Дотронься

— Чего смотришь? — недовольно спросил Кагеяма, отводя взгляд в сторону. — Ну мала мне твоя одежда, и чего? Мне голым ходить что ли? Хината покраснел. Его улыбка в миг искривилась и стала похожа на улыбку какого-то сумасшедшего. Вместо того, чтобы начать пререкаться с Кагеямой, Шое снова уткнулся в ящик с тетрадками и продолжил там шуршать. Мысли Хинаты были где-то далеко за пределами ящиков и далеко от поисков справочника Ячи. Спустя две выпотрошенных емкости и миллион погибших нервных клеток он осознал, что тетрадь лежит на столе. Рыжик встал с корточек, от чего что-то хрустнуло в его правом колене. — Не рано ли ты начал разваливаться? — ухмыльнулся Тобио. — Я тут, между прочим, жду. — Кто бы говорил, — Шое растягивал гласные в словах, поглядывая на развалившегося на кровати связующего. Хината взял в руки справочник и сел на край кровати. Он ерзал и крутился, его взгляд метался от одного объекта к другому. Когда этим объектом становился Тобио, коротышка невольно вздрагивал и задавался вопросом: «Признаться ли?». Последние лучи солнца освещали лица волейболистов, от чего кожа на лицах приобрела рыжеватый оттенок. Кагеяма фыркнул, словно недовольный кот, и перевернулся на живот, крепко обнимая руками мягкую подушку. — Ненавижу мягкие подушки, — заявил он. — Мне больше по душе твердые, когда голова не проваливается, а лежит на фиксированном месте. Хината рассмеялся. Сначала его тело просто начало трястись, что привлекло внимание Тобио, и он приподнял голову с подушки. Сразу после этого последовал взрыв. Рыжик выронил из рук справочник и ухватился обеими руками за живот. Его голос, словно звон колокольчиков — не слишком маленьких, но и не слишком больших — наполнял всю комнату. Шое соскользнул с края кровати и упал на пол рядом с тетрадью. Он замолчал и, улыбаясь и глубоко дыша, смотрел в потолок. Первый раз за сегодняшний день Хината почувствовал расслабление. Кагеяма поменял положение, чтобы его голова оказалась над коротышкой. Он взглянул в его большие золотистые глаза. Мурашки пробежали по телу связующего. Он почувствовал что-то глубокое, как будто он смотрит в бездну, наполненную неизведанным; еще секунда — и он в нее упадет. Если захочет, конечно. Такая манящая бездна… Что будет, если в нее прыгнуть? А если аккуратно ступить? — Мне уже можно ревновать тебя к коротышке? — голос Цукишимы внезапно возник в голове Тобио. В тот же момент Хината воскликнул: «Спускайся ко мне!». Кагеяма словно окаменел. Он приоткрыл рот, но так ничего и не сказал. Он чуть больше свесился с кровати, протянул руки к полу так, что голова Хинаты была между ними и краем кровати. Тобио наклонился к лицу рыжика. Он перевел взгляд с глаз Шое на его веснушки, рассыпанные по всей коже, особенно много их было на носу и щеках. Тобио наклонился ближе и, резко изменив направление движения головы, укусил Хинату за край уха, торчащий из копны рыжих волос. Коротышка покраснел: веснушки на его лице стали сливаться с цветом кожи. Связующий мгновенно оттолкнулся руками от пола и вернулся в исходное положение на кровать. «Что же я творю?» — задался он вопросом. Кагеяма думал о Кее, пытался понять, что он чувствует сейчас и можно ли это как-то сравнивать с ощущениями, когда он рядом с ним. — Хината! — грозно произнес Тобио. — Еще раз ты засмеешься над моими словами — останешься без ушей! Шое находился в состоянии паралича. Он продолжал ощущать дыхание Кагеямы, продолжал ощущать боль в ухе, продолжал ощущать его целиком. Слова, сказанные связующим, привели рыжика в чувства. Он поднялся с пола и пересел в кресло. — Я не смеялся над твоими словами. Мне просто было радостно от…— Хината запнулся — Сегодня Луны не будет, — сказал Тобио, вглядываясь в сумеречное небо. — Вон, видишь? Облака снова приплыли. — Угу. Может, посмотрим телек в гостиной? — Шое сделал вид, будто всего, что происходило последние десять минут, не было. — Все что угодно, кроме волейбольных матчей, — связующий взглянул на Хинату. «Я просто все преувеличил, да? На самом деле меня никто не кусал!» — мысленно задал рыжик вопрос сам себе. Он взглянул на Кагеяму. Ему показалось, что тот кивнул головой.