Золотое сердце

Этот мир реален. Реален. Осознание окатило подобно ведру ледяной воды, вылитой на голову. У меня оказался еще один шанс. Который я чуть не упустила. Звуки на мгновение пропали, а потом вернулись с давно забытой живостью и глубиной. Мир вокруг стал ярче и отчетливей. В груди будто бы прорвало плотину, и я впервые за несколько лет вдохнула свежий воздух. А потом увидела неподвижное тело Фродо. — На помощь! Кто-нибудь! Мой отчаянный крик потонул в шуме потока. Лишь сосны меланхолично покачали в ответ верхушками. — Нет… помогите, — со слезами на глазах прошептала я, вспоминая, что никто меня не услышит. — Пожалуйста… Дыхание стало сбиваться. Я села на камни рядом с хоббитом и, обхватив себя руками, медленно втянула воздух, стараясь успокоиться, но паника обступала со всех сторон. Фродо лежал в предсмертном обмороке, Аннатар утонул, — да, утонул, кончай скулить, — равно как и его приспешники. Я осталась одна. Аннатар… при мысли о нем по спине побежали мурашки. Принимая этот мир, я должна была поверить и в его законы. Значит, моему случайному знакомому действительно было несколько тысяч лет. Я вспомнила его редкие взгляды в мою сторону: насмешливые, изучающие. Особенно после той глупой истерики в лесу. Пусть даже я его больше никогда не увижу, мне следует вести себя достойно. «Странный выбор предмета, способного успокоить тебя, Дина», — хмыкнула я про себя. Но если это по неким таинственным причинам помогло, почему бы и нет? Еще раз глубоко вдохнув, я помассировала виски и попыталась придумать свои дальнейшие варианты действий. Итак, я здесь одна. Из-за бесплотности я не смогу позаботиться о хоббите и не смогу позвать никого на помощь; да и неизвестно, как далеко Бруинен от Ривенделла. С трудом воскрешая в памяти обрывки разговоров следопыта и Глорфиндела, я вспомнила, что вроде бы пешком это расстояние можно покрыть за час-полтора. Отлично. Арагорн не мог бросить Фродо одного, а значит, он просто отослал его вперед. Зачем? Неважно; главное то, что он сравнительно скоро будет здесь. И часа через три, если все будет гладко, хоббит окажется в лазарете Ривенделла. Мне оставалось только ждать. Бруинен постепенно начала стихать. Когда вода сошла, я увидела, что река изменилась: тяжелые глыбы, приволоченные откуда-то с горных отрогов, в беспорядке лежали на дне, загромождая русло. Теперь случайному всаднику придется искать другое место для переправы — здесь любой конь ноги переломает, зато пешему легко будет, перепрыгивая с камня на камень, перебраться на тот берег, даже не замочив сапог. От вынужденного напряженного бездействия ладони вновь начали подрагивать, и, чтобы удержать начавшие разбегаться в сумбуре мысли, я решила выдумать себе тему для размышлений. Если Аннатар утонул, значит ли это, что его вторая часть души тоже исчезла? Нещадно ругая себя за прошлое невнимание к «байкам» своего спутника, я пыталась вспомнить, что же он говорил об их связи. Аннатар был главнее, так как являлся гарантом бессмертия для Саурона; это я, должно быть, не путаю, так как отчетливо помню, что подумала тогда о крестражах из «Гарри Поттера». Но мог ли один жить без другого? Внезапно пришла в голову невозможная, но такая простая мысль. На протяжении стольких лет Аннатар наверняка попадал в переделки и похуже; он — майа, хотя я точно и не знаю, что это значит. И, вероятнее всего, его нельзя мерить мерками, подходящими для людей. Значило ли это, что он мог выжить в бушующем потоке? — Пить, — раздался хриплый шепот. Я вздрогнула. Невозможно… — Аннатар? — выдохнула я, медленно оборачиваясь. Но это был Фродо. Хоббит, похоже, бредил, и, если его друзья не поторопятся, он скончается у меня на глазах. Снова. — Пить… Я горько засмеялась. — Прости, Фродо, — пусть он меня и не услышит, но поддерживать видимость диалога было легче, чем молчать. — Я ничем не могу помочь тебе, хотя и очень хочу. Видишь ли, я бесплотна и потому не могу принести тебе воды, но… Ах, черт. Порой я действительно слишком медленно соображаю. Окрыленная, я кинулась к речке проверить свою догадку и замерла на берегу, набрав воду в сложенные лодочкой ладони. Я еще смогу быть полезной. Трудней всего было отрегулировать ширину струйки и направить ее в разомкнувшиеся губы хоббита, — я безрезультатно залила ему пол-лица, прежде чем тому удалось сделать маленький глоток; но тут вода кончилась, и мне пришлось заново идти к речке. По возвращении меня ждал неприятный сюрприз: Фродо открыл глаза и слабо озирался в поисках неведомого благодетеля. Ох, надеюсь, он не сочтет себя сумасшедшим, если вода польется на него прямо из воздуха. Однако сюрпризы на этом не кончились. — Кто вы? — спросил хоббит, глядя прямо на меня. — Я никогда не видел вас раньше. — Кто я? — от удивления я чуть не развела ладони и не пролила воду. На всякий случай оглянулась назад, но и там никого не было. Фродо продолжал цепляться за меня взглядом. — Я… м-м, я твой друг. Подожди, сейчас я напою тебя. Мои руки задрожали: я не могла поверить, что появился кто-то еще, способный меня видеть! Все-таки человек — существо социальное, и ему, как бы он порой ни отпирался, страшно жить в одиночестве. С другой стороны, как я объясню ему, что здесь делаю, если и сама толком не понимаю, как очутилась в этом мире? А одежде на мне явно не местная, вопросов не избежать… — Наверно, я должен был уже привыкнуть к тому, что с некоторых пор нахожу друзей при самых неожиданных обстоятельствах, — мягко улыбнулся хоббит, наблюдая за моей суетой, — но все равно каждый раз испытываю глубокую признательность. Я смущенно улыбнулась, гадая, что же следует ответить на этакую любезность, и украдкой дотронулась ладонью до его предплечья. Как и раньше, пальцы беспрепятственно прошли сквозь тело, и я наполовину облегченно, наполовину расстроенно выдохнула: бесплотность не пропала. — Назгулы… где они сейчас? Я помню, как они бросились в реку. Шум, брызги, какие-то серебряные всадники… И темнота. — Ты упал в обморок. А река поглотила их. Не думай о них больше, Фродо. Они — темные создания. Я вспомнила их бледного предводителя и стоящего у его стремени Аннатара с лихорадочным огнем в глазах и поежилась. — Сейчас ты в безопасности, — хотела бы я, чтобы это было так. Хоббит немного помолчал, обдумывая что-то. — Они умерли? Я пожала плечами. Этот же вопрос мучил и меня. — Обычный человек не выжил бы. Он тяжело вздохнул. — Что ж, туда им и дорога. Жаль, что мне самому скоро придется к ним присоединиться. И я никогда не увижу снова Шир… — Нет! — закричала я. — Отсюда уже недалеко до Имладриса, Арагорн и Глорфиндел тебя спасут. Все будет хорошо! Вот, слышишь? Словно бы отдаленный топот копыт. Это за тобой едет эльфийский отряд, — я врала напропалую, пытаясь удержать его в сознании. — Фродо!.. — Чего ты так расстраиваешься? — тихонько рассмеялся он. — Мы же едва знакомы. Ты увидишь Элронда? Я кивнула, всхлипывая. Ну, хоть в этом не соврала. — Передай ему, что я исполнил повеление Гэндальфа, насколько смог. И еще, если увидишь Бродяжника, скажи… Он резко вдохнул, застонал и замолчал. Его голова мотнулась в сторону, на губах застыла мягкая улыбка. — Нет! — закричала я. — Фродо, пожалуйста, не умирай… Но меня уже не слышали. Тишина сумрачного полудня внезапно нарушилась приближающимся стуком копыт. Неужели мне не показалось? Я спешно утерла набегающие слезы рукавом и поглядела вокруг. С проходящей через лес тропинки на берег выезжал небольшой отряд; впереди скакал белый конь Глорфиндела, Асфалот, и указывал другим всадникам дорогу. Они остановились у границы леса. Головной всадник в тяжелой бордовой мантии соскочил с лошади с удивительной для его костюма грацией и стремительно подошел к Фродо, опускаясь рядом с ним на колени. С затаенным дыханием я наблюдала, как он прикладывает ладонь ко лбу, груди и запястьям неподвижного хоббита. Вот нахмуривается, расстегивает его нагрудный карман и осторожно касается желтого металла. — Владыка Элронд? — неуверенно позвал один из сопровождающих, заметив, что пальцы мужчины дольше положенного задержались на кромке кольца. Владыка Элронд? Так вот он каков, великий эльф и хозяин Ривенделла, о котором так много говорил Арагорн! Надо же, сам выехал встречать Фродо, а не просто послал людей за ним. Это тут же меня подкупило: в нашем мире нечасто можно было встретить подобное поведение. — Владыка? — Да, Эравель, — стряхнул оцепенение Элронд. — Я с Фродо сейчас же отбываю в Имладрис. Возьми с собой пять лучников и отправляйся вниз по реке, поищи следы Девятерых. Аэрет, Илдар, найдите и проводите Арагорна и хоббитов до обители. После недолгих раздумий он переложил кольцо в карман мантии, поднял Фродо на руки и усадил его на своего коня. Несколько эльфов по жесту Эравеля отделились от основного отряда и поехали за ним вниз по берегу; еще двое скептически посмотрели на заваленную камнями речку и, спешившись, с недовольными минами отправились в сторону бывшего брода. Проследив за исполнением приказов, Элронд легко вскочил на коня, и тот пустился вскачь. Через полминуты весь отряд уже скрылся за деревьями. Я же в смешанных чувствах осталась одна на берегу. Нет, это все, конечно, здорово. А что делать мне? Еще неизвестно, как скоро провожатые Элронда найдут Арагорна. Да и вообще не факт, что они поведут их в замок этой дорогой, особенно с учетом того, что брод теперь разрушен. А пока я буду здесь сидеть, неизвестно, что сделает Элронд с кольцом, куда его запрячет. Хотя кому я вру: на самом деле мне жутко хотелось пошпионить за эльфом; его твердые, уверенные жесты, энергичная манера речи и какая-то… добрая аура покорили меня. Я ни минуты не сомневалась, что этому удивительному человеку удастся вылечить Фродо, но неизвестно, сколько мне удастся пробыть в Ривенделле. А терять время, когда можно быть рядом с эльфом, казалось преступлением. С грустью вспомнив заповедь «Не сотвори себе кумира», я решила проверить, чему научилась у следопыта за последние две недели.

***

В лесу было темно и тихо. Разлапистые сосны, словно ковром, устилали землю пожелтевшей пружинящей хвоей, навечно погребая малейший намек на тропу; мне повезло, что я последовала за эльфами почти сразу, пока разметанные копытами скачущих лошадей иголки не успели осесть прежней ровной гладью. Вверху шептались верхушки сосен, изредка доносилось неясное шуршание, и тогда я замирала, забывая о том, что ни один хищный зверь не сможет меня увидеть. Даже пристально вглядываясь в следы, я чуть не пропустила резкий поворот, где тропка неожиданно сворачивала вправо и ныряла в ложбинку между двумя еле выступающими возвышенностями. Постепенно, однако, эта ложбинка становилась все глубже и глубже, пока не переросла в настоящий овраг, по правому склону которого шла узкая, метра полтора в ширину, тропинка. Не похоже, что где-то рядом может быть поселение и, тем более, замок. Может, я куда-то не туда свернула? Да, наверняка: слишком уж резким был тот поворот. Я запаниковала: рядом никого нет, дорогу спросить не у кого, как вообще выбираться отсюда?! Решила, что если через пять изгибов тропинки мне ничего не встретится, то пойду обратно, пока на хвое еще остался неосевший след. Но на четвертом повороте склоны оврага неожиданно резко разошлись в стороны, и я застыла, не в силах произнести ни слова. Теперь я поняла, почему Имладрис называли Тайной долиной. Он был выстроен прямо на широкой террасе, прилегающей к левому склону оврага, и представлял собой сложный ансамбль из теремков, крытых галерей, башенок и арок. С правого склона к нему был переброшен длинный ажурный мост без перил. Внутри замок был похож на диковинный муравейник или коралловый риф. Бесконечные комнаты, коридоры, переходы и анфилады тянулись одна за другой, и спустя полчаса блужданий я поняла, что окончательно потерялась: казалось, здесь можно было бродить до скончания веков, каждый раз открывая что-то новое, незамеченное ранее. Из летавших по обители слухов мне удалось узнать, что Фродо отнесли в лечебные палаты, где им занялся сам Владыка Элронд, а позже посчастливилось наткнуться на местного целителя, несущего в кладовую лазарета какие-то травы. Следуя за ним, я добралась до лазарета. Увы, двери в комнату, из которой доносилось приглушенное бормотание Элронда, были закрыты. Проходить через предметы я не могла, и потому, обреченно выдохнув, решила, что на сегодня приключений достаточно. Прислонившись к стенке, я сползла по ней на пол, уронила голову на колени и уставилась на ровные квадратики пола. Монотонно жужжала муха; пасмурная погода за окном готовилась пролить на землю еще дождя. Я устало улыбнулась. Безусловно, несмотря на все происшедшее, это был один из лучших дней моей жизни на последние несколько лет. Теперь, окончательно расслабившись, я поняла, что уже и забыла, когда в последний раз чувствовала себя настолько живой. В коридоре послышался шум. Я подняла голову: в арочном переходе показалась фигура Сэма и семенящего за ним местного жителя. Было забавно смотреть, как высокий эльф пытался подстроиться под маленький хоббитский шаг. — Прошу Вас, не ходите туда. Владыка запретил его беспокоить. Он сейчас занят! — в ужасе твердил эльф, размахивая руками. Сэм же, как танк, шел вперед, не обращая на него ни малейшего внимания. — Правда, прошу Вас. Туда нельзя… — Мой хозяин болен. Я хочу его увидеть, — упрямился хоббит. Я фыркнула, вспоминая шутеечки Мерри и Пина о фанатичной преданности Сэма. Что ж, хорошо, что они уже здесь; потом надо будет попытаться найти их комнаты. А сейчас следить за Сэмом: если тому удастся открыть дверь, проскользнуть следом. — Владыка Элронд сказал… — Да мне плевать, что сказал ваш владыка! — разгорячился Сэм. — Мой хозяин болен, и я хочу его увидеть! Это не преступление! — Владыка Элронд сказал, что это может отрицательно повлиять на ход лечения Фродо! — нашелся эльф. — Ему необходимы тишина и покой. Слишком серьезная рана у вашего господина. Уже взявшийся за дверную ручку Сэм, заметно растерявшись, замер. Я усмехнулась: ах, Сэм, искренняя любовь и привязанность — дело хорошее, но иногда надо уметь подождать. — Э-э-э… — выдавил наконец хоббит. — Хорошо… тогда, пожалуй, я зайду к нему попозже. Эльф с облегчением выдохнул и, торопясь перевести разговор в безопасное русло, предложил Сэму посетить купальни, потянул его за собой в хитросплетения переходов, даже не дожидаясь согласия. Я проводила их умиленным взглядом. По крыше закапал мелкий дождик, в теплом помещении уже не казавшийся противным. Я непроизвольно зевнула и прикрыла глаза. Проснулась я в середине ночи, когда над Имладрисом уже стоял месяц: в сонной тишине скрип двери оказался чересчур громким. То выходил из палаты хоббита Элронд. От его утренней свежести не осталось и следа: лицо заострилось и будто бы вытянулось, движения потяжелели, накинутая сверху мантия неподъемным грузом давила на плечи. Стряхивая сон, я поднялась на ноги. Сгорбившись, Элронд неподвижно стоял на пороге, опираясь о дверной косяк. Мучило любопытство: как там Фродо? С моего места ничего видно не было, и я, чуть понаблюдав за застывшим эльфом, приблизилась к нему и осторожно поднырнула под его рукой. Меня обдало легким запахом цитрусовых. Теперь я была в палате. Фродо лежал в центре большой кровати, казавшейся голубоватой из-за неровного лунного со света. Тени от покачивающегося за окном дерева бегали из угла в угол, словно мистические звери, и их пляска была похожа на какие-то безумные кривлянья. Лицо хоббита было почти прозрачным; казалось, чуть поддень тонкую кожу — и обнажатся прозрачные белые язвы и кости, как у назгулов. Тень смерти витала в комнате, не удушающе-тяжелая, а легкая, невидимая, неуловимая и оттого более страшная. Внезапно мое внимание привлекло холодное поблескивание на тумбочке рядом с кроватью. Я подошла ближе: это был осколок стали. Он притягивал взгляд, как магнит; хотелось коснуться его, ощутить кожей его поверхность. Подчиняясь этому желанию, я, почти ничего соображая, потянула руку, шагнула вперед — и мир погрузился в глухую темноту.