Благими знамениями по миру магии

– Да я, в общем, не за тебя беспокоюсь, – пояснил Дуглас. – Я больше насчет того, как Бог управляет миром. Том задумался. – Ничего, Дуг, – сказал он наконец. – Он все-таки старается. Рэй Брэдбери

Рай, на шестой день создания мира. Все шесть дней Бог трудился не покладая рук, дело так и кипело в его руках: небесные светила, леса, океаны, животные, растения и венец его творения — люди. Признаться, честно, он немного жалел, что принялся за самую важную часть работы — людей, в самом конце. К шестому дню он успел порядком утомиться и последние его творения оказались далёкими от совершенства. По хорошему счёту надо бы подкроить кое-что по мелочам в головах их и поправить некоторые парадоксы в сознаниях, но… установив слишком близкий дедлайн, Творец с непривычки перетрудился. Однако, как всякий родитель гордится своим чадом, так и он гордился людьми. А что не идеальные — то даже интересней. На краю сада, недоступном для посторонних глаз, над землей парила большая сфера. Всё было готово. Оставалось лишь ждать. — Это и есть твой новый мир? — голос Сатаны был густым и громким, и, надо признаться, застал задумавшегося Бога врасплох. Творец кивнул. — А люди? — спросил дьявол, подойдя к земному шару. — Познакомься — Адам и Ева. В помещении появились двое голых людей: мужчина и женщина. Лица их были безэмоциональными, глаза казались стеклянными. Сатана придирчиво окинул существ взглядом. — Не сильно ты заморачивался. — Созданы по образу и подобию моему. — Признайся, что у тебя просто закончилась фантазия. Бог ничего не ответил. А дьявол тем временем стал изучать людей тщательнее: дотронулся до кожи, неожиданно оказавшейся тёплой, прикоснулся к глазной склере, к губам, к волосам. Всё это не было встречено никакой реакцией со стороны людей. — Хрупкие, — вынес вердикт Сатана, — долго не протянут. Нам нужно что-то более надёжное, если мы рассчитываем на длительное соревнование. — Соревнование? Вот как ты это назвал, — всё так же задумчиво тянул слова Творец. Затем, резко, вытряхнув из головы гложущие мысли, он вышел из туманной задумчивости и оживился. — Они не будут вечными. Эти двое лишь прообразы, которые дадут потомство и совсем скоро заселят планету. В течение тысячелетий, предшествующих финальной битве, мы будем наблюдать за миллиардами людей. Подумать только — миллиарды чистых листов, на которых можно написать всё, что угодно. — Умно, — усмехнулся Сатана. — Я знал, что тебе понравится. — И какие же чернила ты в них влил? — Я дам им полную свободу воли. Какую однажды дал и тебе. Они будут вольны делать всё, что хотят. Дьявол зычно расхохотался. — Ну если так, то победа уже наша. — Не думаю. Может быть некоторые действительно оступятся, но не все. Ведь многие ангелы по-прежнему остались верны мне и моим заповедям. Так же будет и с людьми. — Ты волен думать, как тебе захочется. Но мы всё равно выиграем. В глазах Творца загорелся азартный огонёк. В нём проснулся некто вроде крупье вселенского масштаба. — Не всё, конечно, будет зависеть только от них. Кое-что им я уже дал. Как видишь, между нами и людьми есть важное отличие — они не бесполы. Женщина, Ева, та что стоит левее, создана из ребра Адама. — Значит, последующие люди будут происходить из мужских рёбер? — Нет, думаю, такими темпами мужчины быстро лишились бы грудной клетки. Потомство будет воспроизводить Ева. Мне кажется, такая взаимосвязь и двуединство обоих начал будет служить им вечным напоминанием их равенства. Дьявол фыркнул. — Как бы не вышло тебе это боком. Ещё рассорятся в попытке выяснить, кто главный. — Поверь, я лучше знаю свои творения. Не забывай, что они созданы по подобию моему. Разве будут они идти наперекор моих замыслов? — Бог добродушно улыбнулся и продолжил вдохновенно рассказывать. — Ещё я дал им разную внешнюю оболочку. Мне было приятно уделить этому внимание. И тут, что бы ты не говорил, я проявил всю свою фантазию. Каждый из них будет уникальным и красивым по-своему. Я решил, что ты будешь не против, если по праву творца, именно я дам им подарок первым. — И подарком твоим была их красота? — Лишь её часть. Вторую они вольны сделать для себя сами, — Бог на минуту задумался. — Я считаю, что окружить людей красотой — всё равно, что окружить добром. Ведь разве подлинная красота способна на зло? — Слабые у тебя аргументы, Бог. Имей я право дать им всё, что угодно, поселил бы в их сердце неискоренимую злость друг на друга или ещё что-то не менее глобальное. Первое, что в них посадишь — то и ключ ко всему. А ты его пустил на ветер. — Добро — оно в мелочах. — Ладно, мне не понять. — Главное, что они меня поймут. Большая часть слов Творца в тот день остались для Сатаны заковыристой загадкой, в которую он не старался вникать. Он понимал, что слова — ерунда, главное — действия. И ему не терпелось приняться за них. Договорившись о небольших деталях, в том числе о небольшой яблоньке с сочными аппетитными плодами, которые, конечно же, срывать людям нельзя будет, они распрощались до лучших времён.