Ты просто ещё не встретил...

Тимур ехал в такси, а его мысли крутились вокруг предстоящего вечера. И чем ближе подъезжали к пафосному «Сенатору», тем больше Тиму не нравилась эта затея. Он не умел себя вести в подобном обществе. Это Артём в таких тусовках, как рыба в воде, но Тимура всегда дёргало до отвращения, когда понты лезли в глаза. А здесь, как подсказывало ему чутьё, этого будет в изобилии. С другой стороны, это интересный жизненный опыт. Может, и пригодится когда. Главное, держаться уверенно и спокойно. Гении способны подчинить хаос, а гений — он всегда спокоен, сдержан и себе на уме. Ну или безбашенный до беспредела, но это уже крайности. Жаль, что не расспросил Артёма более подробно о его сослуживцах и работе. Вот мало ли, спросит кто о каком-нибудь специфическом моменте, а Тимур ни в зуб ногой. Тем не менее, он был уверен, что как-то выкрутится. Такси остановилось у входа в ресторан, и Тимур, расплатившись, вошёл в заведение. Ожидал увидеть что-то напыщенное, вычурное, с обилием быческого «богатства», но был приятно удивлён интерьером. Здесь совместили, казалось бы, абсолютно несовместимые вещи, элементы и материалы, но от этого пространство только выигрывало. Дорогие, даже на вид, породы дерева, натуральный камень и модернистские кирпичные «голые стены» сочетались, на удивление, весьма удачно. Уровневые залы и мягкое освещение придавали уют. Вертикальное озеленение помогало ощутить необходимый глоток воздуха в постмодернистской вакханалии, унося из шумного города в дикие джунгли. Общий стиль интерьера смотрелся открытым, просторным и продуманным до мелочей. Гости собирались небольшими группками, беседуя между собой. В центре основного зала был накрыт П-образный длинный стол, сверкающий стеклом приборов. Тимур приметил в холле гардеробную и направился туда. В горле пересохло, волнение давало о себе знать. Курить хотелось невыносимо, и Тимур сто раз успел пожалеть, что не покурил перед входом. Место для курения здесь тоже, наверняка, имеется, но знать бы ещё, где оно. Почему люди не рассаживаются на места, а чего-то или кого-то ждут? Определены ли вообще места за столом, согласно каким-то внутренним порядкам? Куда себя деть? Хотелось стать невидимым или забиться куда-то в дальний угол, но от Тимура требовалось, как раз, обратное. Он сдал пальто, внутренне собрался, выдохнул, поднял повыше голову и слегка улыбнулся. Нужна уверенность. Абсолютная и безупречная. Что-то, что поднимет его над всеми и заставит запомнить. Идея пришла неожиданно. Тимур расслабился — это же элементарно. Он уверен, на сто процентов уверен в том, что на ноль процентов знает, что и как ему нужно делать, но это было именно то, что надо. Совсем не важно, в чём именно ты уверен. Но твоя уверенность отражается во взгляде, манере держать себя, походке и движениях. «Я могу это сделать. И я это сделаю». Всё стало абсолютно безразличным. Тим не боялся сделать что-то, неприемлемое ситуации или этикету. Страх отступил полностью. Кивая в приветствии абсолютно незнакомым людям, он прошёл к бару и присел за стойку. — Минеральной воды, пожалуйста, — улыбнулся подскочившему бармену и обвёл глазами зал, — с газом и безо льда. Где у вас здесь курят? — Верхний уровень за стеклянной перегородкой, — вежливо проинформировал бармен, ставя перед Тимуром высокий стакан с пузырящейся водой. — Вы единственный, кто сразу проникся уважением к традициям, — слегка улыбнувшись, бармен склонился в почтительном полупоклоне. — Обычно гости почему-то курят, толпясь на улице и создавая тем самым не лучшую репутацию заведению. Тимур промолчал, снова улыбнулся в ответ и отпил глоток воды, наблюдая заинтересованные взгляды на себе. Несколько человек тоже подошли к бару. Когда же там собралось около десятка посетителей, Тимур покинул своё место и поднялся наверх. Комната для курения, оборудованная мягкими креслами и мощной системой вентиляции, выглядела не менее уютно, чем остальное помещение. С наслаждением выкурив сигарету, Тимур ухмыльнулся про себя, наблюдая как другие никотинозависимые подтягиваются к «курилке» следом за ним. Тим раздавил окурок в пепельнице и, раскланявшись со входящими, спустился в основной зал. И как раз вовремя, потому что гостей уже приглашали рассаживаться по местам. За столом, перпендикулярным двум длинным, уже сидели члены правления банка, которых Тимур помнил по фотографиям из интернета. Вот этот толстый лысоватый мужик — председатель правления. Неподалёку — сухопарый и жёсткий даже на вид начальник службы безопасности. Дальше еле помещающийся на стуле первый заместитель. Тётка, похожая на пуделя — второй заместитель или, как принято говорить в их корпоративной среде, просто заместитель председателя правления. Ещё несколько заместителей и членов правления. Вице-президент, сидевший почти у края. Далее, уже за длинными столами располагались, как понял Тимур, управляющие филиалов и топ-менеджмент. И уже к самому концу столов — все остальные. Тимур скользнул взглядом по присутствующим. Множество лиц, сливающихся в огромное, шевелящееся, цветное пятно. Взгляд зацепился за темноволосую девушку, сидевшую где-то в середине длинного стола справа. Аккуратная причёска, минимум косметики, слегка надменное выражение отдалённо знакомого лица. «Алиса», — озарило Тимура узнаванием. Тем временем, сама Алиса подняла на него взгляд. Угол её рта дёрнулся, но девушка быстро взяла себя в руки и уже улыбалась вежливой улыбкой. Тим улыбнулся в ответ и отвёл глаза, сосредоточившись на своей тарелке. Бесшумно и быстро снующие официанты наполняли бокалы и расставляли закуски. Хватало всего и везде, а желания гостей молниеносно угадывались. Обслуживание здесь тоже на высшем уровне, как и всё остальное. Тимур даже думать не хотел, во сколько мог обойтись подобный банкет. Да ему на это было и плевать, по большому счёту. Тем временем Хряк, как окрестил про себя Тим председателя правления, взял слово. Говорил долго и занудно, но собравшиеся слушали его, внимая каждому слову, а после окончания речи, чуть не отбили ладони в аплодисментах. Тимур улыбался и аплодировал вместе со всеми, корчась внутри от переполнявшего отвращения. Лицемерие здесь правило свой бал. Но таковы правила, по которым приходилось играть этим вечером. После Хряка выступил первый заместитель, за ним тётка, похожая на пуделя. Им тоже досталась своя доля оваций, но уже более сдержанных. Время шло, Тимура начинала тяготить и ситуация, и присутствие здесь, но сдаваться он не привык. Расправив плечи, абстрагировался от ощущений и просто наблюдал. Корпоратив шёл своим чередом. Тосты начали произноситься чаще, женский смех зазвучал громче, а некоторые мужчины послабили галстуки. Однако, столы пока никто не покидал. И только после того, как председатель правления отодвинул в сторону свой стул и вышел из-за стола, толпа немного задвигалась. Ведущий вечера настойчиво приглашал гостей потанцевать. Кто-то уже выходил на танцпол, играла музыка, официанты, изредка позвякивая приборами, занимались переменой блюд. Тимур, выждав, пока столы немного опустеют, тоже поднялся со своего места и решил пройтись к курилке. Не мешало расслабиться и перевести дух. Когда поднимался, почувствовал, как его спину прожигает чьим-то взглядом. Очень хотелось повернуться и встретиться глазами с тем, кто позволял себе настолько нагло пялиться. Алиса? Но девушки внизу не видно. Кто-то ещё? Может, та самая сослуживица Артёма, которая также метила на место управляющего? Взгляд явно заинтересованный, это чувствуется, даже не видя его обладателя. Поднявшись и нажав на отъезжающую в сторону панель двери, Тимур, будто невзначай обернулся. И поймал этот жаркий, жгущий взгляд. Сердце трепыхнулось, подскочило куда-то в горло и заполошно заколотилось. Взгляд принадлежал мужчине. И Тимур поразился, что раньше не заметил этот яркий экземпляр. Хотелось рассмотреть получше, поближе, но пока он не мог себе этого позволить. Скрывшись в курилке и присев в кресло, находящееся у самой дальней стены помещения, так, чтобы держать в поле зрения вход, Тим прикурил и, прикрыв глаза, выдохнул. Вечер неожиданно стал волнующим. Сомневаться в том, что обладатель взгляда относился к таким же, как и Тим, не приходилось. Слишком явная заинтересованность, слишком чёткий призыв, слишком, всё слишком. И взгляд этот… интересно, это он от алкоголя так осмелел? Ну не скрываясь же почти. Жрут они здесь все столько, что Тимур просто трезвенник по сравнению с ними. Может, и этот тоже, хотя… Это изнутри, это вне обстоятельств. С какой же наглостью, таким раздевающим взглядом… Как же он смотрел, как же от этого взгляда прошибло. Узнать бы, кто это. Будут ли ещё рассаживаться за столами, как вначале, чтобы хотя б приблизительно определить его место в банковской иерархии. Тимур слегка подвинулся к тонированной стеклянной стене. Между ветвей зелени зал просматривался достаточно хорошо. И почти все, как на ладони. А вот и он — обладатель прожигающего взгляда, прихлёбывающий виски — в идеально сидящем светлом костюме, удачно оттеняющем чёрные волосы и смуглую кожу. Тёмно-красная рубашка, похоже, из шёлка, как и галстук Тимура. Контраст дикий, но если у Тимура это не так бросалось в глаза, да и то Артём сомневался, будет ли уместным, то здесь контраст был просто кричащим. Но на фоне всех серо-унылых и добротно-одинаковых, как же это выглядит смело и… красиво? А вот галстук у этого типа светлее рубашки на несколько тонов. И такого же цвета, только со светлой кромкой, платок, край которого выглядывал из нагрудного кармана. — Вот уж кого не ожидала здесь увидеть, так это тебя, Воронцов, — оторвала Тимура от рассматривания заинтересовавшего объекта бесцеремонной фразой Алиса. — И как тебе это удалось? — Здравствуй, Алиса, — Тимур улыбнулся и привстал, приветствуя девушку. — Удалось, как видишь. — Да уж вижу, — Алиса плюхнулась в кресло рядом, вытянув длинные ноги в туфлях на высоких каблуках. — Хотя бы здесь можно расслабиться, — пробормотала она, вытаскивая портсигар. Тим галантно щёлкнул зажигалкой. — Рассказывай, как твои дела, Тимур, — затянувшись тонкой длинной сигаретой и выпустив дым, произнесла Алиса, шокируя своей фразой. — Путаешь меня с братом? — Тимур ещё пытался держать хорошую мину при плохой игре. — С чего бы? — Не путаю, — Алиса покачала головой. — Твой мерзкий брат меня не интересует ни под каким соусом. И даже разговаривать я с ним не стала бы. А вот что тебя привело в этот террариум, мне очень даже любопытно. «Как бы повёл себя на моём месте Артём? Опасно ли это, что она меня узнала? Что, блядь, делать?» — Ты можешь думать, что и как хочешь, — Тим, всё же, решил стоять до конца. — А привело меня сюда то же, что и тебя, дорогая. — «Дорогая», — рассмеялась Алиса. — Тимыч, ты вот хотя и употребляешь лексикон Артёма в отношении меня, но его «дорогая» звучит куда циничнее. Да и я всегда вас отличала. Поверь, мне до фонаря, что там в очередной раз замыслил твой хитромудрый братец, но с тобой не хотелось бы всей этой ватиканской политики. Как бы там ни было у меня с Тёмкой, ты к этому отношения не имеешь. И я просто хотела бы с тобой поболтать и расслабиться, не опасаясь, что мои слова против меня же и используют, как это здесь у всех принято. — Ладно, — Тимур пожал плечами и выдохнул. — Просто у Артёма образовалась накладка с мероприятиями, ну я и решил помочь по-братски. — У тебя получилось, — кивнула Алиса. — Ты сам-то где? Держишься, как особа королевских кровей, органично вписался. Так что, если тебе нужно было произвести впечатление, то ты справился с этим на отлично. — Своё дело в области IT-сферы, не суть, — Тимур не собирался особо распространяться, как и объяснять Алисе, зачем Артёму понадобилось его присутствие на корпоративе. — А ты? Здесь работаешь? — он перевёл разговор на саму Алису, в надежде, что девушки всегда предпочитают больше говорить о себе, и это сработало. — Да, здесь, — затянувшись, Алиса выпустила тонкую струйку дыма. — И Тёмке сюда же устроиться помогла, а когда он в струю попал, то и не нужна ему стала. Я бы могла ему нехилых неприятностей доставить, но мне на карму не плевать. Да и мерзко это. А здесь… те ещё с.. симпатичные и милые люди, скажу я тебе. Но меня не трогают, да и я стараюсь не влезать в междоусобицы. — Авторитет? — улыбнулся Тимур. — Ага, у дяди, — кивнула Алиса. — Мой дядя — вице-президент банка. Прознай Артём об этом раньше, заносил бы мне хвосты на всех поворотах. Собственно, он и так заносил, это меня не устроило его потребительское отношение. Я из-за дяди и пошла в этот бизнес, хотя сама хотела бы совсем другим заниматься. Но на том занятии много не заработаешь, — она стряхнула пепел. — Теперь вот пертурбации в банке. Правление частично меняется, а с ним и у остальных намечается движение по карьерной лестнице. Надо понимать, что именно это интересует нашего продуманного Артёмушку, не так ли? — Алиса, давай вы с ним сами, если захотите, это обсудите, ладно? — Тимур говорил с девушкой, а сам периодически бросал взгляды на заинтересовавшего его человека. — Мне это не интересно, сама понимаешь. — Понимаю, — Алиса закинула нога на ногу. — Понимаю я, Тимка. Я вообще много чего понимаю. Только сделать с этим пониманием иногда ничего нельзя. — Ты о чём? — не понял Тимур. — А, не существенно, — отмахнулась она. — Так, личные заморочки. Не обращай внимания. Кого ты там высматриваешь всё время? — Да так, просто интересно, что за люди, — стушевался Тимур. — Я же с колхоза, как говорится «сами мы люди не местные», — Тим хохотнул. — В общем, в таком обществе впервые, вот и наблюдаю. — Ну, ну, — чуть заметно улыбнулась Алиса, — если впервые, то по тебе этого не скажешь. А люди, обычные люди, как и везде. Только некоторые короны понацепили и небожителями себя чувствуют. А суть гнилая. Вон, Матильда, — она кивнула на пуделеподобную тётку. — Вся из себя такая правильная, положительная. Фонды, детские дома, благотворительность. А дочь свою с ребёнком грудным без жилья оставила, из дома вышвырнула. Только потому, что та выбрала мужа не их уровня. Он-то, конечно, мудаком оказался, бросил её с дитём, как Матильда и предсказывала, но ведь и она на свою дочь забила. Начальник безопасности — бывший мент, который с работы ушёл очень мутно, замешан был в какой-то нехорошей афере, я даже вникать не хочу, что там произошло. Первый заместитель шлюхами по борделям не брезгует, а сам по телевидению выступает, храмы посещает с семейством своим. И всё напоказ, выпячивает свою «воцерковленность», праведник хренов. Да здесь у каждого какие-то свои скелеты. — А это кто? — затаив дыхание спросил Тимур, кивнув на интересующий его объект. Тот в это время о чём-то беседовал с дядей Алисы, сидя рядом с каким-то непонятным типом и не выпуская из рук стакан. — Возле твоего дядьки? — А, этот, — Алиса брезгливо поджала губы. — Какой-то наполовину иностранец, то ли там родился, а сюда приехал, то ли там живёт, но сам отсюда. Бизнес у него в загранице однозначно. Здесь свои интересы, я не вникала. Инвестор, в общем. Строит из себя невесть что. Ещё и… — она осеклась. — Ладно, не хочу сплетни распространять. Но он скользкий тип. Тем не менее, с ним все носятся, видишь, даже на банкет пригласили. Знаешь, как это бывает? У него в этом банке свои выгоды, а правление себе что-то из этого вымучивает. Мне это неинтересно, но, если хочешь, могу узнать. — Да нет, не надо, — Тимур почувствовал неловкость от одной только мысли, что Алиса будет наводить справки об этом человеке. — Я просто так спросил. «Инвестор, значит. Ещё и иностранец наполовину, ну теперь понятно, почему он ото всех отличается. И взгляд такой… смелый, откровенный. Ну, логично, там-то проще таким, как мы. Не зашоренный он, в общем. Не в алкоголе здесь дело, да он и не выглядит пьяным, хотя пьёт достаточно много. А Алиска просто из зависти гадости говорит. Не ведётся он, скорее всего, на дамские чары, вот она и злобствует». — А рядом с ним кто? — Тимур спросил абсолютно не интересующую его информацию о постороннем человеке, чтобы Алиса не заметила его усиленного интереса к персоне инвестора. — А это его светлость Вязовский, — почти выплюнула Алиса с плохо скрываемым раздражением. — Около инвестора отирается часто. Говорят, у него даже какая-то лапа в Центральном банке, ну, может, врут, хотя… Ублюдок он напыщенный. Между прочим, управляющий б/о-шки*, где твой братец трудится. Вязовский у нас будущий первый зам, скотина меркантильная. Неприятный тип, в общем. Тимур рассматривал Вязовского, и в этом случае как раз был полностью согласен и с братом, и с Алисой в их характеристиках, хотя редко делал выводы о людях со слов других. Управляющий филиала Артёма действительно выглядел не очень приятно. И тоже отличался от остальных. Но если инвестор отличался в лучшую сторону, то этот собрал в себе, казалось, всю нелепость, выдавая её за претенциозность. Даже далёкий от понятий дресс-кодов и мира моды Тимур понимал, что ярко-голубого цвета костюм и платок всех цветов радуги вместо галстука — это перебор, если ты всего лишь управляющий филиала. Даже если метишь в правление. Даже если у тебя мохнатая лапа в Нацбанке или где угодно. Точно — павлин, Артём чётко его охарактеризовал. Мало того, что одет вызывающе, у него ещё и внешность отталкивающая. Какие-то жидкие волосёнки невнятного рыжеватого цвета, прилизанные набок и выглядящие, мягко говоря, не очень свежими. Бледная кожа, расцвеченная сейчас красными пятнами из-за выпитого спиртного. Очки в дурацкой оправе. Тонкие губы, которые он периодически облизывает. И Тим был почти уверен, что ладони его тоже были влажными и тёплыми. Как будто соплями обмазанные — Тимура даже передёрнуло — фу, гадость какая. И при такой отвратной внешности такая броская одежда ещё больше подчёркивает все несовершенства. Выпендрёжник, одним словом. Одно непонятно, почему Тёма его ВДВ-шником называл. Тщедушный Вязовский вовсе не похож на десантника, даже если под его дурацким костюмом скрываются стальные мышцы, хотя Тим поставил бы сто против одного, что там никаким рельефом и не пахнет. Скорее всего, брат просто так стебётся, что больше походило на правду. А вот инвестор этот… Тимур снова почувствовал, как его скручивает желанием. Вот так откровенно ему давно уже никого не хотелось. Тем временем людей в курилке прибывало, и пялиться внаглую на инвестора становилось неудобно. Алиса о чём-то негромко переговаривалась с высокой короткостриженной блондинкой. Сбоку от Тимура двое, наверное, менеджеров с упоением перемывали кости какому-то Полунину из «фиников». Что такое «финики» в их понимании, Тим не знал, но из диалога выходило, что этот самый Полунин в «финиках» по чистому недоразумению и сам по себе не более, чем заносчивая бездарность, мнящая себя звездой. Из другого угла доносились обрывки разговоров, ещё более щедро сдобренных непонятными для Тимура словами. Что-то о том, что «получили портфель у кредитчиков по автикам за прошлый месяц, а там конкретные траблы, и неизвестно, чем это аукнется». Где-то обсуждались какие-то походы в поля и необходимость следить за позой. Тимур предполагал, что речь идёт совсем не о том, что сразу же рисовалось воображением, но воображение, ещё и подогретое вниманием инвестора, отказывалось подчиняться логике. Кто-то сетовал на зависшие «мемрики», а нужно, как обычно «на вчера» и вообще вот это всё «на коленке» дико задолбало. Говорили ещё о кредитах, каком-то H6 и глупости так бездумно грохать капитал. В общем, Тим ощущал себя явно лишним на этом «празднике жизни» и подумывал о том, что нужно спуститься в зал, ещё немного помозолить глаза правлению, а после, если он незаметно исчезнет, то этого, пожалуй, никто даже не заметит. У Алисы зазвучал рингтон мобильного, и она, что-то недолго послушав, поднялась со своего места. — Я пойду, Тим, — было заметно, что девушка чем-то расстроена. — Дядя звонил, нужно моё присутствие, — она резко бросила тлеющий окурок в урну-пепельницу. — Как это всё бесит. Рада была тебя видеть. Может, ещё пересечёмся. Тимур кивнул, Алиса вышла, а блондинка хищно улыбнулась, придвигаясь на опасное расстояние. Тимур растянул губы в вынужденной ответной улыбке и решительно встал, направившись к выходу. Хотелось на воздух, но пока ещё рано. В основном зале приглушили свет, музыка зазвучала громче, а на танцполе мельтешили неоновые лучи. Тимур озирался в поисках своего инвестора, но того нигде не было видно. Правление постепенно покидало заведение. Первым уехал председатель, а за ним потянулись и остальные. Вон дядька Алисы пытается утянуть с танцпола увлёкшуюся Матильду, у выхода из зала ошивается уже одетый начальник безопасности. Расходятся наконец-то. Можно будет тоже скоро свалить. Тимур ещё раз оглядел зал в поисках того, ради которого стоило бы остаться. Не видно. Наверное, с председателем и замами уехал, что логично, в принципе. Ладно, так и так. Ещё немного потолкавшись среди пустившихся в полный отрыв служащих, Тим вышел в холл, получил в гардеробе пальто Артёма, оделся и вышел на улицу. С наслаждением вдохнул морозный воздух и прикурил сигарету. Миссию можно считать выполненной. Улыбнувшись, Тимур выдохнул дым и уже собрался вызывать такси, как увидел неподалёку парковки тёмную фигуру, привалившуюся к заснеженному дереву. То ли кто-то из коллектива, то ли левый тип, рассмотреть чётче с такого расстояния Тим не мог, хотя парковка и освещалась уличными фонарями. «Может, плохо кому-то стало, — почему-то подумал вдруг Тимур, — посмотреть? Или ну его? Совесть сгрызёт же потом. Просто посмотрю, а там по ситуации». Решительными шагами он направился к обхватившему дерево человеку. Распахнутое пальто, светлый костюм под ним, расстёгнутые верхние пуговицы на рубашке и сбившийся галстук. Чёрные волосы, побледневшее сейчас смуглое лицо и закрытые глаза. Тимура обдало жаром. С деревом обнимался не кто иной, как его инвестор. «Вот так номер, потеряли его, что ли? Забыли? Или сам задержался? Интересно, перебрал или по какой-то иной причине поплохело? Может, скорую? Или позвать кого?» — Вам плохо? — Тим коснулся плеча стоявшего, а тот неожиданно повалился прямо в сугроб снега, который накидали заботливые дворники, расчищая парковку. «Блин, вот же», — Тимур пытался поднять валяющегося в снегу инвестора. Наклонился, ухватил за подмышки, потянул на себя. Поскользнулся, упал на одно колено. Инвестор привалился всем телом к Тиму и смотрел мутным, расфокусированным взглядом. На Тимура пахнуло ароматом полыни, смешанной с каким-то дымом, каким-то… кальянным дымом. «Твою же мать». — Вы в порядке? Всё хорошо? — Тим всматривался в остекленевший взгляд и отсутствующую улыбку. — Нормально, — прохрипел инвестор. Хохотнул и завалился спиной в снег, глядя в звездное небо. — Красота, а? Когда б ещё… Подарок судьбы, — он снова хрипло засмеялся. — Я такси вызываю, — Тимур решил, что не стоит никого звать, чтобы не подставлять, чтобы банковские сотрудники не видели этого человека в таком состоянии. Ни к чему это. — Подвезти? Вы где живёте? Или гостиница? — Гостиница? — махнул рукой тот. — Да, правильно. И на «ты». — Какая? — допытывался Тимур, но его уже не слышали. «Вырубился, вот же пьянь. Что ж мне так на алкашей зимой везет? И все в снегу валяются, снежные ангелы, блядь. Карма, не иначе. Какая гостиница у него? Блин, — Тим потормошил инвестора, но тот только что-то мычал. — Вот куда его? К себе, может? Да нет, это слишком. Ну, значит, в один из самых крутых отелей поедем, если даже он там и не живёт, заселимся на сутки, а там по ситуации». Дотащив невменяемого инвестора до такси, Тимур попросил водителя довезти их к гостинице, где чаще всего останавливаются иностранцы. Тот кивнул, и где-то через полчаса они прибыли на место. В холле, несмотря на позднее время, бодрая и свежая администратор, осмотрев «клиента», покачала головой, отрицая, что это их постоялец. Свободный номер нашёлся. Ещё бы, астрономическая стоимость вряд ли предполагала переполненность гостиницы. Но внезапно появились проблемы с оформлением. — Документы нужны, — администратор сочувственно смотрела на Тимура, но от правил отступать не собиралась. Инвестор, сгруженный в кресло холла, зашевелился. Тим подошел к нему. — Документы какие-то при себе имеются? — он присел около открывшего глаза и недоумённо озирающегося по сторонам человека. — Данные им нужны. Имя, фамилия. — Что? — тот недоумённо таращился на Тимура. — Имя? — Имя, имя, — кивнул Тим. — Зовут как, понимаешь? И документы. Подтверждающие. — Дамир, — произнёс инвестор заплетающимся языком. — Дамир я, что, забыл? — он рассмеялся. — Документы, блядь. Совсем уже. Бабла им дай… — он снова уронил голову и захрапел. «Бабла дай, легко сказать, — Тимур вздохнул. — Дамир, значит. Красивое имя. И сам он весь такой… породистый. Но надо же что-то делать. Артёму позвонить? Хотя поздно уже. Но и ситуация, как бы…» — У вас карта может банковская есть? — послышалось от стойки администратора. — Можно через пластик оформить. — Есть, — обрадовался Тимур и протянул администраторше карту Артёма. — Вот, держите. — Хорошо, — улыбнулась та. — Сейчас всё сделаем, ваш номер двести шестой, пентхаус. Лифт справа. Помощь нужна? — Сами, — отмахнулся Тимур. — Добро пожаловать и хорошего отдыха, — администратор с улыбкой вернула Тимуру карту Артёма и рядом на стойку положила магнитную карту-ключ. Кивнув, Тимур забрал обе карты, вернулся к Дамиру и принялся тащить того, пытаясь поднять с кресла. Подошёл ещё служащий гостиницы, и вдвоём им удалось поднять упившегося почти до комы инвестора и дотянуть того до лифта, а оттуда в номер, где и сгрузить на широкую кровать. Сунув немного налички в виде чаевых за помощь, Тимур с облегчением захлопнул дверь. Теперь можно было с чистой совестью ехать домой. Тим покосился на лежащего на спине Дамира. «Пальто с него снять нужно. В идеале бы и костюм, утром же как из жопы будет. Но хотя бы пальто». Взгляд упал на прикроватную тумбочку — салфетки, презервативы нескольких видов. Это что, дополнительные ништяки отеля или кто-то из прежних постояльцев забыл? Хотя, номер идеально убран, не могли это оставить просто так. Значит, входит в прейскурант. Но, какая, собственно разница? Пусть себе лежит это всё, оно к Тимуру никакого отношения не имеет, и не нужно совсем. Зачем? Он и не думал ничего такого, почти. А снять пальто — это же не выебать, это забота… Тимур подошёл, наклонился, потянул за лацканы, стаскивая плотную ткань с плеч, выпутывая из рукавов руки. Дёрнул, вытягивая остальное из-под тела. Теперь пиджак. Таким же образом избавив невменяемое тело от пиджака, Тимур стащил с Дамира ботинки и в раздумьях уставился на брючный ремень. Очень мешал этот полынный запах. Дико мешал. В тепле номера он стал ещё отчётливее, дробя нервные клетки в порошок. Белый такой порошок, белоснежный, кристаллический. И приход почти такой же. Чёртовы воспоминания. Тимур тряхнул головой, наклонился и решительно расстегнул ремень. Он просто помогает человеку, оказавшемуся в щекотливой ситуации, не более. Как там? Забота, да. Расстегнув брюки, потянул за штанины, оголяя развитую мускулатуру на спортивных ногах. Голени покрыты тёмными волосками, бёдра же почти без волос. Всё в меру. Идеальная форма прямой бедренной, медиальной и широкой мышц выдавали человека, систематически занимающегося своим телом. Икроножные не уступали, а лепка ног в целом производила приятное впечатление. Край рубашки Дамира слегка задрался, обнажая плотно охватывающие член и мошонку трусы от Аддиктед и притянувшую магнитом взгляд Тимура косую мышцу живота. «Из наших, точно… Аддиктед же… не факт… да точно… какое тело… блядь… блядь… и эта ёбаная полынь, ну почему? За что?» Не в силах сопротивляться себе, Тим потянулся рукой к прессу лежащего и, еле касаясь, погладил наружную косую мышцу пресса, плавно спускаясь к внутренней. Пульс участился. В виски отчётливо долбило, а блядский полынный дух отключал разум. Становилось опасно. И жарко. Очень жарко. Хотелось сдвинуть руку ещё ниже и к центру. Сжать член вместе с яйцами через ткань трусов, потереть… Неожиданно сильный захват сжимает запястье Тимура. Он недоумённо смотрит на свою руку и тут же падает на лежащего Дамира, не удержав равновесия от рывка. Его лицо в нескольких сантиметрах, его затуманенные алкоголем глаза. Тёмные, утягивающие в свою глубину. Улыбка, хриплый смешок, какие-то слова, губы — жёсткие, требовательные, горьковатые. Горячая влажность рта. Густой запах виски, смешанный с грёбаной полынью, дымом и чем-то ещё, что пробивает Тимура разрядами по позвоночнику и сводит с ума. Накрывает, утягивает в водоворот безумия. Тимур лихорадочно избавляется от одежды, нервно дергает узел галстука, забивает на него, стаскивая только брюки, снова жадно приникает к влекущему его телу. Линия челюсти, шея — Дамир запрокидывает назад голову, подставляясь. Сглатывает, кадык дергается. Тимур спускается ниже, сжимая, гладя, кусая, зализывая. Припадает к нижнему прессу, всасывая кожу, и спускается вдоль темной полоски волос засосами к паху. Утыкается носом в жёсткие волоски. Не мешает, абсолютно. Наоборот, вопреки его вкусам, эта подчёркнутая самцовость заводит ещё больше. Тим сдирает с Дамира бельё, засасывая в рот его член. Максимально глубоко, насколько может. Сглатывает. Затем сжимает губы и стягивается к головке. Облизывает её, щекочет напряжённым кончиком языка уздечку. Выпускает изо рта член и широкими касаниями, со всех сторон вылизывает ствол. Спускается к яйцам, облизывает мошонку, по очереди втягивая в рот и посасывая тестикулы. Полынь, дым, несильная мускусная нота, от которой внутри словно что-то переворачивается. Оставив в покое яйца, Тим снова заглатывает член. Низкие стоны Дамира и его подающийся кверху таз, напряжённые бёдра. Тимур разводит ноги партнёра, сгибает их, подхватив под колени и, не прекращая сосать, поднимает разведенными и согнутыми вверх. Выпускает изо рта член, влажно шлёпающийся о живот Дамира. Снова облизывает яйца и касается языком промежности. Самым кончиком языка кружит вокруг сфинктера, надавливает по центру. Дамир хрипло стонет. Поощряемый усиливающимися стонами, Тимур смелеет и уже активнее вылизывает сжатые мышцы, толкаясь вовнутрь языком. Больше слюны, ещё больше, указательный палец на две фаланги в глубину. Дамир что-то бормочет, но Тимур проталкивается в него, снова засасывая в рот член. Немного сгибает внутри палец и оглаживает им переднюю стенку. «Бля-я-я-ядь», — долгим выдохом-стоном слышится от Дамира, и Тим выпускает член изо рта, поднимается выше и вжимается в пах партнёра между его раздвинутых ног. Одной рукой упирается о постель, а второй нашаривает на тумбочке презерватив. Подцепив блистер, надрывает зубами и, отстранившись ненадолго от горячего тела, раскатывает латекс по члену. Снова прижимается и направляет свой ноющий от возбуждения член в центр удовольствия. Притирается головкой, подаёт вперед бедрами. Дамир что-то протестующе мычит, но Тим впивается в его губы и торопливо толкается в глубину. Тесно, плотно настолько, что Тимуру самому немного больно. — Расслабься, — шепчет он в губы сорвано дышащему партнёру. — Пожалуйста, расслабься. Тот задирает ногу на спину Тимура, выдыхает. Тим совершает ещё несколько толчков. Дамир шипит, коротко матерится, сгребает в кулаки простынь. Тимур замирает, войдя полностью. Даёт возможность привыкнуть и себе, и партнёру. Слегка покачивается короткими движениями вверх-вниз. Что-то шепчет пересохшими губами, срываясь на стоны. Подаётся назад, почти полностью вынимая член, и медленно возвращается в тело партнёра, входя до основания. И ещё раз. И ещё. Сопротивление мышц слабеет, Дамир что-то хрипло бормочет. Тим засасывает его губы, постепенно ускоряя движения. На периферии сознания дребезжит какое-то ощущение неправильности происходящего, но дурманный дух полыни утаскивает куда-то в жар раскалённых зыбучих песков. Забивает лёгкие, обжигает дыхание и взрывается фейерверком, вышвыривая в никуда. Абсолютно белая, ослепляющая пустота. Тишина. Невесомость. Нирвана. — Пиздец, — разрывает тишину голос Дамира. — Пиздец, блядь. Это ж надо было так нахуяриться. — Бывает, — Тимур словно впервые — абсолютно не понимает, как себя вести. — Бывает? — Дамир приподнимается на локте. Растрепавшиеся влажные волосы торчат, свешиваясь на лоб. — У кого бывает? У тебя так бывает? Знаешь… — он покусывает губы. — Уйди сейчас, ладно? И да, надеюсь, не нужно предупреждать, что это всё останется между нами и трепаться не стоит? Ты ведь и сам понимаешь. — Без проблем, — Тимур поднимается, спешно одевается и, задержавшись в дверях, кидает ещё один взгляд на Дамира — может, не стоит его оставлять сейчас одного? Но тот отворачивается и машет рукой, поторапливая. — Я понимаю. И не трепло. Не переживай. И ещё… Это было потрясающе. Спасибо, — услышав неопределённый хмык, Тим выходит, плотно притворив за собой дверь.