Что происходит, Фабрицио? Ты взволнованный, как никогда.
— Я? Взволнованный? Ты ошибаешься.
— Не верю. Ты со вчерашнего дня какой-то нервный и вспыльчивый. За три дня ты выкурил шесть пачек сигарет, хотя собирался бросать курить, отвечаешь односложно, в мыслях витаешь где-то, а сегодня почти весь день играл на гитаре, вместо того, чтобы пойти с нами на море. А я знаю, что когда ты так маниакально занят музыкой, что-то не в порядке.
Маттиа был единственным другом, который протянул мне руку помощи в этот период, когда тревога завладела всем моим телом; Джулио и Франческо появились в нашей жизни позже, в старших классах, когда все уже наладилось. Они никогда не были знакомы с этой частью меня. Маттиа наоборот видел, как тревога завладевает мной и поглощает, мы вместе боролись за меня, чтобы вытащить меня из этого, и мы вместе радовались, когда, благодаря музыке, я был спасен. Он никогда не бросал меня.
— Тебе снова написала Клаудиа? — настаивал он.
— Да, — соврал я.
Я не мог точно объяснить ему, что это из-за того, что Эрмаль не появлялся уже 3 дня, что я боялся того, что никогда больше его не увижу, и прежде всего то, что я никогда раньше ТАК не интересовался ни одним мужчиной.
Даже когда я знакомился с девушкой, которая мне нравилась, она не так волновала меня.
Что со мной происходит?
Я больше не знал себя. Больше не знал, кто я такой. Я переживал период внутреннего переворота.
— Ты же не хочешь вернуться к ней? После всего, что она с тобой сделала? Помнишь, как она тебя ревновала и как доставала? Потому что вообще-то даже я это помню, и я не позволю тебе снова вернуться к ней.
— Да нет… Просто пара сообщений, не беспокойся. Завтра мне будет лучше.
— Она уже однажды разбила тебе сердце, не забывай, не дай ей испортить хотя бы твой отпуск, — продолжал стоять на своем он.
Если бы я сказал ему, что на этот раз причиной моих страданий была не моя бывшая, а более неожиданный человек, все было бы намного сложнее.
А может быть намного проще.
— Иди спать сейчас, надеюсь, сон прояснит твои мысли.
— Я тоже на это надеюсь.
И я действительно надеялся на это. Я бы многое отдал за то, чтобы ночь принесла мне возможность разобраться в себе и прийти к согласию, чтобы объяснила мне, что происходит в моей голове и в моем сердце, потому что я настолько сильно хотел увидеть Эрмаля, чувствовать его рядом с собой, сделать так, чтобы он был моим.
Даже не раздевшись, я рухнул на кровать и провалился в беспокойный сон, полный кошмаров, так что я вскоре проснулся. Этой ночью моему разуму не удалось сбежать от тяжести моих мыслей, а мое сердце так и не смогло обрести покой. Я снова задавался вопросом, увижу ли я его, и что такого серьезного случилось, что заставило его так стремительно сбежать.
Я так волновался о нем, будто он был моим.
К полуночи я потерял всякую надежду на нормальный сон и встал, чтобы пойти выпить воды. Я был весь покрыт потом, несмотря на то, что в моей комнате был включен кондиционер.
По пути на кухню я заметил, что Джулио оставил свой телефон в гостиной. Я разблокировал его, чтобы посмотреть время, но случайно нажал на сообщения и прочитал последнее: «Завтра встретимся все вместе, выпьем что-нибудь?». Отправитель был записан именем единственного человека, который мог написать такое: Эрмаль.