100 способов влюбиться

— Да, я люблю котов. Что в этом такого? — обиженно спросила Усаги. Мамору смотрел строго перед собой, вместо того, чтобы смотреть на собеседницу. Ее опущенные руки были напряжены. Она уже начинала злиться. — Ничего. Просто мне казалось, что ты из тех, кто больше любит собак, — ответил Мамору, делая глоток кофе. Коты. Не собаки? Серьезно? — И каким же образом ты это понял? — спросила Усаги, старательно контролируя свою интонацию. Что, есть какой-то секретный клуб, в который меня не приняли или что-то вроде того? Он снова сделал глоток из чашки и вздохнул. — Что? У тебя, кажется, всегда есть ответы, мистер знаю-все-на-свете. Так что давай, ответь мне, — сузив глаза, проговорила Усаги. Мамору повернулся немного в ее сторону, приподнимая левую бровь. — Ты правда хочешь знать, Усаги? — Да. Да, хочу. Выкладывай, бака. У-у-у, он посвятит меня в свою великую тайну. Кем он вообще себя возомнил? — Ты громкая, — ответил он, ожидая ее реакции на свои слова. Сейчас начнется. — И что? Как это вообще относиться к тому, люблю ли я кошек? Я что, должна быть такой же тихоней, как ты? Или мне изо всех сил нужно стараться молчать, для того, чтобы иметь кошку? В твоем мире что, только у мимов могут быть коты? Может мне еще прикинуться, будто я в ящике нахожусь? — спросила Усаги, сузив глаза и напрягая плечи. — Я совсем не это имел в виду, Оданго. — Он отодвинул свою чашку и провел ладонью по волосам, а затем повернулся к Усаги, уделяя ей все свое внимание. — Что же тогда? Ох, жду не дождусь ответа. Бака. Мамору опустил руки и тщательно задумался, как бы ему это объяснить. Как же сказать. Как же сказать. — Вот смотри: люди, любящие собак — это, как правило, очень счастливые, восторженные и, в целом, достаточно громкие люди. Собаки реагируют и перенимают такое поведение своих хозяев. Кошки же подобного не любят. Кошки предпочитают тихих владельцев, а их хозяева предпочитают тихих питомцев. Таким образом, люди и их питомцы находят общий язык. Это, кстати, распространяется и на другие виды отношений. Теперь ясно? — спросил Мамору, наблюдая за ее реакцией. — Хм-м, — только и ответила Усаги, продолжая сверлить его взглядом. Недобрый знак. — Нет. — Что нет? — удивленно спросил Мамору, вскидывая брови. Она развернулась, смотря теперь куда-то в сторону. — Я не согласна с твоими доводами. Я люблю свою кошку, а она любит меня. Мамору не отводил от нее взгляда. — Я и не говорил, что она тебя не любит или ее не любишь ты, просто… — Неа. Нет никаких «просто». Мамору вздохнул и отвернулся. Принимая исходное положение, он взял чашку и сделал очередной глоток, а затем отставил ее, понимая, что у него больше нет желания пить кофе. — Я что-то не так сказал? — спросил он. Они не смотрели друг на друга, а просто глядели перед собой. — Я шумная, но мне могут нравиться тихие вещи, — ровным тоном проговорила Усаги. Она не вздыхала и не суетилась, так что Мамору понимал, что говорит она вполне серьезно. — Разве я сказал, что не могут? — снова спросил он. Усаги повернула немного голову в его сторону. Он заметил это движение и инстинктивно повторил его, сразу же отметив ее дрожащие губы и глаза на мокром месте. — Мне очень сильно могут нравиться тихие вещи, Мамору. Мамору пристально смотрел на Усаги, обдумывая сказанные ею слова. Он взял ее руку и, все так же не отводя взгляда, поднес к своим губам. Не обращая внимание на ошеломление, отразившееся на ее лице, и сбитое из-за его действий дыхание, Мамору нежно обхватил ее миниатюрную ладошку своей и поцеловал хрупкое запястье. Усаги мило выдохнула. Ее глаза сияли нежностью. — Мне очень сильно могут нравиться громкие вещи, Усаги.