Благими знамениями по миру магии

Шорох карандаша нарушал тишину большой комнаты. Во время полуденного отдыха, когда дети гоняли мяч на футбольном поле, в общей спальне на десять человек находился только один мальчик. Мальчик, которого считали странным и никогда не принимали в компанию. Мальчик, который знал, что он странен, ведь он — волшебник. Мальчик, который никогда и никому не раскрывал свою сокровенную тайну, лишь иногда оставляя её на листах альбома, обличая в плоть горбоносых ведьм на мётлах, огнедышащих драконов, бородатых гномов… — Гарри? — но рано или поздно реальность, где нет места его тайне, настигала его. — Почему ты остался в комнате? — Я рисую, — он придвинул красно-жёлтого дракона к себе и прикрыл его ладонью. — Почему ты не играешь с одноклассниками? Так и не дождавшись ответа, воспитательница вздохнула. — К тебе пришёл дядя. Он ждёт тебя в холле. Сердце Гарри сжалось. Видимо, случилось что-то важное и не очень хорошее. Дурсли никогда ещё не навещали его, с тех пор как отдали в школу-пансионат. — Поторопись, — она ушла, не закрыв за собой дверь. Не то чтобы назло, скорее следуя желанию оттянуть встречу с дядей, Гарри аккуратно собрал карандаши в коробку, перелистал альбом с рисунками, спрятал всё в тумбочку. В общем-то, больше делать было нечего. Он медленно пошёл к холлу, размышляя о том, что могло заставить мистера Дурсля прийти сюда. Однако, когда он подошёл к холлу, его настроение резко изменилось. Вместо вечно сердитого дяди Вернона, там стоял Азирафаэль. Ангел тут же заключил мальчика в объятия. — Азирафаэль! — Тс, я представился мистером Смитом, твоим дядей по отцовской линии, — прошептал ангел. — Ты же не хочешь, чтобы они раскрыли наш маленький секрет? Давай выйдем во двор. Выйдя на улицу, они сели на скамейку в укромной части пришкольного парка, где никто бы не смог стать случайным свидетелем их разговора. — Боже мой, Гарри, прошло целых два месяца… Ты, наверное, подумал, что я забыл о тебе? — Нет, конечно. Я не настолько эгоист, — его слова вызвали у Азирафаэля улыбку, — я ведь понимаю, что у ангелов есть работа. — Это точно. У небесной канцелярии тоже есть свои заморочки. Знаешь, все эти ангелы только кажутся такими… ангельскими, на самом деле проблем с ними ещё больше, чем с людьми. — А ты? — А я за шесть тысяч лет на земле по характеру стал ближе к людям, чем к своим сородичам. Точно так же, как и Кроули, хоть он и отрицает это. — У Кроули тоже дела? — Не знаю, — Азирафаэль вздохнул, — я его не видел все два месяца. Ладно, лучше расскажи о себе. У тебя за это время тоже наверняка много нового произошло. — Вместо обычной школы я пошёл в интернат. — Тебе здесь нравится? Гарри замялся, не зная, что ответить. — Знаешь, мне кто-то каждое утро кладёт конфеты под подушку. Я думал, что это ты. Только ангелы могут делать это так бесшумно и незаметно. — Прости, Гарри, но это был не я, — покачал головой Азирафаэль. — Значит, мисс Грин, моя воспитательница. Не представляю, как ей это удаётся. — Ты не ответил на мой вопрос, Гарри. Скажи честно, тебе здесь нравится? Мальчик пожал плечами. — Со мной не общаются. Меня считают странным. — Они просто не понимают тебя. — Я странный. — Ты особенный. Голос Гарри дрогнул. Из глаз начали течь горячие слёзы, так раздражавшие мальчика. Он считал их проявлением глупой детской слабости, в которой не хотел сознаваться. Его раздражало, как он хлюпал носом, полным соплей, как морщилось его лицо и краснели глаза, как Азирафаэль обнял его, пытаясь успокоить. Он считал слёзы своей самой вредной привычкой. — Я волшебник. — Ты великий волшебник. Гарри отстранился от ангела. — Я не шучу. — И я тоже. Он громко всхлипнул и отвернулся, вытирая слёзы и сопли рукавом толстовки. — Ты знал это всё то время, что мы общались? Почему ты мне не рассказал? — Клянусь, я узнал это только после нашей последней встречи. Я очень хотел увидеться с тобой и рассказать всё, но из-за резко навалившихся проблем с раем смог освободиться только сейчас. Но откуда тогда ты узнал? — Подслушал разговор Дурслей. — Ты знаешь… всё? Гарри заёрзал на скамейке. — Только то, что моя мама тоже была волшебницей. А есть что-то ещё? Азирафаэль пристально смотрел на мальчика и был абсолютно растерян. Он испугался, когда Гарри заплакал — это напомнило ему, что дети далеки от чёрствых взрослых, с которыми он привык общаться. Что детский мир хрустален, и разрушить его очень легко. — Ты знаешь, как умерли твои родители? — В автокатастрофе. Ангел покачал головой. — Ты хочешь знать, что произошло на самом деле? Или лучше подождать, когда ты подрастёшь и сможешь осознать всю ситуацию… — С тех пор как мы не виделись, я повзрослел. В конце июля мне исполнилось десять. Я уже взрослый. — А я и забыл, как быстро растут дети, — ангел грустно улыбнулся. — Твои родители были величайшими волшебниками, Гарри… Азирафаэль осёкся. К ним шла воспитательница. Они молчали, не найдя тем, которые не вызовут подозрений, а им казалось, что сейчас их может выдать что угодно. — Я думаю, Гарри лучше вернуться обратно в школу, — воспитательница говорила мягко, но в её голосе звучали нотки настойчивости. Гарри, стараясь не привлечь внимание воспитательницы, дёрнул Азирафаэля за рукав. Поддавшись панике, он жалел, что не умел передавать мысли прямо в голову собеседника, ибо ангел его не понял. Мальчик смотрел на него и лишь мысленно повторял: «Боже мой, Азирафаэль, это не моя воспитательница!». — Если вы не против, мы всё-таки посидим ещё немного, — сказал ангел. — Через десять минут у детей ужин. — Мне кажется, ничего страшного не произойдет, если Гарри опоздает на пять минут. — И всё-таки я настаиваю. Неизвестно чем бы завершился спор, ведь Азирафаэль не был намерен отступать, но к ним, завернув из-за угла школы, приближалась ещё одна женщина. На ней тоже была надета синяя кофточка — подобие униформы, по которой дети должны были отличать должности взрослых. Но на этом история сходства заканчивались. Воспитательница, которая беседовала с ними, была низенькой, пожилой, с тугой гулькой светлых волос на голове. Вторая же женщина была черноволосая и коротко стриженная, в тёмных очках, как будто чуть подслеповата. Та, первая, воспитательница взглянула на неё и нахмурилась.Этой секунды хватило на то, чтобы Гарри шепнул ангелу на ухо, что видит эту женщину первый раз в жизни. — Уже шесть часов, Гарри пора на ужин, — сказала воспитательница номер два, едва подошла к ним. — Не беспокойтесь, — обратилась она к коллеге, — я отведу мальчика в столовую, пока вы беседуете с родителем. — Нет, нет, я тоже пришла для того, чтобы забрать Гарри на ужин. — Да что вы, я же вижу, что вы заняты, — она схватила Гарри за руку, так резко и крепко, что тот тихо ойкнул. Всё, что он смог выдавить в ответ было: «Пустите меня, я всё равно не хочу есть». По его большим и напуганным глазам, Азирафаэль догадался, что и эту воспитательницу он тоже не знал. Ангел вцепился в другую руку Гарри. — Он никуда не пойдёт. Обе воспитательницы вопросительно взглянули на него. — Я не для того ехал сотню миль, чтобы даже не поговорить с племянником по-человечески. — Мистер… извините, не знаю вашей фамилии, но нарушение правил может обернуться для вашего племянника исключением из школы, — светловолосая воспитательница пожирала Гарри взглядом, видимо, сетуя, что свободных рук, за которые в случае чего можно будет тянуть, у него уже не осталось. Однако она нашла выгодную альтернативу. — Миссис Смит! — она схватила за руку вторую воспитательницу. — Немедленно отпустите ребёнка! — Нет, это вы меня отпустите!.. — Ой, миссис Смит, а чего вы сегодня в очках? Вроде бы и солнца нет.  — Это очки для зрения… Да что вы себе позволяете? Когда не без посторонней помощи её очки слетели, воспитательница вскрикнула и закрыла лицо ладонями. Азирафаэль опешил. На долю секунды её глаза всё равно оставались незащищёнными и цвет их был до боли знаком ангелу. Освободившуюся руку Гарри схватила воспитательница номер один. — А теперь можно и на ужин пойти… Но представление прервал окрик. «Боже мой, ещё одна!» — сокрушенно подумал Азирафаэль. — «И эта на ужин позовёт?» — Миссис Грин! — воскликнул Гарри. Светловолосая воспитательница тут же отпустила его. Обе женщины кинулись бежать в разных направлениях, вторая — так и не подобрав с земли очки. — Что здесь происходит? — сторого сказала новоприбывшая женщина. Азирафаэль посмотрел на Гарри. «Эта-то хоть настоящая?» Мальчик кивнул. — Не произошло ничего странного и ничего страшного, миссис Грин, — медленно ответил ангел. — Верно. Ничего странного и ничего страшного, — так же медленно повторила воспитательница, а потом как ни в чём не бывало продолжила: — Гарри, пошли на ужин. Мальчик согласился, несмотря на то, что желание обсудить случившееся с Азирафаэлем и наконец получить ответы на свои вопросы, явно пересиливали голод. — Я вас, пожалуй, проведу, — сказал ангел. Воспитательница не возражала. Путь в общем-то был недолог и преодолели они его молча. Однако уже возле столовой ангел заметил как какой-то мужчина в рабочей форме ровняет газонокосилкой и без того ровную траву. На нём были одеты тёмные очки. Азирафаэль тихо с просил у воспитательницы: — Кто этот мужчина? Женщина долго смотрела по сторонам, словно не замечая никакого мужчины в поле зрения. — А, это наш садовник, мистер Смит, — наконец сказала она. «Что-то слишком много Смитов на один квадратный метр.» — Извините за нескромный вопрос, долго он уже здесь работает? — Около двух месяцев, — она пожала плечами. — Может чуть больше. Прощайтесь с Гарри. Вы выбрали неудачное время для посещения, в следующий раз приедьте чуть раньше, часа в три. Ангел кивнул. Когда воспитательница скрылась в толпе детей, он тихо сказал: — Я напишу тебе письмо и расскажу всё, что не успел. Пока. — Пока, — он обнял своими худеньким руками ангела и тоже убежал на ужин. «Так, а теперь разберёмся с нашим мистером Смитом.» Как говорил один старый знакомый ангела: «Джон Смит — лучший вариант имени, если хочешь оставить в тайне своё». — Эй, мистер Смит! — Кхм, что вам? Мужчина вздрогнул. — А чего это вы в очках? Вроде бы солнца нет. — Не ваше дело, — прохрипел он. — Кроули, у тебя всегда плохо получался шотландский акцент. Демон вздохнул и выключил газонокосилку. — Да и искусству преображения тебе бы стоило поучиться у своих. — Хастур уже здесь? — взволнованно спросил Кроули. — И не только он. Хотели забрать Гарри и если бы не цирк, который они устроили, я бы ничего не заподозрил. Не понимаю, для чего они начали спорить… Волнение демона передалось и Азирафаэлю. Кроули знал явно больше чем он, и это стало раздражать ангела. Почему он, тот кто больше всего заботится о Гарри, знает о происходящем меньше всего? Что здесь делает Кроули, будто собравшийся на дурацкий маскарад? Что здесь забыл Хастур? — Кроули, я знаю, что по моему лицу это не скажешь, но я зол. Невероятно зол. Поэтому или ты рассказываешь всё, или я убью тебя прямо здесь и сейчас. — Не убьёшь, это раз. Два, я сам ничего не знаю, — демон хотел отвесить какую-нибудь шуточку или колкость в сторону не очень то уж ангельских планов ангела, но ничего в голову не лезло. — Так какого чёрта ты здесь делаешь?! В любой другой момент Азирафаэль бы схватился за голову и начал молиться от упоминания чёрта в своей речи, но сейчас он с удивлением обнаружил, что ему на это глубоко наплевать. Ну чёрт, ну дальше что? Чёрт с ним, с этим чёртом. — Не ори, всех воспиталок перепугаешь. Особенно учитывая, что одной из них может оказаться Хастур в юбочке, — прошипел Кроули. — Я здесь присматриваю за Гарри. Тайно от остальных, как ты понял. Поэтому и не мог тебе ничего рассказать. А если бы и мог, то всё равно не рассказал бы, если мне не изменяет память, последние два месяца ты проторчал в небесной канцелярии. — Тогда давай рассказывай сейчас. Я так понял, воспитательница с жёлтыми глазами была Хастуром. Вторая была из наших… — Ну вот, ты и сам всё прекрасно понял. — Что они все здесь делают? — Они хотят забрать Гарри. Где-то в толпе детей, вперемешку с воспитателями и учителями, Азирафаэлю внезапно почудилось знакомое лицо, однако мысль, что это именно тот, о ком он подумал, была слишком малоправдоподобной и он постарался выкинуть её из головы, пусть и с оставшимся послевкусием паранойи. — Начерта они хотят это сделать? — Я, конечно, понимаю, что ангелы ослабили твой поводок и ты теперь сам себе хозяин, но с чертями ты всё равно зачастил. В общем, не один ты заинтересовался Гарри. Только в отличие от твоих добрых и бескорыстных побуждений, у Бога с Сатаной планы на него явно другие. Они все эти два месяца, с перерывами на обед с уикэндом его тут выхаживают, а украсть только сейчас осмелились. — И то не вышло… Все два месяца говоришь? Странно. Ангел замолчал. Ни одна попытка пообщаться хоть с кем-нибудь сегодня не заканчивалась удачно. — Мистер Смит, не время отдыхать, — оживленно пролепетала седовласая женщина, эдакий божий одуванчик. Не хватало лишь нимба над головой. — У вас не скошены ещё две лужайки. — Слушаюсь, миссис Спинкер, — не сильно утруждаясь тем, чтобы скрыть раздражение, ответил Кроули. Однако женщина, не заметив этого, всё такой же летящей походкой, как она и приблизилась к ним, уплыла в столовую. — Стесняюсь спросить, сколько тебе платят? — фыркнул ангел. — Платят может и не много, но меня тут, знаешь ли, уважают. Где ты видел, чтобы садовнику замечания делала лично директриса? — В последнее время у тебя заметно снизились планки, Кроули. Раньше ты прямое обращение Сатаны так высоко не ценил, как сейчас ценишь указания директрисы частной школы. — Ты можешь веселиться сколько хочешь, но я бы на твоём месте побеспокоился за судьбу твоего ненаглядного Гарри. — А я и не веселюсь. Ты вот заметил, на кого похожа директриса? — Нет, — голос Кроули дрогнул. — Говорить? — Да нет, пожалуй. Я правильно тебя понял, это он? — Ты правильно понял. — Тот самый, который… он? Ангел кивнул головой. На некоторое время повисла напряжённая тишина. Они переосмысляли, что же произошло. — Вляпались, — вздохнул Кроули в заключение какого-то своего потока мыслей. — Ага. — То есть ты два месяца проторчал в раю, чтобы… — … не мешать им красть Гарри. Они знали о моей привязанности к нему. — И я, получается, был здесь далеко не тайно. Мда, а мне казалось, что дурить больше, чем нас дурили до этого, уже не возможно. Ангел уже не мог сдерживать поток пессимистичных, а иногда и параноидальных мыслей. Если существуют такие ситуации, когда можно кричать: «Паника» и рвать на себе одежду, то сейчас было самое время. Он корил себя за наивную уверенность, что ад и небеса отступились от прежних затей и живут в относительном мире. — Боже мой, Кроули, неужели они опять затевают конец света, да ещё и с Гарри в главной роли… — Давай не будем мучиться напрасными догадками. Может быть, всё не так уж плохо, а мы только накручиваем друг друга, — несмотря на сказанное, едва ли в голосе Кроули можно было уловить хоть нотку уверенности. Азирафаэль понимал, что на самом деле он, Кроули, так не думает, а говорит так только для того, чтобы его утешить. Глупо. — Пошли, ангел. Нам здесь больше нечего делать, — демон закинул газонокосилку в ближайшие кусты. — А ты знаешь, мне даже понравилось работать садовником. Мозг никто не компостирует, залить святой водой при неподчинении не грозится…

***

На следующий вечер Гарри получил письмо. После отбоя, закутавшись в одеяло и включив фонарик, мальчик стал читать его. И конверт, и письмо насквозь пропахли самим Азирафаэлем: невероятным сочетанием корицы, какао и мёда. Гарри улыбнулся, на миг ему почудилось, что он снова в объятиях ангела. "Дорогой Гарри! Мне очень жаль, что нам не удалось нормально пообщаться. Я не буду говорить, что тогда произошло, ведь сам до конца ни в чём не уверен, поэтому я просто прошу тебя - будь осторожен. И, думаю, будет лучше, если ты никому не станешь говорить о том, что произошло вчера. Что касается разговора о твоих родителях, отсылаю тебе копии страниц из "Истории магии", откуда я и узнал всё сам. Многие, в том числе и Дурсли, не хотели бы, чтобы ты знал об этом, но я считаю, что это твоё законное право - знать правду. Я надеюсь, что у тебя всё хорошо. Пожалуйста, не забывай, что ты прекрасный человек, и не только потому, что ты волшебник. У тебя чистое и доброе сердце, не позволяй никому оставлять на нём чёрные пятна зла. Искренне твой, Азирафаэль. P.S. После хитрых уверток и увиливаний, садовник мистер Смит сознался, что это он оставлял тебе конфеты. Ты можешь доверять ему. Если произойдет что-то странное - сразу же говори ему об этом. P.P.S. Не находишь некоторых весьма отдалённых сходств между ним и Кроули?" Гарри аккуратно надорвал конверт, чтобы тщательно его обследовать, несмотря на то, что размером он был не больше тетрадного листа. Но тщетно. Никакой копии в нём не было.