***
Бронкс, Нью-Йорк. Спустя 6 лет, после смерти Алекс Лэйтер. 17 апреля. Гулкий примитивный звон мелодии входящего звонка разбудил Элис. Самое ужасное — просыпаться. Покидать страну несбывшихся мечт и желаний, где есть люди, с которыми нельзя встретиться и поговорить в реальном мире. Самое приятное — сон. Там она могла отдаться потоку чувств, который подхватывал и нёс её к тому мальчику, без которого она не могла когда-то жить. Где она могла считать его веснушки на щеках, пока он тихо сопит на соседней подушке, и где он мог целовать её так нежно в шею, постепенно спускаясь до пяточек, как любил делать раньше. Где они были вместе. Но телефон продолжал издавать противные звуки, и ей пришлось поднять трубку. — Алло! Элис! Алло! Ты в порядке? — проговорили на том конце провода сразу же, после принятия вызова. — Кто это? — полусонным голосом ответила девушка и посмотрела на часы. — Это Кристина. Ты в обморок упала, и мы тебя увезли домой. Как ощущения? — Эм… Кто «мы»? — настороженно произнесла Элис. — Я и мой парень, Крис. Только не смейся, но именно поэтому все меня и называют полностью — Кристина, — голос в трубке залился звонким заразительным смехом и продолжил, — Хочу познакомить тебя с ним, если у тебя нет на сегодня планов. Он стилист, и думаю, вам будет о чем поговорить. «Мало ли стилистов по имени «Крис» во всей Северной Америке? Всё нормально. Нужно принять этот дружеский жест.» — Да, конечно, мне стоит развеяться. Спасибо за приглашение, — смягчив тон и окончательно проснувшись, она направилась в ванную комнату. — Мы пришлём за тобой авто к восьми часам. До встречи. Те самые часы показывали пять часов вечера. Не известно, сколько она пролежала в отключке. Соседей по квартире, слава богу, куда-то унесло, и девушка наконец расслабилась, что было для неё очень важным. Подобные припадки, как в редакции, случались зачастую, когда Элис находилась на людях, но что-то изменить казалось невозможным. К нередким обморокам прибавлялись и усиленные панические атаки, после которых даже жить не хотелось. Воспоминания о том жутком месте и всех издевательствах, быстро пробегали кинопленкой каждый раз. Она не могла забыть. И никогда не забудет.***
Лос-Анджелес, госпиталь Лос Роблс. 6 лет назад. День смерти Алекс Лейтер. — Финн, остановись! Тебя не пустят туда! — лучший друг парня держал его всевозможными силами в попытке остановить. — ОТСТАНЬ! ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ! МНЕ НУЖНО ЕЁ УВИДЕТЬ! Я НЕ ВЕРЮ! — крик постепенно переходил на визг с истерическими нотками, а кожа лица приняла багровый оттенок. Джош хотел вызывать санитаров, чтобы помогли сдерживать разъярённого Вулфарда. В этот миг, который можно назвать последним, когда Финн мог наблюдать свою возлюбленную, а точнее — кисти рук, вывалившиеся с каталки, и волосы выбившиеся из-под простыни закрывшей её уже бездыханное тело, парень на секунду замер, будто все процессы в организме поставили на паузу, широко распахнул глаза и упал на колени. Просто свалился с ног. Разбитый, потерянный и бессильный Вулфард, оказался на кафельном полу госпиталя посреди коридоров реанимации, и на этот раз, не издавая ни единого звука, начал рыдать. Казалось, его непрекращающиеся слёзы сейчас произведут новый океан, превышающий размеры Атлантического. По прошествии нескольких часов, когда все более или менее усвоили ситуацию, Стэйси изъявила инициативу подойти к врачу, который делал операцию, и узнать подробности. Не каждый день девушка жертвовала свою кровь для переливания, а человек после этого умирал. Просто в голове не укладывалось. И дело совсем не в крови. — Мистер, как вас там, эй! — подходила блондинка к мужчине в больничном халате с маской на лице. — Вам чего, мисс Вашингтон? — спокойно развернувшийся мужчина перелистывал бумажки в рках. — Я на счет Алекс Лэйтер. Не могли бы вы нам всем объяснить, каким таким волшебным образом, после двух многочасовых операций, её сердце перестало биться? Такое вообще возможно? — девушка была насторожена и щурилась, будто уже знала, что он лжёт. — Как вы уже могли заметить, это возможно, — мужчина отвернулся от Стэйси и вновь принялся изучать бумажки. — Как я могла заметить, мистер, я ничерта не заметила её тело! — внутри бушевала ярость потраченных попросту сил. — Вы родственница? — правая бровь доктора взмыла вверх. — Нет. — Значит именно вы, сможете увидеть её только в закрытом гробу на похоронах.***
Бронкс, Нью-Йорк. Часы показывали сорок пять минут восьмого, и ощущение тревоги становилось всё сильнее и сильнее. «А вдруг? Нет… Не бывает таких совпадений.» Она уже дважды собиралась пойти в гардеробную и переодеться в пижаму и дважды почему-то останавливалась и подходила к окну с видом на Гудзон, в ожидании присланной за ней машины. Спустя жутких пятнадцать минут ожидания, возле дома показался Рэндж Ровер цвета синий металлик и издал пару вызывающих к выходу гудков клаксона. Элис тщетно пыталась взять в себя в узду, и всё-таки села в автомобиль. Нервничая всё больше и больше, её руки беспокойно ощупывали швы светлой кожаной куртки, пока машина подъехала к маленькому итальянскому ресторанчику, больше похожему на уютную кофейню где-нибудь в Бруклине. Преодолев себя, она зашла в помещение, в котором играла живая музыка. Их солист напевал итальянские мотивы, а гости за столиками вели себя легко и непринуждённо, общаясь друг с другом на разные темы. Кто-то болтал о годовом отчёте у банковских работников; кто-то говорил о том, что у его ребёнка прорезается первый зубик, и появился жидкий стул и температура на этом фоне; кто-то обсуждал семейную драму, разыгравшуюся между старыми супругами. Девушка оббежала глазами посетителей, и нашла знакомое лицо. Русоволосая кареглазая Кристина, сидела в очках, которые ей безумно шли, губы окрашены в лиловый, а укладка была просто безупречна, что не могла не заметить Элис. Напротив Кристины находился парень. Такой же русоволосый, с хорошей стрижкой, но его лица Элис не могла увидеть, так как он был повернут к ней спиной. — Оу, Элис, — Кристина заметила девушку со входа, и начала махать рукой прямо из-за стола. — Иди к нам! Блондинка улыбнулась и направилась к столику своей компании на сегодняшний вечер, но как только слова Кристины прозвучали, парень, видимо по инерции, решил развернуться и осмотреть новую знакомую. Элис снова почувствовала пугающее головокружение, отчего вдруг исчезли куда-то все мысли, кроме имени и образа того парня, который когда-то был её наставником, который рисковал ради неё, и который мог бы заменить ей отца, когда она находилась за тысячи километров от дома. Она прикусила нижнюю губу, и вместе с болью накатила паника. Этого не могло произойти априори. Просто невозможно. Из миллиардов людей встретить одного из тех, с кем видеться было нельзя. Но нет, сны закончились, а проценты соотношения встречи отрезаны до минимума и вытянуты вновь до небес. Без сомнений, спустя шесть лет она всё ещё могла вспомнить его добрые голубые глаза.