Хван Юджин всегда пользовалась хорошей славой среди других охотников — по молодости она была невероятно ловкой, и это, пожалуй, единственная особенность, которой Юджин лишилась в старости. Ум и хитрость по-прежнему остались с ней, а еще накопился опыт. Старушка стала более наблюдательной, поэтому начала замечать то, на что раньше не обращала никакого внимания.
В этот раз было так же. Когда Хван принялась наведываться в дом дочери, она заметила изменения в собственной внучке — взгляд девушки был отчасти странным, а Юджин никогда не упускала таких моментов. Поэтому однажды старушка решила проследить за студенткой. Стоит ли говорить о том, что увиденное совсем ей не понравилось? Потому что Мина превзошла самые худшие ожидания.
Она была убийцей. Девушка делала всё четко — так, как может только охотник: вела себя естественно, профессионально заметала следы, а при семье не показывала всех своих умений, притворяясь более неспособной, чем была на самом деле. А все преступления выставляла таким образом, чтобы совершенное максимально походило на проделки вампира.
Чтобы нельзя было придраться.
Лес, безлюдное место и тихо прокравшаяся Юджин, что не могла поверить глазам.
— Да… — Мина принялась говорить по телефону. — Всё так, как договаривались…
Внезапно со стороны послышался шум, что заставило девушку повернуться:
— Кто здесь? — тогда Мина заметила, что за ней следят, но самого наблюдателя не вычислила,
и ошибочно подумала на другого.
Для Юджин точка отсчета началась именно здесь. Потому что с того момента старушка была в полнейшей растерянности. Просить о помощи семьи охотников нельзя — к убийствам может быть причастен кто-угодно. Факт того, что Мина работает не одна, был очевиден. Но кто сообщник? Женщина не знала ответ на этот вопрос, а значит и доверять никому не могла. Возможно, пожилая охотница так бы и не пришла к какому-то решению, однако судьба сама дала подсказку — в виде Намджуна, который случайно (или всё-таки нет?) встретился женщине в парке.
— Ужасно выглядишь, — он вел себя раскованно, хотя понимал, что в случае непредвиденных обстоятельств не сможет на нее напасть. — Твой внук обладает сверхъестественными способностями. Ты знала?
Хван удивленно посмотрела на вампира, не понимая с чего вдруг тот обладает такими познаниями. Откуда Ким узнал о том, что Тэ может видеть будущее? Неужели дампир сам ему рассказал? И хоть такое казалось маловероятным, охотница не могла предположить чего-либо другого — Намджун не мог выяснить это иным путём.
— Но как ты понял? Тэхён…
—
А я сейчас не о нём говорю. У твоего второго внука способность куда интереснее.
Юджин лишь округлила глаза, не понимая что имеет в виду вампир. Бэкхён? Неужели у него тоже есть какие-то способности? Если так, то почему никто их не замечал? Да и какого черта об этом узнал Намджун?
— Тэхен и Бэкхён в последнее время сблизились, а я однажды подслушал их разговор — весьма занятно, — Ким посмотрел на хмурую женщину и громко выдохнул. — Вижу, что ты совсем не в настроении со мной болтать, поэтому перейду сразу к делу… Юджин-а, ты ведь знаешь кто стоит за происходящим в городе? — вампир внимательно посмотрел в чужие глаза, чтобы увидеть на дне зрачков интересующий ответ. Просто у Намджуна были подозрения.
Требовалось лишь подтверждение очевидца. А Юджин, к своему же несчастью, именно и оказалась тем очевидцем. Злой рок — не иначе.
— Что будешь делать, если я скажу тебе? — женщина встретилась с чужим взглядом, сжав руки в кулаки. Ким явно не тот, с кем ей бы хотелось откровенничать.
— Не я, а мы. И ты прекрасно знаешь, что я не могу убивать людей, в чьих жилах течет твоя кровь, — вампир несмело положил руку на чужое плечо. — Понимаю, что тебе сложно принять правду, но все эти убийства нужно остановить. Это проблема не только для людей, но и для вампиров. Не то, чтобы я хотел вовлекать тебя во всё это, но просто мне больше некому довериться. Кто угодно может оказаться причастным, а я не желаю рисковать попусту, — Намджун медленно склонил голову набок. — Ничего не ответишь? Юджин-а?
А старушка теряется, однако, скрипя сердце, отвечает:
— Можно попробовать. Но это не значит, что я тебе доверяю, — такое заявление охотницы встречается довольно громким смехом:
— Брось. В свое время мы долго гонялись друг за другом, лелея надежду на убийство. Но когда это было? Лет пятьдесят назад? Мы ведь заключили своеобразное перемирие. Неужели его нельзя рассматривать как дружбу?
— Люди и вампиры никогда не смогут быть друзьями, — Юджин фыркает, однако делает это совсем беззлобно.
— Странно слышать такие слова из уст человека, который воспитал вампира.
— Тэхён — вампир лишь наполовину, — она говорит резко, отчеканивая каждое слово.
— Но суть остается неизменной. Он всё равно не человек, и никогда им не был.
— Это ты так думаешь, Ким Намджун. У меня же своя точка зрения.
— Я не хочу с тобой спорить, — он улыбается, пожимая плечами. — Лучше скажи, готова ли ты помочь мне с поимкой убийцы?
В тот день Юджин так ничего и не ответила, но вампир продолжал приходить к ней каждый день, добиваясь положительного ответа. И однажды настал тот момент, когда женщина поняла, что нуждается в помощи:
Сокджин похитил Бэкхёна. Медлить было нельзя, кому-либо верить — тоже. Женщина прекрасно знала, что настоящему убийце всё происходящее лишь на руку, ведь можно легко спихнуть все злодеяния на ничего не подозревающего Бэкхёна. Поэтому Намджун вместе со старушкой решили обхитрить преступника, подключив к своему плану и дампира. Ким специально пошел в дом отца, чтобы встретиться с Бёном и намёками объяснить ему дальнейшие действия. Как ни странно, но всё прошло довольно удачно — спектакль с Бэкхёном в главной роли был отыгран на ура. Оставалась лишь одна проблема — узнать, с кем работает Мина.
Для выяснения этого вопроса Намджун принялся следить за вампирами города, так как был уверен, что студентка определенно работает с одним (или несколькими) из кровопийц. Каково же было его удивление, когда он узнал, что сообщником всё это время был человек, который к тому же не являлся охотником.
Куда катится мир?
И Намджун понял — грядёт буря. Вот только убивать вампир не хотел. К тому же оставалось неизвестным количество зачинщиков беспредела. Вдруг за Миной и Хичолем стоят более важные шишки? Что тогда будет делать в одиночку Ким? Он хоть и чистокровный, но не всемогущий, чтобы сражаться с целой толпой, среди которой может оказаться такой же чистокровный как и он сам. Гарантии успеха — никакой, а Юджин — не самый производительный помощник, поэтому Намджун принял решение заключить сделку с Чимином, которому подобное сотрудничество было лишь на руку. И уже на общем совете из трех сообщников было решено просветить обо всём происходящем Бэкхёна, что находился «в гостях» у собственного отца.
Слишком много потрясений на несколько дней и одно удивительное открытие даже для Намджуна —
укус дампира является для чистокровного вампира смертельным. Именно от этого и умер Сокджин, что имел великие планы на грядущее. Вот только никто не знает, сколько времени отмерено каждому из нас. Вот и он не думал, что смерть наступит так внезапно. Он вообще не думал, что она когда-нибудь наступит. Сам Намджун не может сказать, что был искренне привязан к родителю, однако несмотря на это Сокджин был ему какой-никакой, но семьей. Хотя здесь не о чем жалеть. Вампир сам во всем виноват, и смерть его — расплата за совершенные грехи.
* * * * *
Сольхён проснулась в сыром и холодном месте — очевидно, каком-нибудь подвале или даже склепе. Она могла поклясться, что в метре от нее пробежала огромная крыса, а это не предвещало ничего хорошего.
Дальше наверняка будет хуже. С потолка непрерывно капала вода, и охотница чувствовала как ее волосы постепенно становятся всё более влажными. Вот же гадство! Ей мерзко и холодно, на затылке неприятно тянула затягивающаяся рана (наверняка запекшаяся кровь), а лодыжки болели из-за туго стянутых веревок. Девушке оставалось лишь надеется, что Хичоль не желает смерти своей подруги. И как вообще такое могло произойти? Хичоль и Мина? Но зачем?
Попытавшись освободить связанные руки и ноги, Сольхён почувствовала себя совершенно бесполезной. Разве может она звать себя охотницей, если не умеет делать ничего, кроме как создавать проблемы себе и окружающим? Как можно было оказаться таким лопухом? как можно было подозревать всех, кроме главного «преступника»?
Девушка отползла к железным прутьям решетки, понимая, что избавиться от своих оков не получится. И она прислонилась к холодному металлу лицом, стараясь остудить горячую кожу. У неё наверняка жар, но никому нет до этого дела. Вдруг Хичоль просто оставил ее умирать в этом гадюшнике?
В животе начинает неприятно урчать, из-за чего студентка понимает, что не ела довольно давно.
Но насколько давно? Она не знает как долго пролежала без сознания и совсем не ориентируется ни в дате, ни даже во времени суток. Здесь слишком темно — никакого намека на свет, поэтому определить то, что происходит на поверхности — невозможно.
СТОП.
Сольхён рассматривает прутья и опускает взгляд на сырую землю — она видит всё это в кромешной тьме.
Но она не должна это видеть. Человеческий глаз не способен различать что-либо в таких условиях. Это умения принадлежит лишь сверхъестественным существам. Сольхён — определенно не вампир. Её сердце бьется в обычном ритме да и чувствует она себя обычно. Тогда, как такое возможно?
Она шарит рукой по затылку, спускается на шею, а затем ведет к плечу, чувствуя пальцами определенный след, что слишком сильно похож на укус. Охотница не помнит как именно обзавелась подобной меткой, не знает для чего её эту метку поставили, и искренне надеется на то, что кусающий не был вампиром.
Вдалеке раздается скрип и Сольхён слышит доносящиеся сверху голоса. Слышит слишком отчетливо — не обратить внимание просто невозможно. С её телом творится что-то неладное. Но она определенно человек, не вампир. Точно нет.
Мина появляется из темноты словно призрак, после чего резко включает фонарик, чтобы посветить им прямо в лицо охотницы. И зрачки Сольхён сужаются, когда глаза начинает жечь из-за внезапно появившейся яркости. Мина лишь неопределенно хмыкает:
— Ты как? — девушка спрашивает безразлично и садится прямо перед прутьями, продолжая направлять поток света на съежившуюся девушку. — Знаешь, однажды Хичоля похитили какие-то варвары. Измывались над ним в ожидании выкупа, — она смотрит внимательно, пытаясь увидеть на лице Сольхён хоть какие-то эмоции. — А вампиры спасли. Забавно, правда? Но еще более забавно то, что твои родители всё поняли не так, поэтому убили спасителей, а не тех, кто действительно заслуживал смерти.
В темноте раздается лязг о прутья и только тогда Ан замечает в руках Мины нож.
— В этом мире слишком много недостойных людей — безжалостных монстров, что мнят себя богами, когда по факту ничего из себя не представляют.
— Именно поэтому вы с Хичолем решили вершить правосудие самостоятельно? — Сольхён неожиданно для себя с яростью шипит эти слова, ощущая как тяжело дается речь. В горле слишком пересохло, из-за чего девушка принимается кашлять в свою ладонь, сразу же замечая на ней пятна крови.
— Это и есть справедливость. Бога не существует, Сольхён. Если мы не покараем виновных, то они так и окажутся безнаказанными. Вампирская раса должна являться доминантной.
— Но ведь ты не вампир, — девушка звучит приглушенно и берется за живот, чувствуя как все внутренности стягивает тугим узлом.
— Это дело поправимо. К тому же я постоянно пью кровь вампиров для перестраховки. Просто не хотелось вызывать лишних подозрений. Скрывать вампирскую сущность довольно тяжело, если никто из твоих родителей не принадлежит к роду упырей.
Сольхён закашливается еще больше, когда укус на плече начинает неимоверно печь:
— Что вы со мной сделали?
— Просто небольшой подарочек от одного моего друга, — Мина смотрит насмешливо, а затем решает уточнить. — Вампира, конечно же. Вот только я совсем не понимаю, как ты продолжаешь держаться — уже второй день пошел. Удивительно, что ты до сих пор жива. Хотя видок у тебя действительно как у новообращенной грязнокровки.
Тошнота подходит к горлу Сольхён совсем неожиданно и девушка чувствует на языке металлический привкус крови:
— Так что вы, черт возьми, со мной сделали? — она задыхается, выплевывая кровь вперемешку со слюной.
— Думаю этот вопрос тебе лучше задать Тэхёну, — Мина, просунув руку в щель, бросает бутылку с кровью, после чего ловит непонимающий взгляд охотницы. — Развлекайся, — и уходит так ничего и не сказав, оставляя девушку наедине с тучей разных вопросов.
* * * * *
— Как думаешь, она не знает, что беременна? — Хичоль берет пакет с вампирской кровью и присасывается губами к вставленной трубочке. После того как один из их шайки вампиров сказал о том, что Сольхён ждет ребёнка, ситуация приняла новый оборот.
— Уверена, что нет, но так даже интереснее, - Мина загадочно улыбается, вырывая упаковку из чужих рук и жадно примыкает к мужским губам, сразу же ощущая напор со стороны Хичоля.
Они навсегда останутся вместе, чтобы сотворить новую вселенную.
