Ты просто ещё не встретил...

Артём уже достаточно длительное время встречался с Настей. Ковалёва чем-то зацепила его так, что Тёмка ни дня без неё прожить не мог. Да и дочь профессора отвечала ему взаимностью. Настин отец молодого и перспективного банковского служащего в качестве выбора дочери одобрил. И всё у них, со слов Ковалёвой, которая теперь была частым гостем Тимура, шло к близкой свадьбе. Тимур немного удивлялся, что брат вдруг на ровном месте жениться надумал. Но Артём, заехав вечером за Настей к Тимуру и ожидая, пока та соберётся, вдруг разоткровенничался, пролив свет на своё решение. — Вот женюсь на Настьке, и тогда должность управляющего точно моя, — говорил он, поглядывая на двери квартиры. Братья ждали Настю на площадке. Тимуру нужно было ехать к заказчику, и Артём обещал его подкинуть по пути. Недавно он приобрел подержанный «Лансер», чем гордился безмерно. «Сам подумай, — хвастался он, — японцы довольно технологичны. А здесь и пробега понты, и не битый, и один хозяин, и цена смешная, ещё и в рассрочку. Ну жрёт, так он же на газу. Тоже экономия». На резонные вопросы Тимура, чего ж тогда хозяин решил продать такую расчудесную машину, Артём многозначительно закатывал глаза, демонстрируя Тимуру его «колхозную тупость» и поясняя, что иногда люди меняют машины на более новые и удобные. То самое «Ну, а почему бы и нет, если бабло есть?» На «почему бы и нет» у Тимура аргументов не нашлось, и он успокоился, тем более, машина особых проблем не доставляла. Если не считать периодически невыносимую вонь в салоне от подтравливающего редуктора. Артём всё никак не мог доехать до сервиса. То времени не хватало, то вонять переставало. Оно ему, может, и не особо нужна была эта тачка, но понты дороже денег. Артём считал, что ему нужно было производить впечатление, чем он и занимался. — А с чего ты так решил? — Тимур на самом деле не понимал, почему брат уверен, что получит эту свою должность, женившись. — Вот ты вроде и умный, Мурыч, а фишку не сечешь, — благосклонно улыбнулся Артём. — Оно ведь любая мелочь на счету. На фоне остальных балбесов-претендентов, я — серьёзный, образцово-показательный служащий, молодой, амбициозный, женат на профессорской дочери, элита в какой-то степени… — Погоди, — прервал Артёма Тимур. — Так ты жениться на ней только ради этого хочешь? — Нет, ну почему? — стушевался Артём. — Мне с ней и так классно, но жениться на кой хер? Это бабам лишь бы замуж выскочить. Окольцевать мужика, чтоб не рыпнулся никуда. Дуры, конечно, но, с другой стороны, чего искать, Мурыч, если есть подходящий вариант? А присунуть кому, если поднадоест, штамп в паспорте не мешает. Тимур стоял немного прифигевший, не зная, что ответить на подобную философию. Читать брату морали он не собирался, да и знал, что в ответ получит «чья бы мычала». Но размышления Артёма как-то неприятно резанули. Не то, чтобы Тим был таким уж ханжой, но откровенно потребительское отношение слегка коробило. Из квартиры выскочила Настя и сразу же принялась раздавать указания. Эту привычку Ковалёвой Тимур знал и особо не реагировал. А сейчас и вовсе посмеивался, глядя на попытки Артёма угождать своей девушке. А ту несло. То ей руку не подали, то Артём дверь не придержал, то в машине воняет, то не так посмотрели, то ещё тысяча причин для того, чтобы надуться и потребовать извинений-обхаживаний. Чего она так измывалась над Артёмом, Тимур даже не догадывался. Но в их отношения не лез, считая это не своим делом. Рад был, что стал чаще общаться с братом, хотя к тому и прилагалась бесконечно трещавшая Ковалёва. Но это было каким-то подобием семьи, и Тимура устраивало. Да и не всегда Настя себя так вела, если быть совсем уж честным. Находило на неё периодически, ну, а на кого не находит? Со всеми бывает. Главное, чтоб их самих это устраивало. А они были поглощены друг другом настолько, что даже оставили попытки «вылечить» Тимуру его ориентацию. Чему он несказанно радовался. Дела пошли стабильно, брат меньше его избегал, и Тимур наслаждался спокойным периодом своей жизни. Вот, правда, в жизни личной так и не складывалось. Сначала Тим переживал по этому поводу, а после махнул рукой и решил, что не может везде и во всём быть идеально. Да и потом, нафига ему лишний гемор? И так нормально. Встречался периодически с каким-нибудь очередным партнером, получал своё удовольствие, и прощался. А грызшего в глубине души червяка разочарования глушил привычным «не время». А со временем и переживать перестал, вошёл во вкус и от статуса одиночки получал настоящее удовольствие. Близились новогодние праздники, Тимур надеялся встретить их вместе с братом, но понял, что вряд ли у него это получится. Артём собирался делать предложение Насте, событие это должно было состояться накануне, и праздновать его вместе со встречей нового года собирались в кругу семьи Ковалёвой. Тимура туда никто не приглашал, о чём недвусмысленно дал понять Артём. Тим мог бы надавить на Настю, а уж та добилась бы своего, но решил не напрашиваться, понимая, что будет лишним. Горький осадок проигнорировал и подумывал о том, как весело и ненапряжно отпраздновать самому. Мысли крутились вокруг вечеринки в клубе или дачи с шашлыками в компании давнего приятеля-натурала, с которым Тимур сошёлся на почве общего увлечения компьютерными технологиями, познакомившись в тренажёрке. Можно было ещё устроить псевдоромантичную ночь с каким-нибудь таким же неприкаянным, которого легко выцепить в сети. Ни один из вариантов Тимуру особо не нравился, но любое из этого было бы лучше, чем тупо втыкать в одиночестве. Работать не хотелось, заказов на данный момент не было. Всех своих постоянных клиентов Тимур проверил по удалённому доступу — сервера работали, как часы. Пассивный доход, в который Тим вложил свободные средства, понемногу капал. На криптобиржах в преддверии праздников царила тишина, и Тим решил сделать себе передышку. Оно, конечно, занятие всегда найтись могло — совершенствовать что-либо можно до бесконечности. Но иногда Тимур следовал правилу, что не стоит вмешиваться в то, что пока работает. Это поначалу он, как оголтелый, сутками просиживал над оптимизацией, выкручивая максимальную прибыль при минимальных расходах. Но найдя оптимальное соотношение, можно особо и не усердствовать. Тем более, когда есть стабильный доход от собственных асик-майнеров*. И вообще, на данный момент, душа требовала развлечений, а не работы. А если развлечение сложится, то, может быть, и новогодний досуг решится. Тим лениво листал приложение в телефоне. Сотни лиц мелькали калейдоскопом, взгляд ни за кого не цеплялся. Тимур открыл сообщения в своём профайле. Так, что у нас здесь? «Приеду, дам с порога, без болтовни». «Приезжай, встречу голый со смазанным очком». «Отсосу с проглотом. Можно и попекаться». «Поебаццо без напряга. Уни». «От погулять до поебаться». «Ты ничо так, я бы дал. Сегодня вечером. Пиши». «Приглашаем посмотреть на наш секс. Не коммерция. Пиши на номер». «Даш отсосать?» «Свободен? Любой экстрим». «Дрочнуть взаимно». «Динамична выипу».** Скривившись, Тимур отправил в блокировку динамичного товарища. И не только потому, что избегал пассивной роли. Этот настойчивый «ёбарь» донимал его уже на протяжении нескольких недель, упорно игнорируя отсутствие реакции на свои предложения. Ярко выраженная кавказская внешность претендента на его зад Тима тоже не цепляла. Палец завис над остальным списком. Колеблясь между «поебаццо без напряга» и «от погулять до поебаться», Тимур закрыл глаза и ткнул наобум. Открылся профайл любителя прогулок. Тимур рассматривал смазанные фотографии и информацию «о себе», где стояло краткое «при встрече». Хмыкнул и ткнул в поле для сообщений. «Погуляем?» — набрал он и, отправив, пошёл делать кофе. Не успел налить воду, как телефон пиликнул оповещением о новом сообщении. Тимур покосился взглядом на валявшийся неподалёку мобильник. Надо же, как быстро. «Время? Место?» — светилось в ответном сообщении. Договорившись о встрече, Тимур вышел из приложения и посмотрел на часы. В запасе пара часов. До станции метро, где назначено свидание, добираться минут двадцать. Ещё есть время помыться и побриться. Вряд ли прогулка одной прогулкой и завершится. Собравшись, Тимур выскочил из дома, порадовавшись тому, что недавно прикупил себе новую спортивную термо-куртку. Лёгкая, но тёплая, она должна была легко выдерживать даже минус двадцать, как обещали рекламщики. Запросто справилась и с ветренными минус четырнадцать, царившими на улице. Подходя к условленному месту, Тим сверился с часами — без минуты. Интересно, сколько заставит себя ждать очередная «принцесса»? Но парень оказался пунктуальным. Тимур заприметил молодого человека, пробирающегося через толпу в его направлении, издалека. Да и как было не заметить, если одет тот был, будто с шоу каких-то фриков сорвался. Яркие зелёные кеды, идиотского, вырвиглазно-жёлтого цвета длинная майка, болтающаяся под тонкой косухой, джинсы с драными коленями в облипку и длинные дреды зелёного цвета, собранные сзади в свободный хвост. Он выглядел настолько чужеродным и экзотическим в серой, зимней толкучке метро, что Тимур на секунду залип, пытаясь справиться с отвисающей челюстью. Он ловко лавировал между людьми, неуклонно приближаясь к Тимуру. И тот уже понимал, что это именно тот самый парень и есть, именно тот, с которым у него назначена встреча. Вот это вот чудо с зелёными дредами и в дурацком прикиде, в сторону которого окружающие невольно сворачивали шеи. Он выделялся, он привлекал внимание, он был слишком неуместным, и он шёл прямо к Тимуру. «Твою же мать», — подумал Тим, а «пришелец» уже был практически рядом и улыбался ровными белыми зубами. Почему Тимур подумал, что его резцы должны быть длиннее и острее остальных зубов, непонятно. Клыки выглядели обычно и из зубного ряда никак не выделялись. Но вот глаза… Тимур не мог отвести взгляда от абсолютно белой радужки с черными точками зрачков и тонкой тёмной полоской по краю. Его глаза притягивали и отталкивали одновременно. Они гипнотизировали, парализовали, лишали воли и движения. Это был просто какой-то трэш. Грёбаный, нереальный трэшак. — Тим? — тем временем спросило это явление, притормозив возле Тимура. — Ты ведь меня ждёшь? У него был приятный голос с легкой, бархатной хрипотцой и слегка протяжными шипящими. Тимур силился что-то ответить, но не мог. Словно вместе со всеми движениями парализовало и речь тоже. — Отомри, — засмеялся парень и несильно толкнул Тимура в плечо. — Так и будем здесь стоять? Мы же погулять собирались, забыл? — И как ты собираешься в этом всём гулять? — наконец-то отлепил язык от нёба Тимур. — Ногами, — снова засмеялся этот тип и подмигнул Тимуру. — А ты переживаешь, что мы будем слишком притягивать к себе внимание? — Я переживаю, что ты себе что-нибудь отморозишь, — отбил подачу Тим, выразительно кивнув на голую шею, выемку между ключицами и верхнюю часть грудины своего собеседника, не прикрытые майкой и курткой. Голое тело слишком вызывающе смотрелось в четырнадцатиградусный мороз. С шеи свисал на шнурке какой-то талисман с кистями. На открытых участках кожи виднелись части татуировок. В губе и брови тускло поблёскивали металлом колечки пирсинга. — А ты не переживай, — резонно посоветовал парень и протянул Тимуру руку с накрашенными чёрным лаком ногтями. — Я Веном. — Чего? — переспросил Тимур, но руку с длинными ледяными пальцами, всё-таки, пожал. — Ну ты же должен знать, как меня зовут, — пожал плечами он. — Вот я и представился. — А нормального имени у тебя нет, что ли? — Тимур продолжал рассматривать своего нового знакомого, стараясь избегать прямых взглядов. Глаза Венома тоже были накрашенными. Обведенные чем-то тёмно-серым, размытым, почти чёрным, от чего белая радужка особенно ярко выделялась. Резкие, острые скулы. Узкое лицо. Нос с небольшой горбинкой. Губы… А вот губы Тимуру понравились. И не из-за пирсинга, который был там, по мнению Тима, и нахрен не нужен. Губы понравились небольшой смазанностью и какой-то зацелованностью. Хотя и не были полными и яркими. Скорее, жесткими и сухими, но выглядели соблазнительно, влекуще. Хотелось впиться в этот рот, смять эти губы. Хотелось засосать, трахая языком, цепляя металл колечка и прикусывая зубами. Хотелось… — А чем тебе это имя не такое? — А? — Тимур с трудом включился в разговор, оторвавшись от своих мыслей. — Ну, странное оно какое-то. — Нормальное, — он пожал плечами. — Мне нравится. Ну что, идём? Тимур мог бы сейчас развернуться и уйти. Сколько раз он уже так делал, если внешность претендента не совпадала с заявленной на сайте. Если что-то отталкивало. Если просто менялись планы. На это никто не обижался, к этому все привыкли. На кой ему сдалась эта экстремальная прогулка с этим не менее экстремальным спутником? Он запросто мог бы уйти. Нефиг делать, мог бы. Но он кивнул головой, соглашаясь идти с этим Веномом. Куда? Зачем? Тимур даже представить не мог, куда можно пойти в такой компании вечером в будний день, кроме клуба. Даже для клуба он был каким-то слишком. Но там хоть как-то бы ещё более-менее уместно смотрелся. Да вот беда в том, что блядский клуб снова работал только по выходным. Гулять просто по улицам? Но, во-первых, действительно, не хотелось привлекать излишнего внимания, а во-вторых, этот придурок просто замёрзнет. И так вон пальцы как ледышки. И нос покрасневший. Тем временем, Веном потащил Тимура за собой, уцепившись в рукав его куртки. Тимур дёрнул рукой, пытаясь стряхнуть цепкие пальцы. Ему бы это не помогло, но Веном сам разжал ладонь, отпустив куртку Тимура, легко улыбнулся и быстро двинулся в направлении выхода со станции, абсолютно уверенный, что Тимур идёт следом. И Тим, действительно, шёл. На лестнице, ведущей к стеклянным дверям, Веном остановился и, заведя руку за спину, задрал футболку. Тимур тоже притормозил, наблюдая как длинные пальцы с чёрными ногтями забираются за пояс джинсов. — Что, стринги натёрли? — не удержался от подколки Тим. — Не-а, жопа зачесалась, — повернул к нему Веном своё смеющееся лицо. — Надеюсь, не мандавошки, — буркнул Тимур, а сам во все глаза смотрел на обтянутую джинсами задницу. Там было на что посмотреть. Тим даже сглотнул собравшуюся слюну, пока не закапала. Такие на дороге не валяются. Даже через джинсовую ткань ягодицы выглядели упругими и какими-то идеальными. Настолько, что Тимуру захотелось прямо сейчас обхватить их ладонями и сжать. Взгляд скользнул ниже по худощавым ногам и остановился на открытой полоске кожи между краем кеда и подкатом штанины. Возле голеностопного сустава красовалась цветная татуировка. Симпатичный чёрный котёнок — пушистый, с поднятым вверх трубой хвостом и топорщащимися усами. Милый, просто-таки милейший, если бы не его кроваво-красные глаза и такие же красные капли на усатой морде. «Интересно, а какие ещё рисунки есть на его теле? И как выглядит это тело без одежды?» Веном уже выходил из подземки, и Тимур поспешил следом, чтобы не отстать и не потерять его из виду. Хотя, потерять такого точно невозможно. На улице, отойдя от оживлённого входа в метро, Веном резко остановился. Тимур чуть не налетел на него. И тотчас же, по инерции, обхватил его руками. Ладони быстро огладили ребра и твёрдый плоский живот. Веном хрипло рассмеялся и извернулся в руках Тимура, оказавшись к нему лицом к лицу. — Так всё-таки поебаться, а? Прогулка отменяется? Тимуру почему-то стало стыдно. Нелогично, тупо стыдно. Он убрал руки и отступил на шаг. Веном понимающе улыбнулся и склонил голову набок, рассматривая Тимура с ног до головы. Тот слегка стушевался под оценивающим, раздевающим взглядом. Разозлился на себя. Сжал кулаки и упрямо вздёрнул вверх подбородок. Улыбка Венома стала ещё шире. Засранец прекрасно знал о производимом им впечатлении. — Куда гулять будем? — Тимур накинул капюшон. Ветер усилился и швырялся в спешащих прохожих горстями ледяной крупы. — Холод собачий. Как ты вообще не мёрзнешь? — Как-то, — пожал плечами Веном. — Пойдём, здесь недалеко есть одно место. Там тепло и уютно. Своеобразно, конечно. Но, я думаю, тебе понравится. Идём, идём, — заторопил он, и Тимур послушался, мысленно прикидывая, что это за место, если даже такому там «своеобразно»? Место оказалось полуподвалом, переоборудованным то ли под бар, то ли под непонятно что. Тихая музыка или не музыка, Тимур затруднился бы ответить. Но какой-то ритм однозначно ощущался. Шаманские бубны или что это было — неясно. Аромат кофе, специй и чего-то неуловимо-знакомого, сладковато-горького, тревожного. Низкие столы, вокруг которых валялись разбросанные подушки. На каждом столе — по кальяну. Полы устилали ковры. Некоторые столы были разделены условной приватностью бамбуковыми занавесками. Стены, расписанные какими-то дикими узорами, как ни странно, на психику не давили. А когда Тимур поднял взгляд на потолок, то даже тихо охнул от восхищения. Чёрный, глянцевый, глубокий, как сама тьма, с мерцающими светодиодами в виде звёзд и огромной люстрой в центре, стилизованной под Сатурн. С колец искусственной планеты свисали ловцы снов, тихо позвякивая в такт монотонному, трансовому ритму звучавшей музыки. — Почему не луна? — удивлённо прошептал Тимур в спину Веному. — Потому что здесь влияние Сатурна, — загадочно улыбнулся Веном. — Ямараджа — сын Солнца, царь адских планет, владыка смерти, — Веном произносил всё это с нечитаемым выражением лица, наблюдая за Тимуром. — Видел бы ты сейчас свою физиономию, — негромко рассмеялся он. — Не напрягайся, просто луна — это слишком предсказуемо. Пойдём вон туда, в уголок. Он повёл Тимура в угол, где практически не было освещения, и эта часть зала утопала в полумраке. На стене напротив располагалась большая плазма. Тимур осмотрелся. Столы, расположенные поблизости, все заняты. Посетители сидели и лежали на подушках, уставившись на экран плазмы, где уже замелькали какие-то титры чёрно-белого фильма. — Артхаус, — шепнул Веном, наклонившись к уху Тимура, а того обдало мурашками. — Тебе нравится артхаус? «Мне нравятся твои губы у моего уха, мне нравится твоё дыхание на моей коже, мне нравится, как ты касаешься языком своего чёртового пирсинга. Нравится твоя задница и даже твои абсолютно ебанутые глаза… кстати, о глазах». — Это линзы? — так же тихо спросил Тимур опешившего от неожиданного вопроса Венома. — Где? — У тебя в глазах. — Это мутация, — тихо засмеялся тот. — Не обращай внимания, это неважно. — Мне важно, — Веном молчал. — Важно мне, — повторил Тимур. — Зачем? Почему ты такой? — Неважно, — снова ответил Веном. — Просто выгуливаю свою душу. Расслабься. «Чёртов фрик, — разозлился Тимур. — Чёртов долбанный фрик. Выебать его, и нахер. Или сразу нахер. Нет, сначала, всё-таки, выебать. Нельзя так просто отпускать такую жопу». Веном скинул свою косуху и остался в майке. Тимур постоянно залипал на его руки, покрытые вязью непонятных узоров. Подошёл кальянщик, принёс уже заправленную чашку в фольге и угли. Разжёг, немного поколдовал, завернул угли под фольгу, сделав несколько небольших отверстий. Выложил на стол мундштуки, запаянные в пакетики, улыбнулся и, пожелав сказочного отдыха, исчез. Веном раскрыл свой мундштук, установил на трубку кальяна и потянул дым, сразу же выпуская его изо рта. Сладковатый аромат усилился и поплыл над столом. «Трава, сто процентов трава. И не стрёмно им… Хотя, а почему нет? К чёрту всё», — Тимур потянулся за своим мундштуком. Вдохнул, с непривычки закашлялся. Резкий, вязкий дым ободрал лёгкие. Затем пришло послевкусие — сладковатое, дурманное, тягучее, бархатистое. — Не в затяг, — улыбнулся сквозь дымную завесу Веном. — Это тебе не сигареты. Тимур, приноровившись к особенностям кальяна, вдыхал неглубоко, удерживая дым во рту и выпуская тонкой струйкой. И постепенно ощущал, как расслабляется всё тело, как отступает напряжение и его словно обхватывает мягким тёплым облаком. Фильм, который он так и не удосужился посмотреть, давно закончился. Народу прибавилось, а на столе, словно сама собой, появилась еда. Ощутив зверский голод, Тимур набросился на сочный стейк, заедая его салатом и запивая терпким, густым вином. И чуть ли ни урчал от удовольствия. Казалось, такой вкусной еды он не пробовал никогда. Веном же ел без аппетита, лениво ковыряя вилкой салат, и не сводил своих одурманивающих глаз с Тимура. Вся ситуация и атмосфера были какими-то из ряда вон. Тимур растворился и уплыл куда-то в дереал, и совсем не трава была этому причиной. Просто какое-то волшебство, просто это не по-настоящему, это не с ним. Он смотрит фильм, да, он просто смотрит фильм — интересный, увлекательный, с неожиданным сюжетом и крутыми поворотами. И ему нравится. Ему, чёрт возьми, нравится. — Мы можем подняться в номер, если хочешь, — тихо произнёс Веном. — Поехали ко мне, — внезапно предложил Тимур. — Только рассчитаться нужно. — Не нужно, — махнул рукой Веном. — Уже всё оплачено. — Когда это? — сощурился Тимур. — Неважно, слушай, — прилетело в ответ чуть хрипло и с протяжной шипящей. — Абсолютно неважно. — Похоже, это «неважно» было его любимым словом. — Я достаточно зарабатываю, — Тимура зацепило. — Я и не сомневался, — слегка заметная улыбка. — Я тебя пригласил, а значит, я и угощаю. И это было как-то правильно именно в тот момент, хотя в любое другое время Тимур продолжал бы спорить и возмущаться. И настоял бы на своём. Но не сейчас. Сейчас он внезапно поймал себя на мысли, что даже если этот Веном решит его трахнуть, он запросто под него ляжет. А почему бы и нет, это ведь не на самом деле, это же волшебство. Всего лишь гипноз, колдовство, иная реальность. Ошибкой было бы ехать домой, но так хочется кусочек волшебства в повседневную жизнь. И что, если присутствие дома у Тимура этого нереального человека поможет привнести в обыденность хотя бы немного экзотики и необычной атмосферы. Ещё в прихожей Тимур накинулся на Венома с неукротимой одержимостью. Рыча, стаскивал с него шмотки, тискал, прижимая к стене и освобождаясь от невыносимо мешающей одежды сам. И там же, в прихожей, изучал его тело наощупь — чёртов предохранитель снова вылетел, и электричество присутствовало в квартире лишь частично. Именно в прихожей его как раз-таки и не было. Но Тимуру это не мешало. Он оглаживал, щупал, сжимал и тыкался сухими растрескавшимися губами куда-то в шею спокойно стоящему под напором его рук Веному. Тащился от ощущения упругих мышц под ладонями. От полынного запаха, смешанного с каким-то необъяснимым солнечным. Так пахнет раскалённый песок на закате в пустыне. Именно так пах Веном — дымящиеся угли на раскалённом песке и разбросанная вокруг полынь. Дико, притягательно, охуительно. Тимура вело от этого запаха, от этого человека, и он наконец-то вгрызся в его рот, сделал то, что хотелось с самого начала. Вылизывал изнутри языком, терзал губы, кусал, млея от металлического привкуса то ли крови, то ли пирсинга. Терял голову и задыхался, но даже если бы точно знал, что вот сейчас, если не перестанет его целовать, сразу же сдохнет, не перестал бы. Перед глазами плыли разноцветные круги и взрывались вселенные, а Тимур ничего не замечал, сосредоточившись на этих губах с привкусом горечи и крови. И лучшего вкуса не было и быть не могло. С трудом оторвавшись от сумасводящего рта, Тимур резко хватанул воздуха и застонал, прижимая к себе это охренительное тело, вжимаясь в него, протираясь о него. Просто трогать стало мало, хотелось ещё и видеть, и Тимур потащил голого Венома в комнату. А там жадно рассматривал, стараясь запечатлеть в памяти широкий разворот плеч, вены и мышцы на руках, прокачанный пресс, негустую дорожку волос к паху и аккуратно подстриженные волоски ниже. Восставший и горделиво задравший вверх аккуратную головку среднего размера член. Тяжёлые даже на вид яйца, оттягивающие мошонку. Длинные спортивные ноги. Облизывал взглядом поджарый мускулистый торс, украшенный бесконечно плетущейся вязью каких-то непонятных узоров. Розы, шипы, черепа, орнаменты. Чёрные, тёмно-зелёные, цветные. Но больше всего было змей. Они оплетали стебли роз, обвивались вокруг черепов, сжимались кольцами вокруг тела и сплетались хвостами. Веном был худощавым, но жилистым, и настолько рельефным, что сам Тимур в жизни не добился бы такого эффекта, даже если бы сутками сушился и не вылезал из зала. Это порода, это гены, это что-то божественное… или дьявольское. А после Тим коснулся плеча Венома и медленно скользнул по мощной груди, ведя подушечками пальцев по чешуе очередной змеи. Зацепил твёрдый сосок, и Веном содрогнулся всем телом. Тимур плавно провёл по окружности вокруг соска, вторую руку опустил на давно влекущую его задницу и сжал. Языком лизнул другой сосок, продолжая очерчивать вокруг первого и изредка цепляя верхушку. Потёр, всосал сильнее и резко сжал пальцы, одновременно прикусывая. Веном выгнулся и хрипло, протяжно простонал. Тимур, уцепившись в его ягодицу, с силой протянул вверх сжатую ладонь. Задница была именно такой, как и представлялось Тимуру: упругой, гладкой. Половинки, как влитые, ложились в руку. И казалось, что только от одного ощущения этих полушарий под ладонями, можно обкончаться. — Выеби меня, — сорвано прошептал Веном, запрокинув голову и с шумом выдыхая воздух сквозь сжатые зубы. — Выеби-и-и… Сейча-а-ас-с. От его голоса у Тимура и так срывало крышу. От его умоляющей просьбы снесло окончательно. Он развернул Венома, толкая на диван, и тот наклонился, опёрся руками. Тимур лихорадочно шарил по коробке со всякой мелочёвкой, стоявшей около дивана и служившей тумбочкой, в поисках презервативов. Нашёл, надорвал зубами блистер. Зажал пальцами кончик и раскатал тонкий латекс по стволу, придерживая крепко стоящий член ладонью. Веном подтянул колени и широко раздвинул ноги, прогнул спину и лёг грудью на диван, заведя за спину руки и раздвинув булки. Тимур выдавил между его полушарий смазочный гель. Много, не жалея и всей ладонью сжимая тюбик. После вцепился в его ягодицы руками и проехался между ними головкой члена. Обхватил член у основания, притёрся, прижался. Толкнулся вперёд в узкую, пока ещё не разъёбанную дырку, удерживая себя неимоверной силой воли от того, чтобы не засадить сразу по самые яйца. Этот зад хотелось натянуть, примерить на себя резко и в одно движение. Да и сам Веном явно просился на хуй. Но Тимур держался. Веном всхлипнул, сорвано выдохнул и подался задницей назад, расслабляясь и сам насаживаясь на член Тимура. Тимур тяжело дышал, неровно постанывая и придерживая Венома под живот. По его руке елозила влажная головка чужого члена. Тимур прижал член партнёра к животу, обхватив его. Веном сотрясся судорогой и застонал — жарко, сладко, тягуче. Тимур задвигался быстрее, немного увеличив амплитуду. Затем замедлился, почти вынимая член из ануса и наблюдая, как растянутый сфинктер слегка выворачивается наружу при движении назад. И снова вогнал на всю длину, помогая себе руками, будто облегчая партнёру возможность натянуться полностью, прочувствовать в себе каждый сантиметр. Веном подмахивал и стонал, изредка срываясь на короткий мат. Податливый, горячий, гибкий. Тимур уже не ощущал сопротивления изначально тугих мышц. Сейчас член входил с хлюпаньем из-за большого количества геля и даже иногда выпадал, когда Тим слишком сильно сдавал назад. Тогда он смотрел на похабно раскрытую дырку, на слегка сокращающийся, немного натёртый сфинктер, и с рычанием засаживал снова. Чувствуя, что мышцы нижнего пресса начинает сводить, а мошонка поджиматься и каменеть, он слегка толкнул партнера вперед. — Подвинься чуток. Тот послушно переставил разъезжающиеся колени, продвинувшись дальше. Тимур взобрался на диван, поставил ноги по сторонам от бёдер Венома, согнул колени и вошёл под углом сверху вниз, протягивая член по передней стенке кишки. Прокатывая головкой по самому чувствительному месту, елозя в проекции простаты, толкаясь и будто трахая именно в то место. Веном взвыл и затрясся, а Тимур почувствовал, как его нейроны ошпаривает кипятком и плавит, унося за грань, в никуда, в восхитительную невесомость между жизнью и смертью. — Ноги сведи, — задыхаясь, прохрипел Тимур и, упираясь в поясницу партнёра, задвигался быстрее в самой глубине. Веном просунул свою руку под живот и, сжав член, быстро задёргал ею, поскуливая в такт толчкам. — Сейча-а-а-а-а-а-с-с-с, — провыл он и сорвался в крик, сокращаясь внутри и содрогаясь снаружи. Тимур, почувствовав пульсацию и сжатие стенок вокруг своего члена, слетел следом, повторяя что-то нецензурно-неразборчивое. Расслабленно упал на влажную от пота спину Венома, утыкаясь своим не менее мокрым лбом между острых лопаток. Веном шевельнулся, что-то промычав, и Тимур скатился с него, улёгшись рядом. — Что это было? — Тим задал вопрос в никуда, ещё качаясь на волнах послеоргазменного кайфа. — Всего лишь афганская дурь, — хохотнул Веном, переворачиваясь и садясь на диване. — В какие ебеня ты зашвырнул мои штаны? «Штаны? Зачем штаны? Он что, валить собрался? Вот так резко? Сразу? Да какого хуя, блядь?» — Зачем? — А ты предлагаешь мне голым рассекать? — Веном собрал в пучок свои дреды и, придерживая их рукой, поднялся с дивана. Тимур снова залюбовался гибким, подвижным телом. — Мне вообще-то резинка нужна, у меня в кармане штанов была. — Резинка? — Тимур удивлённо приподнялся на локте. Ну нихрена же себе, у него аппетиты, только ведь кончили. И зачем ему резинка? Хочет теперь меня? Хм, ну пусть… — У меня есть, не ищи. — Давай, — Веном всё ещё стоял, удерживая одной рукой волосы, а второй неосознанно — неосознанно ли? — теребя член. — В коробке возле дивана, — Тимур кивнул на пол. Веном всё рылся в коробке, но искомого не находил. А когда Тимур слез, чтобы ему помочь и с укором посмотрел, вытащив целых четыре блистера презервативов, Веном расхохотался. — Что смешного? — Тим недоумённо уставился на захлёбывающегося смехом парня. — Для волос, — провыл тот, давясь хохотом, — резинка… бля-я, для волос. — Придурок, — Тимуру самому стало смешно, он швырнул презервативы в продолжавшего смеяться Венома и ушёл в душ. А вернувшись, обнаружил своего партнёра всё таким же голым, но зато с собранными резинкой в хвост дредами, сидящим на кухонном столе и с увлечением поедающего сгущёнку прямо из банки. — Жрать захотелось, просто до смерти, — улыбнувшись, пояснил тот и слизал со своей губы вязкую белёсую каплю. — А у тебя шаром по факту. Так что вот, что нашёл. Тимур молча подошёл и, подтянув его к себе за бёдра, впился в сладкие, липкие губы, вцепляясь пальцами в дреды и оттягивая назад голову. Они трахались ещё несколько раз. На столе в кухне, позже снова на диване, куда решили переместиться, чтобы выспаться, но спустя пару часов сна, Морфей сдал пост Эросу. А под утро, абсолютно вымотанные, наконец-то отрубились и проснулись глубоко за полдень. И то, наверное, спали бы значительно дольше, если бы обоих не разбудили настойчивые вопли телефона Тимура. Звонил брат, и спросонья Тим никак не мог понять, что Артём от него хочет. Договорившись увидеться на днях, он улыбнулся Веному и, отшвырнув на пол мобилку, притянул его к себе. — Останешься? — Тимур задал этот вопрос между поцелуями и с отчаянно колотящимся сердцем, но на этот раз не только от восторга, но и от страха, что Веном может не согласиться. «А чего ему соглашаться? Чего он здесь не видел? На его жопу, небось, очередь стоит. Нужен я ему, как прошлогодний снег. Но спросить-то можно. Что я теряю? Всё я теряю. Да блядь, какого хуя, в конце концов?» — Лады, — просто кивнул Веном, прижимаясь к телу Тимура и забрасывая на него свою ногу. Ту самую, с котёнком. — Да? Тимур не поверил своим ушам — вот так вот просто? — Ну да, — подтвердил Веном. — Останусь. Меня ждать некому. Тим задохнулся от внезапного счастья. И пофиг было на то, что он ничего не знал об этом парне, а тот и не спешил рассказывать. Пофиг, что у него при себе никаких вещей, и он явно не собирался где-то задерживаться надолго. Но какая разница. Всё это решаемо, если нужно, как-то, когда-то, неважно. Неважно, блин, абсолютно. Что и как дальше, думать не хотелось. Сейчас хорошо, и отлично. И это «хорошо» продляется на неопределённый срок, а если повезёт… так, не загадывать. Под вечер, наконец-то выбравшись из постели, парни озадачились решением вопроса с диким ощущением голода. Тимур хотел было сделать заказ в доставку, но Веном, откопав в «нулёвке» холодильника сыр, ветчину и десяток яиц, махнул отбой. — Я тебе из этого такой ужин заебошу, — улыбаясь, протянул он. — Но мне всё-таки надо одеться, иначе ты меня и у плиты загнёшь, мордой в сковороду. — Зачем в сковороду? — Тимур, готовить не то, чтобы не умевший, но не любивший всю эту возню, оценивающе посмотрел на ягодицы Венома и подумал, что насчет «загнуть», он вполне прав. — Бутеров нарежем. — Бу-у-утеров, — протянул Веном, — с чего? У тебя даже хлеба нет нихрена. Гони сковороду и мою одежду. Сначала одежду. — Давай я за хлебом сгоняю, — улыбнулся Тимур. — Здесь рядом киоск хлебный. — Давай, — согласился Веном. — Но сковородку, всё же, найди. — Вот неугомонный, — вздохнул Тимур и, вытащив из недр плиты старую чугунную сковороду, ткнул её в руки претендента в шеф-повара. — На, доволен? Веном просиял улыбкой и, подхватив чугунщину, бахнул её на конфорку. — Иди давай, а то пока бродить будешь, всё остынет к чертям. Тимур накинул куртку и выскочил за дверь. На душе было легко и хорошо. Хотелось смеяться и летать. Хотелось даже петь, хотя раньше таких талантов он за собой не замечал. Мурлыкая под нос какой-то незамысловатый мотивчик, он добежал до ларька, купил буханку свежего серого хлеба. Затем, немного поразмыслив, купил ещё и белого — мало ли, может, он только белый ест — и быстро побежал к дому. В кухне пахло так, что Тим весь изошёлся слюной. А инквизитор Веном ещё и заставил его тарелки расставлять, приборы раскладывать и салфетки искать. Матерясь сквозь зубы на «долбанных эстетов, которые выёбываются почем зря, а как сами жрать хотят, так и сгущем из банки не брезгуют», Тим искал салфетки. Нашёл, швырнул на стол и упал на табуретку, глядя голодными глазами на Венома. — Доволен, садюга? Теперь-то мы, наконец, можем пожрать? — На конец горячо будет, — рассмеялся тот. — Ещё бы свечей на стол, и ваще был бы чуть ли ни романтический ужин. — Кстати, насчёт романтического… — Тимур вспомнил о своём неопределённом новогоднем досуге, уплетая горячую, сытную еду. «Вот было бы здорово, если бы они встретили новый год вместе. А почему нет? Его, как он сказал, никто не ждёт, я тоже нахер никому не упал. А мне с ним так ахуительно, что расставаться не хочется. И похуй на всё. Я хочу быть с ним. И я буду». — М? — Веном с улыбкой ждал продолжения фразы. — Романтического чего? «Согласится, точно согласится. Вон как улыбается, да ему самому же клёво, это ж не подделать. Он сам хочет. По-любому согласится». — Романтического вечера, плавно перетекающего в ночь, — Тимур наконец-то озвучил, что хотел. — Особого вечера и особой ночи, потому что на новый год. — Нет, — покачал головой Веном, продолжая так же улыбаться. Тимур сначала не понял. Видимо, сбил с толку короткий ответ и эта, ни на йоту не изменившаяся, улыбка. Нет? Он сказал «нет»? — Нет? — Нет. — Почему? — Просто нет. Нипочему, — он пожал плечами. — Забей, неважно. — Ладно, — Тимур отвернулся. Аппетит резко пропал. Настроение тоже. Тим молчал, хотя хотелось устроить разборки или просто засветить в морду. Со всей дури, вкладывая в этот удар свои идиотские несбывшиеся надежды. А не нужно ни на что надеяться, чтоб потом не было краха, и не вспарывало сердце обломками этих тупых надежд. — Мне пора, — Веном поднялся. — Ты классный. Мне с тобой очень хорошо. — Было, — процедил Тимур. — Было, — после секундной паузы кивнул, соглашаясь, Веном. — Вали давай, — Тим до боли и побелевших пальцев сжимал кулаки. — Тебе же пора? Ну вот и вали. — Да, пойду, — он двинулся в сторону прихожей. — Спасибо. Дверь закрылась за ним настолько тихо, что Тимур и не услышал бы замочного щелчка, если бы его чувства сейчас не были обострены до предела. «Ну вот и всё, пиздец волшебству». Горло сдавило спазмом. Тимур поднялся и, пошатываясь, как сомнамбула, прошёл в комнату. Лёг на диван. Уткнулся лицом в подушку. Наволочка пахла раскалённым песком и полынью. Со злостью спихнув подушку на пол, Тимур уложил голову на свой локоть. Невидящими глазами уставился в стену. И пролежал так до самого утра. Неподвижно. Не поднимаясь и ни на что не реагируя. «Дерьмо случается. Это ещё не конец света. Так бывает. Не первый и не последний. Херня, прорвёмся». Он гонял в голове по кругу стереотипные установки, но они ни черта не работали. А когда рассвело, наклонился к полу, поднял подушку и, уткнувшись в неё носом, тихо заскулил. Хотелось напиться, разбить башку о стену или кого-нибудь убить. Например, Венома. Найти, и убить, суку. А перед тем, как убить, долго-долго трахать, чтоб ноги вместе свести не мог, тварь такая. Да какого хера? Тимур подхватился и открыл приложение. Профайл удалён, номер отключен. «Надо же, как мы предусмотрительны. Ну ничего, я прекрасно помню, где находится то заведение с кальянами». Тим быстро собрался и, выйдя на нужной станции метро, повторил маршрут, по которому они шли с Веномом три дня назад. Три дня. Всего каких-то три дня, а уже будто целая вечность прошла. Тимуру его не хватало. Дико, остро, до ора. Так, что на стены лезть хотелось. «Ну погоди, падла, — зло думал Тим, — я вот тебя найду, ты у меня кровью умоешься. Я из тебя всё вытрясу, я тебя заставлю выложить, как на духу. Ты у меня всё расскажешь, шпион недоделанный. Какого хуя вообще?» Колокольчик на тяжёлой дубовой двери звякнул, пропуская Тимура вовнутрь. В затемнённое помещение, пропитанное ароматами кофе, специй, полыни и чёртового раскалённого песка. Но сейчас на входе стояли двое охранников амбалистой наружности. — Закрыто, — выплюнул один из них, лениво перекатывая во рту жвачку. — Покиньте помещение. — Я только спросить, — Тимур решил не бычить в ответ, а постараться поговорить по-человечески. — Я ищу одного человека. Он мне очень нужен. Охранники молча смотрели на Тимура. — Я знаю, что он здесь бывает, — продолжал тот. — Часто бывает. Может быть, и сейчас тоже… Я ищу Венома. — Нет здесь таких, — охранник отвернулся, потеряв к Тиму интерес. — Выметайся. — Подождите, — Тимур не готов был уйти без результата. — Я не знаю его настоящего имени, но он всегда так представляется. У него зелёные дреды и татуировки на теле. Змеи, много. И узоры ещё. Розы, черепушки. Глаза… белые. И котёнок на лодыжке… — Тимур понимал, что это бесполезно. Охранники смотрели на него как на умалишённого. — Помогите. Пожалуйста, — его внезапно замутило, и он сполз по стене, присев на корточки и закрыв лицо руками. — Парень, — второй охранник подошёл, наклонился и сочувствующе потрепал Тимура по плечу. — Было бы лето на улице, я бы подумал, что ты перегрелся. Ты сам себя послушай, что ты несёшь. Иди домой, а? — Пожалуйста, — повторил Тим, уже ни на что не надеясь. — Мне очень надо. — Ты зря теряешь время, поверь мне, — охранник поднялся. — Нет здесь таких и не было никогда. Может, ты перебрал и тебе показалось? Иди домой. Отдохни, поспи. Глядишь, и попустит. — Передайте ему, что он мне нужен, — Тимур поднялся и на негнущихся, одеревеневших ногах двинулся к выходу. — Очень нужен. Скажите, что Тим его ищет, он поймёт. Я вас, блядь, по-человечески прошу. Пожалуйста. — Иди, иди, — секьюрити придержал плечом массивную дверь, выпуская Тимура. — Вроде и не весна ещё, что ж все с обострениями-то шатаются. Тимур медленно шёл по улице. Город выглядел чужеродно и уныло. Ветер забирался под распахнутую куртку и трогал когтистыми ледяными лапами сердце. Оно ещё будто бы билось, но постепенно застывало. Тимур боялся, что оно заледенеет полностью и рассыплется на множество мелких льдинок. Как тогда жить без сердца? Но, может быть, будет хотя бы не так больно?